745 У [ручья] с глубокой водой тот хотевший пить влез
На ореховое дерево, стал трясти [с него] грецкие орехи.
Грецкие орехи падали с орехового дерева в воду,
Звук доносился, он видел пузыри.
Один разумный сказал ему: «О юноша, оставь
Орехи, они принесут тебе только жажду![430]
Большинство плодов падает в воду,
Вода в низине, вдалеке от тебя.
Покуда ты с трудом спустишься вниз,
Вода в ручье унесет их далеко».
750 Тот сказал: Моя цель – не натрясти орехов,
Посмотри пристальней, не останавливайся на внешнем!
Моя цель в том, чтобы доносился звук воды,
А также [чтобы] я видел этот пузырек на воде.
Что делать жаждущему в [этом] мире? —
Только постоянно ходить вокруг водоема[431],
Вокруг ручья, вокруг воды и звука воды,
Подобно паломнику, обходящему Ка‘бу праведности![432]
Точно так же моя цель в [сочинении] этого «Маснави»,
О Зийа ал-Хакк Хусам ад-дин, это – ты![433]
755 «Маснави» в ответвлениях и корнях[434]
Целиком принадлежит тебе – ты принял его.
Шахи принимают хорошее и плохое,
Уж если принимают, [оно] не будет более отвергнуто.
Раз ты посадил деревце – дай ему воды!
Раз ты дал ему расти – устрани препятствия![435]
Моя цель во [всех] словах его – твоя тайна,
Моя цель в его сочинении – твой голос[436].
Для меня твой голос – голос Бога,
Не дай Бог, чтобы влюбленный был отделен от возлюбленного!
760 Единение без определения, без аналогии
Существует у Господа людей с душами людей[437].
Но я сказал: людей, не полулюдей,
Люди – это лишь души, знающие Душу[438].
Люди – это человечество, а где человечность?
Ты не увидел главы человечества, [значит], ты – хвост![439]
Ты прочел «не ты бросил, когда бросил»,
Однако ты – [лишь] тело, ты остался в разделенности[440].
О тупица, царство своего тела, как Билкис,
Покинь ради пророка Сулаймана![441]
765 Я восклицаю «Нет силы..!» не из-за собственных слов,
Но из-за зломыслия того склонного к измышлениям[442].
Ибо он о сказанном мной строит домыслы
В сердце из-за зломыслия и отрицающего мнения.
Я восклицаю «Нет силы!..», то есть ничего не поделаешь,
Поскольку у тебя в сердце – речи против меня!
Поскольку сказанное мной застряло у тебя в горле,
Я умолкаю, скажи свое [слово]!
Один хороший флейтист играл на флейте,
Вдруг из его зада вышел ветер.
770 Он приложил флейту к заднице – мол, если
Ты играешь лучше меня, бери и играй!
О мусульманин, ведь в стремлении [к истине] учтивость –
Это не что иное, как терпение пред любым неучтивым![443]
Когда ты видишь, как кто-то жалуется,
Мол, у такого-то злобный нрав и характер,
Знай, что этот жалобщик злонравен,
Раз о том злонравном он злословит.
Тогда как добронравный – тот, кто в смирении
Терпит от злонравных и зловредных.
775 Однако у шейха та жалоба – по велению Бога,
Не вследствие гнева, вражды и страсти[444].
То не жалоба, [но] исправление души,
Подобно жалобам, изливаемым пророками.
Считай нетерпимость пророков велением [Бога],
Если б не то, их кротость – великий терпивец зла!
Они убили свой [плотский] нрав, терпя зло,
Если есть [в них] нетерпимость, она – Божественная[445].
О Сулайман, среди ворон и соколов
Стань кротостью Истинного, уживись со всеми птицами[446].
780 О, двести Билкис ничтожны для твоей кротости,
Ибо «наставь мой народ, воистину, они не ведают!»[447]
Внемли, Билкис, приди, а не то будет плохо,
Твое войско станет тебе врагом, взбунтуется!
Твой привратник сокрушит твою дверь,
Твоя душа от [всей] души затеет с тобой вражду.
Все частицы земли и неба
В пору испытания – это войско Истины[448].
Ты видела, что сотворил ветер с ‘адитами?!
Ты видела, что сотворила вода во время потопа?![449]
785 Как то море отмщения сразило Фир‘ауна
И как эта земля показала себя с Каруном![450]
И что те стаи [птиц] сделали с тем слоном,
И как комар проел башку Намруду[451].
