Вернувшись домой, первым делом направляюсь к бару, скинув черную кожаную куртку и поношенные кеды в прихожей. Хочу выпить, принять душ и как можно скорее забраться в кровать. Глаза дико слипаются от бессонной ночи, а запас энергии на исходе. Это, наверное, самое поганое задание от отца, которое когда-либо было мне поручено. Хотя, отчасти он оказался прав – демоны, действительно, чаще появляются в таких местах. Их, по-видимому, привлекают разврат и эмоции людей. И, кто бы мог подумать, первый день на новой работе оказался на редкость удачным. Что ж, чуть позже я доложу отцу обо всем, а сейчас мне просто необходим полноценный отдых.
Открыв скрипучую дверцу кухонного шкафа, достаю почти полную бутылку бурбона. Подарок от Гарольда – правой руки отца, для меня же он как дядя, очень добрый дядя. Хмыкаю, наливая янтарный ароматный напиток в широкий стеклянный стакан, и подношу к губам, вдыхая нотки фруктов, корицы и ванили. Мужчина сам настаивает спиртное в дубовых бочках на измельченных зернах кукурузы, считая всю производственную выпивку «полной туфтой». Гарольд как-то пытался объяснить весь масштаб прилагаемых им усилий во время этого процесса, что я благополучно пропустила мимо ушей. Однако, он чертовски прав, этот бурбон самый бесподобный из всех, что мне доводилось пробовать, коих было немало.
Вздохнув, делаю пару больших глотков, обжигающих горло, и обвожу комнату взглядом. Облупившаяся на стенах голубая краска местами уже поотваливалась и крошками лежит на потертом линолеуме. В углу, перед полукруглым небольшим столом стоит старенький потрепанный диван, с темными пятнами на обивке, доставшимися ему от предыдущих жильцов. Холодильник, давно забытой модели, со слоями намороженного льда в морозилке, пара белых кухонных шкафов, которые уже пожелтели от времени, плита с засаленной вытяжкой над ней и раковина, на данный момент забитая горой грязных тарелок и кружек из-под кофе. Этот дом папа мне купил несколько лет назад, что тогда я посчитала необыкновенно щедрым подарком, учитывая характер отца и род деятельности, но вскоре поняла, что выгнал он меня из родного жилища не просто так, а чтобы не путалась под ногами взрослых дядь. Сам же объяснил все иначе, цитирую: «Молоденькая девушка в доме будет отвлекать охотников от работы, они будут думать совсем в другом направлении!»
Но как бы там ни было, теперь я живу одна, через два участка от пристанища разношерстного людского сброда, примкнувшего к делу отца. Мне хватает места, несмотря на небольшой размер жилища и всего одну комнату, являющуюся спальней. Допиваю остатки в стакане и иду в душ, по пути сбросив вещи на деревянный стул в углу. Настроив более-менее теплую воду, встаю под струю, приятно согревающую и расслабляющую ноющие мышцы. Кто бы мог подумать, а работа бармена не из приятных. В ушах до сих пор гремят басы. Волосы и тело пропотели, впитав неприятный душок от ужасной духоты, с которой даже вытяжки не справляются. Так еще с десяток раз позвали уехать в мотель, будто у меня на лбу горела неоновая вывеска: «шлюха».
Внезапно плеча касаются нежные губы, и мои инстинкты охотника срабатывают незамедлительно. Я заламываю левую руку напавшего, ударяя его лицом о потрескавшийся бежевый кафель, и фиксирую в таком положении, прижимая локтем к стене.
– Эрик, ты ополоумел? Какого черта, так подкрадываться?!
Опускаю руки, освобождая его из плена, и делаю шаг назад к помутневшей стеклянной перегородке.
– Вообще-то я звал тебя от самого порога, – потирая шею, отвечает он. – Трудная ночка?
Эрик обеспокоенно смотрит на меня. Пожав плечами, разглядываю его в ответ. По лицу охотника струится вода, стекая вниз по обнаженному телу.
