Балетные – одна из самых суеверных прослоек общества. Практически у каждого артиста есть свой ритуал выхода на сцену, счастливый бандаж, удачный тюбик с гримом и тому подобное, а многие суеверия являются историческим наследием театра. Это существовало всегда, и никакая смена правящего режима не в силах была поколебать веру в действия и предметы, приносящие удачу. Артисты в это верили, верят и будут верить!
Балетоманы же, по уровню уверывания в эту магию, от них не отстают и имеют собственные ритуалы, которым следуют. Кабриолев же был, скорее, материалистом, но и у него имелись некоторые обязательные для успеха пунктики: надо правильно войти в театр, открыв дверь двумя пальцами левой руки, вещи стоит сдавать крайнему слева гарберобщику, а вот подниматься в фойе необходимо по правой лестнице. С чего это он так решил, Вольдемар Альбертович уже и не помнит, но всегда старался поступать именно так, в душе немного сам над собой посмеиваясь.
Большинство же представителей балетоманского движения – оголтелые приверженцы совершенно идиотских действий, якобы удачу приносящих: одни смачно плевали на третью ступеньку входа и ногой до блеска плевок растирали, другие надевали на премьеру правую туфлю на левую ногу, третьи – втыкали «волшебную булавку» в обивку тринадцатого кресла в тринадцатом ряду.
Имелись и ещё более изощрённые приметы на удачу, но всё перебивала байка про «Ключ к успеху». Это – «Священный Грааль» балетоманов, и даже высокопоставленные партийные работники робели, рассказывая про «Ключ к успеху». Который, по преданию, был выкован из подковы лошади, привезшей реквизит на первый в мире балет. Кабриолев, до поры до времени, усмехался в усы, слыша такие рассказы. Но – оказалось не так всё просто…
По возрасту скончался самый старый балетоман в тусовке, и в дверь Вольдемара Альбертовича позвонили. Безутешная вдова принесла ему свёрток, на котором размашистым почерком стояло: «После моей смерти отдать это Кабриолеву». Он утешил её словами соболезнования и свёрток принял, но от ситуации немного остолбенел – приветик такой, своеобразный, с того света…
Отдав должное усопшему парой рюмок коньяка, он сломал сургучные печати, острыми ножницами перерезал вощёную бечеву и вскрыл несколько слоёв пергаментовой бумаги. Внутри лежал изящный футляр красного дерева, на крышке которого был искусно вырезан ключ. Дрожащими руками Кабриолев футляр открыл, но увидел там лишь листок бумаги, с написанным, судя по всему, гусиным пером, текстом: «Ключа к успеху НЕ СУЩЕСТВУЕТ!!! Это я его выдумал, в чём и раскаиваюсь. Но теперь ТЫ будешь этот миф поддерживать. Надеюсь, что ТЫ будешь достоин. А ключ к успеху – это ТРУД!!!».
Кабриолев не спал всю ночь, а с восходом солнца решил, что надо делать. С утра сходил он на почту, добыл там сургуч и современную бечёвку вкупе с шуршащей бумагой. Футляр трижды в бумагу завернул, наглухо бечевой обмотал, сургуч растопил, накапал и кольцом фамильным приложил. С полгода он думал, кого в завещании написать. Решил. Написал. Прожил ещё почти двадцать лет, миф активно поддерживая. Восемь раз имя на свёртке переписывал. У кого теперь этот футляр – даже интересно! Я не знаю, а Кабриолев не колется…