Жара как рюкзак нагружает вспотевшие спины,
на стены налипли тяжёлые тени.
Плотнее в халат своё тело кладут бедуины
и прячутся кошки в прохладе растений.
– «Воды!», – раздаётся шептанье природы ослабшей.
Высокого солнца всё крепче объятья.
И кажется снова, что мир не становится старше,
а лишь неуютней. И злей, вероятно.
Завывает мечеть, словно раненый зверь,
минареты кивают друг другу —
закрывает Аллах невесомую дверь
понедельника. Люди по кругу
уж торопятся молча. Шуршание ног;
еле слышно дыханье Босфора.
Я как будто украл где-то счастья кусок,
но никто не завидует вору.
Тяжела ты, стамбульская ночь!
Сладким холодом веет с Босфора.
Волны тянут пушистую строч —
ку, давая привычную фору
пароходам. Рыбацкая сеть
(этот ужас изменчивой карты!)
ловит краба большого – мечеть —
еле двигаясь в крови закатной.
Устрашённые, смолкли мосты.
Опираясь на плечи пролива,
они выгнули спины трусливо
над молчаньем густой темноты.
Стамбул, Санкт-Петербург