Сначала пыталась связаться с подругой, но её не оказалось дома, тогда набрала свой код и, как и ожидалось, ответила Марика.
– Когда ты вернёшься? – первое, что спросила сестра.
– Когда улажу все дела, – терпеливо ответила я, но тут же испытала чувство вины. Я не хотела оставлять Марику…
– И когда ты их уладишь? – недовольно поинтересовалась та. – Только не говори, что решила бросить меня, как наша мать…
Подавив тяжкий вздох, я улыбнулась.
– Я никогда так не сделаю. Если бы не риск того, что проклятье может передаться тебе, я бы сюда и не сунулась. Как твоя подготовка к поступлению? Ада рассказала, ты примеряла форму, и как тебе?
Сестра тут же оживилась.
– Мне очень идёт! Она такая красивая, – ответила с придыханием. – Я буду лучшим артефактором, буду изобретать защитные и атакующие штуки…
– Хорошо, – выдохнула я. На сердце потеплело. – Я рада, что ты нашла что-то себе по душе. Из тебя получится отличный артефактор.
– Мне очень нужна твоя поддержка… – дрожащим шёпотом вымолвила сестра, и я сморгнула непрошенные слёзы.
– Я знаю… продержись всего лишь до конца года…
– Обещай мне, что не бросишь меня, – упрямо потребовала она.
– Никогда. Обещаю, – заверила, шмыгнув носом. – А теперь позови Аду, пожалуйста, у меня к ней дело.
– Да знаю я, – хмыкнула Марика и громко прокричала. – Мисс Фогман! Вас сестра зовёт!
Я улыбнулась, а меньше чем через минуту услышала в трубке голос подруги.
– Рояль отправила. Пришлось купить новый.
– Как новый?! – ахнула я и села на стул. – А что случилось с нашим?
– С вашим Марика не захотела расставаться: сказала, что это память о матери и об отце, – бесстрастно ответила подруга. – Я пошла в мастерскую музыкальных инструментов и выбрала готовый недорогой вариант. Мастер доставит его лично, чтобы убедиться, что инструмент в дороге не повредится.
Я на секунду прикрыла глаза.
– Я верну тебе деньги. Спасибо.
– Лучше сама вернись со своего кладбища ручных питомцев. Живой, – красноречиво намекнула Ада.
Я не сдержала смешка.
– Самую большую опасность представляет не кладбище Академии некромантов, а моё проклятье. – Про озлобленных пакостящих адептов говорить не стала. – Я в долгу перед тобой. Спасибо, что присматриваешь за Марикой.
– Да мне не сложно, – просто отозвалась подруга. – Я всё равно замуж не собираюсь, преподавать не хочу, только отцу глаза мозолю, а так делом занята. Знаешь же, как он уважал генерала.
– Так ты просто прикрываешься помощью нам, чтобы и дальше ничего не делать? – сквозь смех протянула я.
– Конечно, так и есть, – невозмутимо отозвалась Ада, а в голосе послышалась улыбка. – Я пойду, у Марики сейчас занятия начнутся, придёт преподаватель словесности. Ты не представляешь, какой привлекательный этот мужчина… Я должна переодеться.
Я всё же рассмеялась, пожелала подруге удачи и положила трубку. После разговора с ней и с сестрой на душе полегчало. Я преисполнилась ещё большим энтузиазмом и уверенностью в правильности своих действий.
В кабинет влетел некромант. Бешеный взгляд заметался по стеллажам. Я стремительно подскочила с места и… грудью встала на защиту порядка.
– Ничего не ройте! Не трогайте! Просто скажите, что вам нужно, – потребовала, скрещивая руки на груди и уставилась на мужчину выжидательным взглядом. – Ну?
– Моё методическое пособие по высшей некромантии. У меня занятие, – раздражённо выдохнул он, ероша волосы.
Опять взмыленный и растрёпанный. Ну, что за несносный мужчина?