И как Да’уд метнул камень рукой —
Тот превратился в шестьсот кусков и разбил войско[452].
Камни сыпались на врагов Лута,
Так что они погрузились в черную воду[453].
Если я расскажу обо [всех] неодушевленных вещах мира,
С умом [приходивших] на помощь пророкам,
790 Поэма станет такой, что сорок верблюдов
Не осилят груз целиком, если понесут [ее].
Будет свидетельствовать против неверующего рука [его],
Станет войском Истинного, склонит голову[454].
О, делами подавшая пример противления Истинному,
Ты – посреди Его войска, остерегись!
Каждая частица тебя – войско, преданное Ему,
Ныне они послушны тебе из лицемерия.
Если Он скажет глазу, мол, терзай ее,
Боль в глазу причинит тебе сотни мучений.
795 А если Он скажет зубу: «Принеси невзгоды!»,
Тогда достанется тебе от зуба трепка.
Открой [книгу о] врачевании, прочти главу о недугах,
Чтобы увидеть действия войска тела.
Поскольку Он – душа души любой вещи,
Легко ли враждовать с Душой души?
Не говоря уже о войске дивов и пери,
Ведь они от всей души сокрушают для меня ряды [врагов].
Для начала, Билкис, оставь [свое] царство,
Когда же ты обретешь меня, все царство [мира] – твое!
800 Когда придешь ко мне, сама узнаешь,
Что без меня ты была изображением на [стене] бани[455].
Изображение, даже если изображен султан или богач –
Это форма, что не вкушает своей души.
Его красота – для других,
Вотще оно раскрыло глаза и рот!
О ты, проигравшая в битве саму себя,
Ты не отличила других от себя![456]
Ты останавливаешься пред каждой формой, к которой подходишь,
Мол, вот это я! Клянусь Аллахом, то – не ты!
805 На миг останешься одна, без людей –
Будешь по горло в тоске и печали.
Разве эта [форма] – ты? Ведь ты – та уникальная [сущность],
Что блага, красива и упоена собой[457].
Ты сама себе птица, сама – добыча, сама – силок,
Ты сама себе почетное место, сама – пол, сама – крыша.
Субстанция – то, что упрочено само собой,
Акциденция – то, что стало ее ответвлением.
Если ты родом от Адама, воссядь, как он,
Узри в себе все [его] потомство[458].
810 Что есть в кувшине, чего нет [также и] в реке?
Что есть в доме, чего нет в городе?
Этот мир – кувшин, а сердце – словно поток воды,
Этот мир – комната, а сердце – дивный город!
Скорей, иди, ибо я – посланник, приглашающий [к Богу],
Подобно смерти, я – убивающий страсти, а не сладострастный!
А если есть [во мне] страсть, я – повелитель страсти,
Я не пленник страсти к лику кумира!
Мы по самой сути – сокрушители кумиров,
Как Друг Истинного и все пророки[459].
815 О рабыня [страсти], если мы входим в кумирню,
Кумир, а не мы падает ниц в поклонении.
Ахмад и Бу Джахл ходили в кумирню,
Меж этим хожденьем и тем – большущая разница![460]
Тот входит – кумиры склоняют пред ним головы,
Этот входит – склоняет голову, как [прежние] общины.
Этот мир страстей – кумирня,
Гнездо [и] для пророков, и для язычников.
Но страсть – рабыня чистых [сердцем],
Золото не сгорает, потому что оно чистое, из рудника.
820 Язычники – подделка, а чистые [сердцем] – как золото,
В этом тигле – оба эти [вида] людей[461].
Когда [туда] попала подделка – сразу почернела,
Попало золото – выявилась его золотистость[462].
Золото радостно стало барахтаться в тигле,
Его природа смеется в лицо огню[463].
Наше тело стало нашим покровом в мире,
Мы, как река, спрятаны под этой соломой.
О невежда, не сочти шаха религии глиной,
Так посмотрел проклятый Иблис [на Адама][464].
825 Разве можно замазать это солнце
Пригоршней глины? Скажи-ка мне!
Сыпь землю и сотни [горстей] пепла
На его свет – он все равно поднимется над его головой!
Что такое солома, чтобы она укрыла лик воды?!
Что такое глина, чтобы она скрыла солнце?!
О Билкис, встань величаво, подобно Адхаму,
Обрати в дым это недолговечное царство![465]
[Почивая] на троне, тот достойный муж услышал
Ночью топот и крики, [доносившиеся] с крыши,
830 Тяжелые шаги по крыше дворца.
