Тео
– Это случилось с началом сбора урожая. В соседнем селе живут наши дальние родственники, и родители никогда не отказывали им в помощи. В этом году лорд Холл сильно заболел, поэтому сами они не смогли отлучиться и отослали меня с сестрой. Только вот малышка заболела и мне пришлось вернуться за лекарствами в поместье.
Лия обхватила себя руками и поежилась, как от сильного холода. Тео снял куртку и накинул ей на плечи.
– Продолжай, – он не мог допустить, чтобы служанку хоть что-то отвлекало.
– Уже стемнело, и я не сразу поняла, что в поместье что-то случилось. Меня привлек шум, резкие возгласы, доносящиеся со стороны хранилища. Но охранники частенько устраивали нечто вроде тренировок, поэтому я направилась сразу в жилище лекаря. Только вот там никого не оказалось, внутри будто свора собак прокатилась: полный беспорядок, травы и порошки раскиданы по полу. Тогда я решила поискать родителей, но домики прислуги также пустовали. Тогда-то сердцем почувствовала неладное и вернулась к хранилищу.
Лия умолкла, собираясь с силами. Тео ее не торопил, понимая, что самая болезненная часть рассказа впереди. Наконец она продолжила:
– Никогда не забуду эту картину. Ночь была ясной, а луна полной и яркой. Возле хранилища собрали всех, кто находился в поместье. Мои родители тоже были среди них. Сначала я хотела выбежать к ним, но потом заметила чужаков и решила не показываться.
– Чужаков?
– Да. Я ведь выросла здесь и большинство знаю в лицо. Но тех людей я видела впервые.
– Можешь описать подробнее?
– Ну, – девушка задумалась, – вооруженные, все в черном. Такие… страшные, понимаете? Не внешне, а…
– Они внушали тебе ужас?
– Да. И среди них был человек… Также в черном, но лицо его скрывал капюшон. Рядом с ним стояли господин Эльдо и госпожа Агата. Вот они чему-то радовались. Даже когда…
Девушка всхлипнула, по щекам ее покатились слезы.
– Даже когда эти страшные люди в черном вытащили мечи и… и…
Она закрыла лицо руками и горько зарыдала.
– Они убили всех? – тихо спросил Тео.
Вместо ответа Лия кивнула, потом с силой выдавила:
– Да, беззащитных, беспомощных людей перерезали как скот. Кровь лилась рекой, а я сидела в укрытии и просто смотрела, понимаете? Не могла пошевелиться, не могла издать ни звука. Если бы я что-то могла сделать… Позвать на помощь, сделать хоть что-то, чтобы спасти маму с папой…
– Не вини себя. Ты бы погибла вместе с ними и оставила сестренку совсем одну. Понимаешь?
Девушка всхлипнула и кивнула, размазывая слезы по щекам.
– Ты сказала, что луна была полной? Уверена?
– Да…
Тео нахмурился, прикидывая, сколько прошло времени после полнолуния. Даже не вдаваясь в точные подсчеты, выходило, что резня в поместье произошла намного раньше, чем было указано в отчете. К тому же, там присутствовали Эльдо и Агата, а дядя Валь был еще жив, но, видимо, уже сильно хворый. Иначе он не допустил бы такого – охранять реликвию являлось его святой обязанностью.
Что же получается? Злоумышленники расправились со всеми, кто мог проговориться, что хранилище было вскрыто, то есть с теми, кто находился в это время в поместье. Затем нарочно объявили о произошедшем несчастье позже, чтобы успеть замести следы: сжечь убитых и уехать в столицу, якобы с намерением отвезти детей на обучение. Охрану заменили, а клинок вывезли, отчего прислужники рейморфа, не ощущая силы реликвии, поползли наружу. Норы заделали и распространили слух, что во всем виноват Айседаль. Как удобно! Если бы не случайный свидетель, Лия, правду никто бы не узнал. Но кто же этот таинственный человек в капюшоне?
