Мира
Она открыла глаза и снова зажмурилась от непривычно яркого света, заливающего комнату. Солнечные блики отражались от шелковых обоев, от начищенных канделябров, даже полированная мебель, парчовая обивка и воздушные шторы нежного персикового оттенка – и те сияли жизнерадостным светом. В окна задувал легкий теплый ветер, доносил с собой шум прибоя и крики чаек.
Мира поднялась с широкой кровати, подошла к окну и раздвинула шторы. Судорожно вздохнула и застыла, не в силах сделать ни шагу.
– Потрясающе, не правда ли? – В комнату вошла женщина в кружевном чепце, со стопкой белья в руках. – Его Высочество принц Дирион лично выбирал для вас покои. Отсюда, из башни, открывается самый красивый вид на море и горы, даже цветы в замковом парке хорошо видны. Можете выйти на балкон и полюбоваться!
Принцесса, побледнев, сделала шаг назад, изо всех сил стараясь держать себя в руках, однако, ее поведение не укрылось от прозорливой служанки.
– Вам не нравится? – огорченно произнесла она, бережно положила белье на диванчик.
– Все в порядке, – сдержанно улыбнулась та. – Просто я немного боюсь воды. Неважно, море то или маленький ручей.
Сказать по правде, «про немного» Мира солгала. На самом деле, в своей жизни она дико, до потери сознания боялась двух вещей: ледяной стужи и воды. Последней особенно. От одного только шума и ритмичного перекатывания волн ее мутило. Именно поэтому, все путешествие сюда она провела в каюте, не выходя на палубу, обливаясь холодным потом, дрожа, как осенний лист на ветру. Успокоительный чай едва мог снять это жуткое чувство: она, на малюсеньком корабле, находится среди толщи воды, непроглядной, холодной бездны. Она изо всех сил старалась справиться, забыть то, что произошло десять лет назад, но воспоминания невозможно было так просто похоронить. Так, как это сделала ледяная пучина с ее братом…
– Простите, – служанка виновато поклонилась, – нам ничего такого не сообщили. Я сейчас же распоряжусь приготовить вам другие покои.
– Нет-нет, не нужно беспокоиться, – Мира нашла в себе силы вновь двигаться и уселась на краешек кровати. – Мой отец всегда говорил, чтобы бороться со страхами, надо смотреть им в лицо.
– Бедная девочка, – женщина сочувственно улыбнулась. – Бояться чего-то – это совершенно нормально, особенно такой хрупкой барышне. Если вы, к примеру, боитесь крапивы, это вовсе не значит, что надо лезть в ее заросли. Ее просто нужно обойти стороной. Страх оберегает нас от необдуманных поступков.
Мира удивленно вскинула брови. Уж чего она не ожидала, так это столь горячей речи в ее защиту.
– Ну, не печальтесь, юная госпожа! После свадьбы вы все равно переедете в другое крыло, которое занимает вся королевская семья. Кстати, думаю, что вот это точно вам понравится!
Служанка открыла створки шкафа и достала великолепное бальное платье. Легкий шелк цвета ясной лазури, тонкие серебряные кружева, расшитые нитями жемчуга, являли собой настоящее произведение искусства, способное поразить даже принцессу.
Только Мираэль лишь сдержанно улыбнулась:
– Какое красивое.
– Это тоже подарок принца Дириона. Сегодня вечером состоится прием в вашу честь. Члены королевской семьи, а также знатные господа с нетерпением ждут знакомства.
– Сегодня? – растерялась она, – Но… То нападение, я думала…
– Пир запланировали задолго до вашего приезда, то, что на вас напали по дороге – ужасная неприятность. Однако ничто не может изменить королевский приказ.
– Даже моя смерть? Я ведь сегодня чуть не погибла.
Перед глазами вновь предстала картина жуткой резни, устроенной кошмарными тварями, сердце заколотилось, а руки задрожали. Она вдруг очнулась ото сна, вспомнила…
– А где Релла? Что с ней?
– О ком вы, госпожа?
– Служанка моя, мы вместе выбежали из кареты, потом ее схватило это страшное существо и… и…
– А, вы, верно, про ту девочку. Успокойтесь, с ней все в порядке, она сейчас в госпитале. Поверьте, там лучший уход и ее жизни ничего не угрожает. Постарайтесь забыть все, что произошло. Всевышний защитил вас сегодня, значит, защитит и впредь.
Мира сама не знала почему, но эта полная, румяная женщина вызывала в ней какое-то родное чувство, словно давняя знакомая, которой можно доверять. Поэтому она, нахмурившись, вдруг произнесла:
– Меня защитил не Всевышний. А он.
– Кто, госпожа?
– Вы зовете его Айседаль.
Служанка побледнела, обеспокоенно затараторила:
– Вы, верно, ошиблись! Вас спас Его Высочество, а этот… разбойник вас чуть не убил!
– Но…
– Послушайте, – настаивала та, и в голосе ее скользнули предупреждающие, строгие нотки, совершенно не свойственные образу добродушной, простоватой служанке, – всем будет лучше, если вы забудете его имя. И никогда, слышите, никогда не говорите и слова в его защиту! Если не хотите навлечь на себя гнев короля. А теперь отдыхайте, я отдам распоряжение приготовить вам ванну. Воды в ванной вы же не боитесь?
– Нет, – задумчиво проговорила принцесса, – если она горячая.
– Отлично, если понадоблюсь, прикажите позвать Фэй. Я тут старшая.
С этими словами женщина поклонилась и покинула покои, тихонечко прикрыв за собой дверь. Мира же осталась сидеть на краешке кровати, погруженная в раздумья. Снова и снова воскрешая в памяти сцены нападения.
