1998 год стал для меня временем глубоких внутренних размышлений. До этого момента я лишь шел по течению, следуя за обстоятельствами, не задавая себе вопросов о том, что для меня действительно важно. Этот год был временем перемен для всей страны. Экономический кризис разрушал привычные устои, заставляя людей переосмысливать свои ценности. Для меня же кризис стал не только внешним, но и внутренним. Мои родители видели моё будущее иначе. Они мечтали о стабильности, которой сами никогда не имели. Мне же казалось, что стабильность – это ловушка, лишающая человека свободы. Я всё больше отдалялся от их понимания жизни. Разговоры о том, чтобы найти "нормальную" профессию, становились всё напряжённее.
Именно тогда уже начал задумываться о приоритетах. Что для меня важнее – соответствовать ожиданиям других или идти своим путём? Этот вопрос преследовал меня долго, заставляя выбирать между комфортом и внутренней свободой. Понял, что нельзя жить чужими мечтами. Только следуя за своим внутренним голосом, можно обрести гармонию с собой и почувствовать, что живёшь по-настоящему. Стало очевидно, что писать в тетрадь – не вариант. Всё, что создавалось ранее, казалось незначительным и размытым. Хотелось большего – чтобы музыка и слова обрели реальную форму, чтобы их услышали и прочувствовали. Бумага ограничивала возможности, превращая мелодии в безжизненные символы, понятные только их автору. Это стало переломным моментом: важным было не только создавать, но и делиться своим творчеством. Именно тогда появились задумки о записи музыки, о том, как произведения могут существовать вне тетради и воображения. Этот шаг потребовал освоения новых знаний и умений. Техника записи, работа с инструментами, обработка звука – всё это открыло совершенно новый мир. Чем больше открывалось, тем яснее становилось, что это путь, достойный усилий и преодоления трудностей. Маленький город и отсутствие музыкальной индустрии в конце 90-х только усложняли путь. Интернета не было, и найти нужную информацию или специалистов было крайне сложно. Никаких онлайн-курсов, форумов или обучающих видео – всё приходилось узнавать через личные знакомства или сарафанное радио. Любая полезная книга или статья становились настоящей находкой, а поездка в крупный город за новым опытом – событием, требующим времени и денег. Поиск специалистов, связанных со звуком, напоминал игру в квест. Каждая рекомендация или случайный контакт могли стать шагом вперёд, но нередко приводили в тупик. Это время требовало терпения, настойчивости и веры в то, что всё получится, несмотря на обстоятельства. Отсутствие интернета только добавляло изоляции, но вместе с тем заставляло больше ценить каждую возможность и каждый найденный ресурс.
Стало ясно, что нужно накапливать знания и опыт, которые пригодятся в будущем. Каждый день становился своего рода инвестицией в то, что однажды начнёт приносить плоды. Мир вокруг казался ограниченным, но это не останавливало: даже в самых простых вещах можно было найти уроки и идеи для роста. С возрастом ожидались новые возможности – самостоятельность, свобода действий. Это осознание давало мотивацию. Необходимо было учиться всему: от технических аспектов музыки до понимания того, как работать с людьми, организовывать процессы и ставить перед собой цели. Понимание, что время до совершеннолетия – это подготовительный этап, помогало справляться с разочарованиями. Если что-то не получалось сейчас, это воспринималось не как поражение, а как шаг на пути к большему. Формировалась привычка мыслить стратегически: каждый навык, каждое знание могло стать решающим в будущем. Тогда ещё не было уверенности, что всё получится, но была вера в то, что труд и упорство однажды обязательно приведут к успеху.
В октябре 98-го жизнь свела меня через знакомых со студией «Звезда», где молодые исполнители писали свои песни и исполняли их на различных праздниках города. Это было первое реальное знакомство с миром профессиональной музыки, хоть и в его молодёжной, любительской форме. Студия не отличалась от других в городе, но там чувствовалась энергия, которой не хватало в обычных музыкальных кружках. Исполнители, как и я, были полны энтузиазма и желанием творить, несмотря на ограниченные ресурсы. Скорее это был кружок при филармонии, где молодые таланты собирались, чтобы творить и искать свою нишу в музыке. К этому кружку были прикреплены аранжировщики, которые помогали создавать профессиональные аранжировки для песен, но за это просили немалые деньги. Стоимость работы аранжировщика составляла около 2500 рублей – сумма, которая в то время была значительной, особенно если учесть, что средняя зарплата по городу не превышала 8000 рублей в месяц. Это становилось серьёзной преградой для большинства молодых исполнителей, ведь многие из нас, несмотря на талант, не могли позволить себе такие расходы. Тем не менее, именно эта ситуация давала понимание, что для того, чтобы добиваться чего-то в музыке, нужно не только создавать, но и уметь находить ресурсы.
Мне было с ними не по пути, так как они предложили мне самому искать спонсоров для оплаты моих аранжировок. Валерий Чигинцев, руководитель этого кружка, пояснил, что сам работает по такой системе: это бизнес, и в нём никто не будет платить за чужие мечты. Спонсоры, по его мнению, – это тот механизм, который должен обеспечивать рост карьеры молодого исполнителя. Однако для меня это было неудобно и чуждо. Эта ситуация поставила меня перед выбором: либо продолжать работать в рамках системы, которая по сути ставила меня в зависимость от внешних факторов, либо искать свой путь, независимый от тех, кто диктует условия. Я понял, что такой подход к творчеству не совсем мой, и что настоящая свобода для музыканта начинается там, где он сам контролирует свой процесс, свои деньги и свою музыку.