– Вы же ректор престижной академии… – пробормотала, приближаясь к нему. Запустила пальцы в неровные каштановые пряди и попыталась пригладить их. – На вас ровняются адепты. Какой пример вы им подаёте? – поинтересовалась, глядя исключительно на лохматые волосы некроманта.
– Ты пахнешь земляникой и мятой, необычное сочетание… – глухо произнёс он, вынуждая меня опустить взгляд. Надо же… не заметила, что подошла так близко, а его лицо оказалось практически возле моей шеи…
– А у вас рубашка небрежно застёгнута. Не на ту пуговицу, – парировала, опуская руки ниже. – Начните уже следить за своим внешним видом, не только во время проверок.
– Хорошо, – легко согласился он.
Я ровно застегнула пуговицы на кремовой рубашке и отошла, пряча руки за спину. Нечаянная близость немного смутила.
– Вечером мне нужно с вами обсудить один вопрос.
– Всё, что угодно, пижучка, – усмехнулся он и, щёлкнув меня по носу, умчался без нужного ему материала.
Я догнала некроманта в коридоре.
– А папку? – поинтересовалась насмешливо.
Он развернулся, усмехаясь, быстро чмокнул меня в щёку, видимо, в знак благодарности и, забрав пособие, стремительно скрылся за поворотом, оставив меня недоумённо хлопать глазами…
Взяв трость, я отправилась к воротам: встречать мастера. Ещё не хватало, чтобы я пришла и обнаружила, как по новому инструменту скачут шушуйки. Или того хуже, играют на нём.
На смотрителя в вопросе безопасности лучше не полагаться. Не удивлюсь, если его просто нет на месте. Да, сидеть на проходной весь день нет смысла, нужно совершать обход территории, а служащих не хватает, но… я подозревала, что мистер Орулл большую часть времени проводит в буфете. И в уборной…
Деревья Мёртвого леса издавали протяжные стоны, верхушки угрожающе кренились, хотя ветра совсем не ощущалась. Воздух пропитался влажностью, в нос забивался запах сырой земли, а прямая дорога, уходящая от ворот в белёсый туман, выглядела пугающе-мрачно.
Я передёрнулась, пытаясь растереть предплечья.
… рядом потрескивал защитный барьер. Какая нежить водится за ним? На что она способна? Слышала, отряды некромантов часто проводят зачистку, но… казалось, с годами нежити меньше не становится. Только больше.
Когда из тумана выплыла запряжённая повозка с угрюмым возничим на козлах, я поспешила навстречу. Лошади махали гривой, издавали недовольное ржание. Я любезно поприветствовала мрачного дымящего трубкой мужичка и дождалась, пока из повозки выберется мастер.
– Доставил в лучшем виде, миледи, – заискивающе улыбнулся он, как только спрыгнул на землю. Снял шляпу, галантно поклонился и осторожно осмотрелся. – В какую глушь вас занесло-то… И как в таких условиях инструмент содержать? Отсыреет же…
– Я позабочусь о рояле должным образом, – заверила, заглядывая в повозку. – Настроен?
Мастер гордо разулыбался.
– А то! Идеальное звучание. Настраивал по камертону с ноты «ля» первой октавы…
– Плохо, – выдохнула задумчиво, щёлкая пальцами. Инструмент окутала магия бытового плетения. Для перемещения таких тяжёлых объектов требовалось чуть больше сил, но я справлюсь. И не с таким справлялась, благо резерв позволял. Отец в шутку называл его «резиновым»…
– Что «плохо»? – изумлённо моргнул мастер, наблюдая за тем, как я легко разгружаю повозку.
– Плохо, что настроен, – ответила бесстрастно, аккуратно ставя рояль на землю. Извозчик невозмутимо курил. – Надо расстроить.
Мастер недоумённо крякнул, испуганно прижимая к груди шляпу.
– Как расстроить?..
– Руками, – констатировала очевидное. – Так же как настроили. Инструменты и камертон у вас с собой?
