Медленно Хадсон наклоняется, и я забываю, как дышать. Как думать. Как существовать.
Я забываю обо всем – кроме него. Кроме этого момента.
Мое сердце неистово бьется, пока я пытаюсь понять, что же происходит. Я не хочу, чтобы Хадсон поцеловал меня. Не хочу. Или хочу?
А затем, когда его губы почти касаются моих, прямо над нашими головами раздается громкий мерзкий вопль.
На меня всей тяжестью обрушивается реальность, и я отстраняюсь, придя в ужас от того, что я едва не совершила.
Я едва не поцеловала брата Джексона.
Я едва не поцеловала Хадсона.
Хадсона.
Меня пронзает стыд, который смешивается с ужасом, раскаянием и множеством других эмоций, в которые я еще не готова вглядываться слишком пристально.
Но это неплохо, ведь у меня все равно нет времени думать о них. Потому что чертов дракон решил выбрать именно этот момент, чтобы показать, на что он способен.
Его когти скребут по крыше, и он пролетает мимо с яростным ревом.
По моей спине пробегает холодок. Кажется, эта атака не похожа на прежние. Я не знаю почему, но да, она отличается от остальных, и, судя по тревоге, отразившейся на лице Хадсона, он тоже так считает.
– Что нам делать? – спрашиваю я, когда дракон врезается в крышу с такой силой, что вся комната сотрясается, а один из книжных шкафов опрокидывается с оглушительным грохотом.
У меня нет времени оплакивать книги, рассыпавшиеся по полу библиотеки, поскольку Хадсон хватает меня за руку и спешит к двери.
– Мы же не собираемся выйти отсюда? – шепчу я, охваченная ужасом. – Эта тварь прикончит нас!
– Вряд ли у нас есть выбор, – мрачно отвечает он.
– Что ты хочешь этим сказать?
Но, кажется, я уже знаю ответ, и мне становится еще страшнее. Потому что дракон атакует нашу крышу снова и снова, как динозавр в «Парке юрского периода», ища слабое место, чтобы пробиться внутрь.
– Неужели нет никакого способа заставить его убраться? – шепчу я.
Но в это мгновение над нами слышится громкий треск, и на нас сыпятся обломки дерева и черепицы. И Хадсон заслоняет меня от них.
Я вытягиваю руку и пытаюсь заделать пролом, как делала прежде, но уже поздно. Через дыру в крыше видно, что глаза дракона горят яростью, а из его пасти извергается огонь.
– Черт! – восклицает Хадсон, и мы бежим к двери. Точнее, бежит он и тащит меня за собой.
– Но ведь там он нас достанет, – говорю я.
– Не хочу тебя расстраивать, – с иронией парирует он, – но он нас достанет и в том случае, если мы останемся здесь.
В ближайшую к нам стену ударяет струя огня, и я понимаю, что Хадсон прав.
Есть только один способ спастись.
– Ты готова? – кричит Хадсон, распахнув дверь, которую мы так долго держали запертой.
– Вообще нет! – кричу я в ответ.
Но теперь это не важно. Важно только одно – остаться в живых. Я сжимаю руку Хадсона еще крепче и вместе с ним бегу в темноту.