– Я их отдам, – твердо заявила Вивенна.
Она все еще пребывала с наемниками в доме Лемекса. Минули сутки после того, как в нее силком вогнали дохи; она провела бессонную ночь, предоставив мужчинам и сиделке позаботиться о теле Лемекса. Вивенна не помнила, как заснула после напряженного дня, – она немного подремала в верхней спальне. Проснувшись, с удивлением обнаружила, что наемники никуда не делись. Очевидно, они с Парлином ночевали внизу.
Ночные размышления не помогли разобраться с проблемами. Вивенна по-прежнему обладала всеми этими грязными дохами и по-прежнему не имела понятия, что делать в Халландрене без Лемекса. По крайней мере, она приняла решение насчет дохов. Их можно отдать.
Все собрались в гостиной Лемекса. Комнату, как было принято в Халландрене, перенасыщали краски; стены, сложенные из тонких полосок чего-то похожего на тростник, были ярко-желтыми и зелеными. Вивенна невольно отметила, что теперь лучше различает оттенки. Она обзавелась необычайно тонким цветоощущением – разбиралась в полутонах, отлично понимая, насколько близок к идеальному тот или другой.
Ей стало очень и очень трудно не замечать красоты в цветах.
Дент привалился к дальней стене. Тонк Фах, разлегшийся на кушетке, время от времени зевал, а его цветастая птичка устроилась на ступне. Парлин караулил снаружи.
– Отдадите, принцесса? – переспросил Дент.
– Дохи? – сказала Вивенна. Пренебрегши чересчур мягкими креслами и топчанами, она села на кухонный стул. – Вы пойдете и разыщете несчастных людей, изнасилованных вашей культурой. У них украли дохи, и я верну каждому по одному.
Дент зыркнул на Тонка Фаха, тот простодушно зевнул.
– Принцесса, – заметил Дент, – нельзя отдавать по одному доху зараз. Вам придется расстаться сразу со всеми.
– Включая собственный, – добавил Тонк Фах.
Дент кивнул:
– И вы превратитесь в бесцвет.
У Вивенны засосало под ложечкой. Перспектива лишиться не только новоприобретенных красоты и цвета, но и личного доха, своей души… Что ж, этого вполне хватило, чтобы выбелить волосы.
– Нет, – проговорила она. – Значит, нужно искать другой выход.
В помещении воцарилась тишина.
– Она может пробуждать предметы, – заметил Тонк Фах, качнув ногой, и птица резко крикнула. – Упаковать дох в штаны или куда-то еще.
– Это светлая мысль, – одобрил Дент.
– А дальше?.. – спросила Вивенна.
– Принцесса, вот решаете вы что-нибудь оживить, – пустился объяснять наемник. – Что-нибудь неодушевленное. На это придется потратить часть вашего доха, а предмет так и будет жить. Большинство пробуждающих делает это на время, но я не вижу причин, по которым нельзя постоянно хранить дох в выбранной вещи.
Пробуждение. Изъятие душ для создания неживых чудовищ. Вивенна подумала, что Остр счел бы это большим грехом, чем просто ношение дохов. Она тоскливо покачала головой. Дох отвлек ее от главного страха: она осталась без Лемекса. Что ей делать?
Дент сел рядом на стул и водрузил ноги на стол. Он содержал себя в лучшей форме, чем Тонк Фах; его темные волосы были аккуратно завязаны в хвост, лицо гладко выбрито.
– Терпеть не могу быть наемником, – сказал он. – Знаете почему?
Она вопросительно изогнула бровь.
– Никакой страховки, – ответил Дент, откидываясь на спинку. – Мы занимаемся опасными делами с непредсказуемым исходом. У наших нанимателей есть скверная привычка умирать, не рассчитавшись с нами.
– Хотя, как правило, умирают они не от простуды, – добавил Тонк Фах. – Чаще предпочитают меч.
– Возьмем нынешнюю ситуацию, – предложил Дент. – Работодателя не стало, и нам совершенно нечем заняться.
Вивенна обмерла. «Означает ли это, что контракту конец? Им известно, что я идрисская принцесса. Как они распорядятся такой сенсацией? Может быть, именно поэтому не ушли, а остались ночевать? Хотят меня шантажировать?»
Дент окинул ее взглядом.
– Видишь? – обратился он к Тонку Фаху.
– Ага. Она так и думает, – ответил тот.
Дент откинулся на спинку стула:
– Именно об этом я и толкую. Почему все считают, что, когда контракт выполнен, наемник в состоянии обмануть? По-вашему, мы режем людей просто забавы ради? По-вашему, у лекаря тоже есть такая проблема? Разве люди боятся, что он, получив плату, зловеще расхохочется и отрежет им пальцы ног?
