Дворцовая жизнь с её неписаными правилами и непрекращающейся борьбой за власть и влияние напоминала Люциану клубок ядовитых змей, где каждый был сам за себя, где улыбка часто скрывала за собой злобу и коварство, а лесть была лишь инструментом для достижения своих целей, где нужно было бороться за место под солнцем, невзирая на все условности. Люциан быстро понял, что в этом мире, полном интриг и заговоров, нельзя доверять никому, кроме самых близких и проверенных людей, круг которых был крайне ограничен, и состоял, в основном, из учителей, наставников, слуг и единомышленников, разделявших его взгляды и убеждения.
С раннего детства его окружали лицемеры и льстецы, которые готовы были на всё ради милости герцога и его семьи. Они плели интриги, распускали слухи, строили козни друг другу, не гнушаясь никакими методами в достижении своих целей. И Люциан был для них лишь пешкой в этой игре, инструментом, который можно было выгодно использовать или уничтожить, в зависимости от ситуации.
Чтобы выжить в этом змеином гнезде, Люциан научился носить маску – маску вежливого и покорного юноши, который уважает старших, соблюдает этикет и не лезет на рожон, стараясь не привлекать к себе излишнего внимания, которое ему было ни к чему, ведь он ещё не был готов к открытому противостоянию, ему нужно было время, чтобы осмотреться, набраться сил, заполучить союзников. Он скрывал свои истинные чувства и мысли, не показывая никому своего недовольства, своих сомнений, своих страхов. Он научился улыбаться, когда хотелось плакать, кланяться, когда хотелось ударить, молчать, когда хотелось кричать, ведь любой неверный шаг мог привести к неминуемым последствиям.
Люциан понимал, что его дар – это не только большая сила, но и большая ответственность, а также причина для зависти и вражды, что многие захотят заполучить его, подчинить своей воле, использовать в своих интересах. Поэтому он продолжал усердно тренироваться втайне от большинства придворных, развивая не только свой магический дар, но и физическую силу, выносливость, ловкость. Он понимал, что должен быть готов к любой опасности, что должен уметь защитить себя и своих близких, если возникнет такая необходимость, ведь на словах всё просто, но в реальной жизни приходилось быть готовым ко всему.
Мастер меча и маг Альберих стали его наперсниками, единственными людьми, которым он мог полностью доверять, с которыми он мог быть откровенным. Они видели его истинное лицо, знали о его сомнениях и страхах, но никогда не осуждали его, а наоборот, поддерживали и наставляли на путь истинный, делясь своими знаниями и опытом, заботясь о нём, как о родном сыне.
Люциан был благодарен им за это, ведь без их помощи ему было бы гораздо сложнее выжить в этом жестоком мире, полном опасностей и врагов, где каждый сам за себя. Они стали для него не просто учителями, но и друзьями, семьёй, которую он обрел в этом мире, пусть и не по крови, но по духу, ведь гвардеец видел в них, в первую очередь, верных товарищей, готовых прикрыть его в любой момент, готовых разделить с ним тяготы и невзгоды.
Но Люциан знал, что не может постоянно прятаться за маской. Рано или поздно ему придётся снять её и показать своё истинное лицо, заявить о себе, о своих правах, о своих целях. И он должен быть готов к этому моменту, должен стать достаточно сильным, чтобы противостоять любым врагам, как внешним, так и внутренним, чтобы защитить то, что ему дорого, и тех, кто ему дорог, невзирая на все интриги и заговоры, которые плелись вокруг него. Ведь он был не просто пешкой в чужой игре, а самостоятельной фигурой, способной изменить ход партии и поставить мат всем своим недоброжелателям, одержав верх над теми, кто желал ему зла.