Мастеродернул себя и постарался унять эмоции. Толстень тяжело вздохнул.
– Да, Офальд. Он сильный менталист. И…
– Он убил моего брата.
– Мастер. Миртхель был уже мастером исцеляющей магии. Когда он пришел к Офальду, Миртхель был молод, но далеко не наивен.
– Офальд ментально был гораздо старше. Он не имел права соглашаться на опасный эксперимент.
– Я не слушал этого дела, и ты тоже. Нам не на чем основывать догадки. Но сейчас он единственный, кто может объяснить тебе, как лечить шурина. Он маг-кинестет, как и ты. Ты знаешь других менталистов-кинестетов, готовых среди ночи давать объяснения Лесиастрату Ратэ, который намерен колдовать в пределах таицкогогорода?
Мастера покоробило так, что он оскалил клыки. Санкэ заметался на кровати, и только ремни не дали ему упасть. Толстень предупреждающе поднял ладонь. С трудом, но лианец взял себя в руки.
– Так, значит, Офальд исследовал душу…
– Нет. Он исследовал ману, ауру, а потом начал исследовать мозг. Мы вернули из бесовства всех эльфов до одного. На это ушло полсотни лет. Офальд работал как смертный.
– Он и есть смертный.
– Нет. Он… обрел э-летие, ты же знаешь.
– Думает-то он по-прежнему как смертный, – возразил сквозь зубы Мастер.
– Ну, я не хочу сейчас об этом рассуждать. Ты спрашивал, как проходили эксперименты. Когда мы лечили тех эльфов, у Офальда не было знаний об электричестве. Он действовал на ощупь. Ты лучше меня понимаешь, как это происходило. Он исследовал ману и обнаружил, что она – продолжение ауры.
Толстень запнулся и поднял к глазам листок. Своими словами объяснить ментальные законы магии он затруднялся.
– Мана суть продолжение ауры. Аура же – неотъемлемая часть души и свойств нервной системы человека. Мы можем считать, что аура – это след во внешнем мире, который оставляет, работая, нервная система человека. Мана же – это продукт взаимодействия ауры и внешней среды, в том числе определенных излучений, магнитных, электрических, магических и иных полей земли. Аура менталиста более всего связана с аурами и нервными импульсами живых существ. Аура элементалистов – с тем или иным элементом геосферы, вроде кислорода, воздуха в целом, грунта или камней.
Надеюсь, пока Лесиастрат успевает за моей мыслью. Потому что я перехожу к более сложной, ментальной части.
Толстень сделал паузу. Лесиастрат закрыл глаза и покорно впитывал знания, но пальцы его при этом обдирали мех на рукаве малицы, волос за волосом. Полувеликан тихо вздохнул и продолжил:
– Имея дело с маной, любой маг может связаться с аурой, а через нее воздействовать на нейроны, то есть нервные каналы человека. И никому другому это не подвластно в той же мере, как магу-кинестету, поскольку нет узоров, которые повторяли бы нейронные карты человека и были бы универсальны, одинаковы для всех людей. Всё, что мы имеем на данный момент – это некоторое представление о том, какие участки мозга активизируются, когда человек выполняет то или иное мышечное действие. Мы имеем крайне слабое представление о работе тех участков мозга, которые отвечают за сознание и самоопределение. Таким образом, задача Лесиастрата – держа в уме четкий образ шурина до его поражения магией, а также собирательный идеальный образ таицкоговолчаря и начинающего мага, сформировать новую карту нейросети, подобно тому, как хозяйка лепит из теста плюшки нужной формы. Свойства теста, а в нашем случае, свойства мозга и прежний опыт пострадавшего скорректируют карту своеобразным образом. Мы не можем с точностью предсказать результат. Однако зная благонадежность и эмоциональную силу Лесиастрата, ровность его маны и силу веры в лучшие из идеалов, я могу гарантировать не только безопасность для пострадавшего, но и благополучный исход лечения.
Толстень закончил и шумно перевел дыхание. Мастер сидел, вытаращив глаза и нервно ковыряя ногтями мех на рукаве. «По крайней мере, он перестал злиться», – отметил про себя Глава восточной КМБ. Мастерморгнул, откашлялся и похлопал себя по плечам.
