Удостоившись визита в семейство подруги, Алла немного смутилась. Обычно одноклассники ходили в гости без приглашения, но тут был особый случай.
Она постояла у двери, робко тронула кнопку звонка. Открыл высокий, грузный мужчина в махровом халате до пят. «Ирин отец, не спутаешь. В этом одеянии он просто барин», – подумала Алла, переступила порог, поздоровалась и сразу переключилась на женщину, плывущую по длинному коридору. «Маме, видимо, тоже не терпится меня оценить. Хм, а понятно теперь, в кого Ира такая».
Ильдар Маратович и Эмма Владимировна выглядели высокомерно, однако заговорили дружелюбно, сразу позвали за стол.
Алла стала центром внимания, но это её не радовало. Знакомство походило на допрос с пристрастием.
– Кто твои родители? – первым делом поинтересовался Ильдар Маратович.
– Мама преподаёт в школе иностранные языки. Папа – офицер, – коротко ответила Алла.
– Ты, кажется, здесь поблизости живёшь? – подхватила Эмма Владимировна. – А что у вас за квартира? Дом кирпичный или панельный?
– Обычная двухкомнатная брежневка.
– Ира говорила, ты тоже языками хочешь заниматься? В какой ипостаси: преподавать или в качестве переводчика?
Внутреннее напряжение нарастало. Алла поняла, что краткие, односложные ответы не удовлетворяют дотошных взрослых. Больше не дожидаясь наводящих вопросов, выдала:
– И то и другое. Думаю, что тяга к преподаванию у меня на генетическом уровне: папа тоже учит, только не детей, а курсантов в военном училище. Ведёт физподготовку и единоборства. Он и со мной занимается. Кстати, не только спортом. С ним я освоила шесть аккордов на гитаре. Теперь могу с ходу подобрать любую песню. Кстати, я ещё владею скрипкой и фортепиано. А вообще, родители меня не балуют. Они хоть и не коммунисты, но руководствуются идеалами: исполнительность, честность, скромность, достижение результатов в каждом деле. У нас строжайше запрещается ябедничать и жаловаться на обстоятельства. Папа любит повторять: «Доносчику – первый кнут».
– Складно излагаешь – и по сути, и по форме, – проговорила Эмма Владимировна.
На этот раз Алла не смутилась.
– Мама с раннего детства занималась моей речью, – ответила гордо.
– Ну что ж! Достойное интеллектуальное развитие на фоне скромного поведения. Вот что значит правильное воспитание в интеллигентной семье, – высокопарно заключил Ильдар Маратович и, обратившись к дочери, добавил: – А тебе, Ирина, не мешало бы кое в чём взять пример с подруги.
Чайная церемония затянулась. В этой пародии на душевную обстановку Алла не дотронулась до сладостей, манящих корично-ванильными ароматами. Лишь раз отхлебнула чай. Тот оказался слишком горячим – невольно хлюпнула. Стало неловко.
Когда девушкам разрешили уединиться, Алла, выдохнув с облегчением, поспешила за подругой. Ужом проскальзывая между дорого́й полированной мебелью из натурального дерева и мягкими креслами, успела заметить дефицитный хрусталь, тонкие фарфоровые сервизы, расставленные на зеркальных полках немецкой «стенки», как в музее.
На минуту остановилась у высоченных стеллажей с книгами. Окидывая взглядом тома, собранные в коллекции, аккуратно расставленные по размерам и цветам, подумала с лёгкой завистью: «Умудряются же люди успевать столько интересного читать».
В комнате Ира задёрнула плотные шторы. Щёлкнула клавишей. Мощный холодно-голубой луч вырвался из-под купола лампы, стукнулся о письменный стол и словно включил его, чтобы тот тоже светил.
Подруги принялись готовиться к завтрашней контрольной по НВП, так для краткости называли уроки начальной военной подготовки.
Из соседней комнаты донеслись звуки музыки. «Саксофон!»– подумала Алла.
– Кто играет? – спросила, заглядывая Ире в лицо.
– Младший брат. Занимается в музыкалке, – без особого интереса ответила подруга и закричала: – Дэн, ты нас отвлекаешь!
