Глава 12
Мира
Она испугалась. Сегодня по-настоящему испугалась своего будущего мужа. Создавалось впечатление, что в логове рейморфа сгинул один, а на поверхность выбрался совсем другой человек. Никогда он не смотрел на нее таким жутким, разъяренным взглядом, как сегодня. Да и что она такого сделала? Как-то он не без гордости обмолвился, что ее умение и стремление лечить прекрасны. Так что же изменилось? Неужели младший принц прав, и Дирион боится, что она подхватит какую-то мифическую заразу? Сердце подсказывало, чтобы она бежала из королевства куда глаза глядят. Все равно, куда, лишь бы подальше. Если жених закатил такой скандал всего лишь спустя несколько недель знакомства, то что будет дальше? Однако рассудок и здравый смысл твердили, что нужно терпеть. Мастер Льюис не уставал повторять: «Принцесса должна быть спокойной и покладистой. Во всем слушаться мужа и поддерживать его. Если он не прав, лучше промолчать. А потом мягко направить на нужный ей путь». Если она бросит все сейчас, напрасно потратив столько усилий, не оправдав возложенных на нее надежд, осмелится ли вернуться домой?
Она осторожно ступала по скользкой мерзлой земле, поддерживая под руку Дириона, который до сих пор не проронил ни слова. Тео же остался один, наедине со своими мыслями. Со своим горем. Если бы она могла, то непременно заставила бы его принять лекарство и отправила в кровать. Но стоило ли провоцировать жениха на новую сцену ревности? Да и вид у младшего принца был такой… Мира задумалась, подбирая точное определение. Он выглядел как заледеневшая река, покрытая толстой заснеженной коркой: внешне спокойной, но, на самом деле, очень опасной, потому что в глубинах ее бурлит, бушует течение… Один неверный шаг, лед треснет и водоворот поглотит, увлечет на самое дно. Один неверный шаг приведет к неминуемой гибели. Так что же случилось в прошлом, если Тео до сих пор не может прийти в себя?
– Мой брат всегда был странным, – вдруг произнес Дирион. – С самого детства. Неуправляемым, делающим всем все назло.
Мира бросила на принца удивленный взгляд. Она ведь не просила его растолковать суть происходящего. Но вот он сам решил объясниться.
– Общество нормальных мальчишек и девчонок его не устраивало. Он либо убегал, забирался в такие чащобы, что королевская охрана, вместе с няньками, сбивалась с ног в его поисках. Либо выбирал в друзья отщепенцев, ненормальных или вовсе, нелюдей. Нет ничего удивительного, что и влюбился без памяти в девиншу. – Тут Дирион остановился презрительно сморщился. – Мира, пойми, ты выросла на острове, где никто и никогда не встречал ни одной опасной твари. Несмотря на то, что твой род восходит к самому великому из людей, Ардару, вы не помните тех кровавых дней, когда девины разгуливали по нашим землям, уничтожая нас, как неугодный природе вид. Скажешь, с тех пор минула не одна сотня лет, и в какой-то мере будешь права. Девины затаились за Драконьим хребтом, а тех, кто заражается, исправно отлавливают и отправляют в Горнило. Мы живем в постоянном ожидании и готовности, что они нападут вновь, и события тех времен повторятся.
– Но ведь… бывает, – осторожно заметила Мира, – что люди и девины влюбляются…
– Ты такая наивная, моя принцесса, – смягчился Дирион, улыбнулся и обхватил ее ладонь. – Может, такое «счастье» и возможно среди простолюдинов, но принц… Пусть даже и младший – королевской крови. Он не имеет права нарушать древние традиции.
Девушка тяжело вздохнула, кому как не ей знать, сколько правил и обязанностей ложится на плечи правителей? Сколько ответственности, ради которой приходится жертвовать собственными желаниями…
– Значит, Тео решил жениться на девушке-девине?
– Именно. На самом деле, – принц задумался, тяжело вздохнул, – только тогда я видел брата по-настоящему живым и счастливым. А потом… Я сегодня совершил ошибку, Мира. Мне не следовало говорить, что матушка причастна к гибели его невесты. Но этот проклятый яд и то, что первой ты бросилась к нему, выбили меня из реальности.
