В своей душе уборку я давно
не делал, и сжевала плесень
те уголки, где жизни моей до
горели звуки моих песен.
Слоями пыль и паутина, тишина
в сём позабытом мёртвом склепе —
спят боги, и кумиры, и она,
как возле храма нищие калеки.
Такая глушь, уныние вокруг!
Так много вместо духа – тела,
что призадумаешься вдруг:
– «Душа! С небес ли ты слетела?»
Заречный