– Спасибо тебе, – Тео задумчиво кивнул. – Беги собирать вещи. Ты и твоя сестра поедете с нами.
Мира
Вот же наивная дурочка! Пора бы уже привыкнуть к характеру младшего принца, однако всякий раз его слова задевали так, что хотелось выть от обиды. А ведь ей казалось, что за эти дни, проведенные в поместье, им удалось сблизиться. И с чего взяла, что это он, настоящий, защитил от рейморфа и без колебаний доверился ей как целителю? Приоткрыл тайну своего прошлого, смог понять ее чувства от потери близкого человека? На самом деле он, оказывается, жалел, что спас ее. Хотел, чтобы брат страдал так же, как и он! Подобное не укладывалось в голове. Разве могут в одном человеке уживаться столь противоречивые натуры? Она окончательно запуталась и уже не могла понять, когда Тео притворяется, а когда показывает свое истинное лицо.
Даже на обратном пути он уселся в отдельную карету, предоставив свое место Лие, служанке, которую ни с того ни с сего решил взять с собой. Нет, Мира не имела ничего против. Наоборот, за прошедшие дни она успела привязаться к этой доброй и открытой девушке, так что сама подумывала предложить место при дворе, но потом, со всеми этими событиями, вылетело из головы…
Тео не показывался на глаза даже тогда, когда они останавливались на ночевки. Дирион фыркал и ворчал, что не собирается нянчиться с пьяницей, слуги молча заносили к нему полные кувшины с вином и уносили пустые. Никогда дорога домой не казалось Мире такой унылой и тяжелой. А когда на горизонте появились очертания башен королевского замка, сердце и вовсе заныло. Она вспомнила, что там, в ее покоях, до сих пор обитало нечто неизведанное и страшное. И ей совершенно расхотелось туда возвращаться.
Тео
Он настолько погрузился в размышления, что потерял счет времени. Путь домой, да еще в отдельной карете, вдали от ненужного внимания, дал возможность обдумать все, что произошло накануне, попытаться связать события в одно целое. Только вот ничего получалось. Он словно смотрел на холст, покрытый хаотичными разноцветными мазками, в которых невозможно было разглядеть сколь-нибудь ясную картину. Художник, который смешал краски, скрывался за черным капюшоном, в этом Тео почему-то не сомневался, как и в том, ради чего или кого это было задумано. Мираэль. Она, без сомнения, являлась главной нитью в этом запутанном клубке событий, единственным ключом к разгадке.
Младший принц в который раз приложился к кувшину с вином и выглянул из окна кареты – впереди маячили замковые ворота, значит, недолгое затишье закончилось, и враг не замедлит сделать следующий шаг. Возможно, стоило попробовать вернуться к исходной точке? А именно, начать с осмотра того места, где на принцессу напали впервые? Может там удастся найти хоть что-то, что пролило бы свет на происходящее?
Улизнуть с дворцовой площади, когда все внимание выбежавшей на встречу королевы поглотил Дирион, оказалось плевым делом. Оседлать Врана и покинуть стены замка – того легче. Тео прильнул к шее любимца, запустил пальцы в густую гриву – он и сам не осознавал, как соскучился по нему, по той свободе, когда можно просто скакать наперегонки с ветром и ни о чем не думать. Вран довольно всхрапывал, летел по лесной тропе, радуясь встрече с хозяином. Тео и не заметил, как добрался до того самого места, где сражался с троллями. Спрыгнул с коня и успокаивающе похлопал его по крупу. Здесь все еще ощущался смрад крови, слышались отголоски битвы. Тео шкурой чувствовал, хоть это место и пустовало, зло никуда не делось, а просто затаилось, ожидая удобный момент, чтобы нанести удар.