– С собой… – жалобно выдавил он, нервно сглотнув. – Барышня шутить изволит, да? – спросил с затаённой надеждой.
– Я доплачу, – ответила бесстрастно. – И куплю у вас набор для рояля. Вместе с камертоном.
– Но зачем он вам?
На мастера было жалко смотреть, до того потерянным он казался. Но выбора у меня не было, мне нужно было осуществить задуманное.
– Чтобы потом обратно настроить инструмент, – отозвалась безжалостно. – Пожалуйста, не падайте только в обморок! – спохватилась, хватая пошатнувшегося мужчину под руку. Сунула руку в карман юбки и вложила в ладонь мастера заранее приготовленные купюры. – Надеюсь, это компенсирует причинённый вам моральный ущерб, – произнесла, отстраняясь.
Мастер судорожно вдохнул, посмотрел на деньги в своих руках и его одутловатое лицо вмиг побагровело. Думала от злости, но похоже у него просто проблемы с артериальным давлением.
– Дышите спокойнее. Сейчас я стабилизирую пульс, – произнесла, обращаясь к магии.
Сила охотно отозвалась, заструилась по моим рукам и весь окружающий меня мир изменился, стал другим. Применяя свои целительские способности, я видела людей иначе. Можно сказать, насквозь. В прямом смысле слова.
Нашла сосуды, в которых уже сформировались бляшки и устранила проблему. Мужчина обескураженно моргнул. Лицо приобрело нормальный оттенок.
– Больше двигайтесь, бывайте на свежем воздухе, – произнесла, стряхивая с пальцев остаточные следы использования такого сложного заклинания. – Не злоупотребляйте алкоголем. И курением! – добавила громко, чтобы возничий тоже слышал. – В некоторых бляшках уже начала разрастаться соединительная ткань, а это очень плохо. Также не перенапрягайтесь, избегайте стрессовых ситуаций…
– Таких, как сейчас? – нервно усмехнувшись, спросил мастер.
Я улыбнулась.
– Прошу меня простить, но мне очень нужен расстроенный инструмент. Вопрос почти жизни и смерти. И я вас очень прошу помочь мне.
– Вы уже заплатили, – смирившись, произнёс мастер, убирая деньги во внутренний карман сюртука. – В конце концов, это моя работа. Я сделаю то, что просит заказчик.
– Спасибо, – искренне поблагодарила я и отошла, не мешая мастеру…
Минут через пятнадцать рояль был идеально расстроен, и я, очень довольная собой, перенесла его вместе с банкеткой и инструментами в одно из свободных помещений академии, благо широкие коридоры позволяли. Следом вошёл Лем, перехвативший меня по пути.
– Что вы задумали, мисс Шин? – весело поинтересовался он, наблюдая за тем, как я пытаюсь с помощью магии избавиться от пыли.
– Немного оживить это место, – улыбнулась, жестом руки распахивая тяжёлые грязные портьеры.
– Будете играть нам этюды собственного сочинения? – усмехнулся он, присаживаясь на банкетку. Поднял крышку рояля и пробежался пальцами по клавишам. – Эм-м… я не музыкант, но, кажется, инструмент расстроен.
– Вам не кажется, мистер Харди. Всё верно, – отозвалась безмятежно. – Вы знали, что в Академии музыкальных искусств все ученицы обязаны уметь настраивать инструмент, на котором играют?
– Нет, – непонимающие отозвался парень.
– Они даже сдают зачёт по настройке. И пианистки в том числе, особенно талантливые… – протянула многозначительно и щёлкнула пальцами: портьеры тут же посвежели, засияли ярким цветом, исчезли тёмные пятна.
– Пианистки? – нахмурился Лем. Он вскинул голову, а в его глазах сверкнул огонёк надежды. – Постойте… вы же сейчас про Фабиану Дэй говорите?
Я широко улыбнулась.
