Смотрю в глаза Миры, еще в нашу первую встречу показавшиеся мне необыкновенными. Зеленые с золотисто-коричневыми вкраплениями, обрамленные темно-серым ореолом, сравнимые с природой, старающейся занять свое истинное место среди выстроившихся каменных джунглей.
Девушка также изучает мою протянутую руку с каким-то недоверием и, в тоже время, с долей интереса.
– Куда ты меня поведешь? – спрашивает она, переводя взгляд на лицо.
– Это сюрприз, – тут же отвечаю, стараясь подогреть вспыхнувшее любопытство.
В этой девушке бурлит бешеная энергетика, которая определенно вызывает желание узнать ее поближе. Если б я случайно не оказался в том переулке в поисках Кэссиэля, и не услышал ее голос, уверен, Мира вполне бы справилась сама с тем мужланом, однако, что-то толкнуло меня к ней навстречу, захотелось помочь и отделать того ублюдка. Какая жалость, он не выжил от мимолетного столкновения со стеной. А еще более будоражит то, что Мира совершенно не проявила даже доли испуга, узнав, с каким чудовищем на самом деле столкнулась.
Я ожидал чего угодно – криков, визга, мольбы о помощи, но, нет, даже сейчас она сидит на диване и с интересом изучает руку, которая протянута к ней, а, чуть посомневавшись, все же вкладывает свою ладонь.
Тяну Миру, заставляя подняться и, поравнявшись, мы какое-то время смотрим друг другу в глаза. Ее сердце не сбивается с ритма, лишь участившееся дыхание свидетельствует о том, как действует на нее эта близость.
Поворачиваюсь к двери и быстрым шагом иду к лифту, Мира не отстает, покорно следуя рядом. От осознания этого внутри что-то шевелится. Такие, как она, не подчиняются, и обычно я не связываюсь с подобными женщинами.
Спустившись в зону парковки под зданием, подхожу к тридцать третьему месту в зоне «Б» и, достав кожаный брелок с висящим в кольце ключом, прокручиваю его на пальце.
– Это твой? – искренне изумляется Мира, слегка приоткрыв полные губы и широко распахнув глаза.
– Тебя это удивляет? – приподнимаю одну бровь и, вставив ключ в замок зажигания, поворачиваю до упора, пока мотоцикл не издает выразительное урчание заведенного мотора.
Проигнорировав мой вопрос, Мира обходит по кругу.
– Yamaha r1, инжекторный мотор, сто девяносто лошадиных сил, – выдает она технические характеристики мотоцикла, чем восхищает теперь меня.
Да, Мира – далеко не простая девушка, как можно подумать при первом знакомстве. Она невинно поднимает глаза и пожимает плечами.
– Что? Всегда мечтала о таком, но отец не позволяет.
– Хочешь порулить? – предлагаю, наблюдая как новая волна удивления читается на ее лице.
– Что? Нет!
– Тогда, садись! – киваю на место позади себя, снимая мотоцикл с подножки.
Мира почти сразу, не раздумывая ни секунды, перекидывает ногу и обнимает меня руками за талию, прижимаясь всем телом. В первое мгновение такая близость кажется непривычной. Еще ни разу мне не доводилось катать кого-то, и я всегда любил путешествовать один. Однако в следующую секунду приходит понимание, что мне даже нравятся эти прикосновения.
– Что-то не так? – спрашивает она, едва касаясь подбородком моего плеча. Поворачиваю голову вбок, ощущая ее теплое дыхание на щеке.
– Все нормально! – прочищаю горло, вновь отвернувшись.
Нажимаю на газ, и мотоцикл с оглушительным ревом тут же срывается с места. Мы мчим по полупустому городу, а затем выезжаем за его пределы. Впереди виднеется только дорога, с двух сторон окруженная зелеными полями. На встречной полосе совсем нет машин, что, скорее, связано с предрассветным часом. Чуть позже город проснется, дороги оживятся, и тут можно будет встретить водителей, спешащих по своим делам. Но в данное мгновение мы словно одни в огромном мире.