Вот она с интересом слушает рассказы про жесткого разбойника, объясняет, что значит на языке цветов георгин. Вот стрела пробивает горло охраннику… Они с Реллой прячутся в карете и, отыскав выход, бегут прочь. Вот появляется тролль, его морда слишком близко… из его пасти разит тухлятиной и кровью. А потом появляется ОН. Айседаль. В его глазах мечется снежная вьюга, руки такие холодные, что прожигают насквозь. Она ненавидит лед, она до смерти боится стужу, но почему-то, вспоминая его лицо, скрытое серебряной маской, страха совершенно не чувствует. К тому же, если ОН хотел ее убить, зачем уводил в безопасное место? Зачем спасал всех тех людей? В конце – концов, зачем загородил собой от выстрела?
От этих мыслей она вздрогнула, зажала рот рукой. Бездушная идиотка! Как же она до сих пор о нем не подумала? Что с ним случилось? Удалось ли уйти от погони? А если он, прямо сейчас, беспомощный, лежит в лесу, истекая кровью? А она ничего! Совсем ничего не может для него сделать! Сердце предательски сжалось, к глазам подступили слезы, и она ощутила знакомую уже пустоту, холодную и безжалостную, чувство безысходности и собственного бессилия. Неужели все повторяется? Неужели ради нее снова кто-то должен лишиться жизни?
Мира сжала кулаки, глубоко вздохнула, пытаясь взять себя в руки. Она же принцесса, а у принцессы есть обязательства, которые она не в праве ставить выше личных интересов. Ее обязательство – выйти замуж и стать будущей королевой этих земель. Разве дочь может подвести своего отца?
К тому же… От следующей мысли ей немного полегчало. Если бы Айседаля схватили, то эта новость уже бы разлетелась по всему замку. Да что там замку, судя по одной только реакции, которую вызывало его имя, о поимке страшного злодея уже трубили бы по всему королевству. Значит, осталось только одно: запастись терпением и ждать, надеясь на лучшее. Ждать она тоже не любила, а вот надеяться на лучшее давно разучилась…
Время, оставшееся до приема, тянулось медленно и тоскливо. Мира успела до мелочей изучить свои новые покои, мебель и содержимое шкафов. Однако, девушка так и не смогла заставить себя выйти на балкон с «прекрасным» видом и хоть одним глазом взглянуть на бескрайний водный простор. По этой же причине она так и не прикоснулась к красующемуся на вешалке платью – все в нем, от пены тончайшего кружева, до летящего лазурного шелка напоминало ей морские волны, бездонную пучину, готовую утянуть любого, кто попадется в ее пасть.
Принятие ароматной ванны хоть немного скрасило ожидание, а порхающие вокруг нее стайки служанок – одиночество. И чем ниже солнце склонялось к земле, тем большее волнение охватывало Мираэль. Как ее примут?
О королевской семье она знала немного – на Туманном острове девушка жила очень изолированной жизнью. Даже когда решился вопрос о ее замужестве, сведений о будущем супруге ей предоставили совсем немного. Краем уха слышала, что он хорош собой, достойного поведения и в будущем наверняка станет мудрым правителем. Впрочем, она допускала, что все эти слухи – не более чем пустые похвалы. Да и будет ли посольство Арайи сообщать что-то плохое о королевской семье? Хотя был тот, чье имя они употребляли с особой небрежностью, чуть ли не с раздражением. Когда речь заходила о младшем принце, посланники смолкали, обменивались нервными ухмылками. Мира не могла отделаться от ощущения, что все эти люди, прибывшие во дворец с предложением о замужестве – заморские торговцы. Они без устали нахваливали один товар, а другой, с гнильцой, думали украдкой подложить позже.
Что ж он за человек такой? Этот принц Тео?
– Пора одеваться, барышня, – в комнату зашла Фэй в окружении служанок.
Мира кивнула и состроила некое подобие улыбки, изо всех сил стараясь спрятать волнение. Только ничто не могло укрыться от прозорливого взгляда Фэй. Она ободряюще улыбнулась:
– Не волнуйтесь вы так, все будет хорошо.
И она старалась изо всех сил. Тогда, когда вошла в зал приемов, представ перед королевской четой. Поздоровалась и сделала изящный реверанс, зашуршав складками своего великолепного платья. Тогда, когда, как в тумане, вежливо улыбалась бесконечной череде людей, которых ей по очереди представляли. Она даже не поняла, в какой момент Дирион оказался рядом. А когда заметила, смутилась. Сегодня днем, в сияющих латах, он был хорош, но вечерний парадный костюм шел ему куда больше. Так как не скрывал за броней отличную фигуру, закаленную многочисленными тренировками, военную выправку и уверенные движения.
Дирион галантно поклонился, тепло улыбнулся:
– Я тоже считаю эту часть придворного этикета скучной и утомительной.
– О, нет, что вы. Просто… Столько новых лиц, боюсь, всех сразу не запомню.
– Не утруждайтесь, – принц улыбнулся еще шире. – Вам это совсем не обязательно. Позвольте проводить вас в обеденный зал.
Мира кивнула, сделала глубокий вдох, чувствуя, как волнение уступает место любопытству. Присутствовать на торжественных ужинах ей приходилось довольно часто, но пир, устроенный в ее честь здесь, превосходил по роскоши все, что ей доводилось видеть у себя на родине. У нее аж в глазах зарябило. Здесь все сияло великолепием: от прекрасных картин, позолоченной мебели, хрустальных люстр, до самой публики, собравшейся за длинным столом. Дамы, увешанные сверкающими драгоценностями, смотрели на нее кто с любопытством, кто с нескрываемой враждебностью. Мужчины же откровенно ее разглядывали, оценивали. Достойная ли она пара наследному принцу?
Мира мысленно поблагодарила Фэй, за то, что убирая волосы в высокую прическу, оставила несколько прядей, завитых в кольца, которые теперь очень удачно скрывали разливавшийся по щекам румянец.
