– Мы едем в храм? – спросила, когда вернулись в кэб.
– Да. Но для начала я хотел бы выслушать отчёт Фреди, – Себастьян перевёл взгляд на крыса.
Они с Лексом уже сбросили иллюзии и забрались на сиденье. Оба выглядели усталыми, особенно, маленький маг. Он не привык долго держать контроль над Даром.
– Я не засёк в кабинете ничего подозрительного, – отчитался Фреди, – много запахов, но те маги, которых я видел в храме, там не появлялись. Зато могу с уверенностью заявить, что письмо леди Виоле приносил не Антонио. В отличие от того странного существа, у него есть собственный аромат. К тому же, от него разит мазью от ожогов, причем так так сильно, что я ещё в коридоре унюхал.
– Даже я заметила, – кивнула. – В состав мази входит экстракт снежных фиалок, они отлично ускоряют заживление ран, но их запах намертво въедается в кожу. Его очень сложно вывести.
– А ещё шрамы очень сложно подделать, – напомнил Себастьян, – как я понимаю, у того, кто приходил к тебе, не было подобных отметин?
– Не знаю, – покачала головой.
Я вновь пытаясь вспомнить внешность того типа, но образ по-прежнему ускользал. Перед глазами стояли лишь несуразно большие очки и свитер с высоким горлом.
– Скорее всего, метаморф использовал заклинание, рассеивающее внимание, именно потому, что не смог подделать шрам, – ответила. – Хотя… он мог бы и не стараться. До этого я видела Антонио лишь раз и то издали. Даже не знаю, как давно у него этот шрам.
Когда лже-секретарь отдавал письмо, я больше сосредоточилась на кольце-пропуске и печатях Марио. Они были настоящими, поэтому и сомнений не возникло.
– Судя по рубцу, ожог он получил дней пять назад и сейчас проходил лечение у целителей, – ответили Себастьян, – если в последнее время ты не посещала редакцию, то не могла знать об этом. Так что похитителю не обязательно было использовать рассеивающие плетения. Но, похоже, он сомневался и решил перестраховаться.
– Думаешь, он не рисковал следить за мной? – нахмурилась.
– Судя по тому, что враг купился на вашу с Альберто уловку, за домом нет постоянной слежки, – пояснил Себастьян.
– Кстати, Альберто сказал…
– Я уже знаю о звонках, – кивнул дракон, – Леус написал мне. Сейчас за твоим домом наблюдают агенты инквизиции, если заметят что-то подозрительное, тут же сообщат. Кстати, Лекс, а вы ещё раз сможете создать невидимость?
– Могу, но недолго, – пискнул крыс, – слишком устал.
– Пойдёте с нами. Если вновь увидите того жреца или послушницу, попытайтесь проследить за ними.
Крысы кивнули.
– И нам нужно немного изменить внешность, – Себастьян снял кольцо, произнёс короткое заклинание и ему на колени упало два свёртка.
– Это что? – удивилась.
– Два плаща, накладные усы для меня, – дракон отложил верхний свёрток в сторону, а второй протянул мне, – и шляпка для тебя, – добавил, а затем приказал кучеру немного поколесить по городу. – Кэб менять не будем, на нём нет опознавательных знаков инквизиции. Но нужно убедиться, что за нами не наблюдают.
– Хорошо, – я достала из свёртка изящную шляпку с густой чёрной вуалью.
Просто и со вкусом. В ней и плаще я сойду за богатую горожанку, пришедшую в храм помолиться за здоровье мужа или родителей. А Себастьян вполне может прикинуться моим братом или охранником.
Пока я примеряла шляпку, дракон приклеил усы и придирчиво осмотрел своё отражение в магическом зеркале.
– Вам не идёт, – тихонько фыркнула, – но выглядит… очень естественно. Я бы вас никогда не узнала. Даже странно. Всего лишь усы… Или они зачарованы? – догадалась.
– В них и вуали спрятан сложнейший многогранный морок, – кивнул герцог, – он не меняет внешность, но не позволяет окружающим вспомнить, где они видели тебя до этого.
– А враги могут использовать что-то похожее? – уточнил Лекс.
– Могут, но это заклинание особенное. Личные наработки инквизиции. Другие плетения такого плана проще обнаружить.
Убедившись, что усы и шляпа сидят ровно, дракон повернул магическое зеркало ко мне.
– Благодарю, – я бегло осмотрелась.
Густая чёрная вуаль оставляла открытыми губы и подбородок, но теперь я бы сама себя не узнала.
Превосходная работа!
– Приехали, – Себастьян закрыл шторку и повернулся ко мне. – К жрецу не подходим. Изображаем обычную пару, пришедшую помолиться. Зажжём семь свечей, оставим на алтаре монеты. Посмотрим на жрецов и других прихожан.
– А мы в это время займёмся молельней, – добавил Фреди.
– Совершенно верно, – Себастьян выпрыгнул из экипажа и подал мне руку.
Фамильяры, скрывшись под иллюзией, выскочили следом.
– Подожди нас, – дракон бросил извозчику серебряную монету.
Тот с лёгкостью поймал её и повесил на козлах табличку со знаком ожидания, чтобы к нему не подходили другие клиенты.
Возле центрального храма народу всегда было много. Сегодняшний день не стал исключением. На нас с Себастьяном никто не обратил внимания. Но из толпы то и дело доносилось имя Алессандро Мироны.
Новый жрец и впрямь пользовался популярностью.
Мы подошли ко входу. Себастьян опустил в шкатулку для подношений золотую монету.
– Да хранят Боги тех, кто чист душою и светел помыслами! – просиял послушник, и протянул нам две свечи.
– Да помогут Великие духи тем, кто не несёт в своём сердце тьмы, – повторив ритуальное приветствие, мы прошли внутрь.
В храме царила тишина, пахло розмарином, хвоей и дымом. А ещё было просторно. Огромный зал мог вместить и большее количество прихожан, поэтому никто не толкался и не мешал друг другу.
Я неторопливо осмотрелась.
Резные колонны, украшенные защитными рунами, пол из тёмно-синего мрамора и восхитительные витражи, изображающие героев древности…
Каждый раз бывая здесь, я поражалась этой совершенной красоте.
Храм Семи Духов поражал благородной красотой и изяществом. Чистота линий, совершенство камня. Ничего лишнего или вызывающего. Ничего, что могло бы отвлечь прихожан от молитвы.
И… ничего подозрительного.
Я подошла к алтарю желаний. Фреди упоминал, что лже-секретарь оставил там письмо, а после пошёл молиться к постаменту Ньера.
Обычный ритуал, так делали многие. Это не привлекало внимания, и вряд ли сейчас нам удастся найти новую зацепку. Но пока я писала желание, увидела стройную послушницу. Её лицо скрывал капюшон, но походка и стать действительно привлекли внимание.
А вот и наша ведьма!
Закинув своё письмо в общий ворох, я незаметно толкнула локтем Себастьяна. Но он тоже заметил женщину.
Она направлялась к постаменту Ньера, и меня посетила довольно смелая мысль! А вдруг там осталась улика?
Подхватив юбки, поспешили к статуе. Я находилась совсем близко, поэтому успела первой..
– Да услышат Великие духи мои мольбы и подарят нам долгожданного первенца… – громко и с надрывом произнесла я.
Сказала первое, что пришло в голову. Но женщины, которых я обогнала, сочувственно заохали. Меня ни в чём не заподозрили.
Прочитав молитву на удачу, зажгла свечу и поставила в шандал. Затем взяла у Себастьяна горсть монет и бросила на алтарь.
Здесь были и другие подношения.
Мешочки с деньгами, амулеты, кольца, цветы… Каждый приносил пожертвование согласно загадываемому желанию.
Глупое суеверие… Богам и духам важна не цена дара, а искренность молитвы. Но у каждого на этот счёт своё мнение…
Монетки со звоном упали на алтарь, и я заметила медальон, украшенный крупным сапфиром. Дорогое украшение, но это не удивляло. Храм часто посещали весьма состоятельные горожане. Их дары могли стоить баснословных денег.
Мой взгляд зацепился за медальон. От него веяло странной магией. Тёмной и злой, а ещё, непонятно знакомой.
Это могло быть важной уликой, мне не хотелось упустить её. Я знала лишь один способ прояснить ситуацию.
Стянув специальные перчатки, не позволяющие мне считывать память предметов, я потянулась к стопам Ньера и закрыла глаза, делая вид, что сосредоточенно молюсь. Мне повезло, чаша с подношениями располагалась таким образом, что не задеть лежащие в ней предметы было нереально.
И едва я коснулась странного медальона, руку пронзило дикой, обжигающей болью, а храм затянуло чернильным маревом.
Дар медиума моментально встрепенулся и перед глазами заплясали тени прошлого.
Женский крик, гроза за окном, звонкий цокот каблуков. Низкий мужской голос, вкрадчивый и до боли знакомый…
– Невозможно, – беззвучно прошептала и пошатнулась, едва не потеряв равновесие. Себастьян тут же подхватил меня под локоть, не позволяя упасть.
Сердце забилось раненой птицей, а горло сдавило спазмом. Липкий, леденящий страх забрался под кожу, просачиваясь в каждую клеточку.
Цокот каблуков повторился, звеня гулким эхом и путая мысли, а перед глазами пронеслись обрывки чужих воспоминаний…
Роскошный особняк, старинные гобелены, дорогие картины… Всё казалось размытым и нечетким, словно вокруг растекался густой туман. А может мне мешал чужой страх?
– Летиция, куда же ты, девочка моя?
Снова этот голос… Я слишком хорошо знала его.
Тело била мелкая дрожь, а старые кошмары оживали на глазах. Я невольно отдернула руку, но тут же сделала глубокий вдох и задержала дыхание, пытаясь успокоиться.
Амулет может оказаться ловушкой, и если покажу хоть каплю настоящих эмоций – выдам нас с потрохами.
Единственное, что я могу – это вернуться в видение. Досмотреть его до конца, запомнить. А после найти того, кто убил хозяйку амулета.
Бедная Летиция… я чувствовала, что её уже нет в живых. И едва вновь коснулась амулета, меня захлестнул её последний кошмар.
Ночь… безумные раскаты грома за окном.
Я видела всё как во сне. Хотелось закричать, предупредить, чтобы жертва обернулась, посмотрела по сторонам! Но она летела вперёд, выстукивая каблучками мелодию своей смерти…
Сбрось туфли, глупая! Ты не спрячешься… Ведь он идёт на звук!
Но девушка меня не слышит… Скользит по мраморному полу, путается в ледяных шелках. Многослойные юбки щупальцами обвиваются вокруг ног, мешая бежать, а голос мужчины звучит всё ближе…
– Летиция…
Вкрадчивый, обманчиво ласковый голос убийцы раздаётся в голове. Дикий страх оплетает липкой паутиной, лишает воли…
Ведьма отвлекается и падает, запутавшись в юбках. Пытается зацепиться за что-то, но длинные острые ногти безуспешно скользят по огромному портрету, сдирают краску, портят картину…
– Ты сама выбрала такую судьбу, Летиция.
– Отпустите меня! Молю! – кричит девушка и в ужасе отползает от мужчины в чёрной маске.
– Не могу, Летта… Руны выбрали тебя! Но ты не бойся, ведь это честь – умереть ради великой цели.
– Нет! – девушка призывает магию пламени, вкладывая в удар всю свою силу. Но мужчина с легкостью развеивает огненный вихрь.
– Ты проиграла, Летиция. Проиграла в тот момент, когда руны указали на тебя.
– Нет… – ведьму опутывает магической верёвкой.
Она сопротивляется, царапает кожу, словно пытаясь сбросить узы. Случайно дёргает цепочку медальона, и украшение со звоном падает на пол.
Образ убийцы заволакивает густым туманом. Последнее, что я вижу глазами жертвы – это картина на стене.
Портрет стройной, удивительно красивой брюнетки. Так похожей на нашу ведьму-метаморфа…
Видение развеялось и страх сменился чудовищной слабостью. Но предсмертная агония и боль несчастной жертвы осели в душе горьким пеплом.
В отличие от Леуса, способного видеть то, что ещё не случилось и влиять на будущее, я уже ничего не могла изменить. Не могла спасти, защитить Летицию от жуткой судьбы… Проклятый Дар вновь погрузил нас обеих в пучину отчаяния.
Я проиграла вместе с жертвой. И Каратель забрал очередную душу…
– Виола! – шепот дракона раздался у самого уха.
Его живое тепло и эхо собственного имени помогли вернуться в реальность. Я открыла глаза и отшатнулась от алтаря, уже вслух произнося новую молитву.
Голос не дрогнул, не выдал бури, творящийся в моей душе.
– Ты умница, – сбивчиво прошептал Себастьян.
Он сразу понял, что произошло. Не пришлось даже обращаться за помощью к обручальным браслетам. Хватило одного взгляда на амулет и мои обнаженные руки.
– Ты выстояла. Но пора уходить.
Выстояла… Годы тренировок прошли не зря.
Лишь единицы не теряли сознание во время видения. Но Леус заставил меня пройти жестокую школу. Тогда я проклинала его и злилась. Но сейчас его методики спасли нас от разоблачения.
– Пора… – прошептала, мысленно прощаясь с душой несчастной Летиции.
В голове пульсировала и билась последняя фраза убийцы: «ты проиграла в тот момент, когда руны указали на тебя»…
Руны и этот голос… Ошибки быть не могло.
Это действительно он – Каратель. Властелин моих кошмаров. Чудовище, свирепствовавшее в Лавии, пятнадцать лет назад.