– Именно. Кому как не ей помочь мне настроить рояль? У меня и камертон есть…
***
Лем отправился на лекцию по географии, которая имела важное значение не только в жизни обычных граждан, но и некромантов. А я спустилась на первый этаж к стенду с расписанием. Мне нужно было узнать, какое занятие в данный момент идёт у третьегодок.
У Фабианы проходил урок письменности в другом корпусе, и я решила её подождать у входа на скамейке. Во дворе оказалось неожиданно шумно: адепты бурно обсуждали будущий матч по скайболу.
Надо же… мы только недавно решили его устроить, ещё даже не собрали команды, а уже такой ажиотаж…
Заметив меня, несколько ребят подошли и уточнили, а точно ли состоится матч. Пришлось заверить, что точно. И я уже не могла нарушить слово.
Фабиана показалась на ступенях здания примерно минут через двадцать. Я успела свериться со своим списком задач и даже немного заскучать.
… пианистка чуть не прошла мимо.
– Мисс Дэй! – спохватилась я, подскакивая с места, и бросилась следом.
– Не интересует, мисс Шин, – деланно-равнодушно отмахнулась та. – Я не приду к вам на осмотр.
– К нежити осмотр! – нарочито-импульсивно воскликнула я, хватая её за запястье. – У меня дело чрезвычайной важности, только вы в силах мне помочь. Распоряжение ректора, – соврала невозмутимо и потянула адептку к главному корпусу.
Оказывается, у меня вошло в привычку прикрываться ректором, но я ведь в благих целях. Боюсь, пока я не заслужила доверия, меня даже слушать не станут.
Стоило войти в лекторскую, которую я уже почти переделала под музыкальный класс, Фабиана резко остановилась.
– Я не стану играть! – выпалила она, будто испугавшись, и выдернула свою руку.
– И не надо, – легко согласилась я. – Играть я и сама смогу. Надо лишь настроить. Так вышло, что мне для нужд академии доставили расстроенный инструмент. Только ты можешь его настроить, поэтому я очень прошу помочь.
Фабиана замялась в нерешительности, но моё честное невозмутимое лицо заставило её обречённо сдаться.
– Если только настроить… – глухо протянула она и заозиралась в поисках инструментов.
Я осторожно отошла и открыла дверь, чтобы каждый проходящий мимо адепт слышал звуки рояля…
Фабиана полностью погрузилась в своё занятие. Она была так сосредоточена и увлечена, что не замечала того, как вокруг медленно собираются молчаливые зрители. Они негромко перешёптывались и затихали во время каждого проигрываемого аккорда. Пианистка довольно долго добивалась нужного звучания, но, кажется, будто получала от этого истинное удовольствие.
Закончив настраивать рояль, Фабиана сыграла всем известную детскую мелодию. На ней обычно и проверяют звучание. Но всё равно даже такая незатейливая песенка заставила адептов улыбнуться и зааплодировать.
Фабиана вздрогнула, будто очнувшись ото сна и поспешила закрыть крышку.
– Я закончила, – выпалила она, пытаясь сбежать.
– Это хорошо, но мне нужно убедиться, – деловым тоном произнесла я и, доверительно вручив Фабиане трость, села за инструмент. Открыла крышку и демонстративно размяла пальцы. – Итак, посмотрим, чему вас в академии искусств обучали…
Пианистка уязвлённо вспыхнула и поджала губы, а я лишь усмехнулась и заиграла.
Признаться, первые аккорды любимой сонаты я вязала слишком уверенно. Мышечная память – ничего не поделать, я могла сыграть её с закрытыми глазами. И последний раз, когда я ошибалась в нотах или тональности, было лет пятнадцать назад. Тогда ещё мама была с нами, и папа возвращался со службы гораздо чаще. Тогда в доме пахло счастьем. И персиками… Мама любила персики.
… я ошиблась. Подумала и ошиблась ещё раз. А это не так сложно, как могло показаться. Я быстро вошла во вкус.