– А вот и наша гостья! – Король Леонир приветственным жестом указал на пустующее места рядом с собой. – Прошу!
Правитель Арайи тоже, казалось, сошел с картины, настолько представительно и благородно он выглядел. Длинные светлые волосы, разбавленные сединой, пышные усы и аккуратная борода, проницательные глаза медового цвета – точь-в-точь как у старшего сына. Да и вообще, увидев их вместе, Мира сделала вывод, что ее жених – просто копия своего отца в молодости, что фигурой, что лицом. А вот королева Мервена, красивая, тонкая и гибкая, рядом с супругом казалось хрупкой и беззащитной. Она посмотрела на сына и в ее черных, как безлунная ночь, глазах засветились нежность и гордость. Она улыбнулась той таинственной, с нотками превосходства улыбкой, значение которой понятно каждой женщине. Мол, смотри, какой у меня прекрасный мальчик. Не вздумай разочаровать его и меня.
– Присаживайся, Мираэль, – голос ее оказался нежным, журчащим. Но принцессе показалось, что он похож на звук бегущей реки, и от этого она невольно поежилась.
– Вы замерзли? – участливо спросил Дирион, отодвигая стул и помогая девушке сесть.
– Нет, нет, – она отрицательно замотала головой. – Просто был нелегкий день, и я все еще…
– Бедное дитя, – прервала ее королева. – Надеюсь, ты вскоре забудешь то, что произошло, как страшный сон. А мы тебе поможем. Дорогой, объявим о начале пиршества?
– Тео все еще нет, – нахмурился король.
– Вот же… – Дирион хотел отпустить в адрес брата какое-то смачное слово, но осекся, вспомнив, в чьей компании находится. – Я ведь предупреждал!
– Тогда не думаю, что стоит его дожидаться, – настаивала на своем Мервена, – не хватало только, чтобы он снова испортил нам вечер!
– Что-то вы сегодня слишком мягкие, матушка. Обычно вы сразу начинаете с того, что я испортил вам всю жизнь.
Мираэль вздрогнула и обернулась. Она готова была поклясться, что еще несколько мгновений назад там никого не было! Но теперь там стоял молодой человек, приятной наружности, склонившись в демонстративно-вежливом поклоне.
– Теонир! – вспыхнула королева и ее красивое лицо исказила гримаса брезгливого отвращения, будто она увидела стаю крыс, копошащихся в сливной яме. – Опять грубишь? Да еще в присутствии гостей!?
– Грублю? – Губы парня тронула холодная саркастическая улыбка. – Я всего лишь напомнил вам вашу излюбленную фразу. Прошу простить мою дерзость, вы ведь еще не в том возрасте, чтобы страдать отсутствием памяти.
Королева задохнулась от нахлынувшего негодования, бледные щеки окрасил багровый румянец.
– Мервена, Тео, хватит, – король никак не среагировал на разыгрывавшийся на его глазах скандал, а всего лишь устало взмахнул рукой. Видимо, сцена столкновения между матерью и сыном не являлась чем-то новым. – Садись за стол. Раз все в сборе, пора начинать.
Тео хмыкнул и, проследовав к пустующему рядом с принцессой месту, шумно отодвинул стул и плюхнулся на него, даже не спросив разрешения. Дирион, сидевший по другую руку от Миры, лишь сцепил зубы, смерил брата суровым взглядом.
– Не смотри на меня так, – тот, не обращая внимания на реакцию наследника, одобрительно кивнул слуге, наполнившего его кубок вином, – я бы с радостью сел от вас подальше, но королевское положение не позволяет.
– Ты мог хотя бы сегодня явиться на ужин трезвым? – сквозь зубы процедил Дирион.
– Ой, брось, – Тео сделал большой глоток, покосился на сидящую рядом принцессу, устало, как-то через силу ухмыльнулся, – производить впечатление на будущую королеву надо тебе, а не мне.
А характер у младшего принца и впрямь не сахар. Что ни слово, то капля яда. Мираэль тихонечко фыркнула. Как будто нельзя сохранить невозмутимость хотя бы внешне! Что сказал бы мастер Льюис? С самого раннего детства он пичкал маленькую Миру правилами этикета и заставлял неукоснительно им следовать. И не приведи Всевышний расплакаться на людях или капризно топнуть ножкой! Никто из посторонних не должен видеть и знать истинных чувств. Уроки давались ей тяжело, пока не случилось несчастье… С тех самых пор, как потеряла брата, она будто выгорела изнутри, и контролировать то, чего совсем не осталось, стало очень просто.
Торжество началось. Слуги только успевали менять блюда и подливать вино. Гости шумели, поднимали бокалы за здоровье молодых, за грядущий брачный союз и крепкую дружбу между королевствами.
Мира вежливо улыбалась, поднимала кубок в ответ, почти не притрагиваясь к его содержимому. Аппетит также не шел: она сидела на пиру, устроенном в ее честь, ощущая себя чужой, абсолютно лишней. Время тянулось медленно, Дирион вел какие-то заумные разговоры о политике, которые она слушала в пол-уха, совершенно ничего в них не понимая. Чтобы скоротать время, украдкой поглядывала то на одного брата, то на другого. И чем больше она их сравнивала, тем меньше они казались похожими друг на друга. Тео не был так высок, как Дирион, и не так широкоплеч. У наследного принца волосы светлые, до плеч, а у его брата – темные, собраны в небольшой хвост, затылок и виски вовсе выбриты.
Если старший – точная копия отца, заключила она, то младший явно пошел в мать – тонкокостный и гибкий, с правильными чертами лица, но от угольно-черных глаз мурашки по коже ползли, а холодная усмешка, зло кривившая уголки губ, отнюдь не прибавляла его облику харизмы. К тому же, как правильно заметил Дирион, он слишком усердно налегал на выпивку и сидел с самым что ни на есть отсутствующим видом. Вокруг шумели и смеялись люди, вели изысканные беседы, а он потягивал вино и иногда задумчиво касался браслета на правом запястье: толстого серебристого шнурка, с нанизанными на него парой изящных колец. Поймав разок взгляд принцессы, с интересом разглядывающую необычное украшение, он сдвинул брови и убрал руку.