– Лично мне нравится отрезать пальцы, – заметил Тонк Фах.
– Это другое, – сказал Дент. – Ты же не поступишь так потому лишь, что кончился договор.
– Не сделаю, – согласился Тонк Фах. – Пальцы – это пальцы.
Вивенна закатила глаза:
– К чему этот разговор?
– Вот в чем смысл, принцесса, – ответил Дент. – Сию секунду вы вообразили, что мы намерены обмануть вас. Ограбить, ослепить, продать в рабство или еще что-нибудь.
– Чепуха, – возразила Вивенна. – Я ни о чем таком не думала.
– Вот и правильно, – кивнул Дент. – Работа наемника весьма уважаема, она законна почти во всех известных мне королевствах. Мы такие же члены общества, как пекари и торговцы рыбой.
– Правда, налогов не платим, – добавил Тонк Фах. – А сборщиков режем забавы ради.
Вивенна только встряхнула головой.
Дент подался вперед и заговорил серьезнее:
– Я пытаюсь донести до вас, принцесса, что мы не преступники. Мы наемные работники. Ваш друг Лемекс был нашим нанимателем. Теперь он мертв. Я полагаю, что наш с ним контракт переходит к вам. Если вам угодно.
В Вивенне слабо забрезжила надежда. Но можно ли им доверять? Несмотря на речи Дента, ей было трудно поверить в бескорыстие людей, которые убивают за деньги. Однако они не воспользовались болезнью Лемекса и не ушли, а могли бы обчистить жилище и смыться, пока она спала.
– Хорошо, – сказала она. – Сколько денег осталось на вашем счету?
– Понятия не имею, – ответил Дент. – Этим ведает Брюлики.
– Брюлики? – не поняла Вивенна.
– Третий член бригады, – пояснил Тонк Фах. – Ее сейчас нет, занимается ювелирной работой. То есть где-то хищничает.
Вивенна помрачнела:
– Сколько же вас?
– Всего трое, – ответил Дент.
– Не считая животинки, – добавил Тонк Фах, качая птицу на ноге.
– Брюлики скоро вернется, – сообщил Дент. – Ночью была здесь, но вы спали. Во всяком случае, я знаю, что контракт действует еще несколько месяцев и нам заплатили половину вперед. Даже если вы решите не выплачивать вторую, мы вам, наверное, должны еще какие-то недели.
Тонк Фах кивнул:
– Поэтому, если кого-нибудь нужно убить, сейчас самое время.
У Вивенны округлились глаза, а Тонк Фах хохотнул.
– Вам и правда придется привыкнуть к нашим ужасным шуткам, принцесса, – предупредил Дент. – Конечно, если вы нас не прогоните.
– Я уже намекнула, что не прогоню, – ответила Вивенна.
– Замечательно, – кивнул Дент. – Но чем мы займемся? Зачем вы вообще явились в город?
Вивенна ответила не сразу. «Скрывать смысла нет, – подумала она. – Они уже знают мой самый опасный секрет – мою личность».
– Я прибыла спасти сестру, – сказала она. – Выкрасть ее из дворца Бога-короля и проследить, чтобы она целой и невредимой вернулась в Идрис.
Наемники помолчали. Наконец Тонк Фах присвистнул.
– Амбициозно, – отметил он, а попугай сымитировал свист.
– Так она же принцесса, – напомнил Дент. – Это в крови.
– Сири не готова иметь дело с Халландреном, – подалась вперед Вивенна. – Отец послал ее вместо меня, но мне невыносима мысль о ее замужестве за Богом-королем. К сожалению, если мы просто заберем ее и сбежим, Халландрен наверняка нападет на мою родину. Пусть она исчезнет бесследно, чтобы за ней не проследили до дома. При необходимости сестру заменю я.
Дент почесал в затылке.
– Итак? – осведомилась Вивенна.
– Нам малость недостает опыта, – сказал Дент.
– Обычно мы сразу в морду, – подхватил Тонк Фах.
Дент кивнул:
– Или хотя бы не позволяем ее начистить. Лемекс держал нас еще и в качестве обычных охранников.
– А почему он не взял идрисских солдат?
Дент и Тонк Фах переглянулись.
– Как бы выразиться помягче? – проговорил Дент. – Принцесса, ваш Лемекс растрачивал деньги короля – на дохи.
– Лемекс был патриотом! – возмутилась Вивенна.
