К обеду вышли из леса, постояли на опушке, любуясь на чужие владения.
– Никогда такого не видел, – покачал головой Санк.
Женщины посмотрели на Санка, перевели взгляд на старейшину, что он скажет?
– Я слышал, что есть племена, которые в хозяйстве шагнули далеко от других. От таких, как мы. Вот теперь и самому довелось посмотреть.
Саха и Ара за всю свою жизнь из племени отлучались только на луга, леса и болота, и мыслилось им, что жизнь везде одинаковая. Оказывается, что нет.
– Ну что? Пошли. Вон нас, кажется, уже приметили.
Когда подошли к первым шалашам, навстречу шагнул высокий старец в длинных белых одеждах с посохом в руке. Седые волосы его мягко падали на плечи, лоб украшало широкое очелье.
Шагнул и остановился. Стал молча ждать гостей.
За его спиной выстроилась надёжная стена мужчин. Далее блестели любопытством детские глазёнки, и недобро поглядывали настороженные женщины.
Рача, Санк, Саха и Ара, не сговариваясь, остановились, давая возможность старейшине выйти вперёд.
«Эх, не надо было ему снимать свои богатые одежды», – запоздало поняла Ара.
Хоть старейшине и подобрали всё самое лучшее, что нашлось на чужих плечах, всё же затасканные шкуры не годились для него. Особенно сейчас. Ара почувствовала, как щёки загорелись. Взглянула украдкой на Саху и подивилась её спокойствию и достоинству.
«И как она так умеет?»
Постаралась придать своему лицу такое же выражение.
– Мир вам, здоровья и удачной охоты, – произнёс после долгой паузы старейшина.
– Что же привело вас к нам, добрые люди? – несмотря на приветливые слова, на лице хозяина не отразилась доброжелательность.
– Большая беда заставила нас искать новые места, чтобы начать жизнь заново. И вот остановились мы на берегу речки, недалеко отсюда, в полдня пути.
Старейшина махнул рукой на берег.
– Этой речки. Только выше по течению.
«Вот как, – удивилась Ара и с интересом кинула взгляд на берег. – Оказывается, это наша же река».
– Что за беда прогнала вас с обжитых мест?
– Наше племя, большое и мирное, в дружбе находилось со всеми народами по соседству. И это расслабило нас. Свирепые псы с человеческими обличьями и безжалостными сердцами напали внезапно, когда каждый занимался своим делом. От некогда многочисленного племени в живых осталось совсем немного людей. И по большей части – женщины и дети. Вот нам и предстоит начать всё сначала. А пришли мы к вам предупредить об опасности.
Хозяин оглянулся на своих соплеменников. Чуть пренебрежительная усмешка тронула его губы и отразилась в глазах. Мужчины сзади постарались яснее показать презрение к незваным гостям и их предупреждениям. Хотя по-прежнему молчали.
Ара уже не смогла скрыть краску на щеках. Но стыд и неловкость прошли. Теперь неприязнь к этим высокомерным людям наполнила её сердце.
– Не стоило трудиться, – хозяин чуть задрал подбородок. – Мы всегда готовы постоять за себя.
– Хорошо, – старейшина кивнул головой, оценивая по достоинству такую позицию. – Мы пришли не только за этим. У нас пропали два мальчика, два отрока. Вот ищем их.
– У нас не было и нет чужих. Это всё?
– Да, это всё. Позвольте попрощаться.
– Прощайте!
Хозяин повернулся спиной к незваным и нежеланным гостям. Мгновением позже отвернулся от него и старейшина. Саха, Ара, Санк и Рача чуть помедлили. Они внимательно и твёрдо вгляделись в недоброжелательные лица. И в их взглядах читалось обещание отблагодарить когда-нибудь и за доброту, и за гостеприимство, и за унижение. Сполна. От души.
Назад долгое время шли молча.
– Эх, напрасно сходили! – не выдержал старейшина, первый прервал гнетущее молчание.
– Ну, зато шкуры не отдали, – усмехнулся Санк.
– Хрен им, а не шкуры, – в устах старейшины ругательства услышать можно было крайне редко. Во всяком случае, Ара слышала впервые.
– У них добра и так валом. Обойдутся! – продолжил тот.
Испытанное унижение заставило его забыть о преклонных годах, и он широко шагал, стремясь скорее уйти от новых соседей.
– Ну почему напрасно?
Рача говорил редко. Но всегда его короткие и ёмкие речи слушались со вниманием. И сейчас все обратили к нему взгляды.
– По-моему, я понял, как у них сделаны очаги. Очень интересная штука. А шалаши видели? Я, правда, не знаю, как держится крыша, но можно попробовать. Колосья они сами выращивают. И нам пора. Не… мы не напрасно сходили.
– И что ещё ты успел рассмотреть? – в вопросе старейшины слышалось изумление.
– Ну, как делать приспособление для нитей я сам сообразил. У них такое же заметил. Ещё заграждение для скота…
– Ну ты даёшь! – старейшина даже остановился. Покачал головой. Все чуть усмехнулись. А потом Санк прыснул со смеху, и за ним расхохотались остальные.
– Понравилась мне она, отец! – заявил Пеша.
Это был высокий юноша с розовыми мягкими щеками и округлостями в неуместных для мужчин местах.
Маленькие глаза старейшины блеснули молниями. Но эти молнии заставляли дрожать других мужчин племени, на сына они не действовали. И всё же есть предел и отцовскому терпению.
– Ты опять за своё?
– Не, в этот раз не так. Девушка эта крепко красивая. Я хочу с ней семью создать.
– Ты ополоумел? Ты же берёшь Олу.
– Она некрасивая.
– Она дочь старейшины и моего друга. Наши племена станут ещё ближе и сильнее. Ты слышал, что говорили о диких людях эти пришельцы?
– Я двух жён мог бы взять. И Олу, и эту девушку.
– Оле это не понравится.
– Ну и что?
– Нет!
Недовольный Пеша вышел из высокой и богатой хижины. Самой лучшей среди других. Пошёл к реке.
«Ола! Ола! Кому нужна эта худющая палка с длинным и острым, как сучок, носом! И почему он должен отдуваться за всё племя. Пусть с ней строит семью кто-нибудь другой. А он…».
Пеша прищурил глаза. Чтобы ему такое придумать? Но в голову ничего не приходило. Долго хмурил лоб и дёргал от злости волосы. Но постепенно брови его разгладились, и в глазах зажёгся лукавый огонёк.