– Не сложнее, чем обычно, – уклончиво отвечаю, вернув взгляд на лицо, на котором замечаю небольшой порез.
Подхожу ближе, кончиком пальца проводя по красной отметине, а его затвердевший орган упирается мне в живот.
– Тебя ранили.
– Это мелочи!
Он ладонью обхватывает кисть и отводит руку в сторону, еще какое-то время гипнотизируя теплыми золотистыми глазами, а потом наклоняется и целует. Не настойчиво, скорее прося разрешения. Подаюсь вперед, придвигаясь еще ближе к мускулистой груди, и Эрик ласково ведет пальцами вдоль линии позвоночника. Ощущаю прижатое к себе крепкое тело и ладонью касаюсь его шеи, поднимаясь все выше. Короткие волосы, подстриженные под ежик, приятно щекочут кожу, тогда как поцелуй становится более глубоким.
Эрик отстраняется лишь для того, чтобы взять мягкую желтую губку с полки и, выдавив на нее немного геля для душа, несколько раз сжимает, взбивая густую пену. Легкими поглаживающими движениями он проводит по плечам, далее обрисовывает грудь, а затем скользит вниз к животу. Откидываю голову, макушкой коснувшись прохладной плитки. Все мысли улетучиваются, на некоторое время даря покой. Сейчас есть только я и эти нежные, ласкающие руки.
Вновь смотрю на Эрика, который не отрывая взгляда, опускается передо мной на колени, словно преклоняется, и по одной начинает мыть ноги, едва касаясь в ноющем месте. Мягкая и в тоже время шероховатая губка трется о нежную кожу, дразня, возбуждая, воспламеняя бушующее внутри желание. Наслаждаюсь приятным жаром, вспыхнувшим внизу живота, мечтая, чтобы он не останавливался. Стоит лишь допустить эту мысль, как Эрик поднимается, снова прильнув к моим губам, и требовательным языком проникает в рот, а когда отстраняется, вижу в его глазах такую же нестерпимую жажду.
– Идем в спальню? – охрипшим от возбуждения голосом произносит Эрик.
Без лишних слов первая покидаю ванну, по дороге стянув махровое полотенце с крючка. Высушиваю им волосы, пока с них не перестает капать вода.
Даю охотнику пару минут уединения, а сама обнаженная ныряю в кровать. Он возвращается в комнату и, взяв из тумбочки презерватив, зубами открывает блестящую обертку. Оглядываю его гладкое и мускулистое тело, скользя взглядом по загорелой коже. Эрик подходит ближе и, откинув простынь, которой я успела укрыться, ложится сверху, сразу овладевая моими губами. Ощущаю сводящее с ума давление в самом чувствительном месте, но он не торопится, тогда сама подаюсь ему навстречу и не оставляю шанса ускользнуть.
– Ты такая узкая, – шипит Эрик.
Улыбаюсь, не первый раз слыша это из его уст, – очередное предупреждение о провале, если все случится слишком быстро.
Эрик начинает двигаться внутри меня, медленно проталкиваясь вперед. В мыслях всплывает демон, сексуальный, горячий. То, как девушка терлась о его тело, а взгляд создания, темный и гипнотизирующий, следил за мной.
Изо рта вырывается протяжный стон, и я ногтями впиваюсь в широкую спину. Эрик, понимая намек, входит сильнее, глубже. Стараюсь отогнать нелепые мысли, однако, они не сдаются, заполняя рассудок, словно мартовские кошки – спугиваешь, а те вновь собираются.
В ушах стоят возбужденные крики девушки из кабинки клуба, рядом с которой я пряталась, желая подтвердить свои догадки. Ее вопли не показались мне наигранными.
Ногами обвиваю талию Эрика, прижимаясь плотнее. Хочу больше, мне этого мало. Страстно целую охотника, и он… кончает, тяжело дыша. Твою ж…
А затем, отстраняясь, падает рядом.