Сказал себе: «Кто осмелился?!»
Закричал из окна дворца, мол, кто там?
То, верно, не человек, а пери?
Странные люди свесили головы [с крыши],
Мол, мы тут ночью бродим в поисках.
«Эй, а что вы ищете?» Они отвечали: «Верблюдов».
Он воскликнул: «Ну кто же ищет верблюда на крыше?!»
Тут они сказали ему, мол, ты – на троне,
Как же ты взыскуешь встреч с Богом?!
835 Вот и все, больше его никто не видел,
Он стал невидим для смертных, словно пери.
Суть его скрыта, а он – перед людьми,
Да что видят люди, кроме бороды и рубища?!
Когда он удалился от взоров своих и чужих,
То обрел в мире славу, как ‘Анка[467].
Душа всякой птицы, улетевшей к горе Каф –
Весь мир похваляется ею, похваляется!
Когда этот свет с востока достиг Сабы,
Волнение поднялось среди Билкис и ее народа[468].
840 Каждый мертвый дух обрел крылья,
Мертвецы подняли головы из могилы тел.
Передавали друг другу благую весть: «Слышите,
То нисходит глас с неба!»
От того гласа упрочается религия каждого,
Начинают зеленеть ветки и листья сердца.
То дыхание Сулаймана, словно трубный глас,
Высвободило мертвых из могил.
После этого пусть и ты обретешь счастье,
Это окончено, а всю правду знает Аллах![469]
845 Я расскажу о [земле] Саба в манере влюбленных:
Когда ветер (саба) прилетел на тюльпановый луг[470],
Узрели тела день своей встречи [с ду́хами],
Вернулись сыны в свой дом[471].
Община тайной любви среди [прочих] общин
Подобна щедрости в окружении нападок недуга [скупости][472].
Низость ду́́хов – от их тел,
Благородство тел – от их ду́хов.
О влюбленные, вам [предназначено] питье
Вы – вечны, вам дали вечность!
850 О забывчивые, поднимайтесь и любите!
То – запах Йусуфа, вдыхайте [его]![473]
О Сулайманов язык птиц, явись,
Песню каждой птицы, что прибывает, спой [вместе с ней]![474]
Раз Истинный послал тебя к птицам,
Он обучил тебя напеву каждой птицы.
С птицей принуждения говори на языке принуждения,
С птицей, сломавшей крыло, говори о терпении[475].
Терпеливую птицу обрадуй и приветь,
Птице ‘Анка огласи описания [горы] Каф[476].
855 Голубю вели опасаться сокола,
С соколом говори о кротости и осмотрительности[477].
А ту летучую мышь, что осталась без пищи,
Познакомь и подружи со светом[478].
Заставь воинственную куропатку научиться миру,
Покажи петухам приметы рассвета[479].
Вот так и иди – от удода до орла
[Каждому] указывай путь, а Аллах знает, как лучше!
Как только Сулайман птицам [страны] Саба
Свистнул один раз – он поймал их всех!
860 Кроме, может быть, птицы, что была лишена души и крыльев,
Или, как рыба, была немой, изначально глухой.
Нет, я ошибся, ибо если глухой склонит голову
Перед внушением Всевышнего, Он дарует ему слух[481].
Когда Билкис со всей душой двинулась в путь,
Она к тому же пожалела о прошлых временах[482].
Она рассталась со своим богатством и царством так,
Как влюбленные со своим добрым именем.
Те прелестные рабы и рабыни
В ее глазах [уподобились] гнилому луку.
865 Сады, дворцы и воды рек
Из-за любви показались банной топкой[483].
Любовь, когда охватывает и покоряет,
Превращает все прекрасное в противное взору.
Выставляет луком-пореем каждый изумруд
Ревность любви, таково значение нет[484].
[Смысл слов] «Нет Бога, кроме Него», о защитник,
В том, что [даже] луна кажется тебе черным [от копоти] котлом.
Ни богатств, ни сокровищ, ни [всякого] добра –
Ничего ей не было жаль, только лишь трона.
870 И вот Сулайман узнал о том, что у нее на сердце,
Ведь от его сердца к ее сердцу был проторен путь.
Тот, кто слышит голос муравьев,
Услышит и потайной стон находящихся вдали[485].
Тот, кто говорит о тайне «муравьиха сказала»,
Знает также и тайну этого ветхого свода[486].
Он увидел издалека, что той принявшей покорность
Горько было расстаться со своим троном.
