Селезнёвы ругались так, что стены тряслись. Светка орала на мужа, что он бездушная скотина. Иван рычал, что не потерпит такого отношения. И если жена не отдуплится, отправится за мной следом.
Мне было невыносимо оттого, что меня второй раз за неделю выставляли с ребёнком за дверь. Ивана я готова была разорвать на куски. Он кто такой? А мне кто?
Решил воспитывать? Да на здоровье, но не таким же диким методом. Ещё бы раскалённой смолой облил. А что? Так я точно буду просить помощи, даже умолять!
Глотая слёзы, я запихивала в чемодан вещи. Металась по комнате, стараясь убраться из этого дома как можно быстрее. Но при этом не перепугать Андрюшку. Невролог говорил, что ему не нужны потрясения. А как без них?
Почему-то вспомнились голубые глаза Зуева и его злые слова про второе мнение, и про то, что молчащий ребёнок нам очень подходит, не разболтает секреты. Вот гадость! Ещё один знающий, как правильно!
Откуда же они берутся такие умные?
Я пнула чемодан ногой и взвыла от боли. Если Иван хотел привести меня в чувства, то я еже. Получите, распишитесь! Что ещё надо?
Но мои доводы, судя по крикам, доносящимся из спальни, не могли сейчас никого вразумить. Я зашла в комнату, где с няней играли Аришка и Андрюшка. Забрала сына и тихонько вышла за дверь.
Как бы ни был не прав Иван, он в своём доме, и в своём праве. А я кто? Девушка, которой дали пинка под зад с таким благородным намереньем, изменить мою жизнь к лучшему? Это не работает! Это просто жестоко!
Да чего он хочет? Довести меня до отчаянья, чтобы я кинулась в объятия его друга? Ну, так это подлость! Никакое это не благородство! Это просто сводничество с отягчающими обстоятельствами.
Буду ли я любить Вадима, если замёрзну на улице и попрошусь к нему переночевать? Станет ли он мне более приятным? Станет ли желанным партнёром? Захочу ли я его? Точно нет!
Я даже к Зуеву, которого видела второй раз в жизни, и то испытывала что-то волнительное. А к Вадиму только благодарность за помощь. Но упрямому барану Ивану этого не доказать. Сам на Лизу, которая по нему страдала, даже не смотрел. А я должна воспылать чувствами к его другу. Срочно!
Серьёзно?
Меня душили слёзы от бессилия и чувства несправедливости. Я тянула одной рукой чемодан, а другой сына. С трудом справляясь с эмоциями, я проскочила холл и выбежала на улицу.
Там было темно.
Нет, фонари горели, но вокруг была ночь! Я остановилась, как вкопанная и едва удержала Андрюшку от падения. Он взвизгнул и потёр ногу свободной рукой.
Я решила справляться с проблемами по одной. Поэтому сначала отвезла чемодан в машину. Достала из багажника полотенце и надувную подушку, оставшиеся там от поездки на озеро. Прикинула, как уложить Андрюшку спать.
Денег на гостиницу не было, значит, и перспектив спать в кровати тоже. Сначала я хотела отъехать подальше от этого дома и устроиться на ночлег там, но потом решила, что на территории закрытого квартала будет спокойнее, чем на окраине города.
Стало прохладно, и я, перекопав весь чемодан, нашла кофточку для сына. Андрюшка, то ли наслушавшись воплей в квартире Селезнёвых, то ли просто намаявшись за весь день, обхватил меня за ногу и ждал.
А я судорожно пыталась найти выход из ситуации. Но его не было! Ехать по ночной трассе к родителям несколько часов? Не вариант. Новых ключей от квартиры Вадика у меня не было. Свекровь нас не впустит.
У Светки и так скандал с мужем, так что проситься обратно может быть не только бесперспективно, но ещё и неприятно. Оставался только один вариант, и это была не поездка к Вадиму, к которой так меня так грубо подталкивали.
Что угодно, но только не это! Брат мужа после поездки к Зуеву считал, что имеет право трогать меня за бедро. Если я останусь у него с ночёвкой, проснусь, скорее всего, в его кровати. Обойдётся!
Я разместила сына на водительском сиденье. Он любил там держаться за руль и мог пытаться его повернуть часами. Сама отстегнула детское кресло и убрала его в багажник.
Но, прежде чем стелить импровизированную постель для сына, максимально раздвинула пассажирское сиденье. Чтобы малыш не упал во сне с узкого заднего диванчика. Спинка сиденья стала бы ему дополнительной заслонкой.
Улыбнувшись своей изобретательности, я подхватила полотенце и, выпрямившись в полный рост, едва не натолкнулась на подошедшего вплотную мужчину.
– Ну и что ты тут делаешь ночью с ребёнком? – спросил он, не скрывая раздражения. А у меня по спине прокатилась ледяная волна страха.