Но я не помню среди жертв девушки по имени Летиция! А настоящий Зверь давно мёртв. Неужели, у монстра появился подражатель?
От одной мысли об этом пробрала оторопь. Но, даже если это правда, как смерть девушки связана с нашим делом?
Амулет не мог оказаться здесь случайно. Пока не понимала, кто и для кого оставил его здесь.
– Пойдём, Лисёнок, – хриплый голос дракона и странное прозвище заставили меня вздрогнуть.
Я не сразу сообразила, к кому он обратился и почему я вдруг стала Лисёнком? Но почему-то это не злило. Я не чувствовала в его словах насмешки, а лишь безграничную заботу и желание помочь.
Всхлипнув, словно после молитвы на меня нахлынули эмоции, я отошла в сторону и, прижав к лицу платочек, вновь с надеждой уставилась на статую. Такие сцены здесь не редкость, а я хотела понаблюдать за послушницей.
Она подошла к постаменту сразу вслед за мной, собирая дары в отдельную чашу. Только… амулет не тронула! Я по-прежнему видела свисающую цепочку.
Выходит, это ловушка?
Враг не мог не понимать, что инквизиция зацепиться за ниточку с храмом и поддельными татуировками, а значит наведается сюда. Но кого именно ловили? Меня или другого медиума?
Себастьян осторожно потянул меня за локоть. Мы увидели достаточно. Пора уходить, пока не начали привлекать внимание.
Что ж, нового жреца мы не увидели, но всё равно узнали гораздо больше, чем планировали.
Только проще от этого не стало.
Кто такая Летиция и когда она умерла? Почему девушка на картине так похожа на метаморфа? Откуда у похитителей медальон жертвы и как они связаны с подражателем Карателя?
Или это, всё же, был настоящий Зверь? Голос из видения так похож на тот, что преследовал меня столько лет…
– Да хранят Боги тех, кто чист душою и светел помыслами! – раздался сбоку низкий грудной голос.
Обернувшись, увидела того самого жреца, о котором говорил Фреди. Он обратился не ко мне, а к другой прихожанке, но стоял достаточно близко. Я смогла рассмотреть его.
Густая борода, надвинутый на лицо капюшон.
Ничего примечательного, но при попытке сосредоточиться на его лице, голова начала кружиться. А едва отвела взгляд, и вовсе забыла, как он выглядел!
– Заметила? – тихо поинтересовался Себастьян, когда мы вышли на улицу.
– Иллюзия, – ответила, едва шевеля губами от слабости.
– Да. И очень сложная. Прекрасная работа, практически гениальная. Это уровень архимага, не ниже.
Проклятье… И почему нам так не везёт? Хотя, нет! Это, наоборот, зацепка!
Магов такого уровня не так и много! Можно составить список и проверить всех…
На меня неожиданно нахлынула слабость и перед глазами заплясали цветные пятна. Откат подкрался незаметно и, если бы Себастьян не подхватил меня, то я бы непременно поцеловалась с мостовой.
– Виола, держись! Осталось немного, – он буквально волоком дотащил меня до кареты.
Ноги едва двигались, но подхватить меня на руки у всех на глазах он не мог. Мы бы привлекли слишком много внимания.
Как только оказалась в карете, подножка тихонько скрипнула и моя юбка всколыхнулась словно от порыва ветра. Фреди и Лекс запрыгнули следом.
– Мы ничего не нашли, – понуро отчитался нюхач, когда карета тронулась. – Проследить за послушницей не удалось. На коридоре, через который она уходила из общего зала, стоит защита храма.
Обидно, но этого стоило ожидать.
– Могу лишь сказать, что именно их я видел утром, – добавил Фреди.
– Нужно собрать досье на Алессандро Мирону, – зевнула, – и эту женщину…
– Я всё сделаю, – Себастьян неожиданно обнял меня, привлекая к себе, – ты засыпаешь на ходу. Отдохни немного. А после расскажешь про видение и разберемся с новыми уликами.
Хотела возразить, но глаза слипались и сознание ускользало. После использования Дара всегда клонило в сон. И я сдалась, послушно уронив голову на грудь дракона. Меня тут же окутало уютным запахом хвои и специй, и отголоски кошмаров развеялись словно дым.
Я больше не маленькая девочка и сумею дать отпор. К тому же меня есть кому защитить.
Возможно, это глупые надежды, ведь мы с Себастьяном едва знакомы и связывает нас лишь проклятие. Но сердце хотело верить в чудеса и в то, что Делия права. Вязь истинной пары нельзя подделать. А мои проклятия не настолько могущественны, чтобы изменить чужую судьбу.
Может, и впрямь стоит дать нам шанс? А дальше, будь что будет.