Он внимательно осмотрел и дорогу, и близлежащий лес в поисках хоть каких-то зацепок. Тщетно. Отсюда убрали не только трупы, что, в общем-то, понятно. Тут вычистили все: не осталось ни брошенного снаряжения, ни оружия. Поврежденные в ходе битвы деревья аккуратно выпилили, рытвины на земле сгладили. Тео нахмурился – если не знать, что недавно здесь состоялось жаркое сражение с гигантскими существами, никогда не поверишь. Однако зачем так тщательно заметать следы? Неужели, отгадка скрывалась так близко? Только он опоздал, теперь даже стрелы не найти… Хотя… Тео свистнул, призывая Врана. Вскочил на него и ринулся в замок. Одну стрелу ему все-таки удалось заполучить. Он ее вынес с поля боя в собственном плече.
Обратная дорога не заняла много времени. У подножия скалы, на которой возвышался дворец, он нырнул в едва заметную пещеру и проследовал уже знакомым тайным ходом. В Убежище он не появлялся с того самого момента, как его сюда в полубессознательном состоянии привез Вран.
Здесь никогда ничего не менялось. Рабочий стол, вместительный шкаф с книгами, полка с лекарственными травами и мазями, узкая кровать. За чистотой нехитрого убранства следила Фэй, ровно как и за освещением – никто не брался предсказать когда появится Айседаль, понадобится ли ему помощь или просто отдых.
Зная, что няня никогда ничего не выбрасывала, не получив на это разрешения, Тео осмотрел стол, порылся в ящиках и, наконец, выудил две половинки одной стрелы. Сложил их вместе и придвинулся ближе к свету.
Стрела действительно оказалась очень необычной. Древко длинное, гораздо длиннее, чем те, которые делали местные оружейники. Всю его поверхность покрывал затейливый узор – черно-красные мазки, словно языки пламени, готового вспыхнуть и сжечь любого, кто к нему прикоснется. Оперение тоже странное – черное с золотыми вкраплениями. Тео не смог припомнить ни одной птицы, хоть отдаленно похожего окраса. Да и наконечник, идеально отточенный, был выполнен из очень качественного металла и блестел так, будто его только что отполировали. Младший принц невольно потер плечо – даже пробив цель, на нем не осталось ни единой зазубрины. Кто же он, мастер, создавший такое чудо?
Тео на всякий случай порылся в книгах про лучших оружейников, всматриваясь в образцы их работ, разглядывая черты, характерные для того или иного региона, чтобы убедиться в том, что понял и так. Эту стрелу изготовили точно не в Арайских землях. И тогда очень нехорошее предчувствие холодным дуновением пробежалось по позвоночнику. Но нет, слишком невероятным, слишком неправильным оно казалось. Прежде чем делать точные выводы следовало еще раз все проверить и перепроверить, а для этого он должен был увидеться с Мирой. Снова в образе Айседаля, иначе как объяснить, откуда у него стрела?
Мира
Покои встретили ее как обычно – легким дуновением морского ветра, звонкими криками то и дело пролетавших мимо чаек. Нежные лучи солнца освещали комнату и то, что здесь творилось по ночам, казалось не более чем далеким кошмаром. Может, это жуткое существо, поняв, что Миры тут нет, ушло?
Однако оставаться здесь даже днем не хотелось. Девушка, воспользовавшись тем, что Дирион отчитывался перед отцом о поездке, спустилась вниз и направилась в сад, который и с высоты башни смотрелся невероятно красивым, а вблизи так и вовсе поражал своим великолепием. Дорожка, мощеная гладким камнем, плавно извивалась между пышными деревьями и аккуратно стриженными кустами, ровными изумрудными газонами и красочными клумбами, над которыми порхали разноцветные бабочки. Резные скамейки, ажурные беседки, скрывающиеся под сенью деревьев, радушно приглашали присесть и насладиться прохладой благословенной тени.
