Открыв передо мной дверь кабинета, меня учтиво пропустили вперед в коридор. Герцог вызвался лично познакомить меня с собственными домочадцами. От совсем недавно назревающего между нами скандала не осталось и следа, хотя еще пять минут назад мы буквально уничтожали друг друга разъяренными взглядами.
– Сабире два, и она пока не говорит, – предупредил герцог как бы между делом.
А я…
– Как два? – оторопела я, не ожидая от дракона подобной подставы. Встрепенувшись, воззрилась недоуменно: – А зачем вы тогда подали запрос на подбор гувернантки? Гувернантки, Ваше Светлейшество, не няни. А вам нужна именно няня.
– Нет-нет, нам совершенно точно нужна гувернантка, – ничуть не дрогнув, попытался переубедить меня дракон.
Меня! Ту, что четыре года обучалась в Академии благородных девиц! Ту, что назубок знала различия между няней и гувернанткой! И дело было не только в разном круге обязанностей. В первую очередь мы получали разное образование, соответствующее потребностям наших будущих подопечных.
Что лично я могла дать двухлетней девочке? Ответ на этот вопрос в моих мыслях никак не находился.
Кое-как совладав с эмоциями, я здраво предположила, что герцог Трудо просто не знал, в чем заключалась разница между нянями и гувернантками. Именно по этой причине он ошибся, когда подавал запрос на поиск подходящей его требованиям кандидатуры.
Потому и списка предстоящих к обучению наук не имелось. Потому и утверждал так непоколебимо.
Позволив себе сдержанную улыбку, я мягко заметила:
– Ваше Светлейшество, гувернанток нанимают для более взрослых детей, начиная от шести лет и старше. Мы предоставляем своим подопечным несколько иные уход и образование, понимаете?
По его болотного цвета глазам было видно, что понимать он ничегошеньки не хотел. У него даже выражение лица никак не изменилось, словно он отлично обо всем знал.
А я вдруг неожиданно для себя вспомнила слова сопроводившего меня до крыльца стражника. Он сказал, что из этого дома сбежало уже порядка тридцати нянь из-за несносного характера его хозяйки. Нянь! Не гувернанток!
– Исправьте меня, если я ошибусь, – осторожно произнесла я, тщательно сдерживая ярость и изо всех сил подбирая слова. – Правильно ли я понимаю, что в вашем доме уже побывали все няни, являющиеся выпускницами нашей академии за прошлый год?
Дракон молчал. Лишь его глаза едва уловимо изменились. Потемнели? Взгляд стал острее? Вроде выражение лица осталось тем же, но губы теперь демонстрировали упрямство, сомкнувшись сильнее. Плотная линия четко очерчивалась от одного уголка до другого.
– По этой причине вы решили выписать гувернантку? – задала я еще один провокационный вопрос, подталкивая генерала к честному ответу.
Он прищурился. Тонкая усмешка появилась на его губах.
– Мы ведь идем на уступки друг другу, не так ли? – спросил он деликатно, но в то же время с вызовом. – У вас не совсем хорошая репутация в обществе, а у меня не совсем взрослый ребенок. Конечно, вы можете отказаться от выполнения контракта в одностороннем порядке, но тогда…
Пауза оказалась куда выразительнее слов.
– Ваше Светлейшество, а вы долго эту речь репетировали? – уточнила я с той же вежливо-манерной улыбкой.
И, не теряя времени, схватила со стола распределительное письмо. Он за ним кинулся в тот же миг, но я оказалась быстрее. Его рука словила лишь воздух у столешницы. Я же отпрыгнула на почтительное расстояние, чтобы зачитать полное имя того, кто отправлял в академию запрос на гувернантку.
– Натаэль Весне, Маркиз Сакский? – прочла по второму кругу, но уже вслух.
Никаким герцогом Трудо здесь и не пахло. Этот шельмец украл мою уловку! Зато адрес в документе стоял верный.
Выпрямившись, генерал с непоколебимым спокойствием сложил руки на могучей груди. Стоял, смотрел, молчал. И чего-то ждал. Противостояние взглядами длилось минуту или две. Между нами по-прежнему находился его стол и еще некоторое расстояние.
Чтобы вернуться обратно в кресло для посетителей, мне хватило трех шагов.
– Я надеюсь, в контракте вы указали верные данные? – спросила, тщательно скрывая глухое раздражение.
Но не так тщательно, как хотелось бы.
Позволив себе еще одну наглую усмешку, дракон тоже сел за стол переговоров. Так мы и вернулись к тому, с чего начали. Но мне и правда было некуда деваться. И дело даже не в неустойке, которую я буду должна академии, если сейчас самолично захочу расторгнуть контракт, о чем этот наглый дракон, несомненно, осведомлен. Я просто знала, куда и к кому меня отправят отрабатывать этот долг.
Для меня вариант оставался только один: мне следовало всеми силами зацепиться за это место и привязать к себе малышку так, чтобы расцвет своих лет провести именно здесь.
Еще через десять – пятнадцать лет я уже буду не нужна нынешнему монарху.
– Верные, – наигранно сухо ответили мне. – Иначе перо не заверило бы контракт магической печатью, не так ли, Алария?
Я ощутила, как запылало мое лицо. Все лицо до самых кончиков ушей. Они горели отчего-то сильнее всего. Но, подняв со дна свою запылившуюся гордость, я взглянула своему бессовестному нанимателю прямо в глаза.
– Полагаю, сейчас вы должны выдать мне аванс. И… Что там с вашими домочадцами?
Собственно, именно после этого моего вопроса и не ответа на откровенную провокацию, способную уличить меня во лжи, мы с герцогом, вежливо раскланиваясь, выбрались в коридор.
Уже там, неспешно следуя за статным драконом, я узнала, что его мать – женщина довольно бодрая. Именно она в настоящем занималась воспитанием малышки. Леди Волдерт нянчила Сабиру с самого ее рождения.