– Прости, куколка, я безумно устал! Дай мне пару часов, и мы продолжим, – он закидывает на меня увесистую руку, обнимая и, закрыв глаза, утыкается в шею.
Безразлично смотрю в потолок, слушая мирное сопение Эрика. Я никогда не испытывала особенных чувств к этому парню, но для разрядки он даже очень достойный вариант: симпатичный, с красивой фигурой и неплохим мужским достоинством, не считая вот таких моментов. Вздыхаю и, переложив его руку со своей талии на матрас, натягиваю на себя простынь. Перевернувшись на бок, прикрываю глаза, сразу же засыпая.
– Мира, вставай, – огромная мужская рука энергично трясет меня за плечо.
Мычу, желая как можно дольше продлить отдых для ноющих мышц.
– Мира, нам пора! Твой отец вызывает к себе.
Слышу звук застегивающейся пряжки и какое-то шуршание, когда сквозь тяжелую голову доходят сказанные слова. Черт! Вскакиваю, приняв сидячее положение, и потираю припухшие веки.
– Он сообщил причину? – спрашиваю, кинув взгляд за окно, где уже темно или все еще. Спросонья не понимаю, какое сейчас время суток и сколько была в отключке. Скорее всего, на улице вечер, а значит, через пару часов нужно будет вновь выходить на работу. Вряд ли отец решит просто сторожить демонов возле клуба, хотя, и вероятность того, что они вернутся, ничтожно мала. Будто бы отвечая на мой немой вопрос, в воспоминаниях всплывает момент вчерашней ночи и слова одного из них: «Я раньше тебя тут не видел». Возможно, они все же бывали там раньше.
– Нет, – коротко бросает Эрик, натягивая футболку цвета хаки.
Нехотя поднимаюсь с постели, потягиваясь в разные стороны. Отца лучше не заставлять ждать, он этого не любит. Достав из шкафа потертые голубые джинсы с высокой посадкой и укороченный синий худи, быстро одеваюсь. Торопливо заскакиваю в ванную и, почистив зубы, делаю на голове небрежный пучок, слегка дольше задерживая взгляд на своем отражении. Под глазами залегли синяки, которые не скрывает даже легкий загар, темные от природы ресницы потускнели, им бы сейчас не помешала тушь. Хотя, с каких пор меня это волнует?! Засомневавшись, еще несколько секунд смотрю на ящик, но все-таки сдавшись, выуживаю удлиненный тюбик и пару раз провожу кисточкой по ресницам.
Когда я ступаю в комнату, Эрик подозрительно изучает меня, слегка прищурившись, однако, ему хватает ума не задавать лишних вопросов.
– Идем? – уточняю я, словно не замечая его пристального внимания, и хватаю ключи с прикроватной тумбы.
– Да, – коротко отвечает он и выходит первым.
Заперев дверь, минуем два соседних участка и заходим в следующий дом. С порога в нос бьет едкий дым сигарет и до нас долетают множественные мужские голоса, доносящиеся из глубины родного жилища. Грустно вздыхаю, вспоминая дни своего детства. Мама бы не потерпела такого, у нас всегда пахло свежеприготовленной выпечкой, моим любимым томатным соусом, и стейками для папы.
– А, вот и вы! – восклицает Гарольд. – Мира, как ты?
Охотник подходит и одной огромной рукой сжимает в охапку мои плечи, стоит нам появиться в комнате. Ах, да, я не обмолвилась, что он очень «большой» дядя. Чаще всего Гарольд не покидает этих стен, отвечая за счета, план, закупки и приготовление еды для всех охотников, поэтому мужчина чуть раздался в объемах.
– Все отлично, а ты?
– Сейчас не время для любезностей! – холодным тоном отчитывает нас отец. – Мира, докладывай.
Делаю пару шагов чуть ближе к большому круглому столу, заваленному множеством карт. Некоторые даже свисают с краев или вовсе уже валяются на полу, где все еще лежит грязный от ботинок охотников, некогда роскошный ковер.
