Васька всегда считал, что он отличный помощник. Он умело подметал, убирался в своей комнате, подавал папе инструменты, когда тот чинил машину, и вообще был незаменимым в любом деле. Однако была одна сфера жизни, куда его никогда не пускали и не давала проявить себя – готовка.
Обычно готовкой занимались взрослые: мама, папа или бабушка, и каждый раз Ваську выгоняли и не давали ему помогать. Васька мог лишь с хитрым видом заглядывать на кухню, красть кусочек морковки и сбегать, пока старшие его не обнаруживали. А все так вышло из-за одной истории, которая легла на репутацию Васьки позорным пятном.
Однажды, еще до того, как Ваське запретили вход на кухню, когда там кто-то готовит, бабушка с охотой позволяла ему крутиться рядом. Васька был мальчиком любознательным и деятельным, поэтому он совал свой нос во все кастрюли и сковородки, и задавал уйму вопросов, как, что, где и почему варится, тушится, парится, жарится.
Бабушка долго сносила его вопросы, пока не решила:
– Хватит бездельничать, будешь помогать.
Ваське выдали чистилку для овощей и посадили около ведра, чтобы он чистил картошку. Он взялся за дело со свойственной ему серьезностью: счищал кожуру, вырезал глазки. Он срезал один слой, но картошка осталась грязной. Он срезал второй – желтый бок мелькнул и снова стал коричневым. Васька старательно срезал слой за слоем, пока от картошки в его руках, к его невероятному удивлению, ничего не осталось. Только кожура. Васька взял в руки вторую картошку, посчитав, что та, наверное, была испорченной. Однако и вторая картошка превратилась в тоненькую пластинку в его руках.
Когда бабушка заметила неладное, Васька уничтожал пятую картошку. Она ахнула и отобрала у него чистилку:
– Кто ж так чистит? Почистил – помыл – почистил – помыл, а ты грязь размазываешь и не видишь!
Васька стыдливо отдал чистилку и наблюдал, как бабушка ловко сняла кожуру с картошки и продемонстрировала ему.
– Вот так надо.
– Ба, тогда дай мне другое задание пока, – заканючил Васька, почувствовав, что следует исправить свою репутацию.
Бабушка покосилась на него и сказала:
– Тогда пока мешай суп.
Это задание Васька принял с радостью. Он забрался на табуретку и торжественно застыл у плиты с половником в руке, дожидаясь, пока суп закипит, и его надо будет мешать. В супе плавали фрикадельки, кусочки морковки и мяса. Васька зачарованно наблюдал, как вода постепенно покрывается пузырями, и тут же опустил половник, помешивая, чтобы не убежало.
Он даже попробовал суп на вкус и убедился, что он недосолен. Васька обернулся на бабушку, но та была занята картошкой и не заметила его взгляда. Васька приосанился – вот он, его шанс проявить себя! Помочь! Он схватил глиняный горшок с солью и щедро сыпнул целую горсть в суп – он видел, как бабушка так делает, и потом суп становится вкусным. Затем он попробовал суп с половника, но тот показался ему недосоленным. Наверное, он что-то неправильно сделал, решил Васька. Он зачерпнул еще соли половником и высыпал в кастрюлю, а затем попробовал – вот теперь соленый вкус ощущался!
Васька замер у плиты, как часовой, продолжая размешивать суп и гордясь про себя отлично выполненным заданием. Вот бабушка удивится, когда узнает, что он умеет солить «на вкус», как и она!
Бабушка подошла к плите с картошкой, высыпала ее в кастрюлю и потрепала Ваську по голове.
– Молодец, помощник!
Васька спрыгнул с табуретки, отдал бабушке честь и половник.
– Ступай пока поиграй. Скоро будем обедать, – сказала бабушка, беря в руки горшок с солью.
Васька почувствовал что-то неладное, когда бабушка щедро плеснула ее в кастрюлю. Но он лишь пожал плечами и выбежал из кухни с чувством выполненного долга.
Чувство это испарилось, когда бабушка позвала его есть, и Васькины зубы чуть не заскрипели о соль. Бабушка удивленно посмотрела на него, потом зачерпнула супа, и ее лицо вытянулось.
– Как же так пересолила? – удивилась она. – Вроде как обычно клала…
Васька сидел с ложкой в руках, глядя на суп, и разрываясь между двумя «я»: одно говорило ему молчать и не раскрывать себя, а второе – противным учительским голосом – утверждало, что всегда нужно признавать свои ошибки.
– Ба, это я хотел помочь и посолил, – наконец повинился он.
Бабушка перестала бормотать и посмотрела на Ваську.
– Молодец, что признался, – сказала она. – Но больше на кухню ни ногой.
– Ну, ба!
– Нет-нет, вот подрастешь и будешь помогать. А пока глаза заведущие да руки загребущие, лучше играй.
Вот так Васька и был отлучен от готовки. Он все ждал, когда наступит это «подрастешь», да только бабушка не уточнила, сколько ему должно быть. Так что Ваське оставалось лишь гадать.