Когда ты вошла в кабинет доктора Ч. в высоких сапогах и непривычном платье, он едва не пошутил «кто вы?». К счастью, даже ему не хватило пошлости озвучить свои мысли. При этом рассматривал он тебя с явным интересом. Сапоги, к сожалению, были не на каблуках, зато пучок на голове трансформировался в тугой конский хвост. Если бы не намертво впечатанное в твоё лицо выражение напряжённости, доктор Ч., пожалуй, даже счёл бы тебя красивой. Но не сегодня.
Однако он всё-таки предложил тебе кофе. Встреча была утренней, и он как раз наливал себе чашку чёрного из своей дорогущей кофемашины. Весь кабинет пропах этим вонючим кофе. Ты его ненавидела. Никогда его не пила. И не смогла бы заставить себя выпить. Уж точно не чёрный.
Отзеркаливай.
– Конечно, – согласилась ты.
Доктор Ч. подставил ещё одну чашку и повернулся к тебе:
– Сахар, сливки?
– Такой же, как у вас.
Меня в любом случае стошнит.
Он подвинул маленький стеклянный столик к креслам, поставил на него две чашки кофе, сахарницу, сливочник, положил салфетки и две ложечки. Расстегнул пуговицу на сером клетчатом пиджаке (галстук тоже был серым, но, на удивление, снова без узора, зато с каким-то вычурным серебристым зажимом) и сел, жестом приглашая тебя к тому же. Ты опустилась в кожаное кресло, машинально натягивая руками платье вниз. В сидячем положении оно кажется ещё короче. Доктор Ч. посмотрел на твои острые колени, обтянутые капроном, и помешал свой кофе серебряной ложечкой. Ты не выдержала и всё-таки налила в чашку немного сливок.
– Сегодня похолодало, не правда ли? – спросил доктор Ч., поднимаясь взглядом от твоих сапог по коленям, краю платья, бёдрам и выше.
Правда. Ты едва не задубела, пока доехала.
Доктор Ч. явно намекал, что ты внезапно оделась не по погоде. Тебя это немного разозлило.
– Вы со всеми пациентами пьёте кофе по утрам? – спросила ты в ответ.
– О, – он улыбнулся, отпил из своей чашки, не сводя с тебя взгляда. Слава богу, декольте не было. Для одного раза это было бы слишком. – Мои пациенты большую часть времени находятся вне этого кабинета.
Настоящие пациенты.
– Гостям же предложить кофе требуют элементарные правила приличия.
– Гостям? – поразилась ты.
– Частным лицам, – поправился он.
Ты сделала глоток кофе – слишком маленький, чтобы тебя убить. Он уже потихоньку остывал.
– Вы передали моё письмо? – спросила ты.
Доктор Ч. звякнул костяным фарфором по столику и закинул ногу на ногу.
– Конечно, – ответил он. И по его лицу было непонятно, правда это или нет.
– Вы уверены?
– Я бы не стал вам лгать, – оскорбился доктор Ч.
Неужели.
– Он что-нибудь… сказал? – не удержалась ты.
Доктор Ч. хмыкнул.
– Не особенно.
– А он может… написать мне?
– Разумеется, – кивнул доктор Ч. – Бумага у него есть.
Отлично.
– Но, надеюсь, вы понимаете, что я ни при каких обстоятельствах не смогу передать вам записку от психопата-убийцы, – ехидно добавил он.
Ты прикусила губу. Жаль, что кофе уже не горячий. Можно было бы пролить его на отутюженные брюки доктора Ч.
– Да, я понимаю, – смиренно ответила ты.
Понимаю, что ты чёртов ублюдок.
– Но вы можете продолжать писать, – сказал доктор Ч. и посмотрел на твою едва отпитую остывающую чашку кофе. – Сделать вам новый?
– Что вы сказали? – не поняла ты.
– Горячий кофе?
– Нет, до этого.
– Можете написать ещё пару писем. Думаю, это будет иметь хороший терапевтический эффект, – улыбнулся он.
Ты не могла поверить. Ещё минуту назад ты была готова придушить доктора Ч., но теперь передумала. Естественно, он хочет, чтобы ты написала пару писем. Для его исследования, для его книги, для его эго. Неважно. Ты знаешь, что делать.
– Спасибо, – сказала ты, и это было искренне.
Доктор Ч. кивнул, потом встал и начал убирать со столика. Он понял, что кофе тебя уже не интересует. Поэтому дал то, что интересует. Ты снова села в его огромное кожаное кресло с заклёпками и начала писать на его нежнейшей кремовой бумаге. У вас был особый шифр, который точно никто не сможет разгадать, и уж особенно доктор Ч. Ты составила нужный текст, а потом обернула его в пёстрые обрывки сведений о твоём прогрессе с доктором Ч., упаковала в коробку пустых признаний и перевязала ленточкой незначительных воспоминаний. Получилось немного длинно, но красиво. Там даже были строки, которые потешат самолюбие доктора Ч., когда он их прочтёт. Но главное – там было послание.
