Хорошо любовникам архангелогородцам
по снежку скрипучему в Лявлю поспешать.
Густо-перламутровым вяжущим морозцем
наши губы склеило, сразу не разжать.
Руки обожжённые в задубелых варежках
не пора ли было нам тогда соединить,
постучать в оконце приходского батюшки,
стёкла в колком инее дыханьем затемнить?
Крикнуть: «Здравствуй, батюшка, убиенный красными,
покади погуще по пустым углам».
Гласами духовными, смирными, неясными
своды обветшалые отвечали б нам.
Под обрывом ширилась Двина румяным глянцем.
Льдины, словно в сумерки, уходили вспять.
…Архангелогородочка теперь с американцем.
Да и мне уж грешному давно пора бежать.