– …А я вам вкусного завсегда найду, коли за девочкой пригляд хороший обеспечите. Вам тоже молока или чего посущественнее?
А этот вечер переставал быть томным. Предпоследняя фраза, конечно, не оскорбляла меня в полной мере, но давала широкое представление об обитателях этого поместья. Кажется, за малышку здесь все были готовы встать горой.
Даже утрешнее поведение управляющего теперь воспринималось мною в несколько ином свете. После того, что я узнала от леди Волдерт про предыдущих нянь. Это не ко мне лично у обитателей этого дома образовалось такое предвзятое отношение. Это они всех нянь ставили в один ряд.
Пожалуй, впервые за последние четыре года я наелась до надувшегося живота. В академии, конечно, кормили прилично, но недостаточно и не так часто, как хотелось бы. Ужин являлся последним приемом пищи и был назначен на шесть вечера, а потому спать мы практически всегда ложились голодными.
Пока родители Бераны не стали нас подкармливать. Вот тогда мы зажили совершенно иной, удивительно вкусной и сытой жизнью. По крайней мере, в обмороки от истощения не падали, как другие наши однокурсницы. А потом и сами готовить научились.
Кроме меня прямо в теплой кухне еду также получили и драконы. При мне они ели сегодня всего один раз. Как и просил герцог, я покормила их. Для этого потребовалось подкидывать им прямо в воздух кусочки мяса. Прижаривая его собственным огнем, мальцы заглатывали кусманы даже не жуя.
Ровно то же самое повторилось и сейчас.
Однако драконьим аппетитом обладали не только эти четверо. Леди Сабира умяла столько печенья под стакан теплого молока, что я в какой-то момент распереживалась за ее желудок.
Нам только ночных забегов вокруг горшка не хватало.
Но последнее печенье девочка так и не доела. Уснула раньше прямо у меня на руках за столом, а на ее животе пригрелись налопавшиеся чешуйчатые. Эти забияки спали кверху заметно округлившимися пузиками.
Терпкий чай с нотками корицы и апельсина я допивала уже в тишине.
– Ваше Сиятельство, а хотите секрет расскажу? – тихо обратилась ко мне Марги, пока кухарка прибирала столешницы.
Было видно, что девочке неуютно сидеть со мной за одним столом, но все мы напрочь отказались покидать кухню без еды, а потому пришлось девушке смириться с неожиданно возникшей компанией.
– Так ты уж всем рассказывай, что ты шепчешь там? – усмехнулась мадам Бастья, прекрасно расслышав слова служанки.
Я спрятала тонкую улыбку за чашкой.
– Я всего лишь хотела рассказать леди, что сегодня случайно подслушала разговор господ.
– Нашла чем хвалиться! – возмутилась кухарка.
Марги заметно обиделась. Обиженным же тоном произнесла:
– Они говорили о леди Аларии. Леди Волдерт всячески настаивала, чтобы Его Светлейшество присмотрелся. Мол родовитая, воспитанная, красивая, без родственников… – перечисляла служанка.
Я удивленно округлила глаза. Леди Катина действительно единожды покидала меня сегодня днем. Она уходила переодеваться после того, как Сабира кидалась картофельным пюре. По этой причине девочка и не наелась в обед.
В момент эмоционального монолога Марги лично я наблюдала за дракончиками. Они едва заметно подергивали ушами, а потому я точно могла сказать, что паршивцы без зазрения совести подслушивали. И я даже знала, кому они вскоре побегут докладывать об услышанном.
Нехорошо. Марги могло влететь за наивность и желание предостеречь меня. А такая полезная девушка определенно должна была остаться в этом доме.
– Будет тебе. – осадила я ее. – Не нашего ума дело, о чем там герцог Трудо беседует с леди Волдерт. Пойдем-ка, подстрахуешь меня, пока я леди Сабиру нести буду. Съеденные печеньки определенно добавили девочке веса. Или это драконы такие тяжелые, а? Ну-ка летите-ка сами. Я вас на руках носить не нанималась.
Дождавшись, пока разобиженные крылатые улетят вперед, я как можно тише провела с Марги беседу о недопустимости открытого пересказа услышанного. Лишь напомнила, что даже у стен имелись уши, так что, если девушка хотела задержаться на этом месте, ей следовало прикусить язык.
Правда, осторожно заметила, что обсуждать со мной что-либо, конечно, можно, но исключительно наедине. Так и волки останутся сыты, и овцы будут целы.
Вернувшись в спальню, я уложила девчушку под одеяло. Дракошики тут же облепили ее со всех сторон, для проформы нафырчав на меня.
Я же с чистой совестью и полным желудком отправилась спать. В свою спальню могла попасть прямо из этой. Между комнатами имелась общая дверь, которую на ночь я оставила распахнутой, чтобы в случае чего услышать малышку.
– А герцог вам совсем-совсем не нравится? Он, знаете, какой хороший! – припомнила я тихие слова Марги.
Этот вопрос она задала мне, пока мы поднимались по лестнице.
– Он не дурен собой. – была вынуждена я признать. – Но я просто не рассматриваю Его Светлейшество в качестве мужчины. Он мой наниматель, Марги. Я хочу остаться здесь работать, а значит, отношениям в моей жизни места нет.
Последние шесть слов своей фразы я крайне часто прокручивала в голове, начиная еще с первого курса. Быть одинокими – удел всех настоящих нянь и гувернанток. Наши жизни принадлежали чужим детям и это было ни хорошо и ни плохо.
Просто наша судьба являлась такой.
Меня моя судьба полностью устраивала.