Глава 6
Тео
Как? Как принцесса могла оказаться в подобном месте? А если бы он опоздал? Ведь услышал возню и сдавленные крики совершенно случайно, исследуя подступы к лагерю. Как мог Дирион допустить такое?! Куда он вообще смотрел? Как сильно Мираэль пострадала? Какой же кошмар пережила!
Сжимая ее в объятиях, Тео жалел, что не обладает даром воскрешать мертвецов с одной целью – убить их снова, разорвать в мелкие клочья, чтобы и зверью ничего не досталось. Чувствовал, как внутри занимается ледяная буря, и, если бы не недавнее ранение, от лагеря Циклопа и от ловчих не осталось бы и мокрого пятна. Но, увы, сила к нему в полной мере не вернулась, оттого он и продумывал, как незаметно увести детей из лагеря и при этом не переполошить всю охрану. Сейчас он с ними не справится.
Мираэль притихла, но продолжала прижиматься к нему, тихонечко всхлипывая. Он ласково погладил ее по макушке, нехотя отстранил от себя.
– Вы так совсем замерзнете.
Девушка смущенно опустила голову, зябко кутаясь в покрывало.
– Лучше уж замерзнуть, чем это. – Она покосилась на распростертое рядом тело ловчего.
– Принцесса, – Тео не знал, как задать мучавший его вопрос. – Скажите… Вы сильно пострадали?
– Слава Всевышнему вы вмешались вовремя, – тихо произнесла она, подтянула к груди колени, обхватила их руками. – Он не успел… ну…
Девушка умолкла, а потом, собравшись духом, заговорила вновь.
– Меня похитили, чтобы продать Циклопу… В пользование. Но он увидел мою метку, – она вытащила руку из-под покрывала, показала запястье. – Этот ужасный человек рассвирепел и велел избавиться от меня. Испугался, что мой жених… Дирион найдет и сравняет лагерь с землей. Ловчие притащили меня сюда и решили… перед тем, как…
Слова застряли в груди, она тяжело вздохнула и сменила тему.
– Как же вы узнали, что я здесь? Уверена, мое отсутствие никто не заметил.
Тео покачал головой, не желая еще больше пугать принцессу, а потом решил, что проще сказать правду, ведь так или иначе, самое страшное уже позади.
– Я не знал, что вы здесь.
Сердце дрогнуло при виде того, как Мираэль всхлипнула и снова сжалась в комочек.
– Тогда что вы тут делаете?
– Я пришел за детьми.
– За детьми?
Девушка удивленно распахнула ресницы.
– Да. Их клеймят страшным словом «зараженные», однако, это далеко не так. Поверьте…
– Ах вот оно что, – принцесса чуть оживилась, в глазах блеснула искорка сочувствия. – Несчастные пленники… Вы же их спасете?
То, с каким участием она произнесла эти слова, с какой робкой надеждой и чистой искренностью в голосе, восхищало. Еще несколько мгновений назад ей самой грозила страшная опасность, а сейчас она, позабыв о своем состоянии, волновалась о судьбе тех, кого даже не знала.
– Я видела их в лагере. Хотя, стойте. Кажется, Циклоп приказал ловчим убираться. Хотел избавиться от всего, что связывало со мной…
А дела складывались на руку! Если ловчие покинут защищенный и хорошо охраняемый лагерь, расправиться с ними не составит особого труда. Тео тихо свистнул и на его зов из леса появились три человека. Мира вскрикнула, но он тут ж успокоил.
– Не бойтесь, это друзья. Вас отведут в безопасное место и присмотрят, чтобы больше ничего не случилось.
– А как же вы? Вы отправитесь к ловчим один? Это опасно!
Мира осеклась и смущенно отвела глаза в сторону. Почему? Поняла, что демонстрирует излишнее беспокойство, неподобающее принцессе, или же за него переживает? Конечно же, первое. С какой стати ей за него волноваться?
– Простите, мне не следовало сомневаться, – пролепетала она, покраснев до кончиков ушей. – Вы же расправились в одиночку с теми троллями и… ловчих… тоже убьете?
– К своим пленникам они сочувствия не проявляют. Хотите, чтобы я оставил их без наказания?
– Нет, то есть, они должны, конечно, расплатиться за содеянное, но… Как я поняла, такова их работа и у многих семьи. Наверняка не все они такие, как…
– Как они? – Тео пнул труп насильника кончиком сапога.
– Одно зло порождает другое зло. Я просто не хочу, чтобы ваше имя утонуло в крови.
– С этим вы немного опоздали, принцесса, – сухо произнес он. – Берегите ее.
И, кивнув своим людям, исчез в лесной тьме.
Мира
В лагере, куда ее сопроводили, уютно потрескивал костер, а из подвешенного над ним котелка доносились аппетитные запахи. Здесь их встретило еще несколько человек. Все они, просто одетые, молчаливые, даже угрюмые, почему-то внушали спокойствие и чувство безопасности, словно надежное укрытие в ненастную погоду. Эти люди почти не обратили на нее внимания, а продолжили заниматься каждый своим делом: кто-то лошадей чистил, кто-то дрова заготавливал, кто-то оружие точил.
– Простите, – Мира нарушила тишину, обратилась к сидящему чуть поодаль мужчине. Тот время от времени помешивал жаркое и подкидывал поленья в костер. Выглядел он молодо, разве что лицо заросло многодневной щетиной, да ранние морщины легли на лоб. Он настороженно на нее посмотрел, будто не ожидал, что гостья вообще заговорит. – Мне жаль, что стеснила вас. Не хотела причинять неудобства.
Брови собеседника удивленно поползли вверх:
– Вам ли, госпожа, извиняться? Вы ж из благородных, чай, не привыкли у костра посреди ночи с людом простым сидеть.
Мираэль тяжело вздохнула. На родине она привыкла к походам за пределы дворца. Разве может правитель закрыться в собственном роскошном замке и не интересоваться, как живет его народ? Мастер Льюис не уставал повторять, как только владыка перестанет спускаться со своих высот, однажды потеряет все. Здесь, похоже, такой практики не придерживались.
– Я очень благодарна вам за приют.
Тепло костра приятно согревало, гнало прочь ужасные воспоминания уходящей ночи. Сидя на жестком бревне, кутаясь в простое покрывало, она чувствовала себя в большей безопасности, чем во дворце. Айседаль никогда не доверил бы ее жизнь посторонним.
– И очень благодарна ему… За спасение.
Мужчина одобрительно кивнул, подкинул еще несколько поленьев и задумчиво изрек:
– Мы все ему обязаны жизнью.
– Тогда почему вы все здесь, а не с ним? Это же опасно, в одиночку против ловчих выступать.
Мира тяжело вздохнула. Вот она и задала волнующий ее вопрос. Сама-то сидит в тепле и уюте, под охраной, а он? Вдруг, именно сейчас, в схватке тяжелой борется не только за пленников, но и за себя?
Мужчина усмехнулся:
– Разве ж позволит он? Привык только свою жизнь на кон ставить. Мы и так пробовали, и эдак. Да и куда нам, с девином силушкой равняться. Что можем, то и делаем. Вот, детишек примем и до Драконова хребта проводим, а там до Таинственных земель рукой подать.
– А там что?
– А там, – тот почесал бороду, нахмурил лоб. – Вотчина девинская начинается. Никакой ловчий туда не сунется. Да и простой человек, думаю, тоже. Нечего судьбу зря испытывать.
Какое-то время оба снова погрузились в молчание. Девушка смотрела на обгорающие поленья, на то, как оранжевые языки пламени ползут по дереву, оставляя за собой черные следы. Такие люди как ловчие, как Циклоп и его подручные, чем они отличаются от испепеляющего пламени? Уничтожают все на своем пути. Оставляют за собой поломанные судьбы, разрушенные семьи, почерневшие от горя сердца.
– Скажите, – она снова нарушила тишину. – Айседаль ведь наказывает негодяев. Почему же тогда он не добрался до Циклопа? Как может такой мерзавец, – она сделала глубокий вдох, чувствуя, как внутри поднимаются волны гнева, – все еще творить зло?
Ее молчаливый собеседник сжал губы, несколько раз ткнул палкой в костер.
– Верно решили, не по зубам Айсу Циклоп? Зря. Он для него, что семечко в жерновах. Только вот такое дело… Циклоп этот под королевским приглядом ходит, да обо всех делишках, что пострашнее обычной контрабанды, докладает. Всю гниль не перетопчешь, от этой хоть иногда польза случается.
Мира сжала губы. Конечно, если обуздать пламя, его тоже можно использовать во благо.