– Скажите, дорогая, – погруженная в собственные мысли, Мираэль не сразу поняла, что королева обращается к ней, пока Дирион легонько не коснулся ее локтя. – Как вам у нас? Понравились ли покои? Оттуда открывается такой необыкновенный вид!
– Все замечательно, спасибо, – она скромно опустила глаза, искренне надеясь на то, что служанка не выдала ее тайну, не рассказала о том, что она жуть как боится воды.
Голос вдруг подал младший принц. И кто только просил его вмешиваться?
– А вы, собственно, ожидали другого ответа? Заточили девицу на самом верху башни, чтоб не сбежала и теперь спрашиваете, нравится ли ей. Думаете, Беатрис ее там не достанет?
– Эй! – Дирион гневно сверкнул глазами. – Следи за языком!
– Простите, – робко вмешалась Мира, – кто такая Беатрис?
– Беатрис? – Тео сделал вид, что слов брата не услышал. – Претендентка в невесты моему братцу. Бывшая, разумеется. Вон, смотрите, сидит рядом с тем господином в жутком зеленом фраке и в вашу сторону молнии мечет. Она так прочно обосновалась в покоях наследника, что уж…
– Теонир, прекрати! – на этот раз не выдержал король и, как ни странно, тот его послушался.
– Извини, брат, – невинно произнес он мгновением позже, – но, думаю, у Мираэль нет никаких поводов сомневаться в твоей преданности. Особенно после того, как ты спас ее от рук негодяя Айседаля. Вам, принцесса, повезло заполучить в женихи столь бравого воина. Иначе сидели бы мы сейчас не на пиру, а на поминках.
– Но Айседаль… – Мира вовремя спохватилась, вспомнив предупреждение служанки Фэй ни в коем случае прилюдно не защищать имя разбойника. – Неужели он и правда такой жестокий убийца, как говорят?
– Слухами земля полнится, – Тео щелкнул пальцами, к нему тотчас подлетел слуга и снова наполнил кубок. – Одни говорят, что Айседаль – лютый злодей, каких свет не видывал, другие видят в нем спасителя народного.
Тут пришла очередь фыркать Дириону.
– Спасителя? С каких пор можно доверять мнению простолюдинов? Ты видел отчеты, которые приходят из провинций?
Ожидания Мираэль услышать из уст младшего братца очередную колкость не оправдались, Тео молча допил вино и потребовал новую порцию.
– Вот! Если бы ты налегал не на выпивку, а опирался на здравый смысл и факты, то ознакомился бы с тем, что происходит, какие преступления совершает Айседаль.
– И какие же? – на секунду Мире показалось, что в черных глазах Тео вспыхнула искорка гнева, но она ошиблась. Спутала ее с хмельным задором, который подстегивает желание доказать свою правоту, неважно кому и зачем.
– Я не стану распространятся обо всех ужасах, что он творит при своей невесте. Про то, как убивает и разоряет жилища, оставляет детей сиротами, даже к старикам не знает жалости. К тому же ты слишком пьян, чтобы внять моим доводам.
– Пьян, – Тео согласно кивнул, поднялся со стула, изо всех сил стараясь сохранить твердость в ногах, – но не настолько, чтобы не попросить танца у твоей прекрасной невесты. Вы позволите?
Мира удивленно на него посмотрела, на протянутую руку, на которой переливался серебром шнурок с кольцами. На лицо, за насмешливой маской которого невозможно было разглядеть настоящие эмоции.
Дирион смерил брата гневным взглядом, но тот уже подхватил принцессу под руку и увлек в сторону кружащихся в вальсе пар.
– Что вы творите? – Дар речи, наконец, вернулся к Мираэль, по ее щекам разлился гневный румянец.
– Скрашиваю вам ужасно скучный вечер. – Одной рукой он обхватил ее за талию, другой сжал ладонь и повел ее, уверенно следуя плавной музыке.
Какое-то время оба молчали, Мираэль жутко нервничала, из-за чего пару раз сбилась с ритма, оступилась.
Зачем он вытащил ее сюда? Зачем выставил напоказ, к тому же, нарушил все правила приличия? Ее первый танец, следуя этикету, принадлежит будущему супругу, что теперь подумают окружающие?
Невероятно, но ее партнер будто прочитал мысли.
– Не волнуйтесь, в нашем королевстве давно уже отказались от жестких правил этикета, вас никто не осудит. Ко всему прочему, мой брат совершенно не умеет танцевать, так что я спас ваши ноги, принцесса.
– А у вас, вижу, получаются самые сложные па.
– Что-то же я должен делать хорошо. Я не умею держать меч, сколько меня не учили, и вести умные речи тоже не по мне. Отец хотел сделать из меня такого же воина, как Дир, чтобы смог защитить его на поле брани, но увы…
– Вы очень разные, – вдруг вырвалось у нее.
– Кровное родство никогда не являлось гарантией схожести характеров. Скорее наоборот. Вот у вас есть сестра или брат?
– Брат… – слова вдруг застряли в горле, не смогли вырваться наружу. – Вы правы, я проявила бестактность, пытаясь сравнить вас.
– Ничего страшного, наша матушка занимается этим ежедневно, – Тео снова улыбнулся этой странной, ледяной улыбкой.
– Дайте угадаю, сравнение всегда не в вашу пользу?
– Раз уж это стало понятно вам в первый же вечер, то вы определенно далеко пойдете.