Раньше это была уютная гостиная, сейчас же больше напоминающая пункт передержки. Выбранные мамой яркие шторы, заменили темно-зеленые, всегда закрывающие окно, дабы с улицы не было видно здешних обитателей. От постоянного дыма сигарет светлые обои пожелтели, вобрав в себя едкий запах и цвет копоти.
На первом этаже в это время не так много мужчин, большинство отсыпается перед ночной вылазкой, те же, что здесь, разбрелись по углам. Одни смотрят телевизор, другие следят за нами, особенно ненавистный мне Дьюк. Устроившись на кресле-качалке перед не горящим камином, охотник медленно раскачивается, пожирая похотливым взглядом.
Однажды, когда я еще жила здесь, он попытался зажать меня в коридоре, тогда его планам помешал отец и вскоре купил отдельный дом. Но Дьюк на этом не успокоился, как-то набравшись наглости, он заявился на порог, не смотря на все предупреждения в его сторону. И начал рассказывать, в каких интересных позах возьмет то, что, как мужчина думал, ему полагается, явно не ожидая отказа. А когда в ответ я врезала ему промеж ног и захлопнула перед носом дверь, пообещал отомстить. Поэтому теперь всегда рядом с ним держу ухо востро, ведь этот козел вполне способен воплотить свои угрозы.
Отвожу взгляд, наблюдая за напряженным лицом отца, тот что-то рассматривает в своем потрепанном блокноте, который постоянно носит с собой.
– Мира, – не поднимая глаз, повторяет он, ожидая отчет.
Прочищаю горло и, вытянувшись в струну, начинаю:
– В клубе я встретила троих представителей их вида. Достаточно безобидные для людей, уровень зеленый.
Охотники классифицировали всех демонов по разным грехам и уровню опасности, именно эти предположения я сейчас выкладываю:
– Один точно обладает грехом порока. Весь вечер он не отходил от бара, и те, с кем ему удавалось перекинуться хоть парой слов, напивались, как, собственно, и он сам.
Отец, задумавшись, кивает:
– А два других?
Вспоминаю улыбчивого парня с почти черными волосами и голубыми глазами, который первый заговорил со мной, однако, даже не пытался применить свой грех ни на ком в клубе.
– Второй, скорее всего, инкуб. Так мне показалось, исходя из его поведения.
– Что с третьим? – отец хмурится, и темные густые брови с проступающей на них сединой сходятся к переносице.
– С третьим намного сложнее, – сглатываю, продолжив. – За вечер демон вел себя всегда по-разному.
Отец убирает блокнот в нагрудный карман, и пока он отвлекся, оглядываю комнату. Охотники, находящиеся в ней, заняты теми же делами, за которыми я их застала, появившись здесь. Однако, уверена, это лишь прикрытие, и все внимание сейчас направлено на наш разговор.
– Что значит «по-разному»?
– Послали на задание малышку, еще бы она вот так сразу определила! – выдает едкое замечание Дьюк.
Отец бросает на него предупреждающий взгляд, и тот, фыркнув, отворачивается.
– Как уже сказала, за вечер поведение демона менялось не раз. Сначала я была уверена, что он тоже инкуб, но, когда столкнулась с ним в женском туалете и спровоцировала, парень на долю секунды вспыхнул.
– Что он делал в женском туалете? – перебивает нас в очередной раз Дьюк, а я немного краснею, вспоминая, свидетелем какого процесса стала.
– А нам это важно?! – не выдерживает Эрик.
– Конечно, – с ехидной улыбкой отзывается Дьюк, из-за которой показываются почерневшие зубы и, лишь на долю секунды представив, что этот рот мог когда-нибудь меня коснуться, все внутренности сжимаются от отвращения.
– Это к делу не относится! – уверенно отстаиваю я. – Позже, когда мы ругались, в глазах демона буквально всполохнул голубой огонь.