– Помимо уже перечисленных мною обязанностей, есть еще кое-что важное. На вас также ложится кормление декоративных драконов. Их четверо, и они всегда и везде следуют за моей дочерью. Они ее питомцы.
Заслышав последнюю фразу, я негромко хмыкнула. Не сдержалась. Герцог выглядел таким убедительным.
– Вас что-то смущает? – скупо поинтересовался генерал, явно что-то заподозрив.
– Да нет, ничего. Это нервное. Не отошла еще. От вчерашнего, – ляпнула я, не обдумав свои слова как следует.
А стоило бы. В академии преподаватели всегда говорили нам, что в нашем положении необходимо в первую очередь думать – много и часто, а уже потом озвучивать или не озвучивать свои мысли вслух.
Последнее особо приветствовалось.
– Так пора бы уже, леди, – посоветовали мне, неожиданно сворачивая к лестнице.
Мне ничего не оставалось, как последовать за мужчиной на первый этаж. Про себя же я отметила, что помимо управляющего и леди Волдерт при мне будет предостаточно соглядатаев. Вероятно, если я когда-нибудь чихну в этом поместье, герцог Трудо узнает об этом уже через секунду.
– Отсюда можно попасть на кухню. Здесь большой бальный зал, там столовая для праздников, а тут гостиная для официальных визитов, – рассказывал дракон, открывая одну дверь за другой.
Поверхностная экскурсия также включала в себя пояснения, куда нам с Сабирой можно ходить, а где появляться категорически запрещено.
Лестницы, коридоры, скрытые ниши. Герцог Трудо охотно демонстрировал мне, как можно попасть в разные части поместья, используя для этого самый короткий путь, чтобы не бродить здесь часами.
Заплутать в этом доме запросто получилось бы даже с моей феноменальной памятью.
– Бывать в помещениях для слуг Сабире строго запрещено, – добавил генерал, пропуская меня на очередную лестницу. – В этом поместье штат помощников у нас небольшой. С управляющим месье Фолотье вы уже познакомились. Также на постоянном договоре здесь трудятся кухарка мадам Бастья и две служанки: Марги и Вулия. Уборку всего особняка раз в неделю проводят маги. Они же накладывают обновляющиеся бытовые заклинания, поэтому я прошу вас в моем доме воздержаться от внесения изменений в уже установленную магическую цепочку заклятий. Если вы воспользуетесь магией случайно, чем потревожите линии заклинаний, прошу тут же сообщить об этом или мне, или месье Фолотье. Я ясно выразился?
– Более чем, – важно кивнула я, ныряя в следующий коридор.
Сама же про себя подумала, что не только бытовыми заклинаниями был под завязку напичкан этот дом. Поместье буквально искрилось от чар, столько защиты в него вбухали. Магией густо пропитали каждый его миллиметр.
При большом желании эту крепость было не взять даже штурмом.
– Сам я дома из-за специфики работы, как вы понимаете, появляюсь редко. В будни до обеда меня чаще можно застать в столичной Военно-магической академии. Там я преподаю некоторое количество курсов.
Украдкой удивленно взглянув на идущего рядом мужчину, я разумно воздержалась от комментария. Уже знала, что Дэйривз Волдерт являлся не только Великим герцогом, но и действующим генералом. Преподавание в академии в эти две области просто не вписывалось в моем понимании из-за элементарного – нехватки времени.
– Далее день складывается как получится, – не заметив моего изумления, продолжил дракон. – Помимо забот о герцогстве разного толка, я пока еще вынужден входить в Совет Семерых. Это накладывает определенные обязательства. Меня могут выдернуть во дворец даже среди ночи, поэтому вы должны быть готовы к подобному. Иногда меня не бывает дома целыми неделями. В этом случае роль нанимателя переходит к моей матери и все отчеты для меня вы передаете именно ей.
– А еще у вас своя личная гвардия, – меланхолично напомнила я, откровенно поражаясь загруженности этого мужчины.
Насколько я знала, каждый герцог был обязан присутствовать некоторое время на территории своей крепости. Обычно она находилась на границе королевства, где располагались, обучались, постоянно проживали и тренировались гвардейцы.
В свете услышанного мною я теперь даже не удивлялась, что генерал редко посещал дворец и еще реже бывал на балах.
Кажется, ему и спать-то было некогда.
– Три, – скупо исправил меня генерал, словно это ничего ровным счетом не значило. – На моем попечении три пехотных гвардейских полка. Его ярких представителей вы, должно быть, тоже уже видели у ворот. Не рекомендую вам пытаться строить личные отношения с кем-то из них. В рабочие часы это строго запрещено как для вас, так и для них.
– Я читала контракт, – напомнила я, поймав на себе пристальный взгляд нанимателя.
Пункт о личной жизни, пожалуй, я знала наизусть, потому что в нашей работе просто не имелось времени для интрижек. На кону стояла в первую очередь безопасность ребенка, а для этого следовало смотреть во все глаза. Романтический флер, сладкой ватой объявший мозги, мог помешать качественно выполнять обязанности, а подобное несерьезное отношение нередко в нашем деле приводило к трагедии.
Конечно, если гувернантку или няню изначально не нанимали на роль любовницы. В этом случае имелся кто-то еще, на ком лежала прямая ответственность за подопечного.
Едва мы дошли до противоположного конца коридора, как я поняла, что мы здесь уже были. Точнее, именно отсюда мы начали свою экскурсию. Крайняя дверь вела в кабинет генерала, а широкий арочный проем – в малый холл, откуда можно было попасть в соседнее крыло. Туда мы и отправились, но остановились не возле той двери, за которой располагалась выделенная мне спальня, а за соседней.
Коснувшись дверной ручки, герцог Трудо вдруг со всей серьезностью произнес:
– И приготовьтесь к тому, что я буду вынужден вас проверить. До тех пор, пока я не смогу убедиться в подлинности вашей родословной и предоставленных вами документов, наедине с девочкой вас не оставят.
