Тут я обнаружила, что бармен мне что-то говорит. Видимо, он пребывал под таким впечатлением об Орнелле, что потоком своих слов не управлял.
–… трагически погиб муж, и она так страдала, так страдала, ах… мне тоже было её очень жаль, хоть я и не знал её мужа… но она так рыдала, она была в таком трауре, только лишь недавно стала приходить в себя, выходит в свет… как она держится, просто молодцом! Отлично держится, учитывая такую трагедию… весь Танрес плакал вместе с ней… Мне так нравится её последний фильм, он называется "Дикие Мечты", он о любви, считается бабским, но мне всё равно нравится – только из-за Орнеллы… Какая она молодец, меня так восхищает, что она всё успевает! Вот бы мне бы так… У неё и своя фирма, бизнес, и плюс ещё шоу-бизнес… Я так мечтаю побывать в её "Дворце Грёз"!
Я прислушалась к бармену. Он мне напомнил о том, где я видела имя Орнеллы. В отчёте. Это же вдова Принса Эйбери-Платтера, того самого, кого загрыз бульдог полтора месяца назад!
– Вы видели этот фильм, "Дикие Мечты"? Вам должно понравиться. Женский такой фильм, и Орнелла играет божественно. Пик её карьеры. Хотя, как знать, возможно, пик её карьеры ещё будет… Она так молода. Только кажется, что она успешна – она глубоко несчастна. Она так любила своего последнего мужа, они только недавно поженились, и он почти сразу погиб.
– Я не видела фильм "Дикие Мечты", предпочитаю кровавые боевики с драками, мордобоем и кишками, разлетающимися по экрану, – обрубила я грубовато, поскольку была пьяна. – Как тебя зовут?
– Гесиод Альварес, госпожа, – с гордым достоинством представился бармен.
Тут его отвлекла подошедшая публика. Он принялся всем наливать алкоголь. Я же снова пригляделась к Орнелле и её спутнику. Они, кстати, проходили довольно близко ко мне. Я услышала обрывок разговора, как кто-то обратился к мужчине, назвав его господином Ликером… Как такое возможно? Тут к Ликеру подошёл мужчина в деловом костюме, они принялись разговаривать. Орнеллу окружили тут же толпы поклонников и поклонниц. Ликер пожал тому мужчине руку. Сам Ликер тоже был в костюме. Из чего я заключила, что он тут, скорее всего, на деловых переговорах, что его поездка в Эмерк отменилась в последний момент. Нужно аккуратно узнать об этом у Элджи или Лонды.
– Выпейте ещё виски, госпожа. За счёт заведения, – услышала я Гесиода Альвареса. Он пододвинул мне стакан.
– С чего такая щедрость, Гесиод? Кстати, меня зовут Сорвиголова, – представилась я.
– О… – тут бармен поднял на меня глаза и внимательно меня рассмотрел. Я его. Не похож он на бармена. Какой-то у него хитрый взгляд, прямой и с затаённым умом. Косит под дурачка, а на деле как двойной агент какой-то! Знавала я таких. – Какое интересное имя. Или всё-таки прозвище? Если прозвище, то я – Обыкновенный. И да, я щедр. У меня есть привычка, такой челлендж – за вечер угощать бесплатно виски одного человека, иногда двух.
– Милая привычка. Ты здесь живёшь? Кстати, давай и меня на "ты".
– Я живу тут с самого рождения! И всё и всех знаю! Сливовица – моя юрисдикция. А ты туристка, видимо? Или просто любопытствующая?
– Допустим. Я интересуюсь этим местом, – поскольку я была на тот момент совсем пьяная, а Гесиод мне показался прожжённым типом, я рискнула: – Ты знаешь что-нибудь о клубе Бульдог? – в лоб спросила я то, за чем пришла.
– О… Бульдог? Клуб собаководов? – спросил он бесхитростно. Либо притворился. Я совершенно не поняла, играет он или правда не знает. Мимо. Не у того надо спрашивать.
– Наверное. Я о нём услышала от знакомых, что какой-то есть или был в Танресе клуб Бульдог. Вот я и просто спросила. А какой бизнес у Орнеллы?
– Орнелла кроме кино увлекается техникой, электроникой, роботами. Она спонсирует изобретения своего первого мужа. Давид Платтер – прекрасный человек, гений, но он шизоид, то есть совершенно неприспособлен к супружеской жизни. Однако, Орнелла и Давид остались добрыми друзьями, именно они основали Платтерс Корпорэйшн.
– Давид? Э… а Ральф? – мой пьяный мозг выхватил из трезвого куска воспоминаний то, что я тщательно изучала днём.
– Ральф – её третий муж, вернее, третий бывший муж. Они пробыли замужем совсем недолго, разошлись тоже в очень хороших дружеских отношениях. Ральф Платтер много времени проводит в командировках, бизнес-поездках, сделках, он не может уделять всё время жене. Орнелле такое не подходит.