Будучи дальновидным реюёнком, записал в блокнот адреса и городские телефоны аранжировщиков, работающих в городе. Список получился внушительный, и, хотя доступ к нужной информации был ограничен, это ощущалось как важный шаг вперёд. Маленькая победа, открывающая новые горизонты. Теперь было ясно, где искать помощь, когда возникнет необходимость в аранжировках или профессиональном подходе к музыке. Этот список стал первым реальным инструментом для продвижения вперёд. Сам факт того, что удалось собрать такие контакты, придавал уверенности. В голове роились идеи, как можно использовать эти данные, какие песни и аранжировки предложить. Это стало своего рода стратегией: каждый новый контакт, каждая встреча могли стать тем самым катализатором, который приведет к большему успеху. Конкуренция была жесткой, и каждый шаг вперёд требовал усилий. Но этот список в блокноте стал напоминанием: не один, и что при правильном использовании имеющихся ресурсов успех не заставит себя долго ждать.
В апреле 99 года, накопив 2500 рублей, подрабатывая на разных мелких работах, решился на первый серьёзный шаг – создать свою песню «Солнце моё» с профессионалом и обратился к Олегу Малышеву, который работал аранжировщиком в ДКЖ. Это было важное решение, ведь я понимал, что аранжировка, сделанная опытным человеком, придаст песне качество и звучание, которых мне не хватало. Олег был одним из тех, кого я уже знал по слухам – его работу ценили за профессионализм, и я надеялся, что совместная работа даст нужный результат. Сомнения в своем вокале, конечно, были. Иногда казалось, что мой голос недостаточно силён, чтобы конкурировать с теми, кто уже работал в более высококачественной студийной атмосфере. Но жажда выйти на более высокий уровень, избавиться от ограничений гитарного исполнения и создать полноценную композицию, превозмогала эти сомнения. С каждым шагом я понимал, что это необходимая ступень в процессе становления как исполнителя, и что в этой работе важно не только верить в себя, но и пробовать, несмотря на неуверенность.
Я предоставил Олегу текст песни, ноты и гаммы мелодии, чтобы он мог создать аранжировку с учётом моего мотива и специфики вокального исполнения. Это был важный момент: песня должна быть не только технически правильной, но и соответствовать моему внутреннему состоянию, звучать так, чтобы она раскрывала мои эмоции. Олег внимательно выслушал мои пожелания, изучил материал и взял его в работу. Придя к нему через 7 дней, как было оговорено ранее, я услышал шедевр, который даже не признал за свою песню. Аранжировка была настолько профессиональной, что она полностью изменила изначальную концепцию, сделав её гораздо более насыщенной и многослойной. Мелодия, которую я сочинил, теперь звучала совершенно иначе – более масштабно, эмоционально и глубоко. В какой-то момент я почувствовал, что песня как будто «выходила» за пределы того, что я мог бы создать сам. Это было одновременно и восхитительно, и пугающе, так как скромный набросок стал произведением. Разобравшись в структуре работы, мы поняли, что темп и задуманный мотив были искажены до не узнавания. Мне стало очевидно, что песня потеряла задуманную атмосферу и настроение.
Мы пробовали менять темп, переделывали концепцию, но, несмотря на все усилия, Олег не мог адаптировать аранжировку под мои вокальные данные, которые, к сожалению, были ограничены. Каждый раз, когда мы пытались внести изменения, звучание не соответствовало моим возможностям, и песня теряла свой первоначальный характер. Я начинал осознавать, что сам темп и структура, которые идеально подходили для аранжировки, не всегда совпадают с тем, что можно реализовать в своём исполнении. В какой-то момент стало ясно, что нам не удастся найти тот баланс, который бы полностью удовлетворил меня. Олег сказал мне, что текст простой, и что из него сложно вытянуть всю необходимую глубину. Он объяснил, что аранжировка, конечно, важна, но без сильной вокальной поддержки и более сложного текста композиция не сможет раскрыться в полном объёме. Это прозвучало как ещё одно подтверждение того, что мои ограничения в вокале стали серьёзным барьером для достижения того уровня звучания, к которому я стремился. По его рекомендациям, текст можно было выкинуть и продолжать учиться писать дальше. Это прозвучало как приговор, и я не думал, что отзывы будут такими жестокими. Всё, что я вложил в эту песню, казалось, исчезло в одно мгновение. Стремление создать что-то настоящее столкнулось с реальностью. Эти слова были болезненной правдой.
Выйдя из ДКЖ, пошёл домой пешком, и в голове крутилась одна мысль: нужно учиться делать аранжировки самому, чтобы избежать подобных ситуаций в будущем. Это был важный момент осознания, что полагаться на чужую помощь в таком ключевом вопросе – значит рисковать потерять свою уникальность и контроль над тем, что создаётся. Понимание того, что для развития как музыканта нужно взять на себя ответственность за весь процесс, от создания песни до её завершённой аранжировки, стало решающим. Меня не пугали трудности и неопределённости, наоборот, я ощущал, что это путь, который стоит пройти. Чем сложнее, казалось, решение, тем сильнее появлялось желание разобраться и научиться. Это становилось не просто необходимостью, а вызовом, который я был готов принять. Этот путь обещал быть долгим и сложным, но именно он был тем, что поможет мне избежать разочарований в будущем и наконец-то найти свой собственный путь.