– Нет-нет, он нам совсем не мешает, – запротестовала Алла.
Ира недовольно поджала губы. Дэн продолжал наигрывать: он то ли не слышал требования сестры, то ли просто сделал вид, что не слышит.
Технические упражнения сменились очаровательным мотивом в джазовом стиле.
Ира читала вслух о действиях населения в режиме чрезвычайных ситуаций, но Алла давно витала в облаках, очарованная щемящими интонациями и трепетным тембром любимого инструмента. Саксофон оставался её несбыточной мечтой.
– Давай послушаем, – предложила она, перебив подругу на полуслове.
– Что послушаем? – недоумённо спросила та.
– Музыку.
– Не успеем подготовиться, времени мало. Мне ещё физику делать. Если хочешь, иди к Дэну и наслаждайся там.
– Давай, – согласилась Алла, словно пропустив недовольную гримасу подруги. – Проводишь?
Ира молча встала. Кивком показала следовать за ней. Подойдя к смежной комнате, постучала.
– Что надо? – послышался недовольный басок.
– Нашёлся человек, которому понравился твой свист, Дэн, – съехидничала сестра. – Да открой же в конце концов. Я тебе слушателя привела.
Ира толкнула дверь.
– Ал, заваливайся! Он ведь сам не догадается пригласить…
Брат покраснел. Посторонился, пропуская подругу сестры в комнату.
Алла приветливо кивнула, будто вожатая пионеру. Она знала, что Дэн всего на три года младше Иры, но сейчас эта разница казалась огромной. Семиклассник на фоне десятиклассницы выглядел попросту мальчишкой. Однако значимости подростку придавал вполне сформировавшийся низкий голос.
Алла поглазела на плакаты с изображением рок-звёзд. С удивлением подумала: «Как в семье из верхушки советской элиты допускают запретные увлечения культурой загнивающего капитализма».
А вслух сказала:
– Интересно у тебя.
– Да так, обычно, – сконфуженно отозвался Дэн.
– Занимайся, я посижу тут, послушаю. Обожаю саксофон.
Дэн заиграл снова, но теперь он то и дело сбивался. Аллу не беспокоило. Из собственного опыта она знала, что упражняться в одиночку и исполнять на публику – большая разница. Если же хочется удивить кого-то исполнением, то по «закону подлости» выходит обратный эффект.
«Странно, почему Ира так пренебрежительно к нему относится?» – думала Алла, исподволь разглядывая Дэна – этого стройного паренька с чуть раскосыми, но достаточно крупными медово-коричневыми глазами, и густым ёжиком светло-русых волос.
Сама она мечтала иметь брата или сестру. Думала, что тогда не нужны были бы даже подруги. Но увы…
Дэн заиграл увереннее.
«Похоже, заметил, что я «ушла в себя». Надо дать ему больше свободы», – решила Алла.
Поднялась с дивана. Прошлась по комнате. Остановила заинтересованный взгляд на грамотах, медалях и кубках в нише за стеклом.
«Ого! Да он кандидат в мастера спорта по волейболу! Кажется, я поняла – Ирка просто-напросто завидует! Брат и музыкой занимается, и спортом, и учится на отлично, и в классе с ребятами у него проблем нет».
Саксофон умолк.
– Ты тоже играешь? – спросил Дэн, аккуратно укладывая блистающий хромом инструмент на чёрный бархат футляра.
– Училась на скрипке и фоно. Ещё в седьмом классе окончила музыкалку. У тебя этот год тоже последний?
– Да, выпускную программу готовлю.
– Слушай, а давай попробуем дуэтом поиграть! Я на слух подбираю.
– Да-а?! Клёво! Я тоже импровизирую. По нотам не люблю. Когда придёшь?
– В выходные смогу.
– Отлично! – воскликнул Дэн, глаза его засветились вдохновением.
Алла вернулась в комнату Иры. Та, не подняв головы, обиженно буркнула, что уже учит физику.
– Тогда я домой. Увидимся в школе, – бросила Алла, поняв, что сейчас не время рассказывать подруге о договорённости с братом.