Ты протянула доктору Ч. конверт с письмом, намеренно не заклеивая его. Он усмехнулся. Ему ужасно хотелось прочитать его прямо сейчас, пусть даже при тебе, раз ты и так всё знаешь, но он удержался. Он сделает это позже, когда ты уйдёшь, оставляя в его кабинете тишину и делая его более безликим.
Отвратительный парфюм доктора Ч. и запах кофе образовывали собой убийственную комбинацию. Ты попросила открыть окно, сославшись на духоту. Но это не особенно помогло. Он поставил рядом с тобой стакан воды и сел за свой стол, ты осталась сидеть на краешке кресла напротив. Тебе в очередной раз пришла в голову мысль, что ты взвалила на себя непосильную задачу. Но ты тут же напомнила себе, что ещё не так давно доктор Ч. злорадно говорил тебе, что никогда не допустит посещений. Теперь же на его столе лежит уже второе письмо, а сам доктор Ч. угощает тебя кофе и предсказуемо пялится на твои ноги. Иногда он удивлял тебя, но в целом совершенно вписывался в образ, который ты собрала по кусочкам, по фразам и взглядам, по текстам и комментариям, по его пиджакам и галстукам, его улыбкам, обидам и другим реакциям. Спасибо интернету и вашим встречам.
Ты изучила доктора Ч. лучше, чем он когда-нибудь смог бы изучить тебя.
Ты справишься.
– Мне кажется, вы меня обманываете, – сказал вдруг доктор Ч., смотря тебе прямо в глаза.
Или не справишься.
Слава богу, длинные рукава платья скрыли мурашки, тут же побежавшие по рукам. Что он имеет в виду?
Что он знает?
Доктор Ч. не отводил взгляда, и ты знала, что не должна отводить свой. Иначе он мог бы трактовать это как доказательство своей правоты. Зелёные глаза смотрели бесстрастно, ждали твою реакцию.
Конечно, он о чём-то догадывается. Догадывался всё это время.
Но о чём именно, чёрт возьми? Что на это ответить?
– Что вы имеете в виду?
– Всё. Всё ваше поведение, – сказал доктор Ч., переводя взгляд с тебя на конверт и обратно. – От начала до конца.
– Думаю, я просто запуталась, – ответила ты, мечтая, чтобы он отвернулся.
– Ну, это-то очевидно. – Доктор Ч. хмыкнул и посмотрел в свой блокнот. – Вопрос в том, хотите ли вы распутаться, или же запутать и меня тоже.
– Я не знаю, чего хочу. – Ложь. – Кажется, мне просто нужна ваша помощь. – Правда.
Доктор Ч. опять неосознанно погрыз кончик ручки (что бы он написал в свой блокнот о тебе, если бы это постоянно делала ты?). Потом сказал:
– Я ошибался на ваш счёт.
Это ещё что?
– Даже не хочу знать, что вы имеете в виду, – ты с трудом заставила себя улыбнуться.
Ложь.
– Вы и не узнаете, – доктор Ч. отзеркалил твою улыбку и постучал пальцем по своему любимому блокноту. – Я не вправе делиться с вами своими наблюдениями. Могу лишь сказать, что вся ваша ситуация гораздо сложнее, чем могло показаться вначале.
Правда.
– Поэтому я здесь, – вымученная улыбка никак не сходила с твоего лица. Приклеилась намертво, раз уж тебе пришлось её приклеивать. Перестань улыбаться, идиотка.
– Почему на самом деле вы здесь – тоже хороший вопрос. – Он вытянул руки, хрустнув пальцами, и тебя передёрнуло от ужасного звука. – Но я это выясню.
Обязательно, только будет уже поздно.
– Мы выясним это вместе, – добавил он.
– Конечно, – кивнула ты и отпила воды из стакана, чтобы хоть как-то изменить выражение лица. Кажется, получилось. – Я готова ответить на ваши вопросы.
– Думаю, надо сделать небольшой перерыв, – сказал доктор Ч. – Сегодня обойдёмся без вопросов, достаточно вашего письма.
– Хорошо, – легко согласилась ты. – Значит, до послезавтра?
Ваша встреча была назначена на вечер, потому что весь день доктор Ч. будет занят.
– О, – доктор Ч. внезапно расстроился. – Нет, послезавтра сеанса не будет. Приходите на следующей неделе.
– Не будет? – искренне удивилась ты.
Это ещё что за новости?
– Не волнуйтесь, это никак не скажется на процессе, – довольно вежливо ответил доктор Ч., вставая, и ты последовала его примеру.
Ещё как скажется. Надо действовать, а не делать перерывы.
– Почему его не будет? – спросила ты.
Он точно что-то заподозрил.
– Вечером мне нужно будет уехать.
– Куда? – не удержалась ты.
– Поверьте, у меня есть жизнь и вне лечебницы, – улыбнулся он.
Что-то я в этом сомневаюсь.
Доктор Ч. снял с вешалки твоё пальто и подал тебе, как и в прошлые разы.
Тебе нравилось, что он так делает, потому что в его случае это вряд ли было простой вежливостью. Скорее, косвенной, может быть, даже неосознанной демонстрацией того, что ты неспособна сделать это сама, что ты слаба, хрупка, несамостоятельна и зависима от мужчин, будь то серийный убийца или самодовольный психиатр.
Это именно то, что тебе было нужно.