– Адам Блэк – непризнанный герой, ставший заложником имиджа… – я протяжно повторила вслух слова подруги и откинулась на подушку, задумчиво улыбаясь.
Что-то изменилось… Не во мне, в моём отношении к Блэку… А, впрочем, кого я обманываю? Изменилось всё! Возможно, что и до настоящего момента, тёплые чувства к музыканту жили в моей душе, только тщательно маскировались за бравадой раздражения и презрения. Но ведь по-настоящему я никогда не думала об Адаме плохо. А когда видела его на сцене, слушала его песни, и вовсе, искреннее восхищалась.
Почему, чтобы понять себя, разобраться в привязанность, людям необходим «электрошокер»? Ситуация, которая полностью выбивает почву из-под ног. Критический момент. Ещё вчера, я смотрела на Блэка, через призму собственных страхов, домыслов, боязни стать зависимой от симпатий, быть непонятой им. А теперь… теперь всё это отошло на второй план. Ведь мои сомнения не делали Адама лучше или хуже, не наделяли его «супер силой», не прививали новых черт. Стереотипное мышление убивает в нас и в окружающих особую исключительность. Мы строим взаимоотношения полагаясь на опыт, иногда даже не свой собственный, оценивая людей по одному и тому же алгоритму. Но как можно сравнивать огонь и воду, апельсин и вишню, дельфина и слона? Пытаясь систематизировать свои ошибки, мы клонируем мир вокруг себя, обрекая друг друга ходить по замкнутому кругу!
– Знаешь, ни на одной женщине моя майка не смотрелась столь сексуально.
Голос Адама рассёк воздух, почти коснувшись меня физически. От неожиданности я резко села и, потеряв равновесие, чуть было не плюхнулась на пол с края кровати. Блэк усмехнулся.
Он стоял в дверях, облокотившись о проём левым плечом. Стильный, всё ещё таинственный и чертовски красивый. Свет из окна так удачно падал ему на лицо, что я в очередной раз восхитилась скульптрности черт – острые скулы, идеальный изгиб бровей, линия профиля, а губы… его губы произведение искусства. Ещё и прикид музыканта подливал масла в огонь. Узкие, чёрные джинсы порванные на коленях, сидели как влитые, подчёркивая все достоинства фигуры. Тёмная футболка без принта, с широким воротом, открывала длинную, молочного цвета шею, увитую разными по толщине цепочками. Кожаная косуха немного расширяла парня в плечах, но тяжёлые ботинки уравновешивали пропорции. На левом запястье Блэка, я заметила браслет из крупных деревянных бусин, а его длинные пальцы украшали кольца, совершенно неподходящие друг другу, но отлично вписывающиеся в общий антураж. Что до причёски, ну, тут как с обложки журнала! Гладкие, с зеркальным блеском волосы, спадали клиновидной чёлкой на одну сторону, каким-то мистическим образом акцентируя внимание на глаза! Взгляд прямой, изучающий, с задиристой чертовщинкой, но это уже привычное явление.
Оценивая Адама, я почувствовала, как дыхание сбилось. Но я не могла заставить себя прекратить разглядывать рок-н-рольное совершенство. Неужели все люди становятся одержимыми до глупости, стоит лишь чуть-чуть отпустить себя и поддаться симпатиям?
Так, Кейт, кажется, ты переборщила с желанием мыслить вне клише, и теперь именно этим и занимаешься – пускаешь слюни на красавчика рокера, при этом виня себя за несдержанность!
Не заметив шагов за телефонным разговором и понятия не имея, что конкретно мог услышать Адам, я смущённо потупила взгляд, подтягивая к груди одеяло. От пристального взгляда синих глаз, сердце забилось раненой птицей в груди.
– Ты уже вернулся…– констатируя очевидное, нелепо улыбнулась я.
– Как видишь, – Блэк ехидно сощурил глаза, а затем перевёл взгляд на тумбочку, где лежал его мобильный, тем самым, ввергая меня в ещё большее стеснение.
– Я просто…
– Обсуждала с подругой парней, – съязвил Адам в своей привычной манере. – Рассказала ей, как спала в моих объятьях?
В голове вдруг начал происходить «разрыв шаблона». Он так громко трещал по швам, что даже Адам должен был слышать! Что за фигня? Зачем Блэк снова нацепил маску «Бэд-Боя»? То, как парень смотрел на меня, как ухмылялся своим же колкостям, а этот самодовольный блеск в глазах и певучие гласные… Ощущение, словно меня мощным броском зашвырнули в прошлое, на пару дней, а может и месяцев, назад. Ни следа от того чуткого, заботливого парня, обнимающего меня всё утро в желании разделить боль на двоих!
– Я поставила в известность родных, что жива и здорова. Пока мама не вызвала в Блэкфорт «национальную гвардию». – ответила весьма сухо, но скрыть негодование не смогла, оно пушистым пионом расцветало на моём лице, слегка его перекашивая.
Адам звучно хмыкнул и, проигнорировав пояснения, прошёл в комнату, направляясь прямиком к кровати. Как только он оказался рядом, сразу же вручил мне несколько пластиковых пакетов, досадливо пожав плечами.
– Бьюсь об заклад, вкусы у нас не сходятся… Пришлось импровизировать.
Задиристо подмигнув, Блэк обошёл постель и встал возле окна, скрестив руки на груди.