Фабиана не выдержала первой.
– Вы… Вы же в ноты не попадаете! Прекратите мучить инструмент, если играть не умеете.
Последний аккорд жалобно стих, а я вскинула на пианистку невозмутимый взгляд.
– Я умею играть.
– Нет, не умеете! – раздражённо взвилась она. – Если бы умели, не ошиблись столько раз.
– Но я не ошиблась, – заявила я настолько уверенно и насмешливо, что Фабиана не выдержала.
– Да вы… Вы просто невозможны! Встаньте! – потребовала она, и я поспешила встать, не собираясь спорить.
Главное не улыбаться так явно… Напомнила себе, нарочно нахмурившись.
– Слушайте и запоминайте, – велела она, легко беря первые пронзительно-жалостливые ноты…
С каждым аккордом драматизм только нарастал. Мои руки стремительно покрывались мурашками, адепты застыли в немом восхищении.
Не зря Фабиану называют лучшей пианисткой. Она действительно очень талантлива.
… мелодия трогала за душу. Пробуждала давно забытые воспоминания. Неуместные. Болезненные. Которые мне хотелось бы стереть из памяти навсегда.
Мама сбежала ночью.
Ещё днём она играла эту самую сонату, вечером грела для Марики молоко, расплетала её косы и обещала провести на своё выступление… а как только стемнело, собрала чемоданы и убежала, не оглядываясь. Наверное, ей было страшно…
Обернись она в тот момент, то увидела бы стоящую на балконе меня. И вся её решительность бы рухнула, совесть заставила бы повернуть назад. Просто мама не знала, что я не собиралась её останавливать. Предателей не возвращают. Их прощают и отпускают на волю.
Отец терпеть не мог предательство. Он бы никогда не простил…
Я так погрузилась в свои мысли, что не сразу заметила образовавшуюся гнетущую тишину.
– Мисс Шин? – взволнованно позвала Фабиана. – Я вас так сильно расстроила?
Я непонимающе моргнула, с удивлением обнаруживая на ресницах слёзы.
– Ох, простите! – спохватилась и позорно шмыгнула носом. – Ты так виртуозно играешь. Я просто растрогалась…
Кто-то сунул мне в руки платок. Я повернулась и благодарно улыбнулась племяннице канцлера.
– Спасибо, Карин, – я прижала белоснежную ткань к глазам и медленно выдохнула. Нет причин грустить из-за прошлого, сейчас я должна думать о будущем. – Это было великолепно, Фабиана, – искренне произнесла я, улыбнувшись.
Ребята, поддерживая, загудели, захлопали, отчего пианистка сильно смутилась.
– Действительно… ваша игра завораживает, мисс Дэй, – раздался от дверей знакомый голос.
Я повернулась и на душе потеплело. Ректор всегда появляется вовремя и, как показывает практика, понимает без слов. Тонко чувствует атмосферу.
– А ты спрашивал, куда все адепты подевались, – хмыкнул стоящий рядом с ним декан. – Я сразу сказал, что стоит спросить у твоей не в меру деятельной помощницы.
– Мисс Шин, – ехидно улыбнулся ректор, подходя к нам. – Чудесный рояль, но не ваше исполнение. Придётся Фабиане помогать вам. Да, Фабиана? Вы ведь сможете? Боюсь, моя помощница со своими навыками игры на рояле так и не сможет осуществить задуманное.
– Я… – адептка нервно облизала губы и, заливаясь румянцем, кивнула. – Да, господин Килан. Я всё сделаю.
– Вот и славно, – произнёс он и хлопнул в ладони. – А теперь расходимся по своим делам.
– Но обед же, – недоумённо моргнула Карин.
– А вам лишь бы поесть, – поддел её декан и первым вышел из зала.
Я усмехнулась и с готовностью уцепилась за подставленный локоть некроманта. Он явно хотел что-то обсудить за тарелкой супа, и я не имела никаких возражений…