Еще раз обругав Остатенья, Лог сел верхом на волка. Сопровождающие недоуменно переглянулись, но вопросов задавать не стали. Один пригнул волка, чтобы маг занял место. И баре в окружении трех волчарей двинулись в Дикий – собирать эльфа на долгий зимний путь.
Прежде всего купили малицу – меховую рубашку с капюшоном, без разрезов и с пришитыми рукавицами. Она раз в пять теплее тулупа или шубы. Валенки сменили на меховые сапоги-кысы, шапку-ушанку – на более теплую, из оленьего меха, и с квадратным верхом, чтобы уши эльфа не прижимались к голове. Так не сразу их отморозишь насмерть. Перешли к снаряжению: купили компас, барометр, посуду, щетку – рыбу чистить, каны мыть, два фонаря – со свечой и керосиновый, спичек побольше. Да еще купили гудок-свистулю. На варгане эльфу не сыграть из-за крупных клыков, бубен много места занимает, а свистуля – и душе услада, и, авось, поможет ветер зачаровать. Провизию и то, что покрупнее, вроде санок барин дал из своих запасов.
Осталось выбрать зверя. Из домашней стаи ни одни не годился для одиночной поездки. Нужен был серебряный зверь, пойманный в лесу, а не выращенный в загоне. Он умнее, сильнее, выносливее. Он выживет в тэй-ге хоть один, хоть с неумелым зимовщиком, он может обойтись без стаи. И он может потянуть санки с нутом и всем скарбом, да еще взрослого эльфа впридачу.
Беда только в том, что волки даже бурые, домашние не слушались Мастера. А к среброкурым эльф и подойти боялся. Монстры пытались его сожрать, едва взглянув. То ли метка Ратэ им не нравилась, то ли чуяли, что вожаком не пахнет. Ни приказывать, ни командовать Мастер не умел. Ему бы возиться с магией, да проводить эксперименты, временами только спорить, да кофе распивать в удобном кресле. Словом, волки Лесиастрата не признавали.
Лог обошел четыре загона, и без итога. Наконец, им рассказали о старом волчаре, которые уж два месяца как держит и никому не продает серебряного волка. Ходят слухи, что это сам волчарь в монстра перекидывается. Лог решил, что оно бы и хорошо. Человек-то мага не съест.
– Ну, коли этот не сгодится, то пешком пойдешь, – серьезно предупредил тесть. Лесиастрат пожал плечом. И вспомнил, что в Академии учил заклинание приручения. Владел он им плохо, зверь от его приручения тупел – но всё лучше, чем идти пешком по февральским дебрям Тэй-ги.
Они вышли на окраину города и постучали в бедную, покосившуюся избу. Из щелей между бревнами торчала прошлогодняя солома, а сходни не спускались к порогу постепенно, а обрывались двумя крутыми ступенями. Дом до окон завалило снегом, только к постройкам на дворе протоптаны были глубокие узкие тропки. Лог неодобрительно нахмурился.
Дверь открыл седой скрюченный старик, посмотрел одним глазом из-под медвежьей шапки – ее украшала нитка из 20 медвежьих когтей.
– Шо ли? – спросил волчарь и открыл дверь чуть шире. – Волка ищете?
– Да, – отозвался Лог и выпятил живот. – Бают, человече, у тебя серебряный ма, что мучит в жилье уж под два месяца.
– А кто такое кажет? – подозрительно прищурился старик.
Лог назвал волчаря, от которого узнал о звере.
– Прощелыга, – уверенно заявил старик. – Не продаю. Он мой.
– Человече, – выступил из-за спины тестя Лесиастрат. – Удружи. Покажи мне зарича. Коли сможем вместе идти, ты не одну жизнь спасешь.
Старик прищурил глаз под шапкой, цокнул языком. Расписная физиономия его не испугала. Волчарь носом учуял: нрав у чужака скверный, но мягкий. Такой со Зверем не сладит.
– Ну… Что ж. Позырь, – ухмыльнулся волчарь и вышел из избы. Маплица на нем была такая засаленная и дырявая, будто он пять лет ее не снимал. По узкой тропке волчарь провел искателей к покошенному сараю, из которого за десять шагов несло дикими зверем, зашел первым. Пристрожил зарича, потом махнул рукой, приглашая людей внутрь. Лесиастрат нагулся, чтобы войти, и так и не смог больше распрямиться в полный рост. Потолок был низкий, а земляной пол за долгие годы поднялся ладони на две.