Я, глубоко вздохнув, чтобы успокоиться и абстрагироваться от странной перемены в поведении Адама, заглянула в один из пакетов и, обомлев от увиденного, обернулась, впиваясь потрясённым взглядом в затылок музыканта.
– Ты и нижнее бельё мне купил? – достав двумя пальцами тёмно-фиолетовый, кружевной лифчик, я почувствовала, как к щекам прилила кровь.
– Ага, больно продавщица была миленькая. Кстати, она дала мне свой номер, пришлось соврать, что покупаю подарок сестре, – после этих слов Блэк обернулся, мы встретились взглядом.
Пространство вокруг нас оледенело. Мне даже на миг почудилось, что оконные стёкла вот-вот затянет изморозью. Температура воздуха стремительно понижалась. Ещё чуть-чуть и изо рта пойдёт пар! Разумеется, всё это не более, чем самообман. Метафора. Но именно так я себя ощущала, глядя в кристально-синие глаза Адама.
Неожиданно, совершенно бесстрастное выражение лица Блэка изменилось. Губы рокера растянулись в чертовски сексуальной улыбке, а левая бровь нахально поползла вверх.
– Не хочешь примерить? – вдруг выдал Адам. Я даже не сразу понимаю к чему он это сказал. – Могу помочь застегнуть.
– Извини? – я тряхнула головой, пытаясь сбросить с ресниц неприятное наваждение, и засунула то, что уже успела достать обратно в пакет.
Что происходит? Я задремала и сплю? Ну, не может человек после того, что сделал, вести себя, как последняя сволочь! Должен же быть во всём этом какой-то смысл!
Торжествующая улыбка на лице Адама стала почти невыносимой, он намеренно рушил ту связь, что возникла между нами. Ещё пять минут назад я испытывала не только благодарность, но и искреннюю симпатию к этому парню, вопреки всему, что о нём говорили, вопреки прежним, поверхностно сделанным, выводам. Но теперь меня накрыла волна отвращения. Желудок так и выворачивало от идеальных черт, от слишком красивых глаз, от глубокого, проникающего под кожу, голоса.
Нет… я решительно отказываюсь принимать это! У всего есть своя причина! Так по какой из них, Адам пытается от меня отдалиться?
– Что? Что ты делаешь? – недоумевая спросила я, не скрывая возмущения и досады.
Адам на долю секунды свёл брови к переносице, а затем вопросительно кивнул.
– Зачем? Ты ведь совсем не такой, Адам! Для тебя так важно сохранить имидж плохого парня?
Разочарованно выдохнув, Блэк сделал несколько широких шагов. А, уже стоя прямо передо мной, снял куртку, демонстративно швырнув её на подушки. На некоторое время в воздухе повисла тишина, напряжённая и безнадёжно удручающая. Мне, не то чтобы, было больно, но точно неприятно и жутко обидно.
Неожиданно Адам наклонился так близко, что практически коснулся кончиком своего носа моей переносицы. Я вздрогнула и задержала дыхание, но взгляд не отвела.
– Я ведь предупреждал, не нужно присваивать мне статус героя, – его голос плотный, с лёгкой хрипотой, окутал моё сознание, погружая разум в транс. Я сидела, не смея пошевелиться, и чем дольше Адам говорил, тем сильнее в моей груди открывалась сквозная рана. – Не моя проблема в том, что ты себе напридумывала. Я не принц на белом коне, который по вторникам и четвергам спасает принцесс. Скорее наоборот. Мы не в сказке, Кейтлин. А реальность, в большинстве своём, не совпадает с нашими ожиданиями. Увы, я не намерен извиняться за то, кем являюсь.
Взгляд льдистых глаз был по-настоящему холоден и колюч. Захотелось обнять себя руками, чтобы унять пробивающую тело дрожь, напоминающую озноб. И всё же пазл никак не складывался! Но я больше не хотела об этом думать, искать причины, аргументы, оправдания. Адам сделал свой выбор, пожелал остаться в моих глазах кретином. Что же, значит и говорить я с ним буду как с кретином!
Вскинув подбородок, глотая воздух маленькими порциями, я окинула Блэка пренебрежительным взглядом и ответила через язвительную ухмылку:
– Это ты сейчас кому врёшь? Мне или самому себе?
Адам скривил губы в неоднозначной усмешке, медленно скользя взглядом по моему лицу, а после выпрямился во весь рост.
– Ты начинаешь мне нравиться, Крофт. Не будь ты малолеткой, может, у нас что и сложилось… – Блэк произнёс мою фамилию по слогам, особенно долго протянув букву «о» и, по окончанию возмутительной реплики, облизнулся как какой-то маньяк.
– Аккуратнее, а то испортишь репутацию шлюхи, – злобно и иронично отозвалась я, отводя взгляд в сторону, чтобы Адам не заметил в моих глазах болезненное разочарование.
– За меня не волнуйся, всё у меня будет отлично! И ты далеко не первая, кто пытается зацепить меня подобным образом. Скука, – передёрнул музыкант и направился к выходу, напоследок бросив, – Я буду внизу. Как переоденешься, спускайся, отвезу домой.
– Вызову такси, – тут же с уверенностью огрызнулась я.
– Как знаешь, – равнодушно отозвался Блэк и вышел из спальни.
Ровно через 15 минут я покинула поместье, так и не сказав Адаму «До свидания».