Среди благоухающих цветов, умиротворенно журчащего фонтана, Мира смогла наконец успокоиться и отодвинуть мрачные мысли подальше. Однако стоило ей присесть на скамейку, как услышала громкое пыхтение и ворчание. Что-то приближалось к ней из глубин парка. Огромное и зловещее…
Первое, что пришло в голову – это тролль. Но каким образом он попал во двор королевского замка? И, главное, зачем? Ветки дрожали, кусты трещали. Он приближался! Надо бежать, но принцесса, парализованная ужасом, не могла двинуться с места. Слишком живы были воспоминания о нападении ужасных тварей по дороге в столицу. Она вновь ощутила зловонное дыхание смерти, ноги онемели, пальцы впились в скамейку, от страха сердце загрохотало в груди. Рычание раздалось совсем близко и на дорогу вывалился великан. Нет, на тролля он не был похож, отчего Мира немного выдохнула, но все же вид появившегося человека внушал настоящий ужас. Мужчина, рослый, мускулистый, беспорядочно размахивал огромными руками, будто ловил какое-то насекомое. На лицо его, широкое и простое, падали пряди растрепанных рыжих волос, с губ срывалось не то мычание, не то невнятное бормотание. Великан исподлобья взглянул на Миру, будто только заметил, в ярких зеленых глазах зажегся неподдельный интерес. Он снова замычал сделал шаг вперед, протянул к ней свою ручищу. Принцесса пришла в себя, взвизгнула и вскочила со скамейки, чтобы сбежать… И тут же во что-то врезалась. Точнее в кого-то. Этот кто-то аккуратно удержал ее за плечи, приобнял, и тихо, успокаивающе произнес:
– Не бойтесь, принцесса. Он не причинит вам вреда.
В какой-то момент ей показалось, что она снова находится в объятиях Айседаля. Такими знакомыми показались руки, тепло, исходящее от груди, чувство безопасности и защищенности, которое он всегда ей дарил своим присутствием. Запоздалая мысль, что знаменитому разбойнику уж точно нечего делать на территории дворца, заставила отпрянуть и взглянуть, наконец, в глаза человеку, к которому прильнула.
– Принц Тео, – она почувствовала, как от смущения загораются щеки и уши, отвела взгляд.
Он так же кашлянул, вежливо поклонился.
– Принцесса.
– Я… – она с опаской взглянула на громилу. Теперь, когда ужас не застилал глаза, заметила, что тот выглядел скорее как большой ребенок. Неуклюжий, наивный и совсем нестрашный. – Простите, я не должна была так себя вести. Не хотела обидеть…
– Не стоит извиняться, это обычная реакция того, кто его встречает. Хотя Барти и мухи не обидит. Правда, Барти?
Великан, услышав свое имя и заметив принца, радостно замычал «Теееееоооо», подбежал к нему, сгреб в медвежьи объятия и закружил над землей. Если бы сам Тео при этом не рассмеялся, принцесса всерьез обеспокоилась бы за его жизнь: настолько хрупким он выглядел по сравнению с этим могучим детиной. Когда же, наконец, выпустил его из своей хватки, принц подвел его к Мире и представил:
– Барти, это Мира. Она – друг. Ты должен беречь и защищать ее, понял?
Тот кивнул и промычал:
– Миииира – друуууг. Теооооо, Поииииграааем? – И вытащил из кармана мячик.
– Конечно!
Какое-то время оба гоняли мяч по полянке: огромный, неуклюжий Барти и гибкий, быстрый младший принц. Оба смеялись так беззаботно, так искренне, что больше походили на мальчишек, увлеченных веселым занятием. В конце концов Барти переключился на поимку пестрой бабочки и крадучись, побрел вдоль кустов, а Тео, тяжело дыша, упал на скамейку рядом с Мираэль.
– Вижу, вы вполне оправились от ранения, младший принц.
– У меня был хороший целитель, – Тео чуть улыбнулся. – Иначе не выдержать бы мне приветственных объятий Барти.
– Никогда бы не подумала, что вы водите дружбу с такими…
– Отсталыми?
– Простите, я не то хотела сказать, – прикусила язык Мира.
– Все нормально, – он откинулся на спинку скамейки, запрокинул голову кверху. – Барти не виноват, что он такой.
Мира украдкой посмотрела на принца, на его правильный профиль, на красивую линию скулы и губ. И тут же себя одернула. Ну какое ей должно быть дело до чужого мужчины, когда сама скоро выходит замуж?