Тео
Ловчих он нашел быстро. В поисках дороги они шумно пробирались сквозь лес, а их злые перепалки служили отличным маяком. Тео опасался, что дети могли попасть под горячую руку и пострадать, поэтому, увидев, наконец, пленников, решил действовать немедля. Резвой стрелой преодолел остаток пути, с рук уже готовы были слететь ледяные дротики, однако, в последний момент он передумал, притаился за ближайшим деревом.
«Я не хочу, чтобы ваше имя утонуло в крови, – слова принцессы снова и снова вспыхивали в сердце. – Одно зло порождает другое зло».
В кого он превратился? В разящий, ни о чем не задумывающийся клинок? Если он взял на себя ответственность вершить правосудие, то как далеко может зайти?
Из укрытия открывался отличный вид на процессию. Измотанные, плачущие дети еле-еле передвигались. Ловчие шли так же тяжело, не забывая подстегивать пленников. Оценив обстановку, Тео тихо переместился в тыл процессии и напал внезапно, не дав возможности сориентироваться. Двое ловчих рухнули сразу, оглушенные. Следующую пару со свистом скрутила ледяная веревка. Его появление вызвало сумятицу – молниеносный, он выскакивал из тумана и, обездвижив очередную жертву, исчезал снова, растворялся в ночной мгле. Детишки сбились в одну кучу, охранники, выставив впереди себя оружие, настороженно осматривались, не в силах предугадать очередной удар.
Тео не обнажал клинки. Опасался случайно поранить кого-то из пленников, да и убивать он решил только в крайнем случае. В конце концов, ловчие действительно находились на службе у короля и многие содержали семьи. Только ворожба отнимала много сил, к тому же, девинские цепи сковывали противника лишь на время, так что следовало торопиться. Да и оставались-то всего двое и главарь, только в пылу схватки Тео упустил последнего из виду, а зря. Его резкий, безжалостный голос заставил остановиться, ледяное оружие рассыпалось в снежную пыль, так и не сорвавшись с рук.
– Сделаешь хоть шаг – и я убью ее.
Мерзавец стоял чуть поодаль, одной рукой грубо прижимая к себе девочку, другой приставив меч к горлу. Острое, широкое лезвие жадно блестело, по тонкой шее пленницы струилась кровь – чтобы убить, хватит и одного нечаянного движения. Тео замер, стараясь совладать с чувствами. Заложница, та самая, ради которой он бросился днем под кнут, невероятно похожая на Далю, смотрела прямо на него. И взгляд ее, решительный, отчаянный, не предвещал ничего хорошего. Смелая девочка, отважная, безрассудная. Прямо как Даля. Та тоже ни за что бы не дала себя использовать, ни за что бы не позволила пострадать другим ради нее. Пальцы ее шевельнулись, готовые сплести заклинание.
«Не делай глупостей». Тео едва заметно покачал головой, поднял руки, сдаваясь, дал себя скрутить вмиг подлетевшим ловчим.
– Смотрите-ка кто попался, – довольно прорычал Главарь. Губы его растянулись в торжествующей улыбке, глаза алчно заблестели. – Да это же сам Айседаль! Вот так куш! За его голову король столько денег отвалит, что на десять жизней хватит!
– Повезло вам, согласен, – спокойно произнес Тео. – Я даже сопротивляться не буду, если ты отпустишь детей.
– А тебе, мразь, слова не давали.
Стоящий рядом ловчий тут же отвесил несколько жестких ударов в живот, отчего Тео согнулся, хватая ртом воздух. Не дав ему отдышаться, к лицу прижали влажную тряпку. Резкий запах сдавил горло, он закашлялся, перед глазами все поплыло, и он безвольно повис на руках у ловчих.
Убедившись, что пленник не представляет опасности, Главарь, наконец, отшвырнул девочку в сторону, сделал несколько шагов к бесчувственному девину.
– Допрыгался? Дурман и на вас, тварей, отлично действует, проверено. Мне вот интересно, что скрывает твоя маска? Может, ты тот еще уродец, которого только в цирке на потеху показывать?
Он протянул руку и застыл, в одно мгновение превратившись в ледяную статую. С широко раскрытыми от удивления глазами, чуть приоткрытым ртом, из которого вырвалось последнее облачко пара.
