Немного ссутулившись и спрятав лицо под огромными черными очками Алессии, Аня возвращалась к себе домой. Интересно, что никто из журналистов не пытался раздобыть у нее эксклюзив, а адрес ее личной квартирки оставался секретом. Хотя, быть может, Анины аккаунты в социальных сетях и пытались взять штурмом, вот только на страже Аниного спокойствия стоял Антуан, который от такого повышенного внимания к их проекту ловил нездоровый кайф.
Если уж они решили выжимать все из сложившийся ситуации, то Аня тоже включила креатив. Она сделала селфи с Брайаном и с его легкой руки отправила Антуану. Фото тут же появилось в ее профиле, а через пятнадцать минут, к удивлению всех, Пирс репостнул фотографию к себе. В соцсетях начался сущий ад, королем которого выступал Антуан.
Алессия и Минли развалились на полу общей комнаты Хоторн Хаус и смотрели очередную дораму. Поэтому стоило в Анином профиле возникнуть новой фотографии, девушки переглянулись и молча пришли к одному и тому же выводу: если Аня пошлет Эвана и уйдет к новому миллионеру, они даже не удивится. А потом Минли все же произнесла то, что и без того было очевидно:
– В них больше гармонии.
Алессия поборола желание написать Джейми, чтобы тот как-то поторопил мистера Range Rover, потому что тот рискует буквально упустить свое счастье. Делать этого Алессия не стала, потому что затаила некоторую обиду на своего парня: он наверняка знал о том, что происходит между Деверо и Стоунхартом, но почему-то не удосужился предупредить хотя бы свою девушку! Почему Джейми должен был предупреждать Алессию об интрижке начальника, предавать его доверие, Алессия объяснить не могла, но чувствовала, что так было бы правильно.
А Аня вернулась домой с четким намерением на всякий случай собрать вещи. И даже перевести часть обратно в общежитие. Ей совершенно не нравилась позиция зависимой простушки. Нет, лучше уж она будет одинокой и гордой в общежитие с плесенью, чем пташкой в золотой клетке!
И все же, Аня бы солгала, сказав, что после беседы с Брайаном настроение у нее не улучшилось. Вовсе не оттого, что Брайан молодой и успешный мужчина, а потому что ей предложили работу. Предложили работу на сказочных условиях, вопреки тому, что она может разойтись с Эваном.
Как бы ей не хотелось быть ранимой и трепетной, романтичной и нежной, в душе она оставалась тем еще достигатором. И впервые у нее была рабочая цель, которую хотелось достигать. Она еще не успела этого осознать, но на самом деле просто устала обжигаться, даря свою любовь недостойным того мужчинам. Она не хотела сталкиваться с разрушающим ее чувством, а потому игнорировала наличие в ее сердце прорехи.
Аня поднялась в квартирку и чмокнула Горе в нос. Нужно было кому-нибудь рассказать о том, какой договор она только что подписала! Будто бы услышав эти ее мысли, телефон подсветил экран – звонок от Максимки. При любых иных обстоятельствах, она наверняка бы не взяла трубку, от Максимки одни только переживания. Но Ане очень сильно хотелось утереть ему нос, а потому, она бойко выпалила: «Алло!»
– Ты такая счастливая… – будто бы разочарованно вздохнул Максимка.
– А не должна? – Аня припомнила, почему перестала общаться с другом.
– Не знаю… Сейчас всякое пишут…
– Я не буду это комментировать даже тебе! – Аня пожалела о своем опрометчивом решение сказать «Алло». С Максимкой не получается поддерживать боевой дух.
– Ладно… – вновь тоскливо вздохнули на другом конце земли.
– У тебя что-нибудь приключилось? – Ане не понравился тон друга. Он вечно чем-то недоволен, брюзжит и ноет, а сейчас… Аня не могла сказать, что, но что-то в его тоне изменилось.
– Ань, я не знаю… Надежде Петровне совсем плохо… Врачи сказали… – он притих, не договаривая.
– Что с мамой? – паника накрыла Аню с головой.
– Сердце…
Так обычно и бывает, кажется, что мамы вечные, кажется, что они такие злые, что они ничего не понимают, дуешься на них, не звонишь по полгода, а потом кровь стынет в жилах при одной только мысли, что твоей самой ужасной из ужасных мам может не стать. И останешься ты совершенно один на всем этом свете…
– Что врачи?.. – Аня медленно опустилась на диван и постаралась придвинуться в самый его угол, лишь бы ощущать опору. Какую угодно опору.
– Никаких гарантий…
Ане показалось, что Максимка заплакал.
– Я возьму билеты! Я буду у вас как только…
Аня бросила трубку. Пальцы не слушались. Она полезла брать билет. Вечерний рейс до Стамбула, пересадка четыре часа и полет в Пулково. Утром она будет дома.
Липкий страх мешал движениям и путал мысли. В привычный шоппер она бросила зарядки, ноутбук, паспорт и зубную щетку. Будто бы нужно что-нибудь еще. Запирая дверь, Аня позвонила Алессии, с трудом, путая английский, итальянский и русский, объяснила, что случилось и попросила присмотреть за Горем. Что еще ей оставалось?
Она доехала до аэропорта, чудом не забыв в поезде свой небольшой багаж. С трудом Аня нашла силы дождаться вылета. В самолете она все пыталась сделать конспект лекции по трендам в книжной рекламе. Обычно это помогало. Помогало отделаться от тревожных мыслей, от любых мыслей. Сосредоточится на трендах. Она в самолете. Сейчас все равно ничего не поделать. Аня не знает, что с ее мамой. Она не узнает, пока не приземлится в Стамбуле.
Как только Аня смогла включить телефон, тут же связалась с Максимкой. Он сказал, что ситуация вроде как стабилизировалась. Что это вообще значит? Несколько часов ожидания. Аня гипнотизировала имя Эвана в списке контактов. Как же ей хочется ему позвонить. Плевать на эти дурацкие фотографии… Яркий образ вновь вспыхнул перед глазами.
– Нет! – вырвалось у нее.
Девушка стыдливо огляделась. Она больше не могла сидеть на одном месте. Пошла в Starbucks и купила сразу же четыре лимонада из новой линейки. Сейчас устроит дегустацию. Устроит дегустацию, впадет в сахарную кому и больше ее не будут волновать все эти глупости!
Аня устроилась за столиком, будто бы неприступную крепостную стену расставила перед собой расставила она разноцветные стаканчики. Потом достала заметки по новому импринту и сфотографировала всю эту невероятную композицию. Она никому больше не скажет, что у нее все плохо!
Получившийся снимок Аня отправила Антуану. Она привыкла к соцсетевой беспомощности. Злой сммщик тут же поставил огонек, начал что-то печатать, но передумал. Интересно, он вообще спит? Аня несколько раз обновила ленту, пока не появилась ее историю с кокетливой припиской: «мне принадлежит лучшее будущее и весь лимонад этого аэропорта».
Аня улыбнулась и возненавидела себя за это. Потом ей показалось, что кто-то фотографирует уже ее саму. Просто паранойя. Аня не так популярна, чтобы ее украдкой снимали в кафе… или… Все эти сплетни, интриги… Ане показалось, что она сходит с ума. Если до этого она ничего не чувствовала, то теперь эмоций было слишком много. Ужас, боль, радость, предвкушение и снова страх.
Аня прибыла в Пулково совершенно вымотанная. Максимка сказал, чтобы она сразу ехала к себе домой. Не в больницу, а именно домой. Аня так устала, что предпочла без лишних вопросов следовать инструкциям. Она привыкла к тому, что за многие вещи в ее жизни отвечает Эван.