Иру в классе не жаловали. Её высокомерие отталкивало, а нарочито выставляемые напоказ светские манеры возводили невидимую стену, мешавшую дружескому общению. Одноклассники обращались к отличнице в крайних случаях, исключительно по делу – за подсказкой или списать.
Алла долго наблюдала, по привычке стараясь «влезть в голову». Наконец заключила, что Ира, должно быть, очень одинока, и стала относиться к ней снисходительнее.
Однажды одноклассница догнала на пути из школы. Девушки медленно побрели вдоль ровно подстриженной, ещё совсем зелёной живой изгороди.
– Куда поступать собираешься? – поинтересовалась Ира.
– Хочу на иняз. По маминым стопам, – ответила Алла и, помолчав, шёпотом добавила: – А потом смотаться бы в Европу.
– Амбициозненько! К репетиторам ходишь?
– Нет, иностранным со мной мама занимается, остальное сама. Летом семь выпускных сдавать – мозг кипит.
– Везёт тебе, – задумчиво проговорила Ира.
Алла вопросительно подняла брови.
– Ты сама выбираешь, а за меня всё отец решил. Для соответствия его статусу я, видите ли, должна поступить в Институт Международных Отношений в Москве. Представляешь, какой там проходной балл?!
– А что у твоего папы за статус?
– Должность в областной администрации. Мы с Дальнего Востока приехали. Отец на Москву рассчитывал, но его сюда закинули, хоть и с повышением. В общем, рвёт и мечет! «Не могли, – говорит, – служебное жильё в элитном доме в центре города выделить. Ютимся в обычной многоквартирной пещере. Здесь даже приличной школы поблизости нет!»
Передразнив отца, Ира с досадой добавила:
– Нам с братом дружить-то можно только с его разрешения.
– Как же вы живёте?! – ужаснулась Алла.
– Сама не представляю. Сдать бы поскорее выпускные, поступить да уехать от родичей подальше.
Девушки давно прошли свою улицу и теперь сидели на скамейке в конце сквера.
– Ал, я смотрю и удивляюсь, – рассуждала Ира, – ты такая маленькая, худенькая, особенно на фоне девах с «конского двора». Короче, выглядишь как малолетка – личико бледное, стрижечка пацанская. А внутри – кремень! Во всём свою линию гнёшь. И парни тобой вон как интересуются – то один подсядет, то другой.
Алла уловила нотки зависти.
– Да брось, Ир, всё по-приятельски. А подсаживаются, чтобы списывать удобнее было. Но вообще, забавно: когда мы были малолетками, учителя девочек с мальчишками в наказание сажали, а теперь народ сам на пары разбивается, так разгоняют…
Секретничали до самого вечера, забыв про обед и домашнее задание. Так началась дружба.