– Ты ошибся. – Тео выпрямился, стряхнул веревки так же небрежно, как до этого избавился от удерживающих его охранников. Те, без сознания, повалились на землю. – Дурман-то действует, но он летучий и его легко перенаправить. Правда?
Тео посмотрел на девочку и чуть улыбнулся.
– Ты девин воздуха, правда? Спасибо, что помогла. Если бы ты не развеяла дурман, мне пришлось бы туго.
Сказать по правде, часть отравы он успел вдохнуть, поэтому тошнота до сих пор душила горло, а земля так и норовила уйти из-под ног.
– Я – Айка. – Девчушка поднялась с земли, отряхнулась скорее по привычке, ведь платье ее и без того было грязным и местами порванным. – Если бы вы меня не остановили, расправились бы с ними быстрее.
– Если бы я тебя не остановил, ты бы лежала с перерезанным горлом. – Возразил Тео и покачнулся. Чтобы не упасть, согнулся, уперся руками в колени, сделал глубокий вдох, стараясь как можно быстрее избавиться от дурмана. Когда немного отпустило и в голове прояснилось, произнес:
– Надо связать остальных.
– Уже сделано.
Ему осталось только удивляться, как шустро Айка организовала ребятню, чтобы обездвижить ловчих.
– Тогда уходим.
Такой странной, потрепанной процессией они углубились в лес.
Мира
Уже светало. Последние утренние звезды печально затухали, прощаясь с ночью. Опадая серебристыми искрами, меркли на светлом небосклоне, чтобы после длинного дня снова занять свое место. Мираэль успела вздремнуть – она сама не поняла, когда погрузилась в крепкий, глубокий сон. А очнулась, укрытая теплой шкурой, возле тлеющих углей костра, от суетливых шагов и разговоров. Причину того увидела через пару минут – из лесной тьмы один за другим к лагерю выходили дети. Они выглядели изможденными, едва держались на ногах. Однако их лица… они были абсолютно счастливыми! Шествие замыкал Айседаль, и Мира решила, что никогда не забудет этой картины. На его шее устроился малыш, лет четырех, по обеим сторонам, на локтях повисли детки чуть постарше. Казалось, витающие вокруг знаменитого разбойника снежные кольца их никак не беспокоили. Мелкий так и вовсе крепко вцепился ручонками в белоснежные пряди своей «лошадки» и издавал какие-то восторженные звуки. Сам Айседаль, даже если и устал от такого избыточного внимания, виду не подавал. Только столкнувшись с ее, Мираэль, взглядом замер, а смущенная улыбка всего на мгновение тронула губы разбойника, словно его застукали за чем-то неподобающим статусу и возрасту.
Девушка чувствовала, как ее захлестывают волны облегчения, как смывают застрявшие в сердце шипы волнения и переживания. Только сейчас она поняла, как извелась в неизвестности и ожидании. И этот самый факт беспокоил ее не меньше. Конечно, судьба детей была ей небезразлична, но оттаяла она лишь тогда, когда увидела Его. Он вернулся целым и невредимым, вот в чем было непередаваемое, захлестывающее душу счастье. Пораженная таким открытием, она с досадой прикусила щеку. Что бы сказал мастер Льюис? Наверняка бы запер в кабинете и заставил переписать том-другой придворного этикета!
Тем временем, Айседаль осторожно снял с шеи малыша и передал его в руки подоспевшего помощника. Тот запротестовал, не желая расставаться, тянул руки к своему спасителю, но он что-то сказал ему на ушко, ласково взъерошил волосы, и ребенок успокоился. А затем, отдав очередной приказ, направился прямо к ней. Помимо своей воли, она засмотрелась на его легкую, пружинистую походку. На грациозные и одновременно опасные, как у хищного зверя, движения. До сих пор ей не удавалось как следует его разглядеть – он появлялся в разгар сражения и исчезал так же внезапно. Так крепкий сон поутру оставляет после себя лишь смутные воспоминания и чувства, которые не поддаются описанию, они просто живут под кожей, бьются вместе с сердцем. И вот он сейчас стоит перед ней. От него все так же веет холодом и спокойствием. Лицо все так же скрыто заиндевевшей маской, но от этого только сильнее обращаешь внимание на четкие линии скул и смелые, красивой формы губы. Что за наваждение?
