…А день рожденья у меня в феврале,
когда скрючены морозом мосты,
и когда больше всего на земле
самоубийств из-за отдалённости весны.
И вот теперь – подобный февраль.
За окном – ожидаемый век
с общим лицом, и – как ни жаль —
сегодня я – тридцатилетний человек.
Хлеб изгнанья я вовсе не ел,
не глядел на изнанку вершин.
Так и дожил, великовозрастный пострел,
до макушки с пучком седин.
Похвастаться нечем. Зато будет сыт
пушки бонапартовой ствол,
зато тропа, что к монументу бежит,
заросла б, если б я не прошёл.
Санкт-Петербург