Мира расцепляет руки, и я сбавляю скорость. Ухмыляюсь, заранее понимая, что она задумала. Схватившись за мои плечи, Мира неспешно приподнимается.
– Это потрясающе! – восклицает Мышонок и, прижавшись телом к моей спине, отпускает плечи, поднимая руки вверх. Дикий крик свободы выходит из ее груди. Мира вопит и смеется, отчего я тоже начинаю глупо улыбаться.
– Лучше сядь, а то слетишь, – выговариваю, стараясь держать руль ровно и не вилять по дороге.
– Хэлл, ты должен это попробовать! – она все же опускается на сиденье, вновь обвивая руками мою талию, и, прильнув ближе так, что я буквально ощущаю ее сердцебиение у себя под лопаткой, кладет голову на плечо.
Это провоцирует новую волну непонятных эмоций. Сжимаю губы в тонкую линию и выжимаю газ, набирая предельную скорость. Виды вокруг начинают размываться, превращаясь в монотонную цветную ленту. Я не боюсь врезаться, ведь реакция и зрение у нас отличаются от людей, а вот Мира, находящаяся позади, громко взвизгивает, сильнее сдавливая талию.
– Не бойся! – ору, перекрикивая сильный поток ветра, свистящий в ушах.
– Я не боюсь! – твердо заявляет Мира, вызывая ухмылку.
Маневрирую по пустынным дорогам, петляющим вдоль появившейся кромки леса, и съезжаю на обочину, как только показывается знакомый поворот. Далее небольшая тропинка ведет через густые заросли, поэтому пробираемся чуть медленнее, пока не достигаем того самого места.
Останавливаюсь, заглушая двигатель, и вполоборота слежу за ее реакцией. Мира тут же распрямляется, оглядываясь по сторонам.
– Где мы? – уточняет Мышонок, слезая с мотоцикла следом за мной.
– Пойдем, – протягиваю ей ладонь, и она незамедлительно вкладывает свою.
Мы идем вдоль невысокого обрыва, за которым начинается крутой спуск. Несколько раз мне приходится подхватывать ее за талию и опускать на землю. Если б был в своей привычной компании, мы бы уже давно достигли низа, просто сиганув со скалы, но я потащил с собой девчонку! Человека! Зачем? Какого хрена, я вообще творю?!
Спрыгиваю с очередного высокого выступа, взглянув на спокойную воду огромного озера. Через несколько часов солнце уже покажется из-за верхушек окружающих это место деревьев.
– Гхм, Хэлл? – неуверенно подает голос Мира.
Оборачиваюсь к ней, по прежнему стоящей на краю. Подхожу к высокому выступу, протягивая руки. Ей приходится присесть на корточки и чуть податься вперед, чтобы дотянуться до моих плеч. Сжимаю хрупкую талию, потянув на себя, но не рассчитываю приложенную силу, и Мира болезненно вскрикивает, пытаясь оттолкнуть. Однако, я держу слишком крепко и падаю вместе с ней назад, ударяясь о намытый твердый песок. Она приземляется сверху, и из ее груди выбивает весь воздух прямо в мои губы. Мира протяжно мычит, пока наши взгляды не встречаются. Тогда Мышонок сразу замирает, возможно, осознав, в каком положении мы находимся. Она лежит на мне, ее руки обнимают мою шею, а лицо на расстоянии не больше пары сантиметров.
Ловлю себя на мысли, что хочу притянуть Миру еще ближе и страстно поцеловать, стерев все мысли из ее головы. Но я не настолько глуп, чтобы тешить себя ложными надеждами – до сих пор она не проявляла особой заинтересованности, а потому вряд ли позволит этому случиться.
Отворачиваюсь, давая возможность сползти, вот только, Мира ей не пользуется, оставшись неподвижно лежать. Тогда прислушиваюсь к биению сердца, которое постепенно ускоряет ритм, дыханию, ставшему прерывистым. Возвращаю взгляд к ее глазам, обнаруживая, как расширились зрачки, и в этот момент она сама припадает к губам. Легко, нежно и ненастойчиво. Черт! Хватаю Миру за шею, углубляя поцелуй, а второй рукой провожу по футболке, забираясь под нее. Кончиками пальцев скольжу по бархатистой коже, которая тут же покрывается мелкими мурашками.
