Михалыч поговорил с рабочими, успокоил как мог, и ему удалось уговорить остаться тех, чья работа не была связана с валкой леса. Но группа арбористов из оставшихся шести человек наотрез отказались работать на этом участке.
Справка: Арборист – специалист по обрезке и спиливанию деревьев с альпинистской подготовкой или гидравлическим подъемником.
Испуганных рабочих в желании покинуть зловещее место не остановила даже довольная крупная неустойка, которую они обязаны будут выплатить компании за срыв контракта. Пятеро уехали, а Сомов остался. Несмотря на то, что он был напуган больше всех, Лёха объявил, что готов продолжить работу, попросив лишь перевести его на другой участок, где подобной чертовщины не наблюдалось.
Его решение удивило прораба, и он не удержался от вопроса:
– Я, конечно, рад, что ты остаёшься, но ты же больше всех кричал и возмущался. Почему же передумал?
Немного помявшись и не глядя Михалычу в глаза, Лёха ответил:
– Ипотека у меня, да и свадьба скоро, так что деваться некуда,
Через четыре дня приехала новая партия пильщиков деревьев. Весело гомоня, они заселили выделенный им вагончик и, отобедав, изъявили готовность приступить к работе. Михалыч был рад подобному энтузиазму. Он сам сопроводил новичков на участок, решив остаться, и если, не дай бог, странное членовредительство снова повторится, увидеть всё собственными глазами и даже снять на камеру, чтобы потом предъявить начальству.
Четверо молодых мужчин, ничего не подозревавших о своём участие в эксперименте, бросили сумки с пока ненужным ещё снаряжением и вооружились бензопилами. Распределившись по кромке еловой чащобы, они намеривались сначала убрать нижние ветви, а уже потом приступить к спиливанию самих деревьев. Михалыч, предусмотрительно стоя на отдалении, включил камеру и поднял голову вверх. Чёрная туча воронов, зависшая нал лесом, замерла в молчаливом ожидании.
Прораб, не веривший до сих пор ни в чёрта, ни в беса, вдруг почувствовал, как его сердце тревожно забилось, а к горлу подкатил колючий ком. Руки, держащие включённую камеру, мгновенно вспотели.
– Стойте! – неожиданно для себя выкрикнул он, – отставить!
Трое оглянулись и убрали руки с рукоятки стартера, но четвёртый, стоявший дальше всех, то ли не услышал команды, то ли не понял. Резкий рывок, нарастающий рёв мотора и бензопила готова к действию. Сделав решительный шаг к ближайшей огромной ели, он вдруг остановился. Постояв пару секунд, развернулся и направился к стоявшему невдалеке товарищу. Тот, находясь к нему спиной, даже не успел ничего понять или испугаться. Срезанная пилой голова, упав с плеч, покатилась по земле, подскакивая как футбольный мяч. Затем с небольшой задержкой рухнуло мешком и обезглавленное тело.
Михалыч, разинув рот и не в силах сдвинуться с места, с ужасом наблюдал за тем, как, покончив с одним приятелем, парень с пилой направился к следующему. Но тот, ставший свидетелем кровавой расправы, кинулся от него наутёк.
– Братва! Спасайся!
Рабочие бросились врассыпную. Сделав несколько шагов вслед за ними, убийца остановился. В его глазах появилась отсутствующая до сих пор осмысленность. С ужасом он посмотрел на свой забрызганный кровью комбинезон и на всё ещё жадно рычащую пилу. Затем, оглянувшись на распластанное на земле безголовое тело, в ужасе откинул в сторону ненасытное орудие. Ноги его подкосились, и он рухнул на колени.
– Что это, господи? – плаксиво пролепетал он, глядя на свои окровавленные руки. – Что я наделал?
Отбежавшие в сторону рабочие недоумённо переглянулись. Никто из них пока ещё не решался подойти к коленопреклонённому товарищу. Наконец, один из них решился. Медленно, не спуская с безумца глаз, и готовый в любую минуту спастись бегством, он подошёл прежде всего к рычащей бензопиле и, заглушив мотор, отнёс её подальше.