– Значит, она погибла и с тех пор он стал именно таким…
– Все мы совершаем ошибки, но вернись я на десять лет назад, сделал бы то же самое – не препятствовал воле родителей. Ради его же блага.
– Да, но убийство… – прошептала принцесса.
Дирион сделал вид, что не слышал ее слов.
Тео
Снег кончился так же внезапно, как и пошел. Не удивительно, ведь его чувства, наконец, упокоились, а боль вновь вмерзла в сердце. Ему следовало вернуться, лечь в теплую кровать и, наконец, отдохнуть, но что-то не давало ему покоя. На самом деле, побывав в логове рейморфа, понял, что загадок стало намного больше.
Он снова сел на землю, прислонился к каменной кладке хранилища, закрыл глаза, перебирая в уме события последних дней.
Итак, непричастность Айседаля к резне в поместье удалось доказать. Следовало отдать должное уму и сообразительности принцессы. Обойти все оранжереи, чтобы подтвердить догадку о георгине и встать на защиту разбойника, требовало недюжинной смелости. Тогда что же на самом деле произошло? Прямо перед нападением паука, слуга, как его там звали, Лойд, собирался в чем-то признаться. Вот его надо обязательно допросить. О чем он хотел сообщить? О том, что, не Айседаль, а рейморф выбирался из логова и уничтожил большую часть людей в поместье? Не сходится. Паук вылез только за тем, чтобы схватить Миру. Зачем ему кровь, если он не питается человечиной, а нуждается лишь в снах.
Тео наморщил лоб. Было еще что-то. Когда он обследовал пол хранилища возле постамента, где когда-то покоился украденный «коготь», его внимание привлекла новая кладка. Судя по размерам, заложенное отверстие было не очень большим. Но, когда на поверхность вылез рейморф, он разворотил помещение целиком. Может, сначала на поместье напали многоножки, кровожадные слуги демона-паука? Это бы объяснило и размер проделанной норы и наличие зеленой слизи в щелях. Только вот дядя Валь побывал ни в одном сражении с чудовищами, бродящими вдоль Драконьего хребта, и чтобы он пал от какой-то мелочи вроде многоножек? Да и разве они могли выбраться, пока меч находился в хранилище? От нехорошего предчувствия в груди закололо, и Тео вскочил на ноги. Эльдо нарочно утаил, что на поверхность вылезали многоножки, иначе зачем заделывать дыру? Более того, свалил вину в устроенной резне и краже меча на Айседаля. Сам же уехал с семьей в столицу. Где-то за три дня до якобы устроенной резни. Если он увез с собой легендарный клинок, значит, оставил поместье незащищенным.
Но как он мог вообще его забрать, если дядя Валь никогда не подпускал его к хранилищу?
Тео зашагал в сторону дома, погрузившись в глубокие размышления. Даже если предположить, что реликвию украл Эльдо, то зачем она ему? Или для кого? Как он сумел добраться до клинка? Самое главное, в чем истинная причина кончины лорда Холла?
– Кто там? – от настороженного возгласа он и сам вздрогнул, вынырнув из задумчивости.
У входа в поместье стояло четверо стражников, готовых в любой момент оголить оружие и вступить в схватку. В излишней подозрительности он их винить не мог: мало того, что впотьмах невозможно четко разглядеть, кто пожаловал, так еще и общая нервная обстановка и ожидание, что вот-вот на поверхность вновь вылезет жуткое чудовище, спокойствия не прибавляла.
– Это я, принц Теонир.
– Ваше высочество! – стражники облегченно выдохнули. – Почему вы одни и в такой час? Здесь опасно!
– По пути ничего подозрительного не заметил, – он пожал плечами. – Но бдительности не теряйте.
– Будет исполнено! – отчеканили охранники и открыли перед принцем дверь.
Тео хотел бы, конечно, сообщить, что никто их не побеспокоит, что рейморф затаился в своем логове и не посмеет выползти на поверхность. Но как объяснить, откуда он это знает?
