Пока я трясусь в поезде,
пью подостывший чай,
пишу о тебе повести,
прошу тебя,
не скучай.
Форточка приоткрыта. Мысли ищи-свищи.
Разбитое в хлам корыто выставив, будто щит,
спасаю тебя внутри меня, горящего маяком.
Не называй по имени, думай бог весть о ком,
вкладывай в руку камни вместо своих хлебов.
Я – буря в твоем стакане, не выпитая любовь.
Отказывай в поцелуе. Задергивай капюшон –
с тобой моя аллилуйя, пока о тебе пишу.
Смотри на меня косо, как мартовские коты.
Твой поезд слетит с откоса,
а выживешь только ты.
Зови меня рифмоплетом – я выпью валокордин.
В подстреленном самолете выживешь ты один.
Пиши отговорки наспех, ощерившись, будто еж.
Корабль поцелует айсберг – до берега доплывешь
из впадин глубоководных с гостеприимным дном,
свободнее всех свободных.
Прошу тебя об одном:
пока я трясусь в поезде,
навёрстывая твоё,
позволь мне, хотя бы в повести,
остаться с тобой вдвоем –
искрой золотого Света, бликующей на мече,
накладывающей вето на то, чтоб уйти ни с чем,
спасительным каподастром для музыки – аз воздам!
Per aspera ad Astra –
не так ли, моя Звезда?
И чтоб ты меня по совести
хоть раз да прижал к плечу!
Ты спросишь: какие новости?
А я?
А я – промолчу…