31 декабря я позвонила маме, чтобы поздравить её с Новым годом. Но она не взяла трубку.
Первое января мы встречали с Тутанковым вдвоём. Дома. Сидели на диване в гостиной, с ногами, прижавшись друг к другу, и пили шампанское. Оно стоило дороже, чем все мои шмотки из прошлой жизни вместе взятые.
Рядом мигала ёлка.
И мне было хорошо.
Могла ли я подумать в начале года, что буду сидеть вот так с таким мужчиной?
Никогда!
Эта мысль до сих пор сводила меня с ума. Хотя уже можно было бы и привыкнуть. Он подарил мне серьги с бриллиантами. Они выглядели очень сексуально. И слепили глаза. Переливами. Будто играли. А может, просто надо мной смеялись?…
– Завтра утром летим в Питер. Мне надо лично поздравить старого друга. А оттуда на острова.
Я встреппенулась.
– На какие острова?
– Северный Мале. Хочу понырять.
– О боже! – я подпрыгнула на диване.
– Твои искренние эмоции, Линдеман, делают меня счастливым! Правда! – он нежно убрал мои волосы за ухо.
Мне было приятно. Он редко делал такие заявления, чем вводил меня в ступор. Я не могла понять. Равнодушие это? Или он боится подпускать меня ближе. По каким-то своим психологическим причинам…
Мы снова летели частным бортом до Санкт-Петербурга. Он, я и какие-то его серьёзные партнеры. Как ни странно, они были в чудеснейшей форме после новогодней ночи. И смешно шутили. Я же сидела поодаль. Чтобы не мешать их разговорам. Но со мной уже здоровались и даже спрашивали, как дела. Это мне льстило. Я больше не была "секретаршей". Тутанков теперь представлял меня просто:
– Это Любовь.
И я в глубине души верила, что он имел в виду не только имя. Ведь он запросто мог сказать:
– Это Люба.
Но говорил – Любовь!
Его "старым другом"оказалась длинноволосая красотка лет 35-ти. Я такого не ожидала. Остолбенела, когда увидела её.
– Илюшенька! – распахнула она тонкие загорелые руки для объятий, встречая нас у выхода из бизнес-терминала "Пулково-3".
– Здравствуй, Ангел! – он наклонился и обнял её, а потом кивнул мне. – Знакомься, Люба. Это Ангелина. Гель, а это – Любовь.
– Насколько любовь? – она коварно улыбнулась.
Он что-то тихо ответил ей. Я не смогла расслышать. И это жутко разозлило меня.
Русоволосая Ангелина привезла нас в отель "Империал"на набережной реки Мойки.
– До вечера, голубчики! – улыбнулась она из машины и помахала рукой. – Жду вас на ужин!
Мне не хотелось больше видеть её. Хотелось просто быть с Тутанковым. Вдвоём. А тут ужины какие-то…Но сказать ему об этом в открытую я не решалась. Ведь мы прилетели сюда ради этой Гели.
Илья пошёл в душ. А я легла на кровать и смотрела в потолок. Я не была счастлива. Совсем. Да, я валялась в дорогущем отеле в центре Питера в бриллиантах и часах за миллионы рублей. За стенкой в ванной был мужчина, в которого я была влюблена.
Но.
Я.
Не была.
Счастлива.
Меня раздражала эта женщина. Эта Ангелина.
Тутанков вышел из душа в одном полотенце. Лёг рядом со мной. Притянул моё лицо к себе и засосал в губы.
– Сладкая ты, Линдеман… – он уставился мне прямо в глаза.
– Мы ведь ненадолго? На этот ужин? – тихо спросила я с надеждой.
– Завтра в час самолёт в Азию. Постараемся не задерживаться.
– Мне хочется больше быть с тобой наедине. – я уткнулась в его широкую грудь носом.
– Ты такая преданная… – вдруг сказал он, нежно обнимая меня.
– Я боюсь всех этих людей, с которыми ты привык общаться. Я ведь не из их реальности…
Он рассмеялся.
– Каждый из нас верит в свою реальность, малышка. Ты уже давно в моей.
– В твоей? – хмыкнула я. – Эти мужчины сегодняшние в бизнес-джете. И эта твоя Ангелина…Мне страшно даже разговаривать с ними…– развела руками я.
– Можно сколько угодно рассуждать о страхе. Но если ты не будешь делать то, чего боишься, страх никуда не денется. Включи уже свет в комнате, Люб. Они такие же люди, как и ты.
В 6 часов вечера ко входу в "Империал"подъехал белый мерседес. Водитель открыл дверь мне. Затем Тутанкову. И по вечернему новогоднему Питеру мы поехали к Ангелине. Ее квартира находилась где-то неподалеку. Во дворе-колодце.
