Они как можно быстрее забрали самые ценные вещи, поместив их в сумки, которые напомнили Ане рюкзаки. Она готовилась ощутить приступ ностальгии при виде их, но испытала лишь лёгкое отвращение.
"Как бы снег не возненавидеть таким же образом. Ладно, лыжи или профессиональное оборудование для поднятия на гору, тут всего этого может и не быть", – мысли текли вяло, словно утомившись после недавнего слишком активного шевеления в мозгу.
Когда они направились к выходу, то им преградили путь несколько худощавых, но мускулистых мужчин в тёмных одеждах. Однако, встретившись взглядами с Мамору, внезапно разошлись в разные стороны, обойдя их, сделав вид, что те – деревья, статуи или нечто ещё более незначительное. Просто препятствие, которое нужно обойти.
Мамору с горечью поджал губы: – Нам позволили уйти. Как это благородно!
– Эта… баба. Уже забыла, как её зовут. Ну, я всегда плохо запоминаю имена. В общем, она испугалась, что мы её превратим в снеговика? – на ходу бросила Аня, ускоряя шаг вслед за размашисто шагавшим братом. – И засунем ей в нос, а ещё лучше, в задницу, морковку?
Почему-то едва знакомый парень внезапно превратился в близкого человека. Она ощущала это всей душой… Или, скорее, душой несчастной Мизуки, которую твари превратили в овощ.
"Мда, а я ещё считала лис из японских легенд милыми! – раздражённо подумала она. – Хотя милые только лисы женского пола по отношению к одиноким красивым студентам".
Задумавшись, Аня внезапно пришла к выводу, что смогла подселиться в чужое тело, так как лисы уже сделали из бедной девушки пустой сосуд. Правда, как оказалось, душа Мизуки не покинула тело, а разорвалась. И её остатки смешались с душой Ани. Почему-то девушка была настолько в этом убеждена, будто ей дали прочесть инструкцию к новому телу.
Ворота оказались наполовину отворены, так что они спокойно проскользнули сквозь широкую щель.
– У нас нет лошадей и повозки, но ничего, и так доберёмся, – произнёс Мамору с нарочитым оптимизмом. – Да и холод нам не страшен, – уже увереннее добавил он.
– Угум, – кивнула Аня, ощущая, как накатывает усталость. Синяки явно расползались по телу от ударов, а руки и ноги подрагивали. Но больше всего она боялась резко дёрнуться и проснуться, очутившись вновь на Эвересте.
Она готова была стерпеть всё, что угодно, смириться с попаданием в чужое тело в сжатые сроки, лишь бы не оказалось, что весь этот мир – иллюзия умирающего мозга.
Чтобы прогнать апатию и начинавшуюся депрессию, Аня изо всех сил впилась ногтями в ладонь другой руки. А потом, ощутив резкую боль, удовлетворённо улыбнулась дрожащими губами.
Местность оказалась малолюдной. Они проживали в небольшом городе у подножия горы. Впрочем, как Аня уже успела узнать, тут везде были горы! Горы, равнины, на которых выпасали скот и высаживали рис и другие полезные культуры, дремучие леса, глубокие озёра и чистейшие горные ручьи.
Пик Небожителей, как ей рассказал брат, возвышался над другими вершинами, как великан над обычными людьми. Именно на этой горе проходил ежегодный отбор учеников в известные школы заклинателей. А уж оттуда тех, кто понравился учителям, забирали на другие горные вершины. Которые вроде как являлись частью Китайской империи – да, она оказалась именно тут! А вроде бы и являлись отдельным миром, куда заклинатели путешествовали на своих мечах, порталами или по радужным мостам.
– Даже если наши горы когда-нибудь рассыпятся на мелкие камешки, вершины гор, где проживают заклинатели, останутся нерушимыми, – завершил Мамору свой рассказ. И утомлённо закашлял на холодном ветру.
– Эй, ты не заболел? – встревоженно спросила Аня. – Ты же говорил, что мы не мёрзнем на снегу?
– А это не снег, а ветер, – несколько раздражённо ответил Мамору, бросив на неё взгляд из серии: "Не смей сомневаться в моей мужественной выносливости, женщина!"
– А может, ты до этого был болен? Она же тебя тоже била, эта жуткая баба? У тебя хоть кости целы? – принялась забрасывать его вопросами.
– Ты сама-то поняла, что сказала? Как бы я мог двигать конечностями, если бы у меня были сломаны кости? Всё у меня в порядке, пару раз получил по лицу и рёбрам, когда пытался закрыть тебя собой. Но рёбра даже не треснули. Нам повезло, что нас била госпожа Северных покоев, а не слуги.
– Кстати, нам далеко до этой вершины идти? Может, немного отдохнём? – неуверенно произнесла Аня, хотя сама мысль остановиться и присесть где-нибудь в сугроб вызывала панический ужас. Она отлично помнила, как умирала в таком вот "уютном местечке".
– Несколько дней, зависит от скорости. Нам повезло, что мы проживаем не так далеко от главной вершины мира, – утомлённо ответил Мамору, силясь улыбнуться. – А отдохнуть нам нужно. Но сначала следует выйти к какой-нибудь деревушке. Там будет где остановиться.
Только уже к ночи, когда серебристый лунный нимб посеребрил снег, будто осыпав его брильянтами, они наконец-то признали, что давно и безнадёжно заблудились.
На миг Ане показалось, что они где-то в Скайриме. Эту компьютерную игру она нежно любила. Единственным минусом попадания в Скайрим она бы считала драконов, но тут их не водилось.
Всё вокруг дышало холодом. Они очутились на возвышении, где ветер был особенно пронзительным и ледяным. Под ногами был только снег, а под ним – ледяные камни, о которые они всё чаще спотыкались.
Они уже почти пришли в отчаянье, несмотря на то, что ещё держались на ногах, как увидели покосившуюся хижину возле огромного валуна, защищавшего домик от пронзительного ветра.
– Жаль, что сейчас не лето или не осень. Тогда можно было бы чего-то нарвать и съесть, – задумчиво произнесла Аня, когда они вошли в избушку, настороженно оглядываясь по сторонам. Увидев кого-то внутри, девушка пронзительно взвизгнула и подпрыгнула от неожиданности.
– Т-ты кто? – просипела она, шмыгнув носом.
Мамору мгновенно очутился перед Аней, заслоняя её собой. Но та, нетерпеливