Helene Grosbois
Ты помнишь неба нежный хрящ
и леса чёрную корягу?
Я не забыл твой узкий плащ,
твоих волос ржаную тягу!
Как, торопясь в обратный путь
в осеннем сумраке лиловом,
решили мы передохнуть
на тёплом ворохе кленовом.
И соблазнял вороний крик
и терпкий аромат грибницы
тебя, читавшую в тот миг
эдемский стих самоубийцы.
Щедра у памяти казна:
скупой огонь последней спички,
затяжка первая вкусна,
свистки далёкой электрички,
открытый тамбур, тусклый свет,
фигуры пассажиров спящих…
Как много вырастает лет
из тех минут животворящих!