Эту информацию я приняла как должное. Подобное не являлось чем-то из ряда вон. Все наниматели так или иначе проверяли своих работников. Просто кто-то делал это тайно, не сообщая как нечто очевидное.
Честно говоря, мне особо беспокоиться было не о чем. Теперь. Конечно, в это поместье я попала с помощью лжи, обманом получив в руки чужое распределительное письмо и контракт, но навряд ли кто-то мог изменить мое текущее положение.
Ведь мы уже подписали документы, и в них стояли наши настоящие имена. Сейчас расторгнуть контракт имела право только директриса, но в этом случае ей пришлось бы вернуть все уплаченное герцогом, предоставить новую гувернантку бесплатно и добавить обозначенную в договоре неустойку.
На моей памяти эта властная, до невозможности любящая деньги женщина еще ни разу не расторгала контракты.
– По любым возникающим вопросам и трудностям вы можете обращаться прямо к управляющему, – давал мужчина последние наставления, не торопясь распахивать створку. – Месье Фолотье на данный момент также исполняет роль моего секретаря. Временно. Уже лет пять как.
Произнеся последние две фразы, дракон довольно усмехнулся. Это была его первая улыбка с тех самых пор, как мы покинули его кабинет. Как и все чешуйчатые, герцог обладал уникальным обаянием, не поддаться которому было практически невозможно. Но, поймав себя на том, что и мои губы расплываются в ответной усмешке, я быстро себя одернула.
Потому что считала себя профессионалом и на подобные мужские уловки никогда не велась.
Ощутив легкое беспокойство, сразу поняла, что именно его вызвало. Меня не устраивала роль управляющего в нашем прямом сотрудничестве. Я предпочитала общаться с нанимателем лично, чтобы никто не имел возможности исковеркать наши слова.
Деловые отношения между начальником и работником слишком часто портились от подобных мелочей.
Из легкой задумчивости меня вывел обволакивающий голос герцога Трудо:
– Леди, вы готовы?
Судя по тому, как резко изменился его тон, мне сейчас предстояла встреча с настоящим монстром в лице леди Волдерт. С леди, успешно изгнавшей из этого дома уже более тридцати нянь.
Если я сразу же ей не понравлюсь, мне предстояло быть следующей, а потому…
Ни единого права на ошибку! Первый на сегодня бой я уже выиграла, но, чтобы стать победителем в войне, мне следовало сразить еще одного противника.
Соорудив сдержанную улыбку, подобающую истинной леди, я молча кивнула. И вошла первой, едва герцог распахнул передо мной дверь. Он сделал это после короткого глухого стука и тихого, но властного: “Кто там?” – произнесенного в ответ.
– Это я, мама. Но не один, – тут же вышел мой наниматель вперед, частично закрывая меня собой.
Этот нехитрый жест подарил мне еще одно дополнительное мгновение, чтобы собраться и взять себя в руки. Я была готова улыбаться и знакомиться, но пока могла лишь частично рассмотреть помещение, в которое мы вошли.
Большая просторная комната представляла из себя нечто между игровой, гостиной и столовой. Справа от входа наискось располагался невероятно уютный уголок с тремя низкими стульями, обитыми бежевым бархатом, и квадратным столом. Его столешница находилась на высоте немного меньше метра от пола.
Что примечательно, в эту светлую зону отлично вписывалось высокое панорамное окно из черного дерева. На низком широком подоконнике лежали розовый плед и несколько белых квадратных декоративных подушек. Из-под одной из них выглядывал кончик объемной книги с детскими сказками.
Видимо, ранее она лежала в шкафу, который стоял у противоположной стены в компании с рабочим столом. Всю мебель в этой комнате я могла бы назвать исключительно детской из-за ее размеров.
Слева от входа стояли сундуки и открытые шкафы с игрушками. Их не снабдили стеклянными дверцами, что было крайне предусмотрительно. Все игрушки свободно доставались и складывались на свое место.
Правда, до всех полок девочка с ее нынешним ростом наверняка пока не могла добраться. Но и эту проблему драконье семейство решило. На вшитые в деревянный пол рельсы была поставлена узкая лестница с широкими ступеньками.
Эту невероятно продуманную конструкцию я со своего места рассмотрела без труда. По правой стороне имелись низкие перила, обитые мягкой кожей, а сразу за ними кованое ограждение без острых деталей, ребер и углов. Оно полностью защищало малышку от падения на любой высоте, наверняка значительно превышая ее рост на любой из ступеней.
На полу рядом с литой деревянной лестницей сидела девушка того нежного возраста, когда впервые влюбляешься навсегда. За белым чепчиком скрывались волосы цвета пшеницы. Она пришивала лапу плюшевому мишке и исподлобья рассматривала меня с удивительной смесью страха и любопытства.
Здесь же обитались и виновники порчи игрушечного имущества. Четыре золоточешуйчатых миниатюрных дракончика замерли на пушистом светло-розовом ковре едва ли не по стойке смирно. Издалека даже могло бы показаться, что они тоже являлись игрушками. Видимо, осознанно мимикрировали под общий антураж, искренне желая, чтобы хозяин этого дома не заметил их проделку.
При взгляде на их маленькие мордочки я невольно улыбнулась. Однажды у меня тоже был такой дракон-защитник, но, в отличие от этих, имел красную, будто закатного цвета, чешую.
Казалось, с тех пор для меня прошла целая вечность.
– Леди Волдерт, разрешите представить вам леди Аларию Харфурд, маркизу Харфурд, – произнес мой наниматель.
– Ох, Всевышний!.. Неужели дождались?! – тут же раздался едва различимый шепот испуганной служанки.
Видимо, няня действительно требовалась срочно.
Я распрямила спину. И вовремя. Герцог как раз шагнул в сторону, открывая меня всем присутствующим.