Мира отстраняется только тогда, когда ей становится нечем дышать. Бросив загадочный взгляд, она улыбается и встает, впервые с момента как мы спустились, оглянувшись по сторонам.
– Тут так красиво!
Вскочив следом, отряхиваю с одежды прилипший песок, искоса наблюдая за ней. Мира скидывает слегка потрепанные от долгой носки кроссовки и наклоняется, пощупать воду рукой.
– Как ты нашел это место? – спрашивает она, и, вероятно, сочтя ту пригодной, заходит в озеро по щиколотку.
– Люблю все исследовать, – ухмыльнувшись, произношу я с определенным подтекстом. – Однако, это место нашел не я, а Кэссиэль.
– Тут потрясающе!
Скинув куртку, кладу ее на ближайший камень, будто оставленный здесь специально среди пустынного песчаного берега. Дальше идет очередь футболки и джинсов, пока не остаюсь в одних боксерах. Мира, стоящая на берегу, возможно, решив проверить, почему я затих, оборачивается и начинает медленно изучать мое тело горящим взглядом.
– Ты пялишься! – выпрямляюсь в полный рост, предоставив ей возможность все детально рассмотреть.
– Ты против? – нагло спрашивает она, приподняв одну бровь.
Улыбаюсь и иду к воде.
– Нисколько… наслаждайся видами! – неоднозначно отвечаю, заходя по пояс.
Вода слегка прохладная, но это даже приятно. После поцелуя мне хочется большего, чему вряд ли суждено сегодня случиться. Я мог бы прибегнуть к типичным ухищрениям, которыми меня наградила демоническая сущность. Чего стоит соблазнить человеческую девчонку?! Мысленно усмехаюсь, вспоминая простые приемы, работающие на прошлых мимолетных увлечениях безотказно. Так было всегда. Но не сейчас. Мира другая, и ее хочется разгадать. В этот раз куда интереснее, и даже волнительно получить ее внимание, так сказать… «по-честному», без использования моих талантов. В этом есть особый кайф, который ранее испытывать за свою сотню лет мне не доводилось.
– Искупаешься? – предлагаю Мире, хотя простому человеку такая температура явно не походит для комфортного плавания.
– Может, в следующий раз?! – с едкой улыбочкой говорит она и устраивается на песке.
Меня забавляют ее эмоции и, стоит признать, что немного заводят.
Проплыв несколько метров туда и обратно, выхожу на берег, присаживаясь рядом с Мирой. Откинувшись на спину, она смотрит в небо, чуть прикрыв веки от яркого поднимающегося солнца.
– Какой он, твой отец? – неожиданно, даже для себя, задаю вопрос, крутящийся в голове с того самого момента в гараже.
Мира несколько секунд пронзительно изучает мои глаза, после чего возвращает взгляд вверх и отвечает:
– Строгий, требовательный, не терпящий возражений и любящий все держать под контролем.
Усмехаюсь, пристраиваясь к ней на песок, который сразу липнет к влажному телу.
– Ты сейчас словно описала моего.
Поворачиваю лицо к Мире, и она делает то же самое.
– Но где-то в глубине души мне хочется верить, что все его действия не лишены любви, хотя, в последнее время сомнения все чаще закрадываются в голову.
– Я уже давно думаю, что отец вообще забыл о моем существовании, – фыркаю я, прикрыв веки.
Позади нас ветер шелестит макушками деревьев, а где-то вдали раздается недовольное чириканье птиц, вероятно, борющихся за первенство занять место на ветке могучего старого дуба.
– Прости, возможно, это будет бестактно, если я спрошу… но мне безумно интересно!
– Спрашивай, – вздыхаю, вновь взглянув на голубое небо, раскрашенное розовыми и оранжевыми облаками.
– Неужели, у демонов есть семьи? Это так необычно, никогда об этом не задумывалась!
– На самом деле, нет, – улыбаюсь, покачивая головой. – Бывают братья, сестры, правители. А также есть демоны-покровители, кто взял на себя хлопоты по заботе и воспитанию неопытного демона.