– Из ваших слов и ее взгляда трудно сделать иной вывод, – Мира снова сконцентрировалась на танце, ловя себя на мысли, что ей нравится. Нравится музыка, нравится ощущать себя ведомой умелым партнером, нравились даже его руки – они грели сквозь шелк платья, только прикосновения казались слишком горячими. Присмотревшись внимательнее, она заметила то, на что не обратила внимания раньше: бледное лицо, сухие, обескровленные губы… Она вдруг сделала то, чего никогда не позволила бы себе, тем более на людях, отпустила его руку и прикоснулась ладонью ко лбу.
– У вас жар, – только и успела пролепетать она, как он тут же перехватил ее руку, резко отвел вниз.
– Вы забываетесь, принцесса, – зло процедил он и от его взгляда девушке стало не по себе. – Думаете, здесь кто-то нуждается в вашей заботе? Ласке? Очнитесь уже, вас едва не убили днем и, поверьте, это только начало.
Каждое его слово просачивалось в нее холодным туманом, страхом обволакивало сердце, тяжелыми кандалами сковывала движения.
– Все вам улыбаются, и вы считаете, что они делают это искренне? Посмотрите на них, Мираэль. Будь на то воля, большая часть присутствующих уже подсыпала бы вам яд. А остальные придумали бы более изощренный способ убрать вас с пути. Не верьте никому, слышите? Никому! Даже Дириону.
Она хотела вырваться, убежать куда глаза глядят, но он держал ее крепко, гипнотизировал своим черным взглядом. А потом наваждение исчезло. Он отступил, тихо произнес:
– Здесь очень жарко, брат прав, не стоило столько пить.
Они вернулись за стол, Тео, как ни в чем не бывало, залпом осушил бокал. Мира так же усиленно делала вид, что ничего не произошло.
– Ну что, развеялась? – Дирион положил ладонь на руку невесты.
– Да, все замечательно.
– Эй, – Тео обернулся и кинул недовольный взгляд на слугу, – почему я должен постоянно просить тебя подливать вино?
Щуплый паренек, виновато согнувшись, тотчас бросился к столу с подносом и, торопясь наполнить кубок, оступился, случайно толкнул принца в плечо, тот резко дернулся, отчего часть вина пролилась на его парадный камзол. На миг Мираэль подумала, что слуге не сносить головы, что прямо здесь и сейчас его лишат жизни, потому что кровь отлила от и так бледного лица младшего принца, он сцепил зубы и, взглянув на испорченную одежду, грозно прорычал:
– Ты что творишь? Растяпа криворукий!
– П…простите, ради Всевышнего, я не хотел, правда не хотел…
Слуга рухнул на колени, моля и причитая пощадить его, Тео же, неприязненно поглядывая на валяющегося в ногах человека, встал, но от выпитого ноги его подкосились, он пошатнулся и, чтобы не упасть, ухватился за край стола. Скатерть поехала, а вместе с ней упали несколько тарелок и фужеров, со звоном разлетелись на осколки.
– Чего и следовало ожидать, – поджала губы Мервена и закатила глаза. Теперь все гости уставились в их сторону, тихонечко перешептываясь.
Дирион молча встал, сохраняя каменное выражение лица, но Мире показалось, что лучше бы тот орал от злости. Подхватив брата под локоть, потащил его к выходу, а там буквально толкнул в руки какого-то человека, видимо, личного слуги. Мужчина, заботливо подхватив своего господина, удалился с ним восвояси.
Вернулся Дирион в крайне отвратительном настроении, шумно вдохнул и выдохнул, выпуская из себя гнев. В конце концов ему удалось справиться с эмоциями, он посмотрел на Миру и произнес.
– Мне жаль, что вам пришлось присутствовать при таком… позоре. Матушка права, сколько не давай ему шансов, он все испортит.
– Но он сказал правду, – Мираэль спокойно улыбнулась, – производить впечатление на меня нужно не ему, а вам. И вам это удалось. Вижу, какой вы заботливый, искренний и честный человек. Поэтому мне все равно, как ведет себя ваш брат, мне за него замуж не выходить.
– Я очень рад, что вы все понимаете.
Девушка смущенно отвела глаза, посмотрела на пол. Разлитое вино очень походило на пятна крови. Крови, которая окрасила сегодня днем место сражения Айседаля с троллями. Может, Тео прав еще кое в чем? Здесь никому нельзя доверять.
Тео
– Ох, беда, беда, – причитал Роб, поддерживая Тео под руку. Точнее, не поддерживая, а целиком принимая на себя вес его тела. Стараясь не делать резких движений, почти тащил на себе. – Господин, как же так, не стоило туда ходить, ох не стоило.
Они брели по длинному коридору, и только охранники провожали их заинтересованными взглядами. Еще бы, такое яркое представление – в стельку пьяный младший принц и тянущий его на себе слуга, очень кстати скрасило их нудное спокойное дежурство.
– Стоило, – слабо прошептал он, изо всех сил стараясь не потерять сознание прямо здесь, на глазах королевских стражников.
Ноги не слушались, мысли путались, плечо горело адским огнем. Лечебного зелья хватило лишь на несколько часов, лихорадка брала свое, отравляя весь вечер. Да, со стороны казалось, что он пьян. Но если бы он на самом деле мог опьянеть, то, по крайней мере, вино заглушило бы ту боль, которая постепенно охватывала все тело, сжимала виски, выкручивала мышцы на протяжении всего вечера. К сожалению, алкоголь на него не действовал, сколько ни пей, что, впрочем, в другое время играло ему на руку. Так, никто уже не считал его человеком, которого стоило опасаться. Его давно перестали замечать, а когда вдруг попадался на глаза, предпочитали отворачиваться и не иметь с ним никаких дел. Идеальное прикрытие для разбойника в маске.
На пиру же опять все пошло наперекосяк.
