Голос Хоггейна я едва различила, настолько приглушённым он был.
– Я тебя плохо слышу! – в который раз не разобрав, что именно сказал отец, пришлось прокричать в ответ.
– Ип-пи, – крыс прошмыгнул к обвалу и ткнул когтистой лапой в его основание. – Пи.
– Думаешь? – скептически вскинула брови я.
– Ип.
– Ладно.
Мне пришлось буквально распластаться на земле у подножия наваленных друг на друга булыжников.
– Лисса… Мы тут, внизу, – различила я.
Внизу? Это как?
– Кто ещё выжил? – крикнула я.
– Все! Раненых много! – было понятно, что папа тоже кричит.
– Ждите! – односложно проорала я и села, уставившись на замершего неподалёку крыса.
Подхватив с земли округлый, заострённый камень, повертела его в руках размышляя.
– Придётся, иного варианта нет, – пробормотала под нос, и, пока не передумала, проткнула острым концом обломка подушечку указательного пальца.
Ай! Больно! И, прикусив кончик языка, стала рисовать.
– Ehwaz-Wird-Algiz-Wird-Isa, – шептала я, нанося собственной кровью на другом плоском небольшом камне нужную мне комбинацию рун. Закончив, вскинула глаза на зверька:
– Сможешь найти путь и отнеси вот это моему отцу?
Крыс задумчиво на меня посмотрел, а после отрицательно качнул головой.
– Хорошо. Тогда попробуем другой вариант, – добавила я, одновременно обдумывая сразу несколько важных вещей.
– Пи, – откликнулся крыс.
– Вот, держи, – протянула зверьку камень. – Мой папа – человек, с во-от такой бородой. Третья звезда. Думаю, ты сможешь отличить его от всех остальных. Передашь ему.
– Ипи, – крыса, не спеша, подошла ко мне и взяла из моих рук голыш.
– Отойди подальше, – попросила его, сама тоже встала и сконцентрировалась.
Великий Мейли! Спасибо за возможность колдовать! Это ни с чем не сравнимые ощущения!
Uruz-Wird-Hagalaz-Wird-Dagaz-Wird, послушные моей воле знаки стали проявляться перед глазами, мелко вибрируя.
Ещё один виток и осталось последнее: активировать "насос":
"Ansuz!"
Созданная мной конструкция утробно загудела и начала стремительно всасывать в себя дикую, щедро разлитую в пространстве, ману в руны, напитывая их.
Пять символов, соединённые между собой, вскоре увеличились в размерах, и я, понимая, что медлить больше не стоит, аккуратно дунула на колдовскую простую печать, и она мигом пришла в движение: поплыла вперёд и мягко коснулась нагромождения валунов разных размеров. С тихим шипением рунная вязь вгрызлась в камень, проникая всё глубже, всё дальше.
Я внимательно следила за процессом, мой рунический "лазер", как раскалённый нож масло, прошивал стихийно образованную стену насквозь и вниз.
Я перестроила зрение на магическое, чтобы видеть, как моё творение прожгло путь до ниши (каменного мешка), в которой замерли люди и нелюди, и остановилось, послушное моему приказу.
– Wird, – прошептала я, и три руны пустоты "Вирд", соединявшие остальные, разрослись, поглощая соседние, оставляя после себя пустоту. Заклинание развеялось. Но созданный туннель диаметром двадцать сантиметров и глубиной пять-шесть метров остался на месте. – Прекрасная работа, Лисса, – сам себя не похвалишь, никто не похвалит. – Вот тебе идеальная тропка, – глянула на мелкого помощника и приглашающе повела рукой.
– Ип-пф, – мне показалось, или крыс пренебрежительно фыркнул? Но послушно запрыгнул в получившийся проход, забрался в него и побежал вперёд.
– Пап! – крикнула я в "трубу", – видишь крысу?
– Э-э, ту, что замерла на краю дыры?
– Ага! Ты её не трогай, она хорошая. У неё с собой камень, возьми его и положи перед собой, всех остальных постарайся затолкать себе за спину. Сможешь?
– Смогу.
– Мелкий, отдай голыш и возвращайся ко мне!
Зверёк не стал ждать второго "приглашения", выполнил всё в точности.
– Что бы ни произошло, ни в коем случае не шевелитесь, покуда я не разрешу. Как займёте позицию, дайте знать, – предупредила пострадавших.
– Есть, капитан! – отчеканил Хогг, ну, шутит, значит, не всё так плохо, как представлялось.
Пока они там шуршали (наверняка в столь тесном пространстве перемещаться получалось с трудом), я махом осушила всю воду в своей фляжке, ни капли не оставив.
– Лиса, сделали, как велела. Даже раненных смогли затолкать поглубже. А передо мной лежит твой камень, – я прекрасно различила в голосе наставника нотки сомнения: чем им эта штуковина поможет?
– Отлично! А теперь замрите. Дышать можно.
И снова закольцованная связка Uruz-Wird-Hagalaz-Wird-Dagaz-Wird, только в этот раз внутрь неё я поместила мощный Thurisaz, а перед печатью подвесила ключ-активатор Ansuz.
– Ansuz! – выдохнула и усложнённая печать начала стремительно тянуть в себя ману и увеличиваться. Больше, ещё больше, ещё чуть-чуть!