– Гнев? – выслушав, предполагает отец.
– Скорее всего. Мне нужно чуть больше времени, чтобы сказать точно. Возможно, они вновь объявятся.
– Давно охотники не встречали этот грех, он редкость, – потерев недельную щетину, задумчиво говорит отец.
Стою столбом, ожидая дальнейшего приказа, когда Эрик делает шаг вперед. Кидаю мимолетный взгляд на его профиль и вновь возвращаюсь к отцу. Тот закуривает сигарету, выпуская серые кольца к потолку, а я стараюсь не зайтись в кашле от разъедающего легкие дыма, который с трудом переношу. В былые времена он не злоупотреблял этой пагубной привычкой, но после смерти мамы многое для нас двоих изменилось и, к сожалению, безвозвратно.
– Разрешите доложить? – вклинивается Эрик.
– Что у тебя? – безучастно произносит отец, скорее всего уже разрабатывая план действий в голове.
– Вы вчера ночью отправили меня, Мейса и Джареда на разведку, – с военной выправкой отчеканивает охотник.
Делая вывод, что со мной пока закончили, отхожу к бару в углу комнаты налить стакан воды. Но краем уха продолжаю слушать отчет Эрика, пробегая глазами по сломанным дверцам шкафчиков, а также разбитым со временем зеркалам.
Сколько раз мне приходилось тут бывать после переезда, но в свою бывшую комнату я так и не решаюсь подняться. Боюсь, увиденный там беспорядок окончательно убедит меня в том, что отец забыл все, связывающее нас с этим домом.
– И что удалось выяснить? – раздается командирский тон за спиной.
– Там, как бы лучше выразиться…
В небольшом висящем на стене осколке от стекла вижу, как Эрик ладонью потирает короткий ежик на затылке.
– Семья, но не обычная, – выкручивается охотник.
Кажется, ему неловко об этом говорить, учитывая, что в комнате много лишних ушей.
– Солдат, к делу! – не выдержав, рявкает отец, и тот, прочистив горло, выдает всю информацию на одном дыхании:
– Там три демона девушки и один мужчина.
Ставлю десятку, произнося это, Эрик покраснел до самых ушей, зато мне теперь становится понятно его утреннее возбуждение. Конечно, учитывая, за каким занятием охотникам пришлось наблюдать всю ночь.
– Принял, – кивает отец и поворачивается к мужчине на кресле-качалке. – Дьюк, теперь ваш выход!
Тот покидает свое нагретое местечко у камина и подходит ближе.
– Возьмешь Джареда, пусть покажет местность, и Коула, втроем вы должны справиться.
– Так точно! – Дьюк незамедлительно выходит из комнаты, следуя отданному приказу.
– Эрик, ты сегодня отдыхаешь. Выспись, вид у тебя помятый!
Фыркаю про себя и поворачиваюсь к отцу, заведомо зная, что следующее распоряжение будет предназначаться мне.
– Мира, пока занимаешься клубом. Выясни, что это за демон! Если он обладает гневом, то могут возникнуть сложности, не хочу отправлять охотников неподготовленными. Завтра в это же время жду отчет!
– Будет сделано!
Как хочется добавить «отец» или «папа», но это непозволительная роскошь. Он потребовал, чтобы на людях, я так его не называла, только вот и наедине мы бываем крайне редко.
– Можете идти, отличная работа! – уже не обращая на нас никакого внимания, бросает отец, уткнувшись в карты и делая какие-то пометки огрызком карандаша.
Первая вылетаю из родного дома и, лишь оказавшись на улице, делаю вдох полной грудью, ведь находясь там, я дышала через раз. Теплый приятный ветерок треплет выбившуюся прядь, тогда как далекий людской смех дарит некое чувство спокойствия, что счастье – это не миф, а что-то вполне реальное. Может, и я когда-нибудь вновь его обрету, а этот кошмар закончится.