Единственное, что от него требовалось – это явиться пред ясны очи семейства, отвести подозрения от Айседаля и тихонечко досидеть остаток вечера за столом. Но стоило ему встретиться со взглядом Мираэль, то…
Она словно вышла из моря, родилась из белоснежной пены и чистейшей лазурной воды. И глаза, ее глаза тоже напоминали морскую пучину. Тео сам не понимал, почему его так взволновал ее взгляд, но он ясно почувствовал и ее смятение, и волнение, и переживание. Девушка очень нервничала, хотела произвести благоприятное впечатление. И на кого? На матушку, которая, кроме себя, любит только Дириона! Вообще удивительно, что она позволила случиться хотя бы помолвке, так как ни одна девица не могла ее устроить. Понравиться отцу? Чушь, внешность невесты сына его волновала еще меньше, чем проблемы бедного землепашца. Все, о чем он пекся – это о могуществе королевства и собственной славе. Таким же был и Дирион, правда, ему хватило такта и ума хоть как-то выказать свое расположение. Мираэль – бедное, невинное дитя, попавшее прямо в пасть демона. Которая вот-вот захлопнется.
Танцевать с ней он не собирался, ему и сидеть-то удавалось с трудом. Любое движение отзывалось яркой вспышкой боли в плече, поэтому он старался изображать пьяную безучастность. Что на него нашло, когда Мервена принялась строить из себя гостеприимную хозяйку? Не хотел упускать случая в очередной раз насолить матушке, или захотел предупредить Мираэль, что не все так радужно, как представляется? Вернуть с небес на землю? Наказать, чтоб держала ухо востро и не слишком надеялась на доброту окружающих? Только вот Дирион глаз с нее не спускал, а королева обладала таким острым слухом, которому бы и кошка позавидовала. Поэтому ничего лучше в голову не пришло, кроме как увести девушку из-за стола, пригласив на танец.
Грубить ей и уж тем более запугивать, он тоже не хотел. Но эта ее внимательность и прозорливость выбила из колеи. Принцесса единственная заметила, что он нездоров, что находится на грани, проявила участие. Ее прикосновение показалось таким холодным, по сравнению с пылающей кожей, таким приятным, что испугался. Не за себя нет, испугался за нее. Если от нее не укрылось его состояние, что будет дальше? Сможет разглядеть в нем вторую личность? Узнает Айседаля? И тогда ее уже ничто не спасет, ни положение, ни удача. Несмотря на то, что правила этикета при дворе в должной мере не соблюдались, букве закона обязан был следовать каждый. По королевскому указу полагалось казнить всех тех, кто не только знал и сознательно укрывал разбойника, но и их семьи, деревни, где они проживали. Поэтому пришлось пойти на крайние меры, использовать силу, припугнуть принцессу, чтобы не совала нос куда не следовало. А еще он очень надеялся, что она не успела заметить, что парадный костюм окрасился в багровый цвет еще до того, как на него нерадивый слуга пролил вино.
– Роб…
Он смог собрать силы, открыть глаза. Понял, что находится в экипаже, который куда-то его везет. Каждая ямка или ухаб заставляли стискивать зубы от боли. Хотя, он настолько ослаб, что вряд ли бы издал что-то громче стона.
– Потерпите, господин, скоро прибудем. – Роб сидел рядом, поддерживал, чтобы тот не упал. – Все уже готово, Виолла ждет вас.
– Роб… Тот слуга…
– Который пролил на вас вино? Я, честно, перепугался, думал, вы в крови весь, когда наследник вас из зала вывел.
– Проследи, чтоб парнишку не наказали. Это я. Ледышку под ногу подкинул.
– Вы сделали это специально? Зачем? Ах, вот оно что… Рана открылась, да? И зачем вас только танцевать потянуло! Видите, чем все закончилось!
– Роб…
– Да, молодой господин?
– Помолчи, ладно? – Тео снова закрыл глаза и откинулся на сидении.
Он погрузился в беспокойный сон, из которого иногда выплывал, но не мог с точностью сказать, явь это, или он все еще пребывает во власти иллюзии.
Кажется, экипаж остановился и его куда-то повели. В большой, богатый особняк, где у самого порога уже встречали девушки в откровенных одеждах. Они призывно улыбались, каждая демонстрировала свои прелести, в надежде, что принц выберет именно ее. Дом удовольствий, значит. Правильно, Роб говорил, что он все подготовил, да и куда же еще мог отправиться пьяный молодой человек, кроме как не в объятия очередной блудницы. Тео собрался с силами и изобразил хмельную улыбку:
– Вынужден вас, красавицы, огорчить… на сегодня я уже выбрал спутницу… Но… – Он сделал широкий жест левой рукой, предупреждая разочарованные вздохи, продолжил заплетающимся языком. – Сегодня… никто не останется в обиде. Выпивка… и это… закуски… всем за мой… счет! Брат… женится!
Под бурные овации и одобрительные крики, он, ведомый Робом, покинул гостевой зал.
– Почти пришли, держитесь.
Тео плелся, опираясь на подставленное плечо, понимая, что вот-вот настанет момент, когда он не сможет сделать ни шагу. Самым трудным оказался подъем по лестнице, тут Роб просто его тащил на себе. Поднявшись на второй этаж, они свернули в один из коридоров и, наконец, уперлись в дверь. Она распахнулась и на пороге показалась миниатюрная девушка, настолько тонкая и хрупкая, что, казалось, любой сквозняк сдует ее с места. Она сердито уперла руки в бока и прошипела:
– Тео, паршивец, если свою жизнь не ценишь, так побереги хотя бы мои нервы!
– И тебе привет, Виолла, – прошептал он и в следующую секунду провалился в темноту.
Яркое солнце сияло на небе, заливало своим светом и теплом все, куда доставали горячие лучи. Зеленая трава шелковым ковром послушно стелилась под босые ноги, по веткам высоких деревьев резво скакали птички и мелкие зверьки. Но вся эта красота природы меркла, когда он смотрел на нее. Перебирал пальцами серебристые пряди, касался своими губами ее губ и чувствовал, как сердце рвется из груди, как грохочет, стремится любить и с каждым ударом, не умолкая, повторять ее имя.
– Даля…
Она молчала и просто смотрела на него своими небесно-голубыми глазами. Слова были не нужны. Она вообще редко говорила, предпочитая речи язык жестов. Один только взгляд, одно касание звучали как тысячи слов. Как ей это удавалось? Одной улыбкой дарить нежность, одним взглядом зажигать кровь, одним лишь поцелуем исцелять от дикой жажды. Вызывать желание никогда не выпускать из объятий, раствориться в ней, вот прямо как те солнечные лучи, которые падают на деревья, отдают им свое тепло и, рассеиваясь золотистыми искрами, осыпаются на землю.
Она улыбалась даже тогда, когда светлые волосы стали красными от крови. Когда в хрупком теле, истерзанном и изуродованном, все еще теплилась жизнь. И в этом ее взгляде застыла невыносимая, пожирающая душу боль. Не от ран, нет. Боль, граничащая с безумием, отчаянием и нежеланием уходить. Оставлять его одного, застывшего в ужасе, с букетом белых георгин в руках.
Он хотел броситься к ней, но не мог сделать и шага. Грудь опутала ледяная цепь, дикий, продирающий до костей холод сковал тело. Крик застрял в горле, он заметался и…
Открыл глаза.
– Очнулся наконец?
Виолла сидела на краешке кровати, прикладывая влажную ткань к его лбу.
– Жар никак не спадал, так что пришлось испробовать все методы, включая, бабушкины. Как себя чувствуешь?
Тео прикрыл глаза и желая, и страшась вернуться в тот сон. Снова увидеть ту, по которой безумно скучал, которой давно уже нет в мире живых, было слишком заманчиво. Но взглянуть в ее глаза и увидеть отражение бездны, прочесть немое послание, от которого даже сейчас кровь стыла в жилах, не хватило храбрости…
Она погубит всех.
– Уж получше мертвецов, – попытался пошутить он, но понял, что только подлил масла в огонь. Виолла, талантливая целительница, не раз выхаживала его после неудачных вылазок, но никогда она не выглядела такой… злой.
– Слушай меня внимательно, – голос ее опасно задрожал, – я спасаю твой зад в последний раз! Мне, знаешь ли, забот хватает, если хочешь умереть, то, будь добр, сделай это не на моих руках!
– Ну что ты так раскипятилась, – он попытался унять ее гнев. – Все же хорошо. Ну… относительно.
– Ты хоть понимаешь, что девинская стрела тебя чуть на тот свет не отправила? А потом ты что сделал? Лечебное зелье выпил? Ты хоть слушал, что я тебе говорила про противопоказания? Ты и так плохо жар переносишь, а если добавить частицы элементаля, что остались в ране, то вообще удивительно, как ты протянул до сегодняшнего дня.
– Погоди, – Тео попытался приподняться, но снова упал на подушки, чем вызвал очередной яростный вздох. – Как ты поняла? Ну, что это девин.
– Ты за кого меня принимаешь? – Ее серые глаза хищно сузились. – Пока твои кости по осколкам собирала, думаешь, не заметила? Это был девин. Притом, в худшем для тебя варианте – огненном.
– Твою ж… – только и смог выдавить он.
– Вот именно. Сначала действуешь, и только потом думаешь. Ну что, спас очередную девицу и рад? Этим ты Ее не вернешь.
Виолла умолкла, поняв, что перегнула палку.
Но Тео не нашел в себе сил даже упрекнуть ее в неосторожных словах. Дела обстояли еще хуже, чем он думал. Если по душу принцессы явился огненный девон, то шансы выжить и ее, и его самого, если снова сунется ее спасать, сводились к нулю. Так уж устроена природа. От жара пламени тает даже самая крепкая ледяная глыба. И пока он тут в кровати отдыхает, жизнь Мираэль находится под угрозой.
– Сколько я проспал?
– Проспал он, – фыркнула Виолла, встала и налила воду в чашку. Бросила в нее какую-то траву, размешала и выпила. – Назовем вещи своими именами, между жизнью и смертью застрял.
– Ты же меня вернула.
– Шесть дней, – она тяжело вздохнула и опустилась на стул. Тео почувствовал укол совести – теперь он смог хорошо разглядеть синяки, пролегшие под ее глазами, и усталый, вымотанный вид. Обычно милая, симпатичная и ухоженная девушка выглядела сейчас лет на десять старше. Поняв, что жизни ее подопечного уже ничего не угрожает, она словно утратила внутренний стержень, поддерживающий силы, позволяющий днями и ночами внимательно следить за состоянием больного.
– Ты бы отдохнула. Честное слово, мне уже гораздо лучше.
За дверью вдруг послышался шум и громкие разговоры. Судя по тяжелым шагам и звону брони, по коридору шагали стражники. Они остановились прямо возле покоев и постучали.
Виолла тут же сообразила, что делать. Быстро сгребла в ящик бинты и лекарства, скинула блузу и в одном лишь подъюбнике юркнула к Тео под одеяло, прильнула к плечу, прикрыв собой повязку. В комнате остались разбросанными лишь вещи, да пустые бутылки из-под вина.
– Младший принц Теонир! Нам сказали, вы здесь!
– Убирайтесь, – недовольно протянул тот, имитируя невыспавшегося, злого с похмелья, человека.
– У нас приказ!
Тео подхватил бутылку с тумбы и швырнул в стену.
– Сказано, убирайтесь!
Но дверь отворилась и внутрь ввалились несколько стражников. Увидев картину – едва проспавшегося принца в обнимку с голой девицей, немного расслабились.