Из мрака дальних стен на людей глядели желтые круглые глаза и белые острые клыки. Волк не рычал – он ждал.
– Убббррра! – крикнул волчарь сильным, низким голосом. Зарич рыкнул, но оскал убрал.
– Ученый? – уточнил Лог. Зверь у него доверия не вызывал.
– То бишь, – уклончиво отозвался волчарь, и голос его опять стал тихим и растрескавшимся. – Полно, – обратился он к волку и махнул рукой. – Хохлишься?
Глаза Мастера привыкли к полумраку, и он, наконец, разглядел зверя. Огромный, с серой шкурой, в косых лучах отливавшей серебром. Он низко пригнул широкую голову и поводил ушами. На голос старика мотнул башкой, нервно зевнул и сел. Маг опешил. Зверюга больше притворялся злым – отпугивал гостей!
– Вот, знакомься, – сказал волчарь и показал на эльфа. – Довези до Севера и будь умник. Ну!?
Что-то в интонации волчаря насторожило эльфа, и зарич тоже считал потаенный смысл – подскочил на четыре лапы, оскалил зубы.
– Убббррра! – прогремел старик. Но Мастер уже понял – это спектакль. Драма в трех действиях. Волчарь изображает, злого человека, а волк – злого зверя. И вместе они отваживают надоедливых покупателей.
Волк фыркнул и отвернулся.
– Ну?.. – Волчарь снял со стены и протянул эльфу шлею. – Бери.
Мастер дернул ухом под шапкой, внимательно посмотрел в волчий затылок. И в пятый раз вспомнил всё, чему его пытался научить Одуван, когда они еще ездили в Таицу вместе. «Это не сработает, – решил маг. – Этот волк другой»… Эльф прислушался к своим ощущениям, изучая ману – если бы у волков была мана, – как при встрече со случайным мирянином или магом. Зарич что-то почуял и шумно раздул ноздри, поднял шерсть на загривке.
– Волче, – прозинес маг. – Я со зверями говорить не умею. Но ты умный зверь. Так вот слушай. Мы пойдем на север, в лес. – Зверь повернул морду к эльфу. – Пойдем вдвоем, ты и я. Помоги мне. А после я тебе отплачу. Хочешь – в лес уйдешь. Хочешь – к двулапому вернешься. А не хочешь – буду до конца твоих дней тебя кормить до отвала, поить до упаду, спать на мягкое укладывать.
Зарич пригнул голову и пошел боком. Точно его понять Мастер не мог, но догадался, что это вроде испытания. Теперь придется доказать, что достоин быть его напарником. Ну, или он съест эльфа. В желудок к зверю маг точно не хотел и идти пешком по дебрям – тоже. Так что он откинул шлею и тоже пошел боком. Они кружили, сокращая расстояние, как бойцы на арене. А потом волк низко, целясь в пах, прыгнул, эльф увернулся и вцепился в серое ухо. Зверь взвизгнул и попытался вырваться – но пальцы держали цепко. Зверь и эльфа завертелись на месте. Волк то рычал, то визжал, эльф шипел, волчарь хохотал, шатаясь на сухих ногах. Лог озадаченно кряхтел, отойдя к дверям.
– Уб.. Убрра! – наконец, скомандовал волчарь, утирая слезы. – Полно! Ну. Идешь с барином. Он тебе с руки.
Старик одобрительно похлопал Мастера по плечу и велел отпустить ухо волка. Эльф посторонился. волчарь поднял шлею и надел на зарича, взял откуда-то упряжной ремень и пристегнул к шлее. Морщинистое лицо так и щерилось улыбкой с единтвенным желтым зубом.
– Ну, хохмааач, – качал головой волчарь, выводя зверя из загона. – Это кто ж тебя науськал?
– Волчарь. Он давно жил. Ближе к северу.
– Добре, добре. Ну.. – Старик вдруг стал серьезным и как-то подслеповато заморгал. – Ступайте.
– А деньги? – спросил Мастер.
– Живе буде. Обещал.
Старик махнул рукой и ушел в избу, покачиваясь, низко пригибаясь на тонких коленях. Мастер и Лог переглянулись. Волк дернулся – логовские волчари его одернули, а маг легонько толкнул в серебряный бок:
– Мы ж вернемся.
Волк дернул холкой, но рваться перестал. Вздохнул, понурил голову и пошел. Только на перекрестке покосился желтым глазом в сторону загонщика. А потом потянул носом свежий воздух, струи ветра со снегом, фыркнул, отряхнулся и прибавил шаг.