Поместье встретило приглушенным светом в зале, временно переделанном в больницу. Кровати и кушетки, диваны и даже столы кое-где разделили ширмами – видно, все, сюда перенесли все, что могло пригодиться. Откуда-то из глубин помещения доносились стоны раненых, в нос ударило резким запахом лекарственных трав и настоев. Он также услышал оживленные голоса, среди которых отчетливо слышался басовитый Дириона и мягкий – Мираэль. Он поспешил пройти мимо незамеченным – с братом совершенно не хотелось разговаривать, а с Мираэль… С ней тем более. Он и так подпустил девушку к себе слишком близко, рискуя быть раскрытым, кем является на самом деле. Тео поднялся на второй этаж, заглянул к себе в покои и, вытащив со дна сундука ветхую книгу – историю «Небесного когтя», сунул за пазуху. Все, что мог, он выяснил, да и сама летопись, с вырванными страницами, никакой ценности не представляла, поэтому правильнее было бы вернуть ее на место, как дань памяти дяди.
Так же неслышно он проследовал в покои лорда Холла и, помня о непрошенном визите Эльдо в прошлый раз, закрыл дверь изнутри на ключ. Свет зажигать не стал, опасаясь, что его заметят несущие вахту стражники. День был долгим, изматывающим, но Тео все же нашел в себе силы принять форму девина, пусть потом ему будет плохо из-за отката и чрезмерного использования магии, но способность отлично видеть в темноте и слышать все, что творится вокруг, сейчас была необходима как никогда.
Он приблизился к камину, привел в движение секретный механизм. Снизу вновь приоткрылась дверца, он наклонился, чтобы положить туда книгу и пораженно замер. Сунул руку в проем и достал небольшой бумажный конверт. Немудрено, что в прошлый раз он его не заметил – тот привалился прямо к задней стенке, невидимый обычному человеческому взору.
Тео сел на кровать, сломал сургуч с личной печатью лорда Холла, вытащил письмо. Почерк, хоть и неровный, местами срывающийся со строк, несомненно, принадлежал дяде.
Тео, мой дорогой мальчик!
Если ты читаешь это письмо, то, значит, сдержал данное мне слово – открыл тайник и нашел древнюю летопись, которую я тебе оставил. Это означает также, что меня уже нет в живых. Прошу, обо мне сильно не печалься, я прожил, может, не слишком длинную, но, во всяком случае, достойную жизнь. И хотя сражался с болезнью до последнего, Всевышний, видно, распорядился иначе.
Тео выдохнул, дрожащими руками поднес письмо ближе. Может, зрение его обмануло? О какой болезни говорит дядя?
Каждый день, все дольше оставаясь в кровати, я смотрел на свой меч, вспоминая былые сражения: как великие победы, так и жестокие поражения. Несмотря на то, что Эльдо с Агатой окружили меня вниманием и обычно несвойственной им заботой, я очень часто думал о тебе. Надеюсь, я стал для тебя тем человеком, которого ты будешь вспоминать с теплом в душе. Я желаю этого всем сердцем, но, боюсь, когда ты узнаешь правду, возненавидишь меня.
В свое оправдание хочу сказать, что всегда старался жить по совести, но очень часто ошибки совершаются нами неосознанно, и их последствия предугадать невозможно.
Мне остается лишь молить тебя о прощении. Сам себя я простить не могу, ведь ты мне был ближе родного сына. Я также ненавижу себя за слабость, что не смог признаться тебе в совершенном грехе ни при жизни, ни после смерти.
Правда сама найдет тебя, мой мальчик.
Будь сильным и смелым – тогда ничто не сможет тебя сломать.
Твой дядя Валь
Сбитый с толку, Тео еще и еще раз перечитал письмо, отчаянно ища подсказки, скрытый смысл послания. О каком грехе говорил дядя? Что такое можно совершить, чтобы терзать себя до последних дней? Почему он упоминает болезнь, ведь, как сказал Эльдо, тот скончался от полученных во время сражения ран?