Рассказывать Мире о моем появлении нет никакого желания, поэтому выдаю сухие факты нашего мироустройства.
– Значит, у тебя есть тот, кто заботится о тебе? – не унимается она.
– Скорее, заботился. Мы давно не проводили время вместе, да и не разговаривали, – сажусь, зачерпнув в кулак песок, и начинаю пересыпать его из одной ладони в другую.
Мира тоже поднимается, наблюдая за моими действиями, тихонько произнося:
– Наши разговоры с отцом каждый раз заканчиваются лишь обсуждением поведения, моей роли и всего, что я сделала не так, – делится она откровением из жизни.
– А где твоя мама?
– Ее убили пять лет назад, – сухо говорит Мира, складывая ноги крест-накрест и, подобрав небольшую веточку, принимается выводить узоры на желтом песке.
– Извини, если это не мое дело.
– Это было давно, но именно после ее смерти у нас с отцом все изменилось, – она пожимает плечами, не прекращая своего занятия. – Он стал холодным и отстраненным. Однако, это единственный родной человек, оставшийся в моей жизни.
– Ее убийц нашли?
– Они получили по заслугам, – туманно произносит Мира. – А у тебя есть кто-то вроде матери?
– Да, – улыбаюсь, перенося вес на левую руку, и провожу ладонью по влажным волосам. – С ней мы в более близких отношениях. Она многому меня научила и, скорей всего, единственная, кто по-настоящему понимает.
Смотрю на «холст», подмечая, как Мира красиво рисует, и то, что она изобразила ни что иное, как моя татуировка на спине.
– Что она означает? – спрашивает Мышонок, постучав пальцем по песку.
– У каждого демона с рождения есть подобная метка, это его принадлежность к тому или иному королевству.
– Королевству? – удивляется она, широко распахнув глаза.
– Тебе раньше когда-то говорили, что ты ужасно любопытная? – ухмыляюсь и, поднявшись, подаю ей руку. – Возможно, когда-нибудь я тебе расскажу. Сейчас нам уже пора возвращаться!
– Так нечестно! – сопя от гнева, Мира встает, намеренно проигнорировав протянутую ладонь.
Стараюсь скрыть улыбку, а заодно и тот факт, что она меня забавляет. Одевшись, веду ее тем же путем, заметив, как Мира иногда ежится. Остановившись у мотоцикла, снимаю куртку и накидываю тяжелую ткань на хрупкие плечи.
– Держи! Не хочу, чтобы ты окоченела, пока находишься в моей компании.
– Конечно, я же не такая горячая, как ты! – парирует Мира, после чего краснеет, округляя глаза, когда до нее доходит смысл сказанных слов.
Ухмыляюсь, но молчу.
– Я не то имела ввиду! – тут же начинает она оправдываться.
– Да, я так и понял, – завожу мотор.
– Нет, ну, правда. Ты же как кипятильник! – фыркает Мышонок.
– Приятно слышать, что ты считаешь меня настолько горячим, – хмыкаю я, когда Мира пристраивается позади.
– Да, пошел ты, Хэлл! – в игривой форме бросает она, на меня же эти слова действуют иначе, заставляя откликнуться тому, что находится в штанах. А затем Мира нежно проводит руками по ребрам, скрещивая их на талии, отчего ширинка натягивается еще туже. Черт!
– Куда тебя отвезти? – спрашиваю, пока мы медленно едем по лесу.
– К клубу, – не задумываясь, отвечает она.
– Хочешь поговорить о том, что произошло сегодня?
– Нет! – коротко, но твердо заявляет Мира.
– Вполне возможно, что там полиция, и тебя захотят допросить.
– Тот негодяй заслужил такой смерти! – выплевывает Мышонок, и я с ней полностью согласен. – Не переживай, я сама разберусь с этим, а вот тебе там лучше не показываться.
Киваю, не зная, видит ли она это, и выезжаю на трассу, ведущую в город, которая заметно оживилась, пока мы находились в отдаленном тихом уголке, сохранившимся посреди вечной суеты.