Выйдет длинно, если стану говорить о причине того,
Мол, почему в ней была такая любовь и привязанность к трону?
875 Хотя эта писчая тростинка сама по себе бесчувственна,
Не сродни писцу, но она ему близкий друг.
Так и любое орудие ремесла,
Лишено души, [но] – друг наделенному душой.
Я бы точно определил эту причину,
Если бы глаза твоего понимания не слезились[487].
Из-за запредельной величины трона
Перенести трон было невозможно.
Он был тончайшей работы, и разбирать его – опасно,
Как [разделять] сочленения тела.
880 И вот Сулайман сказал: «Хотя в конце концов
Она охладеет к венцу и трону —
Когда душа высунет голову из Единства[488],
В его блеске у тела не будет блеска,
Когда явится жемчужина из глубины морей,
Ты взглянешь с презрением на пену и щепки,
Возвысит голову лучистое солнце —
Кто расположится на хвосте скорпиона?[489] —
Но при всем этом при нынешнем положении [дел]
Следует найти средство для переноса ее трона,
885 Чтобы она не печалилась во время встречи [со мной],
[Чтобы] ее ребяческое желание было исполнено.
Для нас он не важен, а для нее весьма дорог,
Пусть на пиршестве гурий будет и див![490]
Тот изящный трон станет уроком для ее души,
Как лохмотья и грубая обувь для Айаза[491],
Чтобы знала, чему она подверглась,
Из каких [низов] и куда она попала!
Прах, каплю и кусок мяса
Держит Бог у нас перед глазами[492],
890 Мол, вот откуда Я привел тебя, о злонамеренный,
А ты тем гнушаешься?
Ты был влюбленным в «то» в черед «того»,
В то время ты был отрицающим эту Милость[493].
При том, что эта Щедрость – средство устранить то твое отрицание,
Которому ты предавался сначала, будучи прахом[494],
Дарование тебе жизни стало аргументом отрицания [воскрешения],
Этой твоей больной [душе] стало хуже от лекарства.
Откуда у праха [способность] придумать такое дело,
Откуда в семени вражда и отрицание?
895 Поскольку в тот момент ты был без души и сердца,
Ты [тем самым] отрицал [способность к] мысли и отрицанию![495]
Ведь [то] твое отрицание выросло из неодушевленности,
Так и этим отрицанием удостоверено твое воскрешение[496].
Так что про тебя та притча – как стучащему кольцом [в дверь]
Хозяин изнутри отвечает: «Хозяина нет!»
Стучащий кольцом из этого «нет» выводит, что «есть»,
Поэтому он и вовсе не отнимает руки от кольца.
Вот так само твое отрицание разъясняет,
Что Он из минерала производит сотни умений.
900 О отрицающий, сколько Мастерства было потрачено до того, как
[Твои] вода и глина родили отрицание, от [состояния] «разве прошел»![497]
Вода и глина как раз говорили: «Отрицания нет»,
Они кричали [об отрицании], не ведая, что сообщение не таково!
Я бы продолжал толковать это сотней способов,
Но ум [слушателя] поскользнется на тонком слове.
Один ифрит сказал, мол, [своим] уменьем ее трон
Я доставлю прежде, чем ты покинешь это собрание[498].
Асаф сказал: «Я при помощи Его величайшего имени
Доставлю его к тебе в одно мгновение!»[499]
905 Хотя ифрит был мастером колдовства,
Однако то было явлено от дыхания Асафа[500].
Трон Билкис явился в тот же миг,
Но из-за Асафа, а не из-за уменья таких, как ифрит.
[Сулайман] воскликнул: «Хвала Богу за это [чудо] и сотни таких,
Что мне довелось увидеть от Господина миров!»
Потом Сулайман обратил взор к трону,
Сказал: «О дерево, в самом деле ты – ловушка для дураков!»
Перед древесиной и камнем с резьбой
Ох как многие дураки преклоняют головы!
910 Преклоняющийся, как и объект преклонения, не ведает о душе,
[Но] он увидел некое движение души и малое воздействие[501].
Увидел, когда пришел в смятение и ошеломление,
Что камень молвил слово и подал знак.
Когда он не к месту сыграл в нарды служения,
Принял, злосчастный, каменного льва за льва,
Истинный лев по доброте [своей] проявил щедрость
И тут же бросил собаке кость.
Рек: «Хотя та собака не утвердилась [на прямом пути],
Но у нас кость – всем [доступная] милость![502]