Вопросы, вопросы, вопросы. Они разрывали голову на части, дурными предчувствиями вгрызались в сердце. Ледяные кристаллы покрыли руки, и Тео сжал письмо в кулак. В комнате, прямо с потолка, вновь посыпал снег – эмоции удавалось сдерживать с трудом. Белые хлопья падали на кровать, а Тео сидел, уставившись на камин, на дядин меч, покоившийся на подставке. Затем тяжело вздохнул и откинулся на спину, растянулся на кровати, не обращая внимания на боль в ране. Маленькие серебряные искорки взметнулись с одеяла и подушек. Какое-то время Тео их просто разглядывал, пока не осознал – эти серебряные искорки вовсе не снег. И не лед. Они вообще не имеют никакого отношения к его магии. Он снова сел, подхватил щепотку серебряной пыли, понюхал, растер между пальцами и почувствовал легкое покалывание. Странно. Возможно, неизвестное вещество здесь неспроста? Может, из-за него дядя Валь заболел и вскорости скончался? Но как узнать, что это такое… На ум пришел только один человек, владеющей нужными знаниями и который не откажет в помощи Айседалю.
Мира
Несмотря на то, что Дирион вернулся из логова рейморфа живым-здоровым, ей удалось уговорить его пройти осмотр у лекаря, прибывшего, наконец, из близлежащего селения. К ее глубокому удовлетворению, тот оказался вполне умелым и шустрым молодым человеком, который успевал и повязки искусно наложить, и лекарство правильно изготовить. По его мнению, Его Высочеству необходимо было хорошенько выспаться и попринимать противоядие, дабы избежать нежелательных последствий отравления глубинной скверной.
Во время осмотра Мира не переставала поглядывать на входные двери, ожидая, что вот-вот там появится младший принц. Несмотря на то, что держался он довольно неплохо, девушка понимала, тот исчерпал последние силы, и переживала. Вдруг он не дошел до поместья? Вдруг лежит сейчас, возле хранилища без сознания, в опасной близости от логова этого чудовища? Ей стоило огромных трудов сдерживать себя, чтобы сломя голову не броситься на его поиски.
– Мира, о чем ты задумалась? – Дирион сидел на кровати и неторопливо застегивал рубашку, не упуская возможности продемонстрировать невесте широкую грудь и накаченный торс.
– Да так, – она потупила взгляд. – Я думаю, как отблагодарить Всевышнего за то, что ты жив.
– Я же говорил, – он нахмурился. – Бог ни при чем.
– Тогда как же ты и другие спаслись?
– Я все еще плохо помню подробности, – задумался принц. – После нападения, когда пришел в себя, обнаружил, что лежу, связанный, в логове рейморфа. Кругом валялись обглоданные кости, черепа, разодранные на части доспехи. К тому же паук был не один. Оказывается, у него там зреет целое потомство. Куча маленьких чудовищ, которые, вылупившись, одним поместьем точно не насытятся.
Мира побледнела, приложила руку ко рту. Она и от одного воспоминания о рейморфе чуть в обморок не падала, а тут на свет может выползти десятки? Сотни?
– Я хотел их уничтожить. Пока еще не поздно, – с жаром продолжил Дир. – Но мне помешал этот… – принц сдержался, чтобы не выругаться, – Айседаль.
– Айседаль? – воскликнула Мираэль. – Ты его видел? Он тоже был в логове?
– Да, и, представь, подонок в сговоре с рейморфом.
– То есть?
– Сначала они о чем-то беседовали. Я хотел воспользоваться возможностью и уничтожить коконы, но Айседаль, сукин сын, защитил их непробиваемым куполом.
– А потом? – Мира слушала жениха, затаив дыхание.
– А потом паук снова плюнул в меня ядом.
Он умолк, силясь вспомнить, что было дальше. После некоторого молчания продолжил.
– Когда очнулся, рейморф и девин куда-то делись. Мне пришлось потрудиться, чтобы вытащить пленников на поверхность. Кажется, у стен хранилища я все-таки потерял сознание, где меня и нашел Тео.
– Ты – настоящий герой, – восхищенно вздохнула принцесса.
– Я же будущий король и обязан заботиться о своих людях, – не без гордости ответствовал Его Высочество.
Мира еще немного посидела с Дирионом, но усталость давала о себе знать. Сославшись на то, что смертельно хочет спать, она оставила жениха и оправилась к себе. По пути не удержалась, выглянула в сад и поинтересовалась у охранников, не приходил ли кто в поместье. Услышав, что недавно вернулся принц Тео, облегченно выдохнула. Как бы то ни было, он дома и в безопасности. А если не обратился к лекарю, значит, чувствует себя вполне нормально.
