Конец августа.
Всего несколько дней до начала учебного года. Катюша волновалась и нервничала в предвкушении отъезда.
– А мы будем в одной комнате жить? – размахивая веником, не унималась Катя.
– Не знаю, наверное, – Маша занималась приготовлением обеда.
– И в одном классе учиться? – сметая мусор в железный совок с короткой ручкой, сестра продолжала вести разговор об интернате.
– Это вряд ли. Я же на год старше.
– А, ну да. Я и не подумала. А мороженое каждый день дают? И конфеты? А то я Таньке сказала…
– Какое тебе мороженое, – в дом вошла Ира, придерживая живот рукой. – Только об одном и думаешь. Где Митя?
– Сейчас позову, – Катя бросила веник на пол и побежала за отчимом на улицу. – Дядь Мить! Мамка зовёт!
Мужчина, положив ножовку на доску, поковылял к жене.
– Помочь чем? – спросил, открыв дверь в дом.
– Плохо мне что-то, – простонала Ира, ополаскивая лицо под умывальником. – Фельдшера надо звать.
– То-то гляжу, пришла на обед раньше времени, – забеспокоился Митя. – Маша, сбегай за доктором, а то сам боюсь не поспеть.
Вытерев руки, девочка побежала за врачом. Катя, убрав на место веник и совок, присела на табурет. Не сводя глаз с матери, с осторожностью спросила:
– Ты заболела?
– Не знаю, – Ирина медленным шагом поплелась в комнату, чтобы прилечь.
– Ми-ить, посиди со мной. Ты рядом – мне полегче.
Отчим послушно отправился на зов. Катюша вышла на улицу и встала у калитки – встречать сестру.
– Плохо дело, раз за врачом послали, – пробормотала девочка, всматриваясь вдаль. – Никогда мамка не болела, а тут.
Через десять минут фельдшер приехал на велосипеде вместе с Машей. Оставив транспорт у калитки, мужчина поторопился в дом. Девочки не отставали.
– Ну-с, что у нас тут? – доктор отодвинул штору и заглянул в комнату. – Дмитрий, я бы попросил оставить нас. Думаю, дело довольно-таки щекотливое.
Митя поднялся с постели и позвал за собой Федю.
– А что с мамкой? – Катюша взяла брата за руку.
– Ничего страшного. Пойдёмте на улицу, – предложил отчим, открывая дверь. – Нечего дома сидеть.
Ребятишки выбежали на крыльцо. Федя, споткнувшись на верхней ступеньке, упал.
– Рёва-корова, – обозвала плачущего брата Катя. – Подымайся, нечего ныть.
– Отведи его за баню, пусть за цыплятами смотрит, – Маша нашла выход, как успокоить младшего брата. – Как врач уйдёт, я обед поставлю.
Катя нехотя подхватила мальчишку под мышки и поволокла в самый конец огорода. Федька выставлял ноги вперёд и упирался в землю, покряхтывая и размахивая руками.
– Я тебе, – ворчала сестричка, стараясь изо всех сил справиться с мальчуганом. – Ишь, какой. Сказали к цыплятам, значит к цыплятам.
Митя смотрел за детьми и улыбался.
– Пап, – Маша неслышно подкралась сзади. – Всё же хорошо будет?
– Конечно, – обернулся отчим. – Иначе никак. Подлечат, и всё наладится.
Мужчина поднял пилу и принялся доделывать начатое.
– Дмитрий! – крикнул врач, выглянув наружу. – Срочно! Скорую! Возьмите мой велосипед, так быстрее будет!
Не помня себя, Митя бросил инструмент на землю и рванул к калитке. Маша смотрела на отца и удивлялась, насколько он ловко запрыгнул на велосипед и, переваливаясь из стороны в сторону, начал давить на педали.
– Кто же нас в интернат повезёт, если с мамкой что-то случится? – Катя подошла к сестре, услышав крик доктора.
– Ну и дура же ты, – обернулась Маша и сдвинула брови.
– Дядя Митя, да? – жалобным голосом спросила Катя, не понимая, почему сестра так разозлилась.
– Да ну тебя, – махнув рукой, Маша пошла присматривать за братом.
Через час Ирину увезли на скорой в районную больницу. Митя порывался поехать с женой, чтобы быть рядом и поддерживать, но врачи отказали.
– Всё равно помочь ничем не сможете, – высокий мужчина сдвинул очки на нос. – Как только будут какие-либо новости, мы вам сообщим.
Делать нечего, нельзя, так нельзя. Помахав отъезжающей карете скорой помощи, Митя вернулся в дом.
– Так, надо суп варить, – Мария повела Федю в хату. – А ты, Кать, скотину покорми.
– Опять я, – закатив глаза, сестра повисла на заборе.
– Найдёшь Егора – тащи сюда, пусть помогает, – строго сказала Маша, ступая на крыльцо. – Хватит ему шлындаться (ходить где-то). Совсем от рук отбился. Ну, я за него возьмусь.
Недолго думая, Катюша ушла на речку. Знамо дело, где искать братца. Он бы там с превеликим удовольствием поселился, была б его воля.
– Егор! – стоя у спуска к реке, крикнула Катя. – Айда домой!
– С чего это? – мальчик ходил по дну там, где мелко, вглядываясь в мутную воду.
– По хозяйству помогать надо! Я одна не справлюсь!
– Ещё чего, – не поднимая головы, Егор продолжил переступать ногами. – Сама всё сделаешь, не маленькая.
– Егор, – спустившись к берегу, девочка заговорила иначе. – Мамку в больницу забрали. Вроде как надолго.
– Да? – брат поднял голову. – А что с ней?
– Не знаю. Наш врач приходил и как заорёт «Скорую!», у меня аж в ушах зазвенело.
– Ясно, – загрустил Егор, выходя из воды. – Ладно. Пойдём, помогу. Но в последний раз.
– Видно будет, – Катя украдкой улыбнулась, радуясь своей победе.
Как ни странно, но Егор изъявил желание помогать не только по хозяйству. На плечи мальчика легли довольно-таки взрослые обязанности: поливка огорода, помощь по ремонту крыши сарая.
– А ты рукастый, – хвалил пасынка Митя. – Молодец! Вон, как с молотком управляешься.
– Спасибо, – Егор смущался и краснел.
За свои почти восемь лет он и не помнит, чтобы отец Василий хвалил сына.
– А он ничего, – как-то поздно вечером Егор излил свои впечатления о новом отце. – Жалко, что хромой. Перед друзьями стыдно.