Резко развернувшись на пятке, Зуев пошёл в сторону крыльца. Вадим, прижав меня к себе, отпустил и последовал за ним. Догнал, а когда поравнялся, завёл разговор про характеристики объекта.
До меня, плетущейся с Андрюшкой сзади, то и дело долетали слова: отмостка, межевание, прокладка дороги. Мужчины шли медленно, но я не торопилась их догонять.
Честно говоря, я даже несколько раз тайком скосила взгляд в сторону гаража. Но и его двери, и ворота на участок оказались запертыми. Значит путь к бегству был отрезан. Да и куда бежать, если жить негде?
Я поставила Андрюшку на ноги и замерла. Цвет дорожки был безупречным. Таким приятным, как топлёное молоко. Я присела на корточки и погладила камень рукой. Он был большим, ровным, идеально подогнанным к соседним. Гладким, но нескользким.
Я залюбовалась природной плиткой, по цвету напоминавшей статуи античности, только матовые. Андрюшка, воспользовавшись внезапной свободой, тут же убежал собирать мне букет цветов. Сорвал ромашки, донник разных цветов и со счастливой улыбкой вручил мне.
– Спасибо, мой хороший!
Со счастливой улыбкой я чмокнула сына в щёку и подхватила на руки. Только он мог за одну секунду исправить моё настроение. Раскачивая Андрюшку из сторону в сторону, я щекотала его букетиком и смеялась, когда сынишка хохотал.
Торопливым шагом я почти добежала до крыльца и напоролась на мужские взгляды. Вадим просто хмурился. Он всегда не одобрял мои задержки, даже если я останавливалась что-то сфотографировать во время дружеских встреч. А вот Зуев полыхал злостью.
– Не рвите цветы на участке! – рявкнул он.
Я вздрогнула и как во время пятничной встречи, повернулась так, чтобы Андрюшка не был между мной и разъярённым мужиком. К тому же, ему что, травы жалко для ребёнка?
– Это же сорняки, – начала я, но договорить Зуев не дал.
– Это специально посаженные сорняки! В определённых пропорциях! Это имитация луга! Это вы понимаете?
– Понимаю.
– Лера не знала, что траву нельзя рвать. Мы будем внимательно следить за сыном, чтобы он не трогал растения.
Вадим хотел защитить меня, но сделал только хуже. Лицо Зуева потемнело, словно на него, как на небо, нашло грозовое облако. Он крутанулся к двери и распахнул её настежь.
– Ничего не рвите на участке! Ничего! – Он шумно выдохнул. – Пойдёмте в дом. Я покажу вам расположение комнат.
Зуев подождал, пока я войду в прихожую. Потом пропустил внутрь Вадима. И только после этого вошёл сам.
Дверь плавно закрылась за его спиной.