Тех, кого я пока не видела, оказалось трое. Еще одна девушка более старшего возраста стояла с пипидастром у второго окна. Судя по серому форменному платью и белому переднику, она тоже являлась служанкой. Пышную темную копну волос не покрывал чепчик.
Сама леди Волдерт сидела на низком диване со светлой обивкой. Она держала в одной руке раскрытую книгу, а в другой лорнет в круглой оправе.
Горделивая, с прямой спиной и хищным взглядом. Ей невероятно шло сдержанное темно-фиолетовое платье. Передо мной предстала роскошная элегантная брюнетка с такими же болотного цвета глазами, как и у ее сына.
Точнее, это я перед ней предстала. В данной ситуации по-другому и быть не могло.
Зато теперь я точно знала, кто наградил герцога такой привлекательной внешностью. Только ростом дракон, вероятно, пошел в отца. Мама уступала ему как минимум на две головы, а еще показалась мне слегка полноватой.
Но эта черта ее образа удивления как раз не вызывала. С возрастом почти каждая женщина становилась притягательно мягкой и уютной.
Поймав меня за откровенным разглядыванием, леди Волдерт позволила себе неявную усмешку. В ее глазах мгновенно отразились перчинка и хитринка, способные дать жару не только мне, но и всем присутствующим в принципе.
Осознав свою ошибку, я мигом покаянно опустила взгляд, и на глаза мне попалась моя подопечная. А если конкретнее, то ее нижняя часть, облаченная в черные сандалики, белые носочки и светло-розовую юбку платья. Крошка ползком выбиралась из-под кресла. Вероятно, доставала из-под него нечто ценное для себя. А может, и, наоборот, прятала что-то от лишних глаз.
Насколько я помнила из рассказов преподавателей, дети в этом возрасте очень любили засунуть что-нибудь куда-нибудь подальше, чтобы потом с искренним недоумением задаваться вопросом: “Где?”
– Доброго дня, леди, – произнесла я, как и полагалось, тихо.
Коснувшись кончиками пальцев юбки платья, слегка присела в неглубоком реверансе. Титул позволял мне не падать на колени перед матерью великого герцога, но я должна была продемонстрировать воспитание. В семьях высшей аристократии всегда встречали по одежке, не так ли?
– И вам доброго дня, миледи, – присела я повторно, поймав на себе испуганный взгляд девчушки.
Она показалась мне невероятно хорошенькой. Златокудрая, с такими большими ясными голубыми глазами и пухлыми щечками. Вероятно, внешностью девочка пошла в мать, но на самом деле пока рано было судить.
Преподаватель по биологии рассказывала нам, что внешность у детей окончательно формировалась лишь к пяти годам. Второе явное изменение проходило в период пубертата. И волосы, и глаза становились темнее за счет выработки гормона под названием тестостерон. Он же отвечал за появление дополнительных волос на теле.
Испуг на лице малышки разом увеличился втрое. И без того большие глаза округлились еще сильнее. Развернувшись на мягких сандаликах, она проворно заползла на диван и ткнулась бабушке под бок, прячась от меня в уголке. За темно-фиолетовой юбкой виднелись одни глаза.
– Я принял леди Харфурд на службу, – наконец озвучил герцог мой статус.
– На службу? – повторила леди Волдерт изумленно, а выражение ее лица мигом изменилось.
Нет, на меня она по-прежнему смотрела изучающе, но теперь как-то по-иному. Словно для нее моя роль в этом доме только что изменилась, став не такой значительной. Я даже на мгновение заподозрила, что меня здесь приняли за невесту генерала.
Служанка, пришивающая игрушке лапу, явно расстроилась, узнав о моем статусе. Зато вторая – темноволосая – откровенно обрадовалась.
Вероятно, в своих мечтах она метила на место любовницы дракона.
– С сегодняшнего дня леди Харфурд исполняет обязанности няни. Сабира, дорогая, подойди ко мне, я познакомлю тебя с Аларией.
Чуть склонившись, герцог протянул дочери раскрытую ладонь. Терпеливо ждал, пока девчушка отлипнет от бабушки и подойдет к нему, но она этого делать не собиралась. Потому что была испугана. Потому что видела меня впервые в жизни. И, вероятно, потому, что редко контактировала с отцом. На него она смотрела примерно так же, как и на меня.
– Сабира, – непреклонно, с нажимом позвал дочку генерал.
В бок леди Волдерт девочка вжалась еще сильнее. Я ощущала ее испуг, явную попытку бабушки не вмешиваться в диалог между сыном и внучкой и…
Бессилие дракона. А еще его растерянность. Наверное, для него это было неприятно. Ему беспрекословно подчинялись три гвардейских полка, но не его дочь.
Мне тоже не следовало вмешиваться, но…
– Ваше Светлейшество, оставьте, – попросила я, положив поверх его ладони свою.
Мягко убрав его руку так, чтобы она повисла вдоль тела, я улыбнулась, вложив в эту улыбку просьбу извинить меня за своеволие.
– Дальше мы сами разберемся, хорошо?
Он нехотя кивнул. Был недоволен, даже зол – я прочитала это по его глазам, но отступил. Больше не тратя время на беседу с ним, я сосредоточила все свое внимание на своей подопечной. Ей же и досталась моя светлая искренняя улыбка.
– Так-так-так, – осторожно прошлась я вдоль дивана так, чтобы держать с девочкой ту же комфортную для нее дистанцию. – И чем же я сейчас займусь? Ах! Придумала! Леди Волдерт, вы же позволите мне немного порисовать?
Последний вопрос был озвучен исключительно для проформы. Заметив на столике чистые листы и баночки с краской, я вооружилась графином с водой и блюдцем, в одиночестве оставив чашку с кем-то не допитым чаем.