Оказалось, Лия предусмотрительно нагрела воды, и принцесса не смогла отказать себе в удовольствии смыть грязь и усталость прошедшего дня. А когда легла в кровать, завернувшись в теплое одеяло, почувствовала себя почти счастливой. Сонные волны накатывали, увлекали за собой, в мягкий и спокойный мир грез, как сквозь дремоту пробился настойчивый стук в окно.
Сердце сжалось, ее будто ледяной волной окатили. Воображение сразу нарисовало жуткий образ умершего брата. Неужели кошмар вернулся? Мира села в кровати, прижала руки к груди, пытаясь унять бешено колотящееся сердце.
Стук повторился.
Девушка встала с кровати, приблизилась к окну, одернула гардину и пораженно уставилась на ночного гостя. Черные одежды, белые, посеребрённые лунным светом волосы, таинственная маска, скрывающая верхнюю половину лица. На балконе стоял сам Айседаль. Она, торопливо набросив на себя первое, что попало под руку – легкую шелковую накидку, распахнула дверь.
– Вы? Что вы здесь делаете?
Ее охватили странные, противоречивые чувства. Да, она помнила, как таинственный девин спас ее, и не один раз. Помнила его прикосновения, которые обжигали отнюдь не холодом, а самым настоящим, живым пламенем. Однако, слова Дириона, что тот состоит в сговоре с ужасным чудовищем – рейморфом, и весть о гибели ловчих, заронили зерно сомнения. Мира с опаской посмотрела на Айседаля, посильнее закуталась в накидку.
Ее оторопь от него не укрылась.
– Принцесса, что-то случилось?
– Это вы мне скажите, – девушка сумела подавить взметнувшиеся было эмоции. Как говорил мастер Льюис, они только мешают правильно оценивать ситуацию. Она вскинула подбородок, смело заглянула разбойнику в глаза. В них, как и ожидалось, бушевала серо-серебристая буря, закручивала вихри снежинок, непроницаемой завесой скрывая его истинные мысли и чувства. – Что привело вас в столь поздний час? Сомневаюсь, что желание узнать, как у меня дела.
Айседаль чуть улыбнулся, расслабленно прислонился к балконному ограждению.
– Вы меня испугались. А я уж решил, что смог доказать – меня не нужно бояться, я не причиню вам вреда.
– Да но… – Мира умолкла, прикидывая, уместно ли будет спрашивать… Хотя, будь что будет! Она должна знать правду! – Дело в тех ловчих. Вы сказали, что оставили их в живых. На самом деле же их всех убили. Не пощадили никого…
– Принцесса, клянусь, я сказал правду. Кровь этих людей не на моей совести.
– Тогда что насчет рейморфа? Дирион сообщил мне, что вы в сговоре с чудищем. И даже защитили его потомство.
Серебряная маска скрывала лицо, по нему невозможно было прочесть эмоции, но Мира каким-то шестым чувством уловила – ночной гость сильно удивился.
– И что же конкретно сообщил ваш жених?
– Ну… Он сказал, что видел вас в логове. Вы беседовали с рейморфом, а потом укрыли его потомство ледяным куполом. Дирион ведь пытался предотвратить ужасное бедствие, а вы помешали.
Айседаль чуть наклонил голову вбок, сложил руки на груди:
– Может, он еще поведал, как именно спасся из логова?
– Да! – уверенно отчеканила Мираэль. – Его Высочество просто герой, он не только самостоятельно выбрался на поверхность, но и пленников смог вытащить.
– Ах, вот значит как. И вы поверили?
– У меня нет оснований не доверять своему жениху.
– А мне? Что если моя правда несколько отличается от той, в какую вас посвятили? Вы мне поверите?
Отчего же ей кажется, что ему очень важно доказать свою правоту? В королевстве его клеймили разбойником, кровавым убийцей, но сердце видело, что перед ней воин, честный и благородный, рисковавший ради нее жизнью. Может такой человек ее обманывать? Мира вздохнула, призывая все свои чувства к спокойствию.