– Не исключено, – сказал Дент. – Но даже у самого честного жреца нет-нет да возникнет соблазн стянуть монетку-другую из кубышки. Похоже, ваш Лемекс рассудил, что лучше обзавестись силенками на стороне, чем слепо доверять лоялистам.
Вивенна ничего на это не сказала. Ей было трудно поверить, что мудрый, находчивый и пылкий Лемекс, каким она его представляла по письмам, – на самом деле обыкновенный жулик. Нелегко укладывался в голове и тот факт, что Лемекс набрал себе такую уйму.
Но растрата? Кража у самого Идриса?
– На стезе наемника учишься жизни, – продолжил Дент, заведя руки за голову. – Бесконечно дерешься с людьми и постепенно начинаешь их понимать. Выживаешь, предвидя их действия. Дело в том, что люди непросты. Даже идрисцы.
– Они скучны, что есть, то есть, – добавил Тонк Фах. – Но непросты.
– Ваш Лемекс участвовал в каких-то крупных планах, – сообщил Дент. – Я искренне считаю, что он был патриотом. В этом городе, принцесса, много интриг. Иные прожекты, над которыми заставил нас потрудиться Лемекс, были весьма крупны, перспективны и, насколько могу судить, полезны Идрису. Наверное, он просто позволил себе небольшую компенсацию за патриотизм.
– На самом деле он щепетильный малый, – сказал Тонк Фах. – Не хотел сердить вашего отца. Вот и мухлевал с цифрами: назначил сам себе прибавку к жалованью, а в отчетах раскидывал ее на «непредвиденные расходы».
Вивенна молчала, переваривая услышанное. Как мог быть еще и патриотом тот, кто украл столько денег у Идриса? И как мог истовый приверженец Остра накопить несколько сотен биохроматических дохов?
С кислой миной Вивенна покачала головой. «Я видел тех, кто ставил себя над другими, и наблюдал за их низвержением», – процитировала она мысленно одно из пяти видений.
Не ей судить Лемекса, тем более мертвого.
– Подождите, – сказала она, разглядывая наемников. – Вы утверждаете, что были только телохранителями. Чем же вы в таком случае занимались, помогая Лемексу в его прожектах?
Мужчины переглянулись.
– Говорил же тебе, что смышленая, – сказал Тонк Фах. – Это потому, что не из наемниц.
– Мы и есть телохранители, принцесса, – ответил Дент. – Но мы не лишены определенных… навыков. Мы можем провоцировать события.
– События? – переспросила Вивенна.
Дент пожал плечами:
– Мы знаем людей. Отчасти тем и полезны. Позвольте мне подумать, как спасти вашу сестру. Может, родятся какие-то идеи. Это немного смахивает на похищение…
– А мы его не жалуем, – вставил Тонк Фах. – Мы уже говорили об этом?
– Да, – ответила Вивенна. – Дрянное дело. Денег нет. Что это за прожекты, над которыми работал Лемекс?
– Вообще-то, я слабо себе представляю, – признал Дент. – Мы участвовали урывками – беготня с поручениями, организация встреч, запугивание людей. Это имело отношение к работе на вашего отца. Если желаете, можем узнать.
– Желаю, – кивнула Вивенна.
Дент встал.
– Хорошо. – Он прошел мимо лежака Тонка Фаха, отвесил громиле шлепка по ноге, всполошив птицу. – Тонк, вставай. Пора обыскать дом.
Тонк Фах вздохнул и сел.
– Погодите! – остановила их Вивенна. – Обыскать дом?
– Разумеется, – ответил Дент, поднимаясь по лестнице. – Если найдутся потайные сейфы – взломать. Перерыть бумаги. Выяснить, что замышлял старый Лемекс.
– Он не сильно расстроится, – произнес, вставая, Тонк Фах. – Будучи мертв и так далее.
Вивенна вздрогнула. Ей все еще хотелось увидеть, как Лемекса удостоят подобающего идрисского погребения, а не отправят в халландренский склеп. Казалось непристойным, чтобы пара крутых ребят рылась в его вещах.
Похоже, Дент заметил ее неловкость.
– Мы не будем этого делать, если вы не хотите.
– Конечно, – кивнул Тонк Фах. – Правда, тогда нам не выяснить, что затевал Лемекс.
– Продолжайте, – велела Вивенна. – Но я буду присматривать.
– Вот это вряд ли, – возразил Дент.
– Почему же?
– Да потому, – проворчал Дент. – В нынешние времена никого не интересует мнение наемников. Видите ли…
– Ну все, довольно! – раздраженно оборвала его Вивенна и не замедлила выбранить себя за резкость.
Что с ней творится? Не иначе сказывается напряжение последних дней.
