***
Генерал ДэйривзВолдерт, герцог Трудо
Начерченная на листе схема ближнего боя не годилась совершенно. Хотя бы потому, что в противниках значились виверны, а с ними о предсказуемости говорить не приходилось. Да и то, что герцогу выдал халтурщик-командир, представляя как свою версию событий, называлось не иначе как “Ловушка тишины”. Эту схему в бою не использовали с конца прошлого века.
Из-за ее неэффективности.
Смятый лист вспыхнул в кулаке мужчины, но пеплом на стол не осыпался. Вот еще – грязь разводить. Герцог Трудо любил чистоту. Она правила бал даже в его казармах.
В дверь кабинета коротко поскреблись. Не ожидая увидеть кого-либо, он позволил визитеру зайти и удивился, увидев воинственно настроенную девушку. Примерно с таким же огнем в глазах адепты Королевской военной академии доказывали ему, что они учили заданную тему. Ну вот просто не сдали. Так получилось. Как сказал ему один малец, чей дед увлекался астрономией: “Юпитер находился в Сатурне”.
– Я настаиваю на вашем активном участии в жизни дочери. – отчеканила грозная няня.
Как он сдержался и не рассмеялся, генерал Волдерт не знал. Но приняв самое невозмутимое выражение лица, решил думать о делах, чтобы уж наверняка. Однако о делах думать не хотелось. Мысль о том, что ему сейчас придется расписывать план еще одного предстоящего боя с вивернами вызывал у него лишь головную боль.
Прав был когда-то его командир: “Служба хороша, пока ты без гроша”. А хлебнешь с самого дна, так и пить больше не хочется. Оттого генералы и уходили в запас, а если по-простому – на пенсию. И он бы мог – срок выслуги уже позволял, однако работа не отпускала.
Поднабившее оскомину “Ну как же мы без вас?” слышалось на каждом углу. Да и что ему делать в запасе? Даже его мечту о винограднике с неба пометил дракон.
Легко согласившись уделять дочери больше времени, генерал с удовольствием отмечал, как меняется выражение лица девушки. Как разглаживаются черточки лица. Как искренняя улыбка озаряет его кабинет.
Любопытная. Он ловил ее будто рыбку на крючок, испытывая азарт от медленной охоты, от самой игры, не претендуя на нечто большее. Просто изучал, а она снова и снова его удивляла.
Аларии еще и след не простыл, как в его кабинете после короткого стука появилась донельзя довольная кухарка. Лицо у мадам Бастьи выражало знание тайны вселенского масштаба.
– Я не просил чай. – отметил генерал поднос в ее руках.
На нем сиротливо стояла чайная пара из белого фарфора.
– А это и не чай. – заверила его милейшая женщина.
И правда, зеленая пенящаяся бурда в чашке в последнюю очередь напоминала напиток, но, судя по всему, именно им и являлась.
– Это леди Харфурд для вас приготовила и попросила меня вам отнести. Только так, будто это я сварила. – уже откровенно потешалась кухарка. – На яды, запрещенные вещества и смеси, а также заклятия, проклятия и наговоры проверила.
Генерал повторил усмешку мадам Бастьи. Отчего-то у него она получилась еще довольнее. Однако прикасаться к чашке не спешил.
– А… что это? – не сдержавшись, все же поинтересовался он.
Пахло это варево просто отвратительно. У драконов обоняние было куда чувствительнее, чем у людей, а потому они и не терпели в своих домах отходов, мусора и грязи.
– Леди сказала, что вы выглядели очень уставшим, а это настойка для бодрости. – елейно пропела кухарка.
– И ты пустила ее на свою кухню? Снова? – натурально изумлялся дракон.
Для мадам Бастьи ее кухня являлась тем же, чем были военные крепости для генерала. У них обоих там все по струночке ходили и без них даже чихнуть боялись.
Строго говоря, именно из крепости с границы герцог Трудо кухарку и забрал. Там она проработала без малого тридцать лет, явившись вслед за супругом еще девчонкой. И порядок был таков, что на первом месте все чтили генерала, а на втором – единственную кормилицу, заправляющую кухней. Она и в бой с ними ходила, заведуя полевой кухней, и в сугробах при надобности спала.
Герцог забрал ее сразу после смерти ее мужа. Он был почти на двадцать лет ее старше. Женился, потому что пожалел девчонку, оставшуюся без родных да с малой сестрой на руках посреди пепелища вместо деревни. С собой забрал, а она безмерно благодарила его за это.
И пусть не было у них той любви, о которой мечтали барышни. Зато им с лихвой хватало уважения и тепла душ, сплетенных под одним очагом. А там и дочка появилась, и сестра замуж вышла, и племянница родилась. Некогда ей о любви было думать. Она всю свою любовь дочке и племяннице отдала да парням, которые видели ее чаще, чем родных матерей.