– Что это у вас, пулевое ранение?
Стас очнулся от тяжёлых мыслей и поднял глаза на задавшего вопрос юнца, в глазах шестёрки «Шныры» читалось не просто любопытство, а изумлёние, и ещё уважение.
– Нет, осколок, – коротко ответил капитан, тронув себя за шрам на груди.
– Где это вас?
– Далеко, – односложно произнёс ветеран, давая понять, что не расположен к разговору.
Мальчишка смущённо потоптался, незаметно глянул по сторонам и тихо попросил:
– Я видел, как вы разминались, не научите меня каким-нибудь приёмам?
Стас с сомнением оглядел просителя. Однажды он уже имел глупость посочувствовать салаге – уступил ему свою койку, – а в ответ получил чёрную неблагодарность. И всё же поинтересовался:
– Как тебя зовут?
– «Скворец», – машинально назвался парень, густо покраснел и поправился: – То есть Коля Скворцов.
– Сколько тебе?
– Восемнадцать уже.
– Не буду спрашивать, за что сидишь, не моё это дело. Но лучше, Колян, не увлекайся воровской романтикой, – так легко увязнуть. Выбраться потом будет нереально.
Стас с удовлетворением отметил ясные, неглупые глаза паренька, который кивнул в ответ.
– Хотите, я вам чаю принесу? – тихо предложил юноша, снова быстро стрельнув глазами по сторонам.
– Не стоит, Колян ни на кого шестерить – держи фасон! Ты же Человек! И не связывайся с этими крысами. Потому что дружки твои – не люди, а самые настоящие крысы. Они будут притворяются корешами, впаривать тебе сказки про свои благородные понятия, но всё это фуфло для простачков. Они используют тебя и выплюнут.
К ним в вразвалочку подошёл «Шныра»:
– Зачем пацанчику уши полощешь? Ты же мусор! Тебе со своими псами-вертухаями надо держаться, а «Скворец», хоть и «фазан» ещё, но имеет желание авторитетным мэном стать.
– Оставьте его в покое, – не сдержался Легат.
«Шныра» ощерился гнилыми зубами, щёки и лоб его собрались в гармошку, отчего глазки, и без того мелкие, превратились в щёлки.
– Не гони волну, фараон. Ты тут никто! – сплюнул он.
– Сам не суши зубы, сявка! – переходя на уголовный жаргон, сурово отрезал Стас. – И не надо поднимать хай, ты ведь «Шнырь», то есть по-вашему «шестёрка, уборщик, прислужка». Под тобой ходить – ниже плинтуса опуститься.
– Братва, это что же! Какой-то мусор поганый будет у нас свои порядки устанавливать?! – в истерике обратился к камере униженный «Шнырь». Вокруг него тут же начали группироваться местные деловые.
– А давайте у самого пацанчика спросим, чего он хочет: к тебе, менту поганому пристегнуться? И быть с легавыми в «шоколадных отношениях»? Или «Скворец» желает остаться честным фраером? – предложил один из воров и почти ласково обратился к растерявшему парнишке:
– Ну, бродяга, выбирай!
«Скворец» стоял, опустив глаза в пол, на висках его выступили капельки пота.
– Ну давай, кент, не косорезь – скажи мусору кто он есть! – науськивал его против капитана «Шныра». Мальчишка поднял на Стаса полные слёз, совершенно дикие глаза, и выпалил:
– Ты мусор поганый!
Стас лишь покачал головой. Зато выбор молодого «лепилы», – то есть представителя мелкой шпаны, не топтавшей ещё зону, но изо всех сил старающийся походить на крутых авторитетов, – вызвал одобрительный хор голосов блатных:
– Красавелло, всё верняк!
– В цвет, братишка!
– А ты, если ещё попробуешь «впрягаться» за кого-то или «взбухать», – заказывай себе саван и деревянный макинтош! – предупредил Стаса «Шныра», после чего похлопал молодого подручного по плечу. – Правильно, что не сменил масть: с мусором связываться, всё равно что с петухами на одном насесте кукарекать…
– Жаль, если он станет такой же крысой? – бросил им вслед Легат. Это было ещё большей ошибкой: бросаться такими словами в его положение – смертельно опасно, да и глупо.