Стоящий на коленях мужчина, размазывая по щекам слёзы, смешанные с кровью, даже этого не заметил. Находясь в шоке, он всё так же с недоумением и ужасом рассматривал свои руки и даже не смог бы заметить спускающуюся прямо на него снежную лавину.
– Эй, – тронул его смельчак за плечо, – ты в порядке?
Тот поднял на него взгляд загнанного в западню зверя:
– Тёмыч, как же так? Я не понимаю… Что же теперь будет?
Тому оставалось только беспомощно пожать плечами.
***
Вернувшись на базу, Михалыч запёрся в офисе. Достав из сейфа припрятанную для важных гостей бутылку водки, он налил себе целый стакан и вылил в себя, не оставив и капли. Давно забытое тепло побежало по телу, голова приятно закружилась. За десять лет трезвой как стёклышко, жизни он уже и забыл каково это. Немного посомневавшись, налил ещё и, выпив половину, отставил стакан в сторону и погрузился в размышления.
Сомов был прав, с этим лесом что-то нечисто. Ведьмы или сам чёрт с рогами, это и неважно, главное, что люди сходят с ума и гибнут ни за грош, и это никакая не случайность. Он сам сегодня всё видел своими глазами. Больше он туда ни ногой и никого из ребят к этому еловому лесу близко не подпустит. Хватит уже трупов. Убираться нужно отсюда, пока живой. Жаль, конечно, хотел подзаработать, квартирку купить, но бог с ним. Жил всю жизнь в коммуналке и ещё поживёт.
Надо ехать в контору и увольняться всей бригадой, ничего не поделаешь. А насчёт неустойки, так шиш вам. Он заснял всё, что творится в этом лесу. Пригрозить оглаской и пошли они все лесом.
Взяв камеру, он включил воспроизведение, чтобы посмотреть, что ему удалось заснять. Оператор из него, конечно, аховый, да и кто бы смог, видя такое, удержать камеру твёрдой рукой. Кадры тряслись, метались из стороны в сторону, но то, как этот несчастный Масленников снёс голову бензопилой Карпову, слава богу, попало в кадр.
Достав ноутбук, он перекинул запись на жёсткий диск, а потом отправил сам себе с одной электронной почты на другую.
«Вот так, – удовлетворённо подумал он, – даже если у меня отберут камеру, копия записи останется».
Положив ноутбук в сумку и покидав в неё же оставшиеся вещи, он достал телефон.
«Сейчас позвоню этому борову, поговорю с ребятами и ходу отсюда».
Услышав о новой жертве глуховского леса, Евгений Глебович сразу снизил взятый им поначалу снисходительный и высокомерный тон. Находясь под впечатлением от новости, он смиренно принял известие о том, что Михалыч вместе с бригадой увольняются подчистую.
Перепуганные рабочие, выслушав предложение прораба о поголовном увольнении и отъезде из этого дьявольского леса, согласились сразу. Никто не был готов рисковать ради хоть и приличного, но не стоившего жизни заработка.
Когда к вечеру на базу приехали присланные Глебычем микроавтобусы, никто не заставил себя ждать и, погрузив тело несчастного Карпова, рабочие во главе с прорабом попрыгали в машины, чтобы без всяких сожалений покинуть это проклятое место. Все, кроме Лёхи, который вдруг выразил желание остаться, чтобы присмотреть за брошенным имуществом, а заодно и дождаться новой партии рабочих. Увольняться он не собирался. Не смевший об этом никого просить Михалыч был удивлён подобным решением и даже пытался того отговорить, но Сомов был непреклонен.
– Ипотека… – то и дело повторял он.
Пожав недоумённо плечами, Михалыч вздохнул, залез в автобус и покинул базу. Проводив автобусы глазами, Лёха вернулся в лагерь и, зайдя в вагончик, растянулся на своей койке.