Что для сильфы проявления стихий?
Трава, деревья, цветы и воздух, наполненный ароматами жизни. Переливы ручья, что стекает по камням в запруду, где живут лямлии* и гоэхары*. Звуки дождя по ночам и далекое сияние вечных звезд.
Араэш был соткан из звуков природы, вторил им на свой лад и дарил мир и покой. По покрытым мхом улицам можно было гулять босиком, а в хитросплетениях ветвей и лиан устраиваться на дневной сон.
Вода была повсюду: играла, звенела, клубилась паром – там, где горячие источники прорывались сквозь толстую кору Иве, наполняя воздух свежестью. Закрой глаза, и ты услышишь энергию, что питает каждое живое существо полуострова.
А что Муунган?
Под ногами, куда ни глянь, холодный камень. Дома, словно мертвые развалины, сплошь серые и коричневые, или вовсе прозрачные там, где денег хватило вставить в рамы из металла стекло.
И железо, что источало кислый, мертвый запах тоже было повсюду. В опорах столбов, мудреных светофорах и даже мебели. Практично, удобно и… бездушно.
Все, к чему имели отношение сильфы, было под косвенным запретом, поэтому в Муунгане не существовало парков и оранжерей, а воздух фильтровали специальные установки, встроенные в фасады зданий и мостовые.
Не было в мегаполисе и фонтанов, потому что считалось, что вода, которая могла просочиться куда угодно и принять любую форму, была для сильф способом шпионить за муунцами.
Элена знала, что сильфы, наделенные даром слышать магию воды, могли влиять на ее состояние, но никак не на способность запоминать информацию. Ведь Элене не нужно было родиться жрицей, чтобы понимать: без воды никто не выживет.
Даже ютулы, которые во второй ипостаси могли практически полностью останавливать метаболизм. И все равно в глубине души она ехидничала: все, что Есир ошибочно считал опасным, отвлекало его от мыслей о действительной угрозе.
В лице Жертвенниц, например.
Поэтому экскурсия, которая по расчету Кастера и Хобарда должна была привести сильф в восторг, вызвала обратный эффект.
Башни из стекла и бетона, что простирались далеко под облака, навевали тоску по утраченным крыльям. Памятники Есиру и изобретениям, изменившим ход истории Муунгана, вызывали злость к тому, кто возомнил себя богом и развязал войну.
– Кто хочет холодка*? – спросил Кастер, и сильфы переглянулись. – Так и знал, что вы такое ни разу не пробовали.
Он кивнул Хобарду и поспешил занять очередь, что выстроилась к маленькому лотку у тротуара. Под разноцветным блокирующим ультрафиолет зонтиком стоял седой торговец-ютул с дряхлыми крыльями, висящими на худых плечах бесформенным балахоном. Свой лысый затылок он прятал под кепи цвета спелой сливы, в которой пришлось проделать отверстия для обломанных с обоих концов рогов.
– Нам нужно как-то отделаться от них и изучить город и подходы к дворцу Совета, – прошептала Элена, и Ушериз пожала плечами.
– Как? Хобард глаз с меня не спускает!
Элена поджала губы и осмотрелась. На противоположной стороне улицы толпа муунцев стройными рядами спускалась под землю и исчезала за вращающимися дверьми.
– Что это? – спросила Элена, когда Кастер вручил ей холодок.
– Ты попробуй, за уши потом не оттащишь! – улыбнулся полукровка.
– Да я не про еду! – разозлилась Элена и указала пальцем на толпу, двигавшуюся к подземному входу.
– Аааа, это Нутро*.
Ушериз надкусила протянутый Хобардом холодок, и ее лицо вытянулось, а глаза, казалось, увеличились вдвое.
– Я предупреждал, лучше лизать. На то и холодок, что во рту ледышкой остывает.
– Что такое нутро? – переспросила Элена, так и не притронувшись к угощению.
– Ну, тоже вид транспорта, только подземный. На его строительство ютулы надоумили. Типа, днем так можно делать дела, не боясь, что попадешь под солнечные лучи и окаменеешь.
– Под Муунганом проходит сеть тоннелей? – уточнила Элена.
– Ну, да. Сел на окраине, полчаса по рельсам потрясся, и вот ты уже у дверей Дворца Совета.
Сильфы переглянулись.
– Покажете?
– Да ну, там скучно, – протянул Хобард. – Тесно и так глубоко под землей, что жуть берет.
– Крылатые ютулы не испугались, а ты – да? – подтрунила Ушериз.
– Я ничего не боюсь, – насупился Хобард, и Кастер вздохнул.
– Жетоны с собой? Ладно, поехали прокатимся пару станций.
Они перешли улицу и спустились под землю. Хобард был прав – тоннели и правда вырыли глубоко, и Элена гадала, как можно было построить Нутро без магии стихий, полагаясь только на науку и технику.
Не иначе, здесь крылась какая-то загадка.
Они миновали турникеты: двери с вращающимися ограничителями, которые рассеивали потоки муунцев на группы, и вышли на площадку, по обе стороны от которой на рельсах стояли открытые восьмиместные деревянные кабины с наглухо закрытым экипажем во главе.
Кастер открыл дверь свободной кабины, и они сели на лавки напротив друг друга.
– Держитесь крепче, – скомандовал Хобард. – И руки не высовывайте.
Экипаж пришел в движение, а вместе с ним и вся цепочка кабинок. Быстро набрав скорость, он полетел по темному тоннелю чуть выше роста альва.
Под потолком мерцали электрические лампы, а колеса, скрипя и повизгивая, высекали во все стороны искры, отчего казалось, что еще немного, и кабинка загорится. На поворотах их клонило то в одну, то в другую сторону, и в целом поездка совсем не казалась безопасной.
Наконец, они остановились напротив платформы, и Ушериз спросила:
– Мы вернулись назад?
Кастер хохотнул:
– Нет, мы приехали в квартал Точных Наук. Здесь все станции одинаковые, если что, и отличаются только названиями.
Он толкнул дверцу и помог сильфам выйти на платформу. Элена, холодок которой начал таять, подошла к большому плакату на стене и попыталась воспроизвести в голове маршрут, который они только что преодолели.
Точными науками в Муунгане называли все, что не подчинялось законам магии. Если они и правда меньше чем за двадцать минут добрались с окраины мегаполиса в его центр, у Элены определенно появился в голове план.
– Ушериз!
Крикнула она и обернулась, тут же впечатлившись лицом в грудь мимо проходившего баггейна. Холодок сплющило между двух тел, и грудь Элены обдало холодом.
Не сумев сдержать гримасу отвращения, она отступила назад, и оставшееся от холодка кашица смачно шлепнулась на пол у ног незнакомца.
***
Лямлия и гоэхара – водные пресмыкающиеся
Холодок – мороженое
Нутро – аналог нашего метро