Мира поняла, что неприлично долго пялится на него, отчего краской залились не только щеки, но и, кажется, все лицо. Она кашлянула и отвернулась, изо всех сил молясь, чтобы этот ее личный позор остался для него незамеченным.
– Ночь была холодной. Вы простудились? – с вежливым участием поинтересовался он.
Сухой вопрос, ничего более, что она надумала тут?
– Ничего страшного, просто в горле немного першит. Значит, вы вернулись. Это хорошо.
– Да, но у меня осталось еще одно незавершенное дело.
– Какое же? – Мира, наконец, справилась с накатившими эмоциями и набралась смелости посмотреть прямо в его глаза.
– Доставить вас домой в целости и сохранности. Вы не возражаете?
Сердце снова сделало предательский скачок, а по спине пробежали приятные мурашки.
– Доставить домой? – переспросила она, просто чтобы снова не повиснуть в позорном молчании, а ответить хоть что-то.
– Вы же доверяете мне?
– Ну… Скажем, не так сильно, как тот малыш, который таскал вас за волосы.
Айседаль не смог сдержаться и рассмеялся. И этот его смех удивительным образом заражал искренностью и весельем. И вот уже Мира, сама не понимая как, рассмеялась вместе с ним, отпуская все кошмары прошедшей ночи.
– Обещаю, вы поедете на лошади, а не на моей шее.
Истинная принцесса бы оскорбилась от подобного заявления. Но после всего пережитого Мире было плевать на свое высокое положение и на то, насколько приличны в ее адрес высказывания. Она не учла только одного – лошадь была всего одна, так как остальные понадобились для переправки детей, а первые солнечные лучи неумолимо возносились над горизонтом. И если она собиралась вернуться на постоялый двор незамеченной, надо было откинуть лишние церемонии и позволить Айседалю занять место позади нее.
И снова невольно оказаться в его объятиях.
Пусть она и занималась верховой ездой, сейчас от этого не было никакого толку. Ее обучали красиво восседать на лошади, держать осанку и элегантно править поводьями. Но сейчас они неслись по петляющей среди деревьев дороге, и девушка испуганно цеплялась то за гриву резвого коня, то за руки ее спутника. Ей казалось, что не удержится и вот-вот свалится под копыта мчащегося животного, зажмуривалась и вскрикивала на каждом повороте.
– Не бойтесь. Я не дам вам упасть.
Спокойный, уверенный голос в который раз подарил ей смелость. Она и сама вдруг почувствовала силу придерживающих ее рук, близость его крепкого тела. По коже снова пробежались мурашки. Наверняка от холода, от полупрозрачного морозного тумана, обнимающего их обоих.
Вскоре лошадь сбавила темп, и Мира позволила себе чуть расслабиться. Теперь, кроме стука копыт она различала и звонкое пение птиц, и шелест листвы над головой. Лучи утреннего солнца нежно касались макушек деревьев, а стылый ночной воздух развеивался туманной дымкой. Природа просыпалась, радовалась предстоящему дню, и на душе вдруг стало очень спокойно. Какой бы страшной и странной ни была ушедшая ночь, все позади. Ее охватило приятное умиротворение, и вдруг захотелось ехать вот так, как можно дальше, и чтобы дорога не заканчивалась. Рассматривать его руки, уверенно правящие поводьями, и даже не возражать, когда он, нечаянно, наклоняется вперед и грудью прижимается к ее спине.
Только его фраза вмиг разрушила то блаженно-мечтательное состояние, в которое она погрузилась.
– Мы почти на месте.
Она очнулась, с удивлением разглядев впереди очертания постоялого двора.
– Вон там есть тайный проход, видите? Никто не заметит вашего отсутствия. Дальше мне нельзя.
Он остановил лошадь, спрыгнул сам и помог спуститься ей.
– Я бы и рад сказать «до встречи», но обстоятельства, которые нас постоянно сталкивают, угрожают вашей жизни.
– Тогда прощайте.
Мира развернулась и, не говоря больше ни слова, поспешила прочь.
Как бы ей ни хотелось обернуться, она сдержалась. И в этой маленькой битве со своими чувствами она победила, пришла в себя. Она не имеет права идти на поводу у собственных желаний, не может подвести отца, не может опозорить имя погибшего брата. Дирион – ее жених, ее судьба, и ничто уже этого не изменит.
И только вернувшись в свои покои заметила, что сжимает в руке ледяной георгин.