– Что за бред. Этот Офальд… Он что, переобщался с Миртхелем? Это… Больше на Миртхеля похоже. Такой бред нести.
Полувеликан покряхтел, уклончиво откашлялся и попил воды, не глядя соратникув глаза.
– Ты чего-то недоговариваешь? – уточнил Мастер.
– Офальд… Правда похож на Миртхеля после…
– Знаю.
– Ну, вот и решен вопрос. Ты сможешь сделать то, что здесь сказано?
– Откуда мне знать. Я обязан попробовать.
– Мастер.
– Что?
– Может, ты и считаешь это бредом, но о тебе многие думают таким же образом. Твоя одержимость Безымянным и Таицей многим в Коллоквиуме непонятна. А политиканам твои поступки – поперек горла, и они даже не скрывают этого. Весь вопрос сейчас – победят маги или политики. И если политики, то я не стал бы ставить на твою жизнь. А хотел бы на нее поставить. Постарайся быть осторожным. Не навреди себе.
– Я…
Мастервпервые за долгие годы не смог подобрать слов. Его атаковали Ледяные, одна из них – умерла, защищая его шурина. Младший брат жены метался, привязанный к кровати, и превращалсяв оборотня, а тэина дочь-ведьма рисковала всем, укрывая их… Всё это уже перегружало ум… Так еще нужно было помнить о Магистериуме. То липолитикиКари мечталиподмять Магическую академию и даже Магистрат. То лимагистры хотели больше власти и надеялись получить ее через администраторов – королей, губернаторов и герцогов… В затылке заныло, и Мастеротказался думать о политике:
– Сейчас я должен вылечить Санкэ, это самое главное.
– А дальше?
Мастер покачал головой, ногти занимались рукавом.
– Я докажу, что Санкэ не виновен.
– Невиновен в чем?
Мастерзабыл, что Толстень ничего не знает ни о ларце, ни о Проклятом озере. Рассказывать не стал:
– В том, что случилось.
Толстень решил, что Мастер говорит о телепортации и бесовстве, покачал головой:
– Подумай о жене.
Эльф с силой сцепил пальцы:
– Я знаю, Толстень. Я думаю о них каждый день. Каждый. Я стараюсь идти по краю и не упасть. Я попытаюсь вывести Санкэ лесом. Но сам представь – как? Его ищут на каждом шагу. Отца и Матче, я уверен, не сегодня-завтра арестуют и лишат имения. Как это допустить? Как с этим вернуться к Мелиссе? Как??!
– Делай, что должен, – отступился полувеликан. – КМБ остаётся в ответе за тебя.
Мастеркивнул и смахнул связь. Хотелось рычать, разнести полкомнаты, прямо сейчас телепортироваться к обаю… Эффектный был бы маневр. Только кто тогда вылечит Санкэ? У Санкэ нет лишних пятидесятилет. Его душу надо вернуть быстрее. Превзойти магистра Офальда, лучшего менталиста последних пяти поколений… Мастермедленно и глубоко выдохнул, запрокинув голову. Сел у кровати рядом с волчарем и затянул старинную тэинупесню о безысходности вечных дорог, о том, что всë в этом мире ходит по кругу…
Да пора до байку…Ой да за полозьей Разпонежась Зорька Все ли доживились Бачит Козедойка Негой устилает Добре долге саннье Где найдем покою Там не быть спросанку Полымя корчманно Веяло похлебно Мясо запостыло
Мастеручил эту песню так давно, что не помнил, в какой именно визит в Таицу: до того, как они с Одуваном прорвали ткань сущего и вызвали тайфун и извержение трех вулканов, или после, когда уже начали противостоять друг другу? Эльфпомнил хрипловатый голос волчаря-мага и как жесткие пальцы выбивали ритм по сухой полешке, золотые кудри сглажены истянуты ремешком, а зелёные глаза мечтательно и пусто смотрятв фиолетовое небо. Под этим небом возможно было всё.