Как-то в конце сентября учительница по географии опаздывала на урок. Прошло уже минут десять, а её всё не было. Царил хаос: одни расхаживали по классу, другие перешёптывались, «галёрка» травила анекдоты, время от времени взрываясь раскатами хохота.
Игорь – недавно избранный комсорг, которого многие называли Гошей, – вышел к доске и, перекрывая шум звучным баритоном, предложил:
– Народ! Может, в парк двинем? Кто за?
Со всех сторон понеслись одобрительные возгласы:
– Точняк!
– Если всё уйдём – ничего не будет!
– Заскочу за гитарой!
– Резче! Резче!
– После географии ещё математика, – напомнила Ира.
Никто не обратил внимания. Собрав вещички, ребята выскочили из класса, пробежали по коридору на выход. Оказавшись за территорией школы, галдящая толпа повалила к парку.
Игорь свернул во двор, но вскоре догнал ребят. На плече у него вместе с рюкзаком болталась гитара.
Бабье лето только начиналось. Лишь листва, слегка тронутая красками, выдавала скорое приближение осени.
Ребята остановились на поляне. Побросали портфели. Кто-то уселся на мешки из-под «сменки». Другие завалились на траву и смотрели в небо, щурясь от яркого света.
Гоша раскрыл рюкзак. Слепящие блики заметались по жестяным банкам.
– Пацаны! Налетай!
– Ого! Пивко! – обрадовался Илья. – Где взял столько?
– Почистил холодильник, пока родичи на даче. Потом скинемся – верну.
Девушки, сбившись в стайку, демонстративно шептались и хихикали, стараясь привлечь внимание рядом сидящих парней. Зоя учила троих, таких же двоечников, как она, незаметно списывать. Вика рассказывала, как строчила шпоры на коленке. Илья делился планами на поступление…
Опустошив банку пива, Гоша подстроил гитару и заголосил: «Я пью до дна за тех, кто в море…»
Присоединились другие. Парни вошли в раж и, перекрикивая друг друга, проголосили ещё пару песен.
– Алк, давай теперь ты, – комсорг протянул гитару.
Все стихли, с изумлением наблюдая, как тонкие девичьи пальцы изящно переставляют аккорды и перебирают струны. Негромкий, но чистый голос завораживал неподражаемым бархатным оттенком.
Под романтическое пение Олег с Машей потихоньку удалились. Остановившись за ветвистым кустом, они пытались скрыть объятия, но редкая листва предательски выдавала.
Время летело, никто за ним особо не наблюдал. Старшеклассники наслаждались свободой.
– Ребят, а где Ирка? – вдруг спохватился комсорг, озабоченно оглядываясь. – Она что, в классе осталась?
Никто не припомнил, чтобы разговаривал с Ирой по дороге. Компания зашумела.
Мамочки с колясками поспешно сворачивали от нецензурно бранящихся парней. Сгорбленный старичок пытался сделать замечание, но, опираясь на трость, засеменил своей доро́гой, сетуя, какая наглая молодёжь нынче пошла, не то что в прежние времена.
– Слушайте! А хорошо, что этой громилы с нами нет – она бы донесла про пиво, – попробовал успокоить компанию Олег.
– Да-да, и про то, что вы с Машкой за кустами целовались, – с усмешкой добавил Илья.
– Те чё, больше всех надо? Видел и молчи!
Долговязый Олег пошёл на Илью, бывшего на голову ниже. Толкнул в грудь.
– Оборзел?! – подвыпивший парень, потеряв страх, толкнул качка в ответ.
Какое-то мгновение они стояли друг против друга, раскрасневшись от внезапно вспыхнувшей злобы, потом сцепились и упали на траву.
Одноклассники окружили борцов. Сначала криками и свистом поддерживали то одного, то другого. Когда же инцидент перерос в нешуточную драку, бросились разнимать. Растащили.
Игорь вернулся к прежней теме.
– Предлагаю объявить Ирке бойкот, чтоб знала, как отбиваться от коллектива, а то – строит из себя.
Со всех сторон послышались одобрительные возгласы.
– Больше никто к ней не подходит и не разговаривает. Понятно?!
Растянувшись по парку, агрессивно настроенные одноклассники обсуждали предстоящую травлю одиночки.
Алла не вступала в разговоры. Твёрдо решила не участвовать, следуя своей установке всегда быть на стороне жертвы, тем более дело касалось подруги.