– Прошу прощения, Ваше высочество, – замявшись, произнес один из них. – У нас приказ найти вас и передать, чтобы вы срочно явились во дворец.
– Что за спешка, не видите, я занят?
– Дело в том, что… Ваш отец собирает совет. Прошлой ночью Айседаль совершил налет на очередное селение и…
– Я-то здесь причем? – недовольно просипел Тео.
– Король требует вашего присутствия. Чтобы вы лично сопровождали вашего брата к месту преступления.
– Дадите, может, нам одеться, или так и будете пялиться на ее прелести?
Стражник кашлянул, поклонился и дал знак всем освободить помещение. Когда дверь закрылась, оттуда донеслись громкие смешки:
– Я же говорил, что он извращенец. С полукровкой валяться – себя не уважать.
– Да какая разница, дырки везде одинаковые.
– Цыц всем, – рявкнул строгий голос, прерывая поднявшийся гогот. – Ты хочешь, чтоб тебя за язык подвесили? Все вон отсюда, подождем во дворе!
Убедившись, что охрана ушла, Виолла выскользнула из-под одеяла, подхватила с пола блузку. Тео посмотрел на ее спину, на два уродливых нароста, идущих от лопаток к пояснице. Страшные отметины, которые никогда не превратятся в крылья.
Виолла почувствовала его взгляд, сухо произнесла.
– Отвернись.
– Ты же знаешь, я никогда не обращал внимания.
– Знаю.
– И мне все равно, что твои предки – сильфы. Да хоть бы и сами драконы.
Она обернулась, взор ее смягчился.
– Прошлое не вернуть, я сделала свой выбор.
– Да, ты сказала, что потратишь меньше нервов, латая раны Айседалю, нежели будешь рядом с принцем Тео в качестве его спутницы.
– Ошибаешься. Просто я поняла, что мне не выиграть твое сердце у мертвой.
В комнате повисло молчание, Тео отвернулся к окну, рассматривая качающиеся от ветра ветки.
– Вот, – к Виолле вернулся ее прежний, деловитый тон, – я оставлю тебе лекарство. Принимай на ночь, по десять капель, растворенных в стакане воды. И еще мазь. Если не забудешь наносить каждый день, шрама не останется. Это важно, помни, нельзя себя выдавать.
– Спасибо тебе.
Она кивнула, сдержанно улыбнулась и закрыла за собой дверь.
Только Тео слишком хорошо ее знал, чтобы понять – сохранить равнодушие и даже состроить вежливую улыбку ей дорогого стоило. Когда-то он считал,Виолла поможет ему забыться. Вытащить из черной бездны горя и шока, в которую погружался с каждым прожитым после Ее смерти днем. И даже то, что она – полукровка, дочь человека и сильфиды, наоборот, привлекало. Хрупкая фигура, маленький рост, огромные глаза и удлиненные уши – она была очаровательной, полной противоположностью той, которую потерял. Она любила его всем сердцем. А он…
Тео тряхнул головой, отгоняя тяжелые мысли, поднялся с кровати, оделся, ощущая себя вполне сносно. Конечно, не мешало бы еще поспать, но он и так провалялся в постели достаточно времени, чтобы так бездарно его тратить и дальше.
Прибыв во дворец, он с удивлением обнаружил собранные, готовые в путь экипажи, снующих туда-сюда слуг, стоящих чуть поодаль отца с братом и… вздох облегчения вырвался помимо воли. Принцесса Мираэль, подхватив под руку жениха, выглядела, хоть и заметно уставшей, но целой и невредимой. Он приблизился, состроив недовольную гримасу, поклонился отцу. Брата и его невесту удостоил лишь небрежным кивком.
– А вот и ты, – король приветственно кивнул в ответ. – Все ждут только тебя.
– Что за срочность, отец, могу я узнать?
– Дирион введет тебя в курс дела, я жду от вас новостей. Удачи.
Не говоря лишних слов, король зашагал в сторону дворца.
– Хорошо, – Тео повернулся к брату. – Тогда ты скажи, ради чего я бросил весьма увлекательное занятие.
– Судя по твоему мятому внешнему виду, ты умудрился опустошить весь погреб и обслужить всех девиц в доме удовольствий, – съязвил старший принц. – Тебе мало?
– Эх, Дирион, – Тео зло ухмыльнулся. – Судя по утомленному лицу принцессы, ты не смог дождаться свадьбы и явно не давал ей спать по ночам. И как, она хороша в постели?
От последовавшего удара в челюсть он уворачиваться не стал. Провоцируя брата, знал, что тот не сдержится, поэтому приготовился. Больно стало не от пощечины, а от заалевших от гнева и стыда щек Мираэль.
– Я… Меня просто бессонница мучает.
И от этих слов, то, с каким блеклым, обреченным тоном она их произнесла, стало еще хуже. Принцесса что-то скрывала, что-то страшное, и это точно не имело ничего общего с ночными визитами жениха.
– Поэтому и напросилась с вами, – также тихо продолжила она.
– Прогулка ей не повредит, – Дирион успокаивающе прикрыл ладонью ее тонкую руку. – После того нападения, это лучший способ избавиться от кошмаров, правда?
Девушка лишь кивнула.
– А ты только попробуй еще что-нибудь ляпнуть в таком роде. Держи свой поганый язык за зубами, а то, клянусь, пожалеешь.
Тео, потирая лицо, безразлично пожал плечами.
– Побереги свой пыл для Айседаля. Сможешь ли еще раз защитить свою невесту?
Дирион сурово сдвинул брови и сухо бросил:
– Полезай в экипаж. Отец велел рассказать тебе обо всем по дороге.
– Что, вот прямо так? Даже не дадите мне времени собраться?
– Фэй уже обо всем позаботилась, твой багаж упакован. Давай, не трать наше время.
Тео пожал плечами и, даже не подумав пропустить принцессу вперед, первым залез в карету.