Присев на низкий стульчик – для этого пришлось поставить ноги боком, – вооружилась баночкой с краской. Выбрала ярко-зеленую, но кисточка интересовала меня исключительно в качестве ложки. Выложив немного краски в блюдце, разбавила ее водой, перемешала до однородности и с удовольствием макнула в жижу палец.
Его же продемонстрировала на расстоянии девочке.
– Буду рисовать траву. Трава зеленая, и краска у меня тоже зеленая, – пояснила я и провела на бумаге первые линии. – Леди Сабира, а вы сегодня уже видели траву? Гуляли с леди бабушкой?
Девочка никак не отреагировала на мою попытку наладить контакт, но смотрела теперь не только испуганно, но и внимательно. Мне же ничего не оставалось, как продолжать. Я не умела работать с такими малышами. Действовала интуитивно и просто надеялась, что девочка смягчится и заинтересуется. Любопытство должно было пересилить страх.
Макнув теперь в краску два пальца, я снова продемонстрировала их девочке.
– А что еще бывает зеленого цвета? Кажется, в вашем саду я видела зеленые деревья. У них были большие пушистые кроны. Это когда много-много веточек и листьев, – рассказывала я. – Пожалуй, дерево тоже нужно нарисовать. А еще лягушки имеют зеленый цвет. Как разговаривают лягушки, леди Сабира? Они говорят друг другу “Ква”…
Я все говорила, и говорила, и говорила, делая значительные паузы между предложениями, чтобы дать девочке возможность ответить. В какой-то момент на меня нахлынуло отчаяние. Дочь генерала не поддавалась на мое обаяние, не заинтересовалась возможностью вымазать пальцы в краске. Ни одного звука не произнесла с тех пор, как я появилась в этой гостиной.
Но разве могла я сдаться?
– Леди Сабира, а вам какой цвет больше нравится? Может быть, желтый? Хотите порисовать вместе со мной? В блюдце можно окунуть всю ладонь и оставить на бумаге свой отпечаток. Попробуете?
Продемонстрировав отпечаток своей ладони, я нервно ждала хоть какой-нибудь реакции, и она наконец случилась. Нет, девочка не побежала ко мне, раскрыв свои объятия, но взглянула на бабушку и слезла с дивана. Потянув леди Волдерт за платье, заставила ее встать и пойти вперед по направлению ко мне. Сама же продолжала прятаться за юбкой леди.
Я незаметно с облегчением выдохнула. Еще немного и… Не знаю, что делала бы дальше. Наверное, пошла бы играть с игрушками в попытке отыскать любимую куклу девочки или что-то другое.
Остановившись рядом со столиком, леди Волдерт продолжала изучающе рассматривать меня. Но мне было откровенно не до нее. Я налаживала хрупкий мостик со своей подопечной, которая теперь с любопытством выглядывала из-за бабушкиной юбки.
– Вот так обмакиваю ладошку в краску и оставляю на листе отпечаток. А вот еще один, но уже не такой яркий. Хотите попробовать, леди Сабира? – осторожно, не делая резких движений, мягко пододвинула я блюдце ближе к девочке.
Чтобы дотянуться до него, ей следовало обойти бабушку, а значит, лишиться защиты. Но леди Волдерт все равно стояла бы между нами, так что я рассчитывала на этот шаг. Однако, замахав головой в отрицательном жесте, малышка спряталась от меня целиком.
– А можно просто сделать кружочки пальцами, – продемонстрировала я озвученное, мягко подталкивая чистые листы.
Знала, что дети в таком возрасте всегда копировали поведение взрослых, а потому сделала точки подушечками пальцев первая. В идеале мне очень помогло бы содействие леди бабушки, но та стояла не шелохнувшись, поэтому я могла рассчитывать только на себя.
– И еще разочек, – показала я последовательность действий.
Крепко держась одной рукой за бабушкину юбку, второй девчушка потянулась к блюдцу, прежде сделав крохотный шаг вперед. Лично я в этот момент даже не дышала. Только улыбалась мягко, выказывая одобрение. Всем своим видом демонстрировала, что девочка действует правильно.
Когда на бумаге появился первый зеленый отпечаток одного-единственного пальца, больше похожий на жирную кляксу, я была готова плясать от радости. Но не позволила себе ничего, кроме того, что повторила за девочкой под ее внимательным взглядом. Только один палец и только один отпечаток. Мы отрабатывали схему, закрепляя выработанный порядок.
А потом еще раз. И еще раз. И еще раз. Теперь Сабира стояла у стола без бабушкиного покровительства, а когда я подвинула к ней свободный стульчик, и вовсе села. Но, время от времени окидывая внимательным взглядом, украдкой все еще рассматривала меня.
На миг отвлекшись от творческого процесса, я еще успела заметить в узком пространстве между дверью и косяком мелькнувшее лицо дракона. Удивительно, но он, кажется, все это время так и продолжал стоять в коридоре, видимо, готовый вмешаться в наше общение в любой момент.
Створка за ним закрылась только сейчас.
Кажется, я оправдала оказанное мне доверие.
Однако долго наша идиллия не продлилась. Едва Сабира перестала воспринимать меня как нечто чужеродное в своей комнате, как за мое воспитание взялась леди бабушка.
К этому моменту она уже вернулась обратно на диван, а мы с девочкой перешли на ковер, где мне поочередно демонстрировали игрушки. Наигранно удивляясь и восхищаясь каждой, я пыталась мягко прощупать знания генеральской дочки.
Удивительно, но она прекрасно знала, как называлась та или иная игрушка, и охотно показывала на озвученный мною объект пальчиком. Даже основные цвета различала.
Если это была работа леди Волдерт, я искренне восхищалась их прогрессом.
– Наверное, мне стоит представить вам служанок? – подала женщина голос через некоторое время.
Делая вид, что читает, она внимательно следила за каждым моим жестом, за каждым словом. Словно коршун, была готова налететь в любую секунду и отобрать у меня девочку. Это легко отображалось и в ее позе, и на ее лице.