– Она тут живет? – спросила я, когда водитель плавно остановился у одного из подъездов.
– Нет. Это квартира для тусовок. Сейчас сама все увидишь. – шепнул быстро Тутанков.
Мы поднялись на третий этаж.
Он позвонил в дверь.
Звонок был советский круглый. С кнопочкой. И громким истеричным гудком.
Нам в ту же секунду открыла сама хозяйка. Она была облачена в советский цветастый халат с поясом, но внутри виднелась кружевная комбинация La Perla. Я недавно видела такую в ЦУМе.
– Ребята, проходите. – она расплылась в улыбке.
Мы вошли в квартиру. Я сняла сапоги. Ангелина по-дружески обняла меня, и я почувствовала аромат её духов.
– Любочка, у нас правило вечера. Девочки в халатиках на белье. – она подмигнула мне. – Идем, я тебе приготовила.
Тутанков отпустил мою руку и подтолкнул под спину. Геля повела меня куда-то через комнаты. Все они были обставлены ретро мебелью, обвешаны коврами. И если бы не женщины в дорогих украшениях и не бутылки французского шампанского, стоимостью в сотни евро, можно было бы подумать, что я оказалась в 80-ых.
Ангелина завела меня в небольшую комнату. Там стоял лишь рейл с халатами. А на стене висело огромное зеркало.
– Раздевайся! – скомандовала она.
И звонкий голос полетел эхом по комнате.
– Я не хочу. – тихо, но жёстко и уверенно ответила я.
Она тут же изменилась в лице. Стала до блевоты приветливой.
– Люба, не воспринимай в штыки. Это всего лишь шуточная вечеринка.
– Я не хочу оставаться в белье…
– Я дам тебе комбинацию. Новую! Тебе очень пойдёт.
Она громко начала перебирать вешалки и вытащила оттуда нежно-пудровую ночнушку с кружевным подолом. И с биркой.
– На, твой размерчик…– она настойчиво сунула мне в руки вешалку.
Ткань была нежная. Шёлковая.
– Переодевайся. Вещи можешь оставить тут. И приходи к нам на шампанское. – она нежно провела пальцами по моему плечу.
Я вздрогнула. Почему-то мне стало противно от этого жеста.
Я сняла платье. И осталась в трусиках и чулках. Оторвала силой бирку с комбинации. И надела её. От холодной ткани встала грудь. Очень откровенно. Я подобрала пушистый халат под цвет. И завертела волосы в небрежный пучок, оголив бриллианты, подаренные Тутанковым накануне.
И выключила свет.
Аккуратно прикрыла дверь.
Пошла по тусклому коридору на шум.
В гостиной тихо играл джаз. Всюду были подносы с шампанским.
Я заметила Ангелину и Тутанкова у окна. И подошла к ним.
Он ТАК посмотрел, что у меня внутри все перевернулось. Но продолжал говорить с ней. Тон его был грубым.
– Зачем ты позвала этого мудака?! Знаешь ведь моё к нему отношение!
– Прости, дорогой. С ним очень хотел переговорить Ерёмин. Он и попросил. Я не могла отказать. Да и попробуй откажи Ерёмину. По стенке ведь размажет… – она отвернулась, кокетливо опустив глаза, словно лиса. Играла в провинившуюся.
– Ясно. Надеюсь, он быстро даст по съебам? Намекни, что пора. – Тутанков очень строго посмотрел на свою подругу.
– Илюш, не заводись…
Но он уже не слушал. Пошёл здороваться с кем-то.
– Вечно у них с Сониным такая хуйня. – виновато пожала плечами Ангелина.
– С Сониным? – переспросила я.
– Да. С Фёдором Борисовичем. Знаешь его?
– Нет. – неуверенно покачала головой я.
– Феденька Борисович Сонин. Рыболовецкий магнат. Ну и автосалонами тут у нас заправляет. Вечные тёрки у него с Тутанковым.
Я не слышала, что она говорила дальше, потому что в голове у меня звучала эта фамилия – Сонин.
Миша Сонин.
Тот самый, кто помог мне бежать из гостиницы в Стамбуле. Неужели это его сын?! Все сходится. И фамилия. И автосалон. Пока я стыла в раздумьях, Ангелины и след простыл. Она уже уделяла внимание кому-то другому. А я начала оглядываться по сторонам.
Вдруг сзади меня схватила крепкая мужская рука, одновременно опуская в мою ладонь бокал шампанского. Это был Тутанков. Он прижал меня к своему паху и горячо зашептал в шею:
– Ты такая сексуальная в этом халате…Я проведу пару переговоров и уеденимся. Поняла? Я хочу, чтобы ты сосала на коленях. В глотку твою хочу.
Я покрылась мелкой дрожью от возбуждения. После того случая на столе он не прикасался к моему рту. И даже не заводил об этом разговор.