А тот, разглядывая проплывающие в небе облака, продолжил:
– На самом деле, в его нынешнем состоянии виноват я.
От удивления, принцесса потеряла дар речи.
– Барти – сын Фэй и Роба. С Фэй ты точно должна быть знакома, служанки у нее по струнке ходят. Правда в том, что она хоть и сурова на вид, на самом деле, самая добрая на свете.
Мира кивнула. Эта общительная и веселая женщина напоминала ей собственную няню – добрым, каким-то домашним даже теплом.
– Так вот, в детстве мы были неразлучными друзьями. Пока мой братец обучался военному делу и прочим наукам, мы с Барти угоняли лошадей из конюшни и резвились в округе: скакали по лесам и лугам наперегонки, ловили рыбу у Сизых скал, а иногда и вовсе оставались ночевать в прибрежных пещерах.
– Разве вас не искали? Вы же принц…
– Принц, – Тео фыркнул. – Если бы пропал Дирион, то мать, конечно же, подняла бы все королевство на ноги. А я…
Он осекся и умолк, предаваясь воспоминаниям.
– Я вечно доставлял одни неприятности.
– Не говорите так.
Тео ее не слышал.
– Когда мне было шесть, я подхватил неизвестную местным целителям лихорадку. Следом свалился Барти. Несколько недель мы находились между жизнью и смертью и выжили лишь чудом. Только меня выхаживала Фэй, не отходила ни днем, ни ночью, а ее собственный сын боролся с болезнью сам. Роб не мог уделить ему должного внимания, бросить свои обязанности во дворце… Ему просто не позволили. Всем было плевать, что станет с его сыном, потому что жизнь слуги ничего не стоит.
– А как же королева Мервена? Ни одна мать не бросит своего ребенка, когда тот нуждается в помощи.
– Говорят, она ни разу меня не навестила. Боялась подхватить ту же заразу. А, возможно, просто надеялась, что я не выживу. – Тео криво усмехнулся. – Я оклемался, а вот Барти так и застрял на уровне маленького ребенка… Из-за меня Фэй и Роб лишились сына, который стал бы им опорой в будущем…
– Ты не виноват, – Мира сама не поняла, как вновь вернулась к обращению на «ты». – Как может ребенок быть виноватым… – Она тут же умолкла. А кто ее, маленькой, заставлял идти на болото? Из-за нее погиб брат, и это ее и только ее вина.
Тео, видя ее насквозь, снова ухмыльнулся и поднялся со скамейки.
– Думаю, на сегодня достаточно откровений. Доброго вечера, принцесса.
И, отвесив ей вежливый поклон, исчез в глубинах сада. Барти засеменил за ним, как послушный пес.
Мираэль еще долго сидела, уставившись на клумбу с цветами, но теперь совершенно не замечала их красоты. Ее мысли постоянно возвращались к младшему принцу. Сколько же несчастий и лишений ему пришлось пережить? Как это ужасно, наверное, когда и положиться не на кого? Чувствовать себя чужим в собственной семье?
Принцесса очнулась от раздумий только тогда, когда густая тень накрыла сад. Как бы ей не хотелось, а пришло время возвращаться во дворец.
Ужин прошел под восторженное воркование королевы, которая ужас как соскучилась по своему дорогому сыночку. Тео на семейной трапезе так и не появился, что уже никого не удивляло. Мира ерзала на своем месте, нервно посматривала на часы, так и не притронувшись к ужину.
– Тебе нехорошо? – Дирион заметил состояние невесты, ласково погладил ее плечо. – Ничего не ешь, совсем бледная.
– В дороге немного укачало, – она вымученно улыбнулась, поймав на себе цепкий взгляд Мервены. Только смотрела та не на ее лицо, а на запястье, где все еще чернел лотос – знак королевской чистоты.
– Тебя проводить?