– Буду вам признательна, – кивнула я, отвлекшись от девочки лишь на миг.
Хоть среди ее игрушек я и не увидела мелких деталей, они могли найтись в любой момент. А дети в таком юном возрасте были слишком непредсказуемыми, чтобы оставлять их без внимания даже на секунду. Вот когда я пойму, что в этой комнате действительно нет ничего представляющего потенциальную опасность, тогда да. Тогда при разговорах я смогу смотреть леди бабушке прямо в глаза, как того и требовал этикет.
– Горничной Сабиры является Марги, – представила женщина молоденькую служанку в чепчике.
Девушка все это время сидела подле нас, но теперь ремонтировала платье кукле.
Услышав свое имя, Марги поднялась и сделала приличествующий случаю книксен.
Я одарила девушку вежливой улыбкой.
– Вулия – моя личная служанка, – представили мне и вторую горничную.
Ее реверанс скорее выглядел как насмешка, нежели действительно выказывание положенного этикетом уважения. Но я приняла и его. Пока. В этом доме отстаивать свои права я еще не могла в полной мере.
– Больше в этом доме служанок не имеется. И, как вы понимаете, для вас служанки тоже нет, – неожиданно заявила леди.
– Она не требуется, – просто ответила я, подавая Сабире плоское деревянное яблоко, чтобы она положила его к другим фруктам в чашу. – Я давно научилась самостоятельности, леди Волдерт. В Академии благородных девиц, где я получала образование, ни у кого не имелось служанок.
– Вы окончили эту вульгарную академию?
В глазах матери герцога отразилось явное удивление. Но женщина быстро взяла себя в руки.
О да, я к такой реакции уже давно привыкла. Люди вокруг меня всегда поражались тому, что маркизу занесло в это учебное заведение. Все же там обычно обучались куда менее родовитые девушки. Но безвыходное положение на то и безвыходное, что вариантов для маневра остается крайне мало.
– Пришлось, – мягко ответила я. – Мои родители погибли, а других родственников, способных позаботиться обо мне, не нашлось. Именно по этой причине в академию я поступила в возрасте шестнадцати лет, а не как другие – в пятнадцать. Но на своем курсе я стала одной из лучших. Мое рекомендательное письмо составлено от имени Его Величества.
– А ваши родители?.. – ожидаемо поинтересовалась леди.
– Мой отец был торговцем и землевладельцем. Титул он получил за выведение нового быстрорастущего корнеплода, способного выживать в нашем жарком климате без обильных поливов.
– Ну конечно! Маркиз Харфурд. Имя вашего рода сразу показалось мне знакомым, – обрадовалась дама, наконец отложив книгу, которую все равно не читала. – Вы можете гордиться своими родителями. Благодаря открытию вашего папеньки наши потери в военные годы стали минимальными. Мы сохранили почти все население, не считая естественной убыли.
– Я горжусь, – сдержанно ответила я.
Но голос мой все равно дрогнул, за что я мысленно обругала себя. Рассказывать о себе настолько откровенные факты в мои планы пока не входило. Даже слезливыми историями требовалось делиться вовремя. Мою откровенность леди Волдерт могла принять за слабость и… надавить.
Впредь мне следовало лучше обдумывать собственные слова.
Однако наша беседа неожиданно принесла положительные плоды. Мать герцога немного смягчилась:
– Леди Харфурд, я не могу не спросить. Вы в полной мере осознаете свои обязанности в этом доме?
Я сдержанно улыбнулась.
– Более чем, леди Волдерт. Уход включает в себя при необходимости гигиенические процедуры, кормление, туалет, переодевание и все то, что можно перепоручить служанке, – позволила я себе чуть смутиться. – Игры в основном являются частью обучения. Сюда же входят прогулки. Полагаю, мне также придется укладывать девочку спать. Я же отвечаю за нее и в ночное время, за исключением одного выходного в неделю.
Поплутав по закоулкам собственной памяти, я поняла, что назвала все пункты. Конечно, могла чего-то просто не знать: все же и семьи были разными, и я получала обучение не для работы с такими крошками, но надеялась, что необходимой информацией меня снабдят.
В крайнем случае обращусь к выпускницам этого года. Пусть у нас в основном были разные потоки, но пересекались и общались мы часто.
– Однако я вынуждена признаться: я получала обучение как гувернантка, – произнесла я нехотя, понимая, что мне стоит поставить леди в известность на этот счет. – Мы с герцогом заключили временное соглашение. Я попробую поработать у вас в качестве няни. Если обе стороны все устроит, значит, я задержусь у вас надолго. Мне уже поведали, что няни прошлого выпуска не подошли вам по каким-то критериям.
– Да они были просто бездарными! – вдруг выпалила женщина. – Вам же наверняка известно, что не все выпускницы этой вашей академии желают отрабатывать жалование как положено.
– На что вы намекаете? – осторожно уточнила я, поднимаясь по ступенькам лестницы вместе с Сабирой.
Настойчиво взяв за руку, девчушка повела меня к своим шкафам с игрушками. Вероятно, хотела показать что-то определенное, но пока отвлеклась на смешливого пса с красным язычком и коричневой шерстью.
– Я не намекаю, леди Харфурд. Я говорю открыто и откровенно. Каждая из них соблазнилась желанием выйти замуж за моего сына. На девочку и ее потребности им было откровенно наплевать. Если и вы здесь за этим, думаю, вы без труда отыщете выход из особняка.
Я позволила себе короткую усмешку. Прямолинейность этой женщины изрядно подкупала.
– Я здесь не за этим, леди, – ответила спокойно. – И буду вам премного благодарна, если вы поделитесь со мной постоянным расписанием леди Сабиры. Мне необходимо понять, как разграничивать день, чтобы времени хватало и на игры, и на обучение. Мне кажется, этой милой леди уже пора начать говорить.