Дент только улыбнулся, как будто счел ее вспышку чрезвычайно забавной:
– Сегодня, принцесса, день, когда возвращенные собираются на свою ассамблею.
– И что? – спросила Вивенна с напускным спокойствием.
– А то, – ответил Дент, – что сегодня вашу сестру представят богам. Подозреваю, вам захочется взглянуть на нее – узнать, как держится. Если будет на то ваша воля, лучше сразу отправиться в путь. Ассамблея начнется скоро.
Вивенна скрестила руки и застыла, как изваяние.
– Всем этим тонкостям меня обучили, Дент. Во Двор богов не пускают кого попало. Если ты хочешь побывать на придворных дебатах, то либо должен снискать расположение какого-то бога, либо быть чрезвычайно влиятельным, либо сыграть в лотерею.
– Верно, – сказал Дент, прислонясь к перилам. – Вот бы найти кого-нибудь с достаточным числом биохроматических дохов, чтобы нас немедленно пропустили и ни о чем не спрашивали.
– Эй, Дент! – вскинулся Тонк Фах. – Нужно не меньше пятидесяти дохов, чтобы сойти за важную птицу! По мне, это уйма.
Вивенна помедлила.
– А… сколько дохов у меня?
– О, ну около пятисот, – ответил Дент. – Во всяком случае, так утверждал Лемекс. Я склонен верить ему. Ковер-то под вами светится.
Она глянула вниз и впервые заметила, что создает вокруг себя зону насыщенного цвета. Неброскую, но различимую.
– Вам пора ехать, принцесса, – посоветовал Дент, продолжив тяжело подниматься по лестнице. – Смотрите не опоздайте.
Сири, белокурая от волнения, старалась держать себя в руках, пока служанки делали ей прическу. Свадебное торжество – название она считала весьма неподходящим, ей же всего лишь разрешили выйти во двор – наконец закончилось, и настало время официально предстать перед богами Халландрена.
Наверное, она беспокоилась зря. Прошло не так уж много времени. Но перспектива выбраться хотя бы во двор кружила голову. Ей предстоит общаться не только с духовенством, писцами и служанками. Она наконец познакомится с богами, о которых так наслышана.
В придачу на церемонии будет он, Бог-король. Сири видела его только ночами, когда он скрывался во мраке. Сегодня она узреет его на свету.
Сири улыбнулась, рассматривая себя в большое зеркало. Служанки уложили ей волосы на удивление замысловато: часть убрана, часть распущена. Они вплели в косы несколько лент и ими же украсили свободно ниспадавшие локоны. Ленты сверкнули, когда она повернула голову. Ее родственники окаменели бы при виде столь кричащих цветов. Сири лукаво усмехнулась, отчего волосы стали чуть более золотистыми, лучше контрастируя с лентами.
Служанки одобрительно улыбнулись, а парочка позволила себе тихо охнуть от такого преображения. Сири снова села, положила на колени ладони и принялась изучать наряды, отобранные для представления ко Двору. Они были с узорами, хотя и не такими мудреными, как в опочивальне, но гораздо официальнее ежедневных.
Сегодняшним лейтмотивом для служанок и жрецов было красное. Поэтому Сири захотелось выбрать что-нибудь другое. В итоге она остановилась на золотом, указала на два златотканых платья, и женщины вынесли их вперед для более близкого рассмотрения. К сожалению, пока Сири занималась этим, из шкафа на колесиках извлекли еще три золотых платья.
Сири вздохнула. Казалось, ее лишали выбора – разумного и простого. Ей было крайне досадно, что ежедневно исчезает так много добра. Разве что…
– Можно примерить все?
Служанки смущенно переглянулись: конечно можно. Сири почувствовала себя глупо, но в Идрисе ей вообще никогда не приходилось выбирать. Она улыбнулась, встала, позволила себя раздеть и затем осторожно, чтобы не сбить прическу, облачить в первое платье. Сири изучила себя и отметила чересчур глубокий вырез. Ей нравилось похваляться красками, но чтобы оголяться на манер халландренцев? Это казалось скандальным.
Она кивнула: снимайте. Ее одели в следующее платье – двойное с раздельным корсетом. Наконец закончили. Сири рассмотрела новый наряд в зеркале. Он понравился, однако хотелось примерить и другие. Повертевшись и обследовав тыл, она кивнула и продолжила.
Это было легкомысленно. Но какое ей дело? Отца с его суровым, осуждающим взглядом рядом нет. Вивенна – за целое королевство отсюда. Сири – королева халландренского народа. Почему не перенять его обычаи? Она улыбнулась нелепости оправдания, но уже взялась за следующий наряд.