В лицо дохнуло горячим воздушным потоком, но я даже не шелохнулась, лишь шепнула:
– Бум!
Огромная печать со свитом влетела в каменную стену, прожигая её насквозь, словно лазерная "пушка". Красота!
Тем временем прозвучавшая команда "Ansuz!"также запустила работу рун, изображённых моей кровью на голыше, который лежал перед Хоггейном: и защитный купол накрыл переливающейся алой пеленой замерших в шоке людей и нелюдей.
Всё закончилось меньше чем через пять минут.
Я развеяла своё колдовство и заглянула в "кратер", в его центре, на минус шестом этаже сидели, тесно прижавшись друг к другу, разумные.
– Ну, привет! – широко улыбаясь, поприветствовала я их, задорно глядя в чумазые лица спасённых.
***
– Что это у тебя? – первым делом спросил Хогг, когда вытащил всю свою команду, состоящую из пяти разумных, на ровную площадку, я была на подхвате и занималась перевязкой их повреждений.
– Рана, полученная в бою, – вздохнула я, стараясь не думать о пульсирующей боли в центре лба. Хоггейн нахмурился пуще прежнего, но пока смолчал.
Грой сломал руку, Инг расшиб голову и вывихнул плечо, у Борга обнаружилась длинная рваная рана на боку, которая всё ещё кровоточила и несколько глубоких царапин по всему телу, и последним оказался незнакомец со светлыми, я бы даже сказала платиновыми волосами, на первый взгляд с ним всё было в порядке, но он бездумно, безучастно смотрел перед собой, явно пребывая в некоей прострации. Папа отделался синяком на скуле и царапинами на открытых участках тела.
– Лисса, за мной, – как только мы более-менее позаботились о раненых, отец подошёл ко мне и настойчиво вгляделся в мои глаза.
– Да, пойдём, мне нужно кое-что тебе показать.
– Инг, ты за главного, – кинул Хогг, мощный угрюмый орк отрывисто кивнул и склонился над стонущим сыном.
– Что за рана на голове? И… И вообще, как ты это сделала?! – стоило удалиться от "лагеря", первым делом спросил телохранитель, сдерживая эмоции, бурлившие у него в душе. – Если не ошибаюсь, это не из школы огненной магии. Абсолютно точно!
– Не-а, – кивнула я. – Это заклинание построено на рунах.
И тут самообладание впервые на моей памяти покинуло всегда чуть отстранённого наставника:
– Что-о?! – взревел он.
Перекатившись с пятки на носок, я загадочно ответила:
– В общем, давай мы до места дойдём, я тебе всё покажу и объясню, откуда взялись мои новые способности… Иди прямо по коридору до первого рукава, оно находится там, – подсказала я. Опекун молча кивнул и широкими шагами устремился вперёд. Я следом только и успевала быстро-быстро перебирать ногами.
Но всё равно не успела притормозить – врезалась в спину отца, когда тот вдруг резко остановился в проёме.
– Что-о?! Это-о? – голос здоровяка эхом разнёсся по пустынному тоннелю.
Видать, узрел дохлого скорпиона.
– Это чудовище ужалило меня прямо в лоб, впрыснуло какую-то гадость, и когда сопротивляться не осталось сил, когда я почти умерла, но при этом отчаянно хотела жить, в моей голове возникли символы и их значения, с их помощью мне удалось одолеть врага.
Хогг ме-едленно развернулся ко мне лицом и ошеломлённо пробормотал:
– Это морпикс. Из-за съеденного когда-то уникального кристалла скорпион мутировал в морпикса, полуразумное существо, обладающее зачатками магии. И ты его убила?
– Аха, – кивнула я. – Жить очень хотела, пришлось напрячься.
Хоггейн шокировано качал головой:
– Но у тебя нет ни одной звезды… Ничего не понимаю…
– Ип-пи? – раздалось у моих ног.
– О, дружище, ты куда пропал? – я наклонилась вниз и подхватила крыса на руки.
– Эт-то э-э?
– Крыс. Он же тебе камушек передал, ты что, забыл?
– Так ты же сказала крыса, в темноте и правда показалась, что она. Но это не КРЫСА! Выкинь её немедленно, я её должен убить!
– Что-о? – опешила в этот раз я. – И не подумаю! Он мой друг!
Хоггейн потёр ладонью свою шею и, вскинув глаза к потолку, изрёк:
– О, великий Мейли, за что мне такое наказание? Лисса, – снова глянул на меня, – это детёныш горосаха. Серого. Пока он не ядовит, но вот потом, как подрастёт…
– У-у, – вытянула трубочкой губы я. – Серого или белого, ядовитого или нет, мне без разницы, хоть беззубого. Это мой друг! И он останется рядом со мной!
Несколько секунд мы, не мигая, гипнотизировали друг друга, в итоге отец сдался, махнул рукой и повернулся к туше морпикса.
– Надо бы выковырять из его черепушки камень, – подала голос я. – Он спасёт всем нам жизнь, выступит в качестве платы за "испорченный уникальный кристалл".
Хоггейн ещё раз тяжело вздохнул, вынул из ножен короткий клинок и шагнул вперёд.