– Эй, постой! Водишь ты! – сказала Линн.
Естественно, такая роль менее привилегированная. Мне надо было считать с 20 до 0 обратным отсчётом, стоя на кухне с завязанными кухонным полотенцем глазами и считать медленно. Когда я досчитала, выяснилось, что эти оболтусы заперли меня! Я достала шприц Демоуса, который крепился в специальных держателях и кобурах у меня на поясе, вместе с другими шпионскими приспособлениями. Это устройство может вскрыть любой замок.
Вот и "ангелочки", карамба! Вообще, не думала, что он понадобится здесь, на кухне – лишь чудом не расчехлила свои ремни, пока раскладывала вещи наверху. Тут же вспомнила слова Элджи: "И не расслабляйся с детьми: они очень бойкие и озорные". Да уж. Дверь я открыла и вышла в коридор. Зашла в ванную, невозмутимо насвистывая. Увидела чьи-то выглядывающие туфельки под занавеской. Резким движением распахиваю, а там… стоит механический скелетик и улыбается. Я фыркнула от досады.
Очевидно, детишки решили мне устроить проверку на вшивость. Мне – секретному агенту с двухлетним стажем, кто прошёл через сотни заковыристых тренировок и десятки боевых заданий. В библиотеке чей-то клок одежды виднелся из-под стеллажа. Я взяла один из прутиков и потрогала клочок одежды. И что же? Прутик что-то защемило со стрекотаньем. Снова какая-то механическая игрушка. На месте прутика могла быть моя рука – вот на что был расчёт. Вышла далее в коридор. Там темно, но я различила несколько банановых кожурок, валявшихся на полу.
Я чуть не рассмеялась в голос. Между прочим, это миф, что все поскальзываются на банановой кожуре, миф, в который верят все. Потому что его транслируют в каждом мультике. Герой бежит от злодея, кидает банановую кожуру, и злодей поскальзывается. На самом деле провернуть это в реальной жизни – поскользнуться на кожуре – очень сложно.
На втором этаже меня поджидали около десятка игрушечных крыс, разбросанных в беспорядке, и выглядевших очень натурально. Потому что тоже были механическими, стрекотали, двигались и пищали. Я заглянула в спальню. Они оба сидели там. Под одеялом. Я сбросила его. Там были скомканные тряпки.
Я оглянулась на дверь и тут же увидела, как она запирается. Я налегла на неё. Кто-то её сильно держал. Я услышала:
– Линн, держи сильнее, она же нас убьёт! – со смехом вопил Карл.
Вот как! Они ходили за мной по пятам, а я до сих пор не раскусила этого! Или в доме потайные ходы между стенками? Промашка с моей стороны или их гениальные врождённые навыки шпионов? Мне стало весело! Я почувствовала себя уже на рабочей тренировке на Базе. Услышала, что они чем-то тяжёлым задвинули дверь, и вышла к окну. Вылезла из него и легко перелезла в окно своей комнаты – оно близко. Оттуда я вышла и взглянула, что дверь они задвинули столом из спальни, и пошла в детскую. Игра продолжалась. В детской их не было. Зато посреди детской на уровне голени натянута почти невидимая леска – я чудом увидела её! Вернулась на первый этаж. Входная дверь открыта. Вышла в сад.
Приятно вечером подышать свежим воздухом! Зашла за дом. Необходимо изучить и планировку сада – это как раз то, что я до сих пор не сделала. Вот упущение! За домом сад оказался большим, со множеством тропинок. Одна из них выводила к прудику. Повсюду клумбы с уже убранными и подрезанными на предстоящую зиму цветами. В сумерках всё показалось зловещим.
У меня над головой раздался хлопок. Я обернулась. На дереве сидели Линн и Карл. Карл только что лопнул шарик. А теперь они не на шутку перепугались. Судя по всему, этим хлопком они рассчитывали меня вывести из строя. Как наивно! Я сказала спокойно:
– Я вас нашла. А теперь вы ищите меня.
Карл пробормотал озадаченно:
– От шарика все падали в обморок. Но никто ещё не был такой незлой…
Он привалился к стволу. И Линн тоже.
Я привела их в детскую, пожурив, что они выскочили на холодный воздух без верхней одежды, и пошла приготовить ужин. А потом решила выйти на связь с Элджи: день заканчивался, скоро 10 вечера, то есть детям надо спать. Мимо детской прошла тихо и услышала следующий разговор:
– У нас не получилось! Я так и знал с самого начала: она инопланетянка!
