– Офигенно! А-фи-ген-но!
Защитник снимал на телефон наше с Радой хождение рядом.
– Вот, буду теперь всем клиентам демонстрировать как образцово-показательное!
Я ходила по площадке будто бы во сне – а в ушах звучал Моцарт. Рада плыла рядом, не отводя от меня глаз и ловя каждое мое движение. Еще месяц назад такое выполнение казалось мне недостижимым.
– Ты заметила хоть, что сама стала правильно двигаться? – защитник с видимым удовольствием закурил. – А то раньше ходила, будто в тебя кол вставили!
Мы разговорились, и я между делом поведала, что вчера гуляла с собакой два часа в парке под дождем.
– С дождевиком? – тоже между делом поинтересовался защитник, туша сигарету о лежащий на обочине кирпич.
– Нет, – посмеялась я.
Защитник выпрямился:
– Ну, с зонтом?
Я покачала головой.
– Прямо так, что ли? – воскликнул он.
Я закивала сквозь смех.
– Ну, точно будешь кинологом!! – защитник все равно нет-нет, да смотрел на меня, как на инопланетянку.
– Иногда и в нормальной семье рождается собачник! – ответила я ему своей любимой фразой[6].
– Да, кстати, – вспомнил вдруг защитник. Я уже почти прицепила к Радиному ошейнику поводок, но при слове «кстати» карабин щелкнул мимо кольца. – Я тут заметил: ты почти перед каждой командой говоришь собаке «Та-ак!» – защитник вернул меня с небес на землю.
Я покатилась со смеху – век живи, а всегда узнаешь о себе что-то новое, когда на тебя посмотрят со стороны.
– О, подожди, я ж сегодня свою овчарочку взял с собой! Сейчас приведу, посмотришь нашу послушку! – защитник метнулся к вольерам. Пусть мы с Радой и показали класс, так что выше только звезды, но защитник определенно причислял себя к последним.
Из вольера вылезло что-то маленькое, рыжее и скукоженное. Постепенно оно распрямилось, и я узнала в рыжем существе немецкую овчарку. Она непрерывно суетилась и поскуливала, бегая небольшими кругами и восьмерками. По завершении очередного цикла собака заискивающе подбегала к защитнику, снова становясь маленькой.
– Знакомься, это Цилли!
– Очень приятно. А почему она бегает с прижатыми ушами? – спросила я для общего развития.
Защитника этот вопрос будто бы застал врасплох:
– Да потому что она твою хочет сожрать, а я не разрешаю!
Мы с Радкой лишь удивленно переглянулись.
Защитник походил с овчаркой рядом – в целом неплохо, но иногда та подвисала и при повторной команде резко выбегала чуть вперед, еще сильнее прижимая уши.
Но во время демонстрации комплекса я уже не удержалась:
– А это у нее «сидеть» или «стоять»?
Собака скованно стояла на полусогнутых. Что «сидеть», что «стоять» на расстоянии выглядели у нее почти одинаково.
Защитник ответил испепеляющим взглядом. Но затем выдавил:
– Это – «стоять».
Я не стала больше ничего говорить – и так понятно, что Вселенная спустя месяц восстановила равновесие.
После импровизированных показательных выступлений мы, как ни в чем не бывало, продолжили занятия по защите. Но теперь защитник в принудительном порядке склонял меня к покупке для Рады «строгача» – такого железного ошейника с рядами тупых шипов.
Не знаю, была ли это месть за провал Цилли, но защитник не унимался:
– Да, у Рады отличное ОКД. Но когда у нее в поле зрения возникает рукав – сама видишь, она вся там. Это не дело. Купи строгач завтра же.
Мы препирались, наверное, целый час. Очевидное неравенство сил в итоге вынудило меня признать поражение.
– Возьми, не пожалеешь! Тем более, она у тебя тянет поводок!
Я мяла в руках Радину шлейку и чувствовала ком, подступающий к горлу.
Следующим вечером мы расположились посреди комнаты – я, Рада и строгач. Ведь мне дали партийное задание научиться его застегивать. Раз за разом я пыталась скрепить тугие звенья на шее не подозревающей о подставе Рады. У меня уже немели пальцы, а чувство вины зашкаливало, когда я свернула строгач в клубок и в слезах от души запульнула в противоположный конец комнаты. Он ударился о шкаф с посудой, и мы с Радой еще несколько минут сидели, обнявшись, под звук дрожащих в шкафу тарелок.
На следующий день я ехала на площадку с твердым намерением подарить строгач защитнику.
Шел конец мая, и в троллейбусах царила духота. Не спасали даже пара окон, открытых с риском быть загрызенными теплолюбивыми бабульками.
У Рады от жары текли слюни, и она натуральным образом оплевывала пространство вокруг себя. Сквозь годы помню те взгляды: сначала удивленные на пол, затем полные осуждения – на меня.
– Девушка, а вы знаете, что собаку нельзя везти без намордника? – вдруг прицепилась тетка с соседнего сиденья. С духом она собиралась не меньше десяти минут.
– А она разве вас трогает? – бесстрастно поинтересовалась я. Не хватало еще в такую жару напялить намордник. – Она на вас даже не смотрит.
– Нет, но может! А с вас потом штраф возьмут за такое, и не одну тысячу рублей! Это я вам из доброты говорю, если что! – в троллейбусе брызгала слюной уже не только Радка.
– В таком случае, коли начнется проверка, я надену.
Тетка, было, открыла рот для новых возражений, но в разговор вмешался мужчина.
– Вы чего пристаете к ребенку?! – рявкнул он. – Собака вас трогает?!
Тетка так и застыла с открытым ртом.
– Она вас трогает?! – повторил мужчина.
– А, а, не-е-т, – пролепетала зачинщица.
– Собака воспитанная, дрессированная – не видите, что ли? – мужчина продолжал наступление.
– Да я, я… из хороших ведь побуждений!
Уверена, самым большим желанием тетки было выпрыгнуть из троллейбуса на ходу.
– Тоже мне страна советов! Все, чтоб вы отстали от ребенка, чтоб я больше не видел, как вы докапываетесь!
– Да ведь это уже никакой не ребенок, это девушка! – тетка сделала отчаянную попытку пробить оборону, но встретилась с такими взглядами – моим, Рады и мужчины, – что остаток пути уже сидела не шелохнувшись. Сказала бы я мужчине, что у меня в сумке лежит строгач, все бы закончилось еще интереснее.
На площадке защитник срезал на корню все мои доводы против строгача и практически насильно заставил надеть его на Радину шею. Мои дрожащие пальцы соскальзывали с этих чертовых звеньев, так что так называемого успеха я достигла только со второго десятка попыток. Оставался ровно год до того дня, когда мы с Радой в одночасье перепрыгнули из феодального строя в процветающий капитализм – а именно стали заниматься с кликером[7] по наводке тренера по фризби, отправив строгач в помойку. Но тогда, застегивая строгач, я и не подозревала о существовании такого простого волшебства, как кликер.
Строгач, кстати, действительно помог нам в плане послушки при сильном отвлечении фигурантом в рукаве. Но вот тем же вечером Рада, несмотря на строгач, распрекрасно вытащила меня из троллейбуса и прямо со ступенек перемахнула вместе со мной через небольшой заборчик. После этого прыжка ошпаренной газели в моем исполнении, грешным делом вспомнила я древнего дедушку из нашего района с метисом овчарочки, о которой он говорил: «Вотутянет меня на Ваганьковское!»
Таким образом, мы оставили строгач в основном для ЗКС, и хорошо, что защитник хотя бы научил меня с ним грамотно обращаться, чтобы процент неприятных для собаки ощущений близился к нулю.