Не понимала, поверила ли мне леди Волдерт. Ее взгляд до самого вечера все так же оставался цепким. Как и в ситуации с красками, она не вмешивалась, а играла роль стороннего наблюдателя.
И я была ей за это несказанно благодарна. Она позволила мне действовать на основании собственной стратегии. Позволила как следует присмотреться к ребенку и проявить себя.
Этот ее широкий жест уже значил для меня очень многое. Мне разрешили попытаться задержаться в этом доме.
Правда, благодарить за это мне, вероятно, следовало мое происхождение. Не каждая семья могла позволить себе, чтобы в нянях у их детей ходила настоящая маркиза, пусть ее титул и не был подкреплен землями.
Урвать подобное сокровище – невероятная удача.
До самого вечера мы очень много играли. Я знакомилась с комнатами и их содержимым, знакомилась с установленным расписанием и привычками Сабиры. Кроме того, что девочка вообще не разговаривала, имелись и другие проблемы.
В первую очередь она пока не могла обслужить себя самостоятельно за столом. Мне пришлось кормить ее с ложки как обедом, так и ужином.
Но не все оказалось так плохо. Девочка уже умела держать облегченную кружку и пить из нее, а еще самостоятельно расправилась с пирожком, который ей принесли на полдник вместе с нарезкой фруктов. Правда, к последним она так и не притронулась.
Зато с ночным горшком дела обстояли куда лучезарнее. Сабира уже умела терпеть, а еще неявно демонстрировала свои потребности. Когда хотела в туалет, начинала теребить юбку платья в районе живота, и именно так я понимала, что пора вести девочку в уборную.
С ног до головы отмыв девчушку от красок, к которым мы вернулись после ужина, я обернула ее пушистым мягким полотенцем и вынесла в спальню. С непривычки ощущала просто дикую усталость. Руки отваливались – миниатюрная леди оказалась тяжелой, а язык еле ворочался, потому что мне приходилось вслух комментировать все, что мы только видели и делали.
Я как-то краем уха слышала, что, чтобы ребенок заговорил, нужно постоянно болтать в его присутствии и с ним непосредственно. А еще обязательно делать длительные паузы, чтобы малыш имел возможность собраться с мыслями и ответить.
И почему я не прошла вступительный экзамен на няню?
А впрочем, я-то как раз знала почему. Главным критерием отбора являлось наличие младших братьев и сестер. Опыт общения с малышами – вот что ценилось у них на курсе. Ту же Берану директриса всеми силами направляла стать няней, учителя на этом настаивали, но подруга заупрямилась, потому что за свою жизнь уже успела навозиться с младшими.
Переодев играющую с резиновым котиком Сабиру в светлую ночную сорочку, я слегка подсушила малышке волосы магией. Уже знала, как она привыкла укладываться спать. В кровать с собой она обязательно брала одну игрушку, делала глоток воды перед сном и терпеливо ждала, пока ей прочтут сказку.
Своеобразный повторяющийся ритуал позволял девочке расслабиться, и пока я не собиралась его нарушать. Сначала ей следовало привыкнуть ко мне, чтобы новшества не вызвали отторжения и протеста.
Желудок неприятно заурчал: сегодня я так и не успела поесть за весь день. Мне просто не хватило на это времени, потому что управляться за выделенные на трапезу полчаса я пока не приноровилась.
Взяв в руки объемную книжку со сказками, я привычно подавила голод и заняла мягкое кресло у кровати.
– Полагаю, дальше вы справитесь без меня, – появилась в спальне леди Волдерт.
– Доброй ночи, леди, – кивнула я, выражая согласие.
Лично мне соглядатаи не требовались. Служанка – да, потому что уборная время от времени как живое существо прельщала и меня тоже, но без остальных я вполне могла бы обойтись.
Словно почуяв мои мысли, едва леди Катина ушла, забрав с собой и свою служанку, на пороге спальни появились маленькие дракончики. Они смешливо окидывали меня чуть смущенными взглядами, топчась на месте.
– Можете войти, – разрешила я, намекая, что все гигиенические процедуры завершены.
Мы даже увлажняющим кремом уже воспользовались, что лично я считала успехом. Потому что малышка то и дело норовила от меня сбежать. Преимущественно ползком и через другую сторону небольшой кровати с бортиками.
Бортики девочке вообще не мешали. Она и через них сноровисто перелазила.
Услышав мой ответ, дракончики шустро перелетели на кровать. Потоптавшись по одеялу, облепили девочку со всех сторон. Видимо, чтобы в случае чего отреагировать, если она вдруг решит проснуться и вылезти из кровати.
– Я вам еще нужна, Ваша Сиятельство? – вышла из уборной в спальню насквозь мокрая Марги.
Девушка убирала после нас воду и тот погром, что мы учинили, отправляя игрушки плавать в небольшой бассейн. Саму Сабиру я купала в ванночке значительно меньших размеров. Но воды вокруг себя она разлила столько, словно где-то из берегов вышла река.
Платье девушки я высушила заклинанием, отчего она испуганно ойкнула.
– Можешь идти, – отпустила я и ее. – Итак, “Сказка про маленького кролика”.
“Жил-был на лесной опушке в норе у старого дуба маленький белый кролик. Он всего боялся, а потому не ходил гулять и не имел друзей.
Однажды мама сказала кролику, что лето заканчивается. Скоро станет холоднее, с деревьев полетят листья, а потому кролику лучше пойти погулять.
Кролику было страшно. Но он послушался маму и выбрался из норы. Его встретило яркое солнце. Оно пригревало мягкую шерстку своими лучиками, и от этого тепла хотелось улыбаться.
А потом кролик увидел на полянке ежика. Он был совсем один.
Ежик тоже увидел кролика.
– Здравствуйте! – сказал ежик и помахал лапкой.
– Здравствуйте, – вежливо поздоровался кролик.
Он очень испугался ежика, но старался этого не показывать, чтобы выглядеть храбрым.