– И что же делать? – спросила Линн.
Карл ответил что-то неразборчивое, но неуверенным голосом. Я пришла к себе в комнату, заперлась и достала рацию. Вызвала Элджи.
– На связи Пятница, приём! – весело и бодро ответила она на вызов.
Тут я поняла, что притомилась маленько. Не только от спортивных эскапад с маленькими детьми, но и в целом от этого дня.
– Сорвиголова на связи, – буркнула я не совсем бодро.
– Что нового? – поинтересовалась старшая коллега.
– Миссия выполнена. Я наладила контакт с мелкими Дориданами.
Пауза. Удивление:
– О… быстро ты, однако. Мы с Лондой делали ставки, что ты очаруешь их дней через пять, – засмеялась Элджи.
– Вы в последнее время недооцениваете меня, – я изобразила металл в голосе.
– Ах, тысяча извинений. Я же пошутила. Я не сомневалась, что ты подружишься с Карлом и Линн! Понимаешь, детишки всем няням устраивают тест на инопланетное происхождение – так Лонда рассказала. Представляешь? Если этот тест окажется перспективным, может, внедрим его в нашу практику?
– Он не перспективен, – отрезала я.
– Почему? – удивилась Элджи.
– Я его прошла.
– Уже? Поздравляю с боевым крещением. Обычно дети устраивали этот тест, когда им няня надоедала. Тебя, наверное, решили протестировать по новой методике.
– Я польщена. Как поживает Лонда, она долетела, всё нормально? – сменила я тему.
– Да, мы с ней связывались из Эмерка. Вернее, я отсюда, Лонда из Эмерка. Она встретила Мирту, Эрнеста, и… в общем, она с ними сейчас, прорабатывает версии. И охраняет заодно.
– Удалось что-нибудь выяснить про бульдога? Что Мори говорит?
Я подозревала, что дети со мной шалить больше не будут, а это значит – я без дела. Просто сидеть тут, когда над Танресом довлеет такой дамоклов меч в виде натравленной-науськанной собаки, мне не резон. Надо помочь коллегам, пусть даже они сами об этом не будут подозревать.
– Дело потихоньку движется, – уклончиво ответила Элджи. – Были сегодня в морге Танреса, общались с Парусом. Парус показывал фото последнего трупа. Неприятное зрелище. Так и хочется то же самое проделать с убийцей. Все эти богачи, конечно, порядочные сволочи и многие заработали состояние не совсем честным путём, строя счастье на несчастье других, но всё равно их жалко. Ещё мы были в питомнике, получили список всех людей, у кого числятся бульдоги. Завтра начинаем проверку и объезд.
– Я могу присоединиться? – спросила я.
– Нет, к сожалению, – Элджи выразила это сожаление неподдельно – она солидарна со мной. – Ты должна находиться с детьми. Но мы можем тебе компенсировать то, что не присоединяем тебя, и прислать к тебе Конди…
– Ш-ш-што? – зашипела я.
– Ах, прости-прости, я и забыла, что он тебя обидел. Ну, может, всё-таки помиритесь? Ты его не мордуй особо. Он неплохо соображает, в нём есть хватка, есть чутьё, свой подход и стиль. Из него получится вполне сносный сыщик, и весьма скоро. Подаёт надежды! Что ещё о нём можно сказать… Он не женат, у него нет девушки, но он мечтает её найти. Вообще, в душе он романтик. Вот и желает всякие шпионские романы покрутить, – хихикнула Элджи. – Между прочим, весь день про тебя спрашивает.
– Кто про меня только не спрашивает! – закатила я глаза.
– Он хотел к тебе вечером приехать, спасать тебя, мы его еле отговорили! – шутила тут Элджи или нет, не понятно.
– Если бы он приехал, спасать бы пришлось его. Не от бульдога. И даже не от мелких Дориданов. А от меня, – прошипела я.
– О, ненависть, любовь – один шаг.
– Пятница! Не шали.
– И ты тоже. Посматривай в системы видеонаблюдения. Не спускай с детей глаз. Ну и отдыхай, набирайся сил. Если твоя помощь понадобится, мы призовём тебя. Мне пора, осталось кое-что доделать. Завтра тоже свяжемся друг с другом.