– Не больше одного бокала. Помнишь? – он нежно поцеловал меня в щеку и исчез.
Шампанское оказалось крепким. Я моментально почувствовала приятную лёгкость в голове. И в теле.
Мужчины и женщины мне улыбались. Я побродила по комнатам. И начала искать глазами Тутанкова.
– Ещё шампанского? – вдруг раздалось за спиной.
Я повернулась.
Высокий голубоглазый мужчина в чёрной облегающей футболке доброжелательно улыбался. На руке у него была татуировка в виде маяка. И очень сладкий парфюм с нотками дерева.
– Я сегодня уже пила шампанское. Спасибо… – робко улыбнулась я. Внимание такого мужчины было приятно.
– Тогда, может быть, вина? Я предпочитаю белое. – симпровизировал он.
Я уже не могла сдерживать улыбку. И расплылась. Он достал откуда-то фужер без пузырьков и представился:
– Фёдор Борисович Сонин. Можно просто – Фёдор.
Я застыла в изумлении. Кажется, он это заметил. Но виду не подал.
– У вас очень запоминающиеся глаза. Сияют даже ярче, чем ваши украшения. Как же вас зовут?
– Любовь.
– Любовь..?…– он будто требовал продолжения.
– Люба Линдеман.
Сонин расширил глаза от удивления.
– Люба! Линдеман! – воскликнул он, а потом подхватил меня под локоть и уже тише произнес прямо в ухо с наигранным артистизмом. – Я наслышан про вас! Миша рассказывал. Значит, вы протеже господина Тутанкова?
Я еле заметно кивнула.
– Знаю про вашу рекламу. И даже предложил бы вам должность в отделе маркетинга своего автосалона, но, боюсь, это плохо скажется на ментальном здоровье вашего покровителя. А я ему зла не желаю!
Эти слова показались мне издевкой. Я поблагодарила Сонина за вино. И отошла в сторону. Но видела, что он смотрел мне вслед. Довольно долго.
Я залпом осушила второй бокал. Хотя мне велено было выпить только один. И снова стала искать среди гостей Илью. Но его нигде не было. Я медленно прошла по всем комнатам. Заглянула даже на балкон.
Ни его.
Ни Ангелины.
Телефон остался в сумочке. А сумочка в комнате с халатами. Я пошла туда и по дороге увидела ещё одну дверь. Почему-то захотелось заглянуть. Я неуверенно толкнула её. Внутри было темно. Спиной ко входу стояли два кресла. На одном сидел Тутанков. Широко расставив ноги. На втором Ангелина. Она изящно водила ступней по его паху.
И я поняла!
Что уже видела похожую картину прежде…
В Стамбуле!!
Тогда девушка показалась мне блондинкой. Но нет.
Так просто падал свет.
Я будто треснула внутри.
Раскололась на тысячу частей.
Ангелина! Она!
Была тогда.
И сейчас.
А он говорил, что ничего для него не значит!!!
На глазах выступили слезы. Но я продолжала стоять как вкопанная.
Она первая увидела меня и кивнула. Тутанков обернулся. Глаза его были огромными в темноте.
– Малышка, иди сюда. – мягко сказал он, нарушив тишину.
А я продолжала стоять молча. У меня будто свело челюсть. Я понимала, что он не трезв. По голосу. И на журнальном столике стояла пустая бутылка шампанского.
Ангелина подскочила на своих стройных ногах с кресла, словно кузнечик. и подошла ко мне. Ласково взяла за руку.
– Ну же. Ведь ты любишь вызовы....– пропела она в тишине.
Я отдернула руку и подошла ближе к Тутанкову.
– Как ты можешь?! – меня трясло.
А он подхватил за талию и усадил к себе на колени. Обнял.
– Люба…Ты главная для меня. Но иногда хочется чего-нибудь необычного. Или ты тоже хочешь попробовать анальный секс? – он нежно закусил моё ухо.
И стаскивал халат.
А я понимала, что если сейчас уйду, он не побежит за мной.
Останется тут. С ней.
Но я не могла ЭТОГО допустить.
Он – МОЙ!
Я вытерла халатом подступающие слезы. И, кажется, остатки своего самолюбия.
– Ты только мой! – я вцепилась ему в плечи.
– Твой. – кивнул он и усадил меня сверху на себя.
И крикнул громче. Ей:
– Выйди!
Я почувствовала его член. Он отодвигал белье.
И направлял рукой в меня. Я стала медленно насаживаться на него. И расстегивала ему рубашку.
Илья откинул голову на спинку кресла и силой сжал мои бедра. Да так, что, казалось, останутся следы. Я вцепилась ему в плечи. И начала ускорять темп. Не замечая ничего вокруг.