Глава пятая Райдер Каррма с двумя «р»
Дочка у Гаррета Грэхема – горячая штучка. Она была такой уже шесть лет назад, когда мы встретились впервые, а теперь – просто огонь. Сообразив, с кем столкнулась, она распахивает глаза. Большие серые глаза, напоминающие по цвету затянутое тучами небо. Вот только в них нет ничего тусклого, ничего необычного. Они живые, будто небо искрит от электричества и вот-вот разразится громом и молнией.
Длинные русые волосы собраны сбоку и заплетены в косу, ниспадающую на изящное плечо. Она заправляет выбившуюся прядь за ухо и, оправившись от удивления, слегка улыбается мне.
– Привет.
Я приподнимаю бровь.
– А я все гадал, когда же ты наберешься храбрости со мной заговорить.
Джиджи закатывает глаза.
– Мне и не надо набираться храбрости. Просто возможности не было.
А вот это вранье. Мы только сегодня утром виделись в коридоре возле раздевалок, и она едва отметила мое присутствие. Джиджи, конечно, шла с одним из тренеров, но меня явно видела. Кроме того, интересно, что, хотя официально график женских тренировок еще даже не утвержден, она по-прежнему встает ни свет ни заря, чтобы по собственной воле покататься и потренироваться. Она точно так же делала в лагере, когда помогала отцу.
– А еще я почти уверена, что поздоровалась с тобой в коридоре сегодня, – замечает девчонка.
– Ты кивнула.
– Это одно и то же.
– Правда? – насмехаюсь я.
– Не знаю. – На мгновение она кажется совершенно вымотанной. – Почему тебя так волнует, поздоровалась я с тобой как следует или нет?
– Да меня это вообще не волнует.
– Тогда с чего ты об этом заговорил?
– Уже пожалел.
Джиджи смотрит на меня в упор.
– Я и забыла, какой чудесный у тебя характер.
Вздыхая, отхожу к другому концу стойки – мне велели стоять там и ждать заказ. Мы с парнями заказали еду навынос, и сегодня моя очередь забирать. Можно было бы доставку оформить, но погода хорошая, и я решил прогуляться. Ну, изначально я собирался поехать на машине, но мой джип в последнее время издает тревожное клацанье. Он и в Иствуде-то был на последнем издыхании, но в какой-то момент, пока я два часа добирался до Гастингса, видимо, решил, что скорость увеличивать ему тоже не нравится, – как раз когда я переключил передачу. Богом клянусь, если коробка передач сдохнет, я буду в ярости. Прямо сейчас я никак не могу позволить себе ремонт.
Джиджи просит у девушки-подростка, стоящей за стойкой, бутылку кетчупа. Пока она ждет, снова смотрит на меня.
– Слышала, на тренировках все идет не слишком хорошо.
Я ухмыляюсь:
– Как по мне, все отлично. Я стал одним из капитанов.
– Одним из капитанов команды, в которой царит полный бардак. Впечатляет, – мило улыбается она.
– Держи, дорогая, – девушка за стойкой возвращается и протягивает Джиджи стеклянную бутылку кетчупа.
– Спасибо! – Она снова поглядывает на меня. – С тобой, как всегда, приятно поболтать, король выпускного.
– Взаимно, Жизель.
Джиджи неторопливо возвращается к своему столику, и я волей-неволей скольжу взглядом по ее фигурке. На ней джинсовые шорты, плотно облегающие круглую упругую попку. Ткань потертая, на ней видны бело-голубые нитки, щекочущие ее крепкие подтянутые бедра. Она невысокого роста, где-то метр пятьдесят, но в этих крошечных шортиках ноги ее кажутся бесконечными… и очень мускулистыми, стройными – доказательство всех ее тренировок. Она такая сексуальная как раз потому, что играет в хоккей. Когда женщина увлекается спортом, это очень заводит.
Однако искра желания мгновенно затухает, едва я замечаю, с кем Джиджи сидит. Я до сих пор не знаю всех игроков «Брайара» по имени, но хороших запоминаю. Уилл Ларсен – один из них. И, полагаю, далеко не такой говнюк, как его сокомандники.
– Заказ для Райдера! – кричит мужчина в белом переднике. В руках у него два пакета с едой.
Я благодарю его, забираю сумки и выхожу из ресторана. Как раз в дверях чувствую, как в заднем кармане шортов вибрирует телефон. Кто-то звонит. Достаю его и вижу незнакомый номер, а потому отправляю звонок на голосовую почту.
