Несмотря на неодобрение Сахи, да и остальных в племени, Лайя почти каждую лунную ночь уходила. Бродила в светлой тишине, надеялась на чудо. Но луна не открывала ей свою тайну, и травы не шептали свои секреты. Сначала Лайя в отчаянии сильно досадовала, пыталась умолить ночное светило. Потом обращалась к луне с бранью. Но ясноликая и на брань безмятежно смотрела с высоты, и чуть-чуть улыбалась.
И Лайя устала от плача и обид. Всё чаще молча сидела и просто смотрела, а ночь незаметно открывала ей свою иную сторону. Ту, на которую Лайя не рассчитывала, потому как о её существовании и не подозревала до времени.
Кругом, куда не падал взгляд, был особый мир, наполненный волшебством.
Пушистые облака, как морозное дыхание огромного исполина, который пытается спрятать звёзды от человеческих глаз.
И представлялось Лайе, что это существо живёт в далёком краю. В большой белой берлоге. Большой белый зверь. Своим ледяным дыханием он покрыл окрестности льдом и снегом, и вот всё злится на небо за то, что оно недосягаемо.
А берёзы? Берёзы – это зачарованные девушки. Злая безобразная ведьма позавидовала тонкому красивому стану и превратила их в деревья. И вот теперь они шепчут, жалуются всем проходящим на злую судьбу, но никто не понимает. А Лайя, хоть и догадывается, но помочь ничем не может, лишь нежно проводит ладонью по гладким стволам, утешает сочувствием.
А однажды, когда луна коснулась полной щёкой тёмной ленты реки и бросила в её струи серебристую дорожку, Лайя долго смотрела, пока не сложились слова:
Лунная дорожка лежала на воде,
По ней шла девушка.
Она полоскала босые ноги в белых искрах,
И ей было щекотно.
Она смеялась.
Эти слова Лайе так понравились, что она повторяла их снова и снова, пока не выучила. А следующим днём захотела хоть с кем-нибудь поделиться. Увидев сидящую на почти горизонтальном стволе ивы Лу, она подошла к ней. Села рядом. Долго вместе смотрели на текучие воды.
– Лу, хочешь послушать?
– Хотю, – Лу редко от чего отказывалась.
– Лунная дорожка лежала на воде…
Лайя медленно произносила слова. Она чувствовала, что так надо, так правильно.
И Лу поняла. Она задумчиво повторила:
– По лунной долозке сла девуска… А она голая?
– Да, – Лайя не сомневалась. – Но у неё длинные волосы.
– А какие волосы?
– Цветом? – Лайя попыталась и днём мысленно увидеть ночную незнакомку. – Ночью тёмные.
– А днём?
– Днём синие… Нет, голубые.
– Она дух леки?
– Да, – выдохнула Лайя. – Точно. Она дух реки.
– А как её зовут?
Лайя долго сидела, молчала.
– Руса. Её зовут Руса.