Дирион скорее озвучил намерения, чем задал вопрос. Мира и не сопротивлялась, вдруг он, ее нареченный, почувствует опасность, найдет ту тварь, что прячется в ее покоях, и избавится от нее. К сожалению, тот всего лишь довел ее до дверей, галантно поклонился и прикоснулся губами к руке.
– Крепких снов, дорогая.
Служанки помогли ей принять вечернюю ванную, подготовили ко сну. Уходя, по просьбе принцессы не стали тушить фитиль в лампе. К полуночи она осталась одна, вместе со своими страхами.
Нельзя поддаваться страху, свет обязательно развеет тьму.
Она устроилась посреди кровати, натянула одеяло до подбородка. Твердо решив не спать, всматривалась в пляшущие тени, отбрасываемые лампой, прислушивалась к каждому шороху, но тишину ночи нарушал лишь шум прибоя. Наконец, веки начали тяжелеть, и она сама не заметила, как провалилась в сон.
Она шла по узкой, едва различимой тропинке. По обеим сторонам вязко хлюпало черное болото, выпуская на поверхность зловонный воздух. Каждый шаг давался с трудом – стоило оступится, как ее поглотила бы эта ужасная жижа, из которой уже никогда не выбраться. Она почти смогла, почти добралась до острова, на котором росло мощное, раскидистое дерево. Его ветви цеплялись за облака, а корни узловатыми веревками вгрызались в земные глубины. Она потеряла осторожность, поскользнулась и, взвизгнув, упала во тьму. В рот хлынула гнилая жижа, перекрыв дыхание. Она тонула – неведомая сила тащила ее ко дну. Легкие пылали и разрывались от боли, сознание меркло…
Мира в ужасе распахнула глаза. Не понимая, где сон, а где явь, забарахталась в кровати. Запуталась в одеяле и рухнула на пол. Во рту все еще оставался привкус гнилой воды, мокрые пряди, испачканные в черной грязи, падали на лицо. Она села на полу, дрожа от холода и страха. Обхватила колени руками, сжалась в комочек, стараясь прийти в себя.
Ночную тишину нарушил уже знакомый звук.
Кап. Кап. Кап.
Это дождь, проговорила она про себя. Крыша течет и это просто вода.
Кап. Кап. Кап.
Глупая. Нет никакого дождя.
Шлеп. Шлеп. Шлеп.
Звук босых ног.
Кто-то приблизился к ней и остановился.
Мира открыла глаза…
Над ней возвышалось существо, которое не увидишь даже в кошмарном сне. Полусгнившее тело, изъеденное червями. Тонкие руки с длинными паучьими пальцами. Изорванная, истлевшая одежда. Существо наклонило голову на бок, и Мира в ужасе увидела, что с одной стороны его череп совершенно лысый, покрытый черными струпьями, а с другой свисает пучок спутанных волос.
И все же эта тварь когда-то была ее братом.
Она забыла, как кричать. Забыла, как дышать. Просто смотрела на того, кто когда-то отдал за нее жизнь. А теперь явился, чтобы ее забрать.
– Убииийца, – существо растянуло щель вместо рта, и оттуда вывалились белесые личинки. Извиваясь, они падали на пол и ползли к ней. – Зачем ты убила меня, сестренка?
Оно хлюпнуло и сделало шаг вперед.
– Ты должна заплатить, – тихое шипение ядовитой змеей пронзало сердце. – Должна умереть.
Мира обрела наконец способность двигаться. Не помня себя, вскочила на ноги, бросилась к двери. Достаточно! Она больше не выдержит! Больше никогда! Никогда ее нога не перешагнет порог этой комнаты!
Принцесса дернула за ручку и… вдруг оказалась на балконе. В лицо задул сильный ветер, внизу бушевали черные волны, пенились вокруг торчащих из воды камней. Голова закружилась, она ухватилась за парапет. Тварь упрямо приближалась, подволакивая одну ногу, оставляя за собой живой след из червей. Бежать некуда. Может, пришло и ее время? Она должна заплатить за то, что сделала…
Зажмурившись, она перегнулась через балконное ограждение…