– Если правда на вашей стороне, то, получится, мой жених мне солгал. Мне бы того не хотелось… То есть… Я не имела ввиду, что врете вы…
Окончательно запутавшись, Мира умолкла.
– Все, что вам стоит знать, это то, что я не спасал потомство рейморфа. Я всего лишь накинул щит, который рухнет, если что-то случится хоть с одной душой в поместье. Уезжайте завтра, долго удерживать его я не смогу.
– Но потом? Что будет потом? Паук же выберется и… последствия могут быть ужасными!
Айседаль вновь улыбнулся, покачал головой.
– Рейморф питается снами, ему не нужны человеческие тела, к тому же, его дети появятся на свет лет через сто. То, что он на самом деле хочет…
Снизу донеслись голоса – охранники, негромко переговариваясь, делали обход. Парень среагировал мгновенно. Обхватил Миру, прикрыл ей ладонью рот и увлек за собой с балкона в покои. Оба замерли, спрятавшись за гардинами: он, с опаской прислушиваясь к звукам снаружи, а она… Нет, она почему-то не испугалась, хотя стоило бы! Разбойник не дал ей и пикнуть! Увлек за собой в почивальню! Тут и на помощь никто не придет! Но глупое сердце шептало, что ничего не случится. Просто не может. Более того, только рядом с ним она в настоящей безопасности.
Голоса стихли и он, наконец, отпустил ее. Тихо произнес:
– Прошу прощения, не хотелось бы своим присутствием устраивать шумиху.
Мира, чувствуя, что снова залилась краской, сделала вид, что поправляет накидку. Сбивчиво возобновила разговор:
– Так что на самом деле хотел рейморф?
– Простите принцесса, пока я мало что могу сообщить. На самом деле мне очень нужна ваша помощь.
– Помощь? – Мираэль оторвалась, наконец, от разглаживания складок на одежде.
– Да.
Айседаль полез за пазуху, достал маленький парчовый мешочек и развязал его.
– Принцесса, вы можете сказать, что это такое?
Девушка приняла из его рук мешочек, достала щепотку содержимого: не то пыли, не то мельчайшего песка, растерла между пальцами. Поднесла к носу, но разбойник резко остановил ее.
– Осторожнее! Вещество может быть опасно.
Мира, не обратив никакого внимания на предупреждение, задумчиво опустилась на кровать, еще раз присмотрелась к подушечкам пальцев, поднесла поближе к свету, разглядывая маленькие искорки, налипшие на кожу.
– Это же, – она, поняла, наконец, что перед ней. Но разве можно в такое поверить? – Это серебряная пыль!
– Вижу, что пыль, вижу, что серебряная. Но что это, вы знаете?
– Ах, это название такое. Серебряная пыль. Но не думала, что когда-нибудь увижу ее воочию. Это, господин девин, пыльца очень редкого и крайне ядовитого цветка. В маленьких дозах он не опасен, – оговорилась Мира, увидев, как напрягся ее гость и чуть ли не вырвал из ее рук мешочек.
– Тогда как он действует?
– Ну, – она задумалась, вспоминая то, что когда-то читала в книгах. – Серебряную пыль – яд, то есть, невозможно выявить. Он не имеет ни вкуса, ни запаха. Его действие замедленное. Если человек с ним постоянно соприкасается, то постепенно, день за днем, угасает, как от болезни. Пыль глубоко проникает в плоть и, в конце концов, убивает.
– А окружающим кажется, что смерть естественна. Так?
– Совершенно верно.
– А противоядие?
– Насколько мне известно, сам цветок не переносит холод. Серебряная пыль может проявиться на морозе или, в нашем случае, из-за вас, вы же повелеваете снежной магией. Принимая ледяные ванны, можно уничтожить действие яда, только я сомневаюсь, что кто-то проверял это на практике. Но, скажите мне, откуда он у вас?
– Уезжайте завтра же, – вместо ответа произнес Айседаль. – Простите, мне срочно надо идти.
– Постойте! – вскликнула Мира, но было поздно.
Ночной гость вышел на балкон и растворился во тьме.