Я попрощалась с Элджи, мы сказали друг другу отбой. У меня родилась идея. Но чтобы её обкатать, нужно было время. Я вернулась на кухню, разложила ужин по тарелкам, потом отправилась в детскую. Дети снова играли в компьютер. Я открыла к ним дверь, они несколько пришибленно взглянули на меня. Неужели всё ещё ожидали дикой взбучки, что я их как следует взгрею?! Но за что? Это была весёлая тренировка, я развеялась, они тоже, всё же по-товарищески!
– Ужин готов, ещё горячий. Не хотите ли ещё сыграть в прятки? Только чур опять я вода. Мне понравилось ваше чувство юмора.
Видеть бы их глаза ещё раз! Линн подалась назад и чуть ли не под кровать забралась, а у Карла… казалось, ещё чуть-чуть, и он свои глаза потеряет! – вот как они вылезли!
– Судя по всему, не хотите. Ну и ничего страшного! Пойдёмте тогда есть.
За ужином они сидели и ели как миленькие. И искоса смотрели на меня. Я спросила:
– Да что с вами, ребята? Почему бы вам сейчас не посолить мне чай или не подложить мышеловку в тарелку с печеньем?
– Мы больше не будем, – ответил Карл серьёзно. Как мужчина, полностью берущий на себя ответственность.
– Пустяки, – простила их я великодушно. – Всякое бывает. Я вас понимаю, вам очень скучно, вас никто не воспринимает всерьёз, никто не слушает того, что вы хотите, или не замечает то, что вы от чего-то мучаетесь и страдаете. Что кругом одни взрослые, и иногда среди них попадаются такие, которым грех не положить мышь в чай!
Линн улыбнулась. Карл погрустнел, отвёл глаза.
– Мне всего шестнадцать лет, я почти вчера была такая, как вы. Я и сейчас отчасти такая. Вам наверняка сказали, что я няня, что меня надо слушаться. Но это не совсем верно.
Дети изумлённо покосились на меня.
– Тебя не надо слушаться? – спросила Линн.
– Понимаете ли, слушанье слушанью рознь. Вы уже взрослые ребята, не младенцы. Вы умеете ложку держать и много чего ещё умеете. Я вам не няня точно. Но кое-что я всё-таки могу знать лучше вас. И вы тоже кое-что можете знать лучше меня. Это значит, что мы можем помогать друг другу, подсказывать и советоваться, выслушивать друг друга, прежде чем наделать глупостей. Решать всё коллегиально. Приводить доводы и аргументы. Я не зря сказала, что я ваш друг. Нет, не такой друг, которому можно и нужно выкладывать всю душу наизнанку. А такой друг, который когда надо вас прикроет.
– Ты что, не будешь говорить тёте Мирте, что мы над тобой подшучивали? – спросил Карл.
– Мне это не нужно. Вы же тоже не будете говорить Мирте, что я позволила вам не слушаться меня?
Карл и Линн заговорщически переглянулись и оба помотали головами. Карл протянул мне руку:
– Ты самая мировая не-няня из всех, кого мы знаем!
Я с радостью пожала руку, а потом посмотрела на Линн. Та покраснела, выскочила из-за стола, сделала изящный книксен.
– Она не подаёт руки, потому что девчонка, – пояснил Карл, поглядев на сестрёнку несколько презрительно. Линн покраснела ещё больше.
– Вот что я тебе скажу, Карл. Я тоже девчонка. Я делаю то, что люблю. Я люблю подавать руку мужчинам, – я улыбнулась Карлу.
Тот польщённо улыбнулся и приосанился. Ещё бы – я его только что назвала мужчиной, не мальчиком! Какой казанова растёт!
– Линн, ты как женщина тоже имеешь право и можешь разрешать себе делать то, что любишь. Если тебе хочется подать руку, чтобы поздороваться – делай это.
Линн перестала краснеть, победоносно посмотрела на брата, подошла ко мне и протянула руку. Я пожала её. И тоже улыбнулась хитро и самодовольно. План, который у меня созрел, я могла смело воплощать завтра.
– Ребята, я ехала сюда более пяти часов утром, и встала ещё до пяти утра. Вырубиться могу в любой момент. Посуду не мойте, оставьте на завтра, как доедите. А завтра мы конечно же продолжим наш увлекательный разговор.
– С удовольствием, Клот, – улыбнулся Карл за обоих.
Я отправилась спать с чистой совестью.