– Давайте дружить? – предложил ежик.
– Давайте, – согласился кролик.
С тех пор они дружили каждое лето. И каждую осень. И каждую зиму. А по весне дружили особенно часто, потому что в лес возвращалось яркое теплое солнышко”.
С улыбкой покончив с последней страничкой, я поняла, что эту сказку следовало читать, пересадив Сабиру к себе на колени. Большие красочные иллюстрации помогли бы девочке понять то, что она слышала, а еще запомнить новые слова.
Также ей наверняка было бы интересно показывать на объемные детали картинки пальчиком. Тут-то я и пообещала себе, что в следующий раз поступлю именно так. Приходилось учиться на собственных ошибках.
– Ну что? Будем спать? – спросила я, поднимаясь, чтобы поправить завозившейся девочке одеяло.
Дочка герцога неожиданно замотала головой. Не дав мне себя накрыть, она шустро уползла на другой край кровати, перекинула ногу через ограждение и была такова.
– Леди Сабира, вы хотите на горшочек? – предположила я, хватаясь за сей инструмент, спрятанный под кроватью.
Но, юркнув от меня в почти не освещенную в этот час гостиную, девочка принесла мне пустое блюдце. То самое блюдце, в котором сегодня мы разводили краску, чтобы рисовать пальцами.
– Нет-нет, леди Сабира. Сейчас не время рисовать, – мягко возразила я. – И вам, и мне, и вашим друзьям стоит отдохнуть. Ваши ручки устали, ваши ножки устали, и глазки тоже устали. Давайте немножко отдохнем, просто полежим в кровати с закрытыми глазами, а завтра утром обязательно порисуем.
Девочка вновь замотала головой. Она буквально толкала в меня блюдце и вот-вот намеревалась расплакаться. Нижняя губа надулась. Сбывались мои худшие кошмары.
Я не только не знала, как воспитывать такую малышку. Я не знала, как ее успокаивать. Это со взрослыми детьми можно было договориться. А такие крохи зачастую отказывались понимать слова и настоятельно требовали своего.
– Леди Сабира, но сейчас не…
Чей-то желудок громко заурчал. Этот звук совершенно точно принадлежал не мне и не летающим вокруг нас дракошкам. Эти просто наводили панику, мельтеша перед глазами.
– Леди Сабира, вы хотите есть? Кушать? – тут же перефразировала я свой вопрос, сделав его доступнее.
Да я бы сейчас и “Ням-ням” запросто произнесла, лишь бы понять, чего от меня хотят, но этого не потребовалось. Малышка активно закивала, сунула мне в руки блюдце и ловко схватила всех своих драконов. От нее не ушел никто. Все придушенно висели в ее объятиях с поникшими хвостами и активно кивали. Мол, да, неплохо было бы подкрепиться на сон грядущий.
Честно говоря, я их требование разделяла целиком и полностью.
– А по головке-то меня за это не погладят, – произнесла я вслух еле слышно.
Но, взяв девочку на руки вместе со всеми драконами, отправилась на кухню воевать за еду. Только прежде замотала малышку в короткий плед. Все же леди в любом возрасте не полагалось бродить по дому в ночной рубашке.
Воевать, к слову, не пришлось. Спускаясь вниз на первый этаж, мы остались незамеченными. Имелась робкая надежда, что и на кухне нас никто не встретит, но она разбилась в пух и прах, едва я увидела Марги и дородную, низкого роста женщину в простом черном платье и белом фартуке.
Заметив нас, девушка вскочила со стула, на котором сидела и ужинала, и расторопно склонилась в книксене. В этот же момент наше присутствие открылось и для кухарки.
– Доброго вечера, Ваше Сиятельство. Я мадам Бастья – кухарка. Случилось чего? – Обеспокоенный взгляд коснулся в первую очередь малышки и уже потом был адресован мне.
– Ничего страшного или ужасного, – поспешила я улыбнуться. – Очень приятно познакомиться. Мадам Бастья, нам бы поесть чего-нибудь. Леди Сабира сегодня плохо обедала, а ужином, видимо, не наелась. Организуете нам стакан молока и печенье? Обещаем часто к вам не заглядывать.
– Ко мне сюда вам вообще лучше не заглядывать, – озвучила темноволосая женщина то, что я уже и так знала. – Если понадобится чего, вы Марги отправляйте. Она все необходимое шустро принесет. Так и по шее никто не получит, и вы сытыми будете. А я вам вкусного завсегда найду, коли за девочкой пригляд хороший обеспечите. Вам тоже молока или чего посущественнее?
А этот вечер переставал быть томным. Предпоследняя фраза, конечно, не оскорбляла меня в полной мере, но давала широкое представление об обитателях этого поместья. Кажется, за малышку здесь все были готовы встать горой.
Даже утреннее поведение управляющего теперь воспринималось мною в несколько ином свете. После того, что я узнала от леди Волдерт про предыдущих нянь. Это не ко мне лично у обитателей этого дома образовалось такое предвзятое отношение. Это они всех нянь ставили в один ряд.
Пожалуй, впервые за последние четыре года я наелась до надувшегося живота. В академии, конечно, кормили прилично, но недостаточно и не так часто, как хотелось бы. Ужин являлся последним приемом пищи и был назначен на шесть вечера, а потому спать мы практически всегда ложились голодными.
Пока родители Бераны не стали нас подкармливать. Вот тогда мы зажили совершенно иной, удивительно вкусной и сытой жизнью. По крайней мере, в обмороки от истощения не падали, как другие наши однокурсницы. А потом и сами готовить научились.
Кроме меня прямо в теплой кухне еду также получили и драконы. При мне они ели сегодня всего один раз. Как и просил герцог, я покормила их. Для этого потребовалось подкидывать им прямо в воздух кусочки мяса. Прижаривая его собственным огнем, мальцы заглатывали кусманы, даже не жуя.