Домой я иду по Мейн-стрит, мимо старомодных ухоженных парков. Гастингс несравнимо лучше Иствуда. Раньше я жил в промышленном городе с кучей торговых центров и полным отсутствием достопримечательностей. А вот Гастингс ужасно напоминает городок с винтажной открытки. Вдоль улиц выстроились столбы с газовыми фонарями и старые деревья, на Мейн-стрит поднимаешь голову и видишь огоньки и рекламные баннеры – афишу летнего джазового фестиваля, который только недавно закончился. Витрины магазинов блестящие и чистые, центральную часть улицы занимает множество магазинчиков и бутиков, кофеен; есть несколько баров и ресторанов.
Срезаю дорогу по тропинке, петляющей мимо деревянной беседки, потом выхожу из парка на тротуар. Тот, кто мне звонил, судя по всему, оставил сообщение на голосовой почте, так что я ввожу пароль, чтобы разблокировать телефон, – надо бы послушать.
«Здравствуйте. Это сообщение для Люка Райдера. Вам звонит Питер Грин из офиса окружного прокурора Марикопы насчет слушания об условно-досрочном освобождении вашего отца. Пожалуйста, перезвоните мне, как только сможете…»
Я удаляю сообщение еще до того, как он заканчивает диктовать свой номер телефона.
Пошло оно все.
Ускорив шаг, обгоняю женщину с коляской. Она искоса поглядывает на меня и тут же опускает голову. На мне шорты-карго и футболка, угрожающего впечатления я вообще не произвожу. Видимо, испугалась, услышав про условно-досрочное.
Добравшись до дома, я обнаруживаю, что Шейн до сих пор там же, где был, когда я уходил. Стрижет газон. Без рубашки. На крыльце дома напротив собралась куча девчонок. Они делают вид, что просто болтают, но взгляды их прикованы к блестящим от пота мускулам Шейна. Готов поставить все свои деньги, заработанные летом на стройке, что одна из этих девчонок сегодня вечером окажется у нас. Или они все, если Беккетт тоже решит высунуться на улицу. Иногда жить под одной крышей с Беккеттом становится несколько шумно. Трудно спать, когда в соседней комнате постоянно грохочет о стену спинка кровати. Шейн со своими пассиями ведет себя потише, но у него они тоже бывают, а теперь, когда нет девушки, – все чаще.
– Отлично, я умираю с голоду. – Шейн выключает газонокосилку и направляется ко мне.
Мы заходим в дом, оставив его фан-клуб снаружи. Беккетт, оказывается, загружает в кухне посудомоечную машину. Шейн хватает из шкафчика тарелки, пока я открываю пакеты с едой.
– Я тут пригласил в гости кое-кого из соседей, – начинает Беккетт.
Мне приходится подавить смешок. Ну конечно. Безумием было думать, что он еще не успел склеить тех девчонок, что живут через улицу.
Вечером у нас на пороге объявляются три девушки – как выясняется, студентки медицинского, будущие медсестры, и Беккетт тут же начинает сыпать несмешными шутками о врачах и их ассистентках. Тем не менее цыпочки глотают наживку как миленькие, потому что Бек умудряется оказывать на женщин какой-то магический эффект.
Правда, одна из них явно положила глаз на меня. Ее зовут Каррма – с двумя «р», о чем она сразу нам сообщает. Она высокая и хорошенькая, с черными кудрями до плеч и неприкрытым голодом в темных глазах. Едва войдя в дом, она практически вешается на меня, открыто флиртует и пытается очаровать. Сначала мне все это как-то безразлично, я просто поддакиваю, но, пропустив два пива, понимаю, что даже не против ее намеков.
Когда она склоняется ближе и шепчет мне на ухо: «Не хочешь подняться наверх?», приходится признать, что предложение очень соблазнительное.
В последний раз я спал с девчонкой месяц назад, когда навещал Беккетта в Индианаполисе в выходные. Мы прошлись по барам, и в итоге домой я отправился с барменшей: ей было уже к тридцати, и выглядела она очень привлекательной. Веселая выдалась ночка.
Зато потом за месяц мне пришлось искать нам дом в Гастингсе, работать на стройке по двенадцать часов, а теперь еще и посещать жуткий тренировочный лагерь. Просто катастрофа.
Тепло и ласка моему члену явно не помешают.
Так что я оставляю пиво на кухонной стойке и пожимаю плечами.
– Почему бы и нет.