– Третий муж? Получается, есть ещё второй, раз Давид – первый?
– О да, второй муж – это Даймон. Есть ещё четвёртый – Геральд. Вот он жутко ревнив. Я так и не понял, почему Орнелла разошлась с Геральдом. Видимо, наоборот он уделял ей слишком много внимания, не давал ни вздохнуть, ни продохнуть, и она разошлась с ним только для того, чтобы держаться на расстоянии. Пятый муж был идеален по всем статьям. О нём говорили, что он был отличный малый. Ах, бедный Принс, бедная Орнелла.
– И что, все эти её мужи… мужья – её друзья?
– И партнёры, и компаньоны, у всех доля акций в Платтерс Корпорэйшн! – улыбнулся белозубо Гесиод.
Тут бармена Альвареса снова позвали исполнить свой долг. Я размышляла над всем, что он мне рассказал, попивала виски и думала – правда ли всё это, или он заливает. На завтра будет у меня работа покопаться в досье. Изучить всю подноготную Орнеллы, и этих её мужьёв… мужов… мужей! Ведь если Принс Эйбери-Платтер был в Бульдоге – вдруг все эти мужи тоже были в Бульдоге, и убийца угрожает им? Сама Орнелла была ли в Бульдоге? Она выглядит так молодо.
В этот момент к Орнелле снова подошёл Ликер, они мило о чём-то ворковали. К ним то и дело подходили другие люди. Я вдруг обратила внимание на необычную деталь: здесь практически не было фотографов. То есть Орнеллу никто не фотографировал.
Да и вообще, необычная тут тусовка. Как будто под видом презентации некоего продукта Платтерс Корпорэйшн тут собрался шабаш ведьм и ведьмаков. Нет, никто не жёг костры, не пел песнопения, но обстановка была таинственной, богемной. Тут встречались и общались меж собой явно давно знакомые друг с другом люди. Мужчины в деловых костюмах, дамы в элитных вечерних платьях. Как хорошо, что я надела красивый брючный бархатный костюм Мирты! На меня иногда падали любопытствующие взгляды, но ненадолго: я смешалась с толпой. Ещё меня, кроме моей одежды, "спасло" от излишнего внимания и неловкости общение с Гесиодом.
Он часто отвлекался, обслуживал публику. Пока он бегал и рассчитывался с клиентами, я этих клиентов разглядывала. Пару раз замечала, что кто-то у кого-то спрашивал явно обо мне, косясь в мою сторону. Когда Гесиод подбегал ко мне, наша увлекательная беседа продолжалась. Я старалась выжать из юноши всё, что можно: про это место, про Орнеллу, её бизнес, её мужей, её продукт, который она презентовала. Где-то Гесиод то ли плавал, то ли врал по непонятным причинам, где-то откровенно мало чего знал, а где-то был словоохотлив.
– О, я работаю здесь с лета! Козырное местечко, раньше я работал на автозаправке, той, что на пересечении улицы Слив с Северным шоссе, на Лэдис-Мэдис. Господин Овашип – владелец этого заведения – задолжал деньги моему работодателю, и теперь я работаю здесь.
– То есть ты выбиваешь долги из господина Овашипа? – удивлённо переспросила я.
– Почти так, ты недалека от истины, – улыбнулся хитро Гесиод.
Об Орнелле он говорил только восторженно – какая это талантливая замечательная актриса, и что он тайно влюблён в неё, что хочет однажды стать её мужем, когда подрастёт – ему сейчас девятнадцать, а Орнелле двадцать пять. Он перечислил все её фильмы, рассказал вкратце о сюжете любимых. Быстро перескакивал с темы на тему, производил впечатление, что у него язык без костей или что он хвастается, бахвалится собой. В то же время некоторых щекотливых, конфиденциальных тем быстро избегал. В целом он мне понравился, этот Гес: при всей своей мутности и скользкости он производил впечатление доброго малого.
– Скажи, вот у Орнеллы была презентация сегодня, и все эти люди, которые с ней общаются – её поклонники. Почему никто не фотографирует?
– Запрещено, – покачал головой Гес. – Это правило самой Орнеллы. Она может себе позволить диктовать условия.
– Вот как, – удивлённо пробормотала я. – Интересно.
– В обычное время здесь можно фотографироваться. Но сегодня здесь правила устанавливает Орнелла, она же богиня, – улыбнулся Гес, мечтательно наблюдая за предметом своего обожания поверх всех голов.
Этот предмет плавно прохаживался рядом со сценой, под руку с Вальтером Ликером, и общался с некоей белокурой пожилой мадам. Остальные люди тоже общались между собой.
– Кстати, – Гес вежливо кашлянул. – Господин Будвайзер уже второй раз спрашивает о тебе. Я ему сказал, что ты скоро уйдёшь. Извини.
– Э… – тут я подвисла. И посмотрела на Гесиода удивлённо. – Как это… кто это – Будвайзер?
– О, ты, видимо, прошла сюда, когда господин Будвайзер ходил курить. Будвайзер – правая рука господина Овашипа, начальник службы безопасности. Он тщательно просматривает всех, кто сюда входит. Но ты не переживай – я ему сказал, что ты моя старинная знакомая. А я тут что-то вроде левой руки господина Овашипа. Или его левой головы. То есть он меня слушается.
Весьма непрозрачный намёк! Тут мне стало не то чтобы неловко – наоборот, меня посетило чувство замешательства, смешанного с обидой и злобой. Я же пришла сюда по объявлению, увидев его в открытом доступе в Сети! И меня выгоняют! Но тут же я сочла это закономерным. То, что я сюда проникла, умело обойдя фейс-контроль, означало, что мне чертовски повезло.
– Э… послушай, Гес, а… да, я понимаю, я уйду. Ты верно подметил, что я тут неспроста, то есть что я чересчур любопытна. Но позволь тебя спросить, почему ты на моей стороне? Ты же меня совсем не знаешь. Может быть, ты что-то хочешь получить от меня? Скажи мне, я заплачу. Деньги у меня есть.
Гес обаятельно улыбнулся. Ну совсем не бармен, а вылитый мафиози. Он по-джентльменски окинул меня особенным, деловым и одновременно дружеским взглядом, и произнёс глубокомысленную фразу:
– Те, кого я определил, что угощаю их виски за счёт заведения, по-любому попадают в категорию моих друзей. Я хорошо умею разбираться в людях, я барменствую с четырнадцати лет. Ты мне глубоко симпатична. Не сочти это за комплимент, пикап-подкат и прочую ерунду. Мне импонирует твоя смелость. Чтобы прийти сюда, где тусуется сама богиня Орнелла – нужно быть чертовски смелым парнем, о да.
– Благодарю тебя, Гес. Я не забуду твоей услуги, и готова при случае оказать ответную.
– Уж как-нибудь точно сочтёмся! – улыбнулся он. Словно знал, что мы ещё встретимся! Хотя я вряд ли сюда ещё приду.
Когда я уходила, я поняла, кто такой этот Будвайзер.
Так получилось, что я умудрилась находиться здесь около полутора часов, ещё и виски два раза выпила бесплатно! А оказывается, надо было всё-таки проходить фейс-контроль. И как я не заметила Будвайзера раньше? Это абсолютно квадратный по габаритам человек, примерно два на два метра. Ну, конечно, я наверное преувеличиваю, от виски в глазах двоится и всё такое. Но то, что Будвайзер – начальник службы безопасности, полностью оправдывало его эти габариты.
Он мне ничего не сказал. А лишь стоял у стеночки, сложив руки на животе и свирепо на меня поглядывал. Я вспомнила психологию, этот жест означал, что человек еле сдерживает себя в руках, чтобы не ринуться в драку. При одном взгляде на него я поняла, что если бы не "заступничество" Гесиода Альвареса, хитренького бармена, Будвайзер бы вышвырнул меня за шкирку. Как удачно я подружилась с барменом! Ведь у меня был выбор не отвечать ему, отвернуться, отойти. Возможно, моя отзывчивость и возбуждённое виски любопытство послужили тому, что я здесь что-то успела узнать – что-то, что поможет моему расследованию.
Например то, что эта Орнелла и другие её мужья – ключ к случившимся убийствам. Вдруг она или кто-то из её мужей – следующая жертва! А также меня беспокоило поведение Вальтера Ликера. Он прямо миндальничал с Орнеллой! Да, он тут по бизнесу, но как же Мирта, его невеста? Я вспомнила слова о нём Карла и Линн. Дети видят всё, дети прозорливые, устами младенцев глаголет истина. Вальтер и мне не совсем понравился. Как хорошо, что вчера, когда он заходил в дом Дориданов, чтобы отвезти Мирту в аэропорт, он даже не посмотрел на меня! Значит, сегодня он меня тоже скорее всего не узнал. Да и я по большей части сидела к нему спиной, а когда смотрела на него и Орнеллу, они меня точно не видели.
Вальтера нужно "взять на мушку", разузнать о нём подробнее. Размышляя обо всём этом, я была несколько рассеянной, взяла куртку, надела её поверх костюма не застёгивая, стала выходить. Снова увидела Будвайзера – он вышел из основного зала, встал в дверях и продолжал смотреть на меня. Это плохо: он меня запомнил. Я не понаслышке знала, какая отменная память у безопасников. Его можно понять: он выполняет свою работу. Я здесь чужая, меня никто не знает. И у меня на лице написано, что я никакая не богачка или кинозвезда, какие красивые брючные костюмы я бы ни надевала.