Чем один народ отличается от другого? Это только на первый взгляд кажется – ну, чего проще?! Разве можно спутать зулуса и китайца, северо-американского индейца и австралийского аборигена? Они же разные! И по цвету кожи, и по конструкции лица – форма носа, разрез глаз и т. д. и т. п. А как различить, например, европейцев: финна, англичанина, белоруса и ярославского мужика?
– Чего проще! Пусть заговорят! Языки-то разные!
Но Лев Николаевич Гумилев любил рассматривать этот вопрос, начиная его с рассказа о своей матери – Анне Ахматовой.
– Моя мать, – говорил он, – до десяти лет не знала русского языка. Говорила по-французски. Но то, что она не француженка, не требует доказательств. Иначе не стала бы она великой русской поэтессой!
Александр Сергеевич Пушкин был, говоря языком расистов, цветным! Он был «квартеронец», то есть на 1/8 или даже четверть темнокожий. Его предки с одной стороны – русские бояре, а с другой стороны – чернокожие из Африки, или, как их называли в то время, – «арапы». Но он – великий русский поэт, и никому в голову не придет считать его африканцем. Хотя в Африке к нему относятся с большим почтением и даже поставили памятник – как великому негритянскому поэту. Последнее обстоятельство к нашему разговору не относится – это сфера политики, а не антропологии, этнографии, истории и других наук, к коим мы будем обращаться.
Перечень, начатый Львом Гумилевым, можно продолжить. Сын русского барина и пленной турчанки – великий поэт Василий Жуковский, среди предков Лермонтова – шотландцы, что не помешало ему стать русским гением, Куприн наполовину – татарин, предки Достоевского – поляки, хотя он их терпеть не мог и т.д.
Так, где же критерий, что позволяет относить человека к тому или иному народу?
Л. Н. Гумилев предлагает следующую ситуацию. В трамвае едут грузин, татарин, русский и немец. Допустим, что все они обладают среднеевропейской внешностью, поскольку бывают светловолосые татары и грузины и очень черноволосые немцы и русские. Определить, кто из них кто, пока они молчат – невозможно. Национальность можно определить по акценту, но только в том случае, если они знают родной язык. А если для них родной язык – русский? И они говорят на нем без акцента?
Лев Николаевич, как говорят космонавты, «дает вводную»: в трамвай на остановке влезает пьяный и начинает приставать к пассажирам. По мнению Гумилева, возникает ситуация, когда мы можем увидеть признаки принадлежности человека к тому или иному этносу. Гумилев назвал это «стереотипом поведения». В данном случае – типичное для его этноса поведение каждого из участников эксперимента. Русский долго будет уговаривать пьяного утихомириться. Татарин, не скрывая своего омерзения, выйдет на ближайшей остановке и пересядет в другой трамвай. Немец остановит трамвай и вызовет полицию. Кавказец даст пьяному по физиономии. Добавлю: я – донской казак, а казачий стереотип поведения несет в себе стереотипы, по крайней мере, трех народов. То есть этнический, потомственный, а не «ряженый» казак сначала мягко сделает пьяному замечание, затем цыкнет, а уж если тот не утихомирится, намылит ему шею и вышвырнет на остановке из трамвая. Лев Николаевич по этому поводу рассмеялся и сказал, что насколько он повидал казаков и в экспедициях и особенно в лагерях, где отсидел 15 лет, для казачьего стереотипа поведения характерно другое: казак обязательно встрянет в любой скандал и примет в нем живейшее участие. Из другого вагона прибежит и в драку полезет!.... Вы скажете, что это довольно условная история, что поведение наших придуманных «героев» не обязательно будет таким. Но все-таки – согласитесь! – здесь все же видно некоторое присутствие национального «стереотипа поведения», и основания для выделения некоего национального стереотипа поведения все таки есть.
Приведу еще один пример. Психологи заметили, что южане считают северян холодными и довольно-таки заносчивыми людьми. А северяне южан – крикливыми, хамоватыми. Чаще всего такие суждения возникают после их общения друг с другом. При исследовании психологи выявили интересную подробность: у южан и северян при диалоге возникает (на уровне подсознания) потребность в разной дистанции. У южан – это сантиметров 90, у северян – не менее 120 см., и в момент диалога каждый – неосознанно! – старается держать указанную дистанцию. Южанин, напирая на собеседника, сокращает расстояние до «запланированных подсознанием» 90 сантиметров, а северянин отодвигается, увеличивая это расстояние хотя бы до «положенных» 120 см.
Откуда берется этот подсознательный стереотип поведения? Это не биология, поскольку формируется исторически и относится к области культуры. Очевидно, это память о прошлом. Человеческая память всегда что-то упускает, что-то сохраняет, а что-то оставляет навсегда. Процесс «запоминания» на уровне подсознания для ученых-психологов пока еще достаточно обширное «белое пятно», но даже небольшие открытия в науке дают неожиданный результат. Как формируются стереотипы поведения? Их формирование складывается в соотвествии с национальной КУЛЬТУРОЙ, которая, в свою очередь, складывалась веками под влиянием природных условий и исторических обстоятельств, в которых жили наши предки. Приведу очень показательный пример. Жители Южных Курил и Японии, находящиеся почти, что в одинаковых климатических условиях, по-разному реагируют на внезапно наступившую жару. Русский снимет рубаху, японец – штаны. А объясняется это стереотипом поведения, обусловленным разными климатическими условиями. Русские пришли на Курилы с севера, где нет палящих, падающих почти отвесно лучей солнца – спину не сожжешь, а земля, как правило, холодна. Японцы же побаиваются жалящих солнечных лучей: их давние предки жили почти на экваторе, где солнце жжет, а земля под ногами – теплая.
Влияет на стереотип поведения и система хозяйствования, связанная с ландшафтом, а значит – и быт, и пища, и конечно, исторический опыт, поэтому стереотипов поведения множество. 9) Люди это заметили давно. Пожалуй, именно стереотип поведения имеется в виду, когда начинаются разговоры о национально характере, о «голосе крови», категории скорее поэтической, чем научной, поскольку ее невозможно измерить.
Но это все критерии в значительной степени субъективные, включая даже стереотип поведения.Например, русский, долгое время живущий среди чеченцев, полностью усваивает стереотип поведения чеченцев, однако, все равно считает себя русским. И это очень важное, если не самое главное обстоятельство: кем человек сам себя считает! Поскольку если материальный носитель биологической памяти найден – это ген. То носитетель национального стереотипа поведения не обнаружен, поскольку его нет. Национальный стереотип поведения отражается в культуре. А культура одного этноса может быть усвоена другим этносом, значит и стереотип поведения тоже.
Лучше всех на вопрос «кто индиец?» (а в Индии представлен весь расовый спектр народов мира и сотни языков) ответил Джавахарлал Неру: «Индийцем считается человек, проживающий на территории Индии или на любой другой территории, говорящий на одном из языков Индии или не знающий его, живущий по индийским обычаям и в рамках индийской культуры или не живущий так, как живут в Индии,… но считающий себя индийцем!» Поэтому самое простое объяснение, что такое этнос в понимании человека о принадлежности к нему – это то, кем человек сам себя считает!
Но кем себя считает человек, то есть, к какому этносу себя причисляет – далеко не случайно! Законы, по каким складываются или не складываются этносы, пока изучены не вполне. Но такие объективные законы, наверняка, есть. Может быть не законы, а скорее какие то общие закономерности. И мы их обязательно коснемся, когда будем обсуждать, как и какие этносы складывались на территории России, как они вообще возникают, живут, исчезают,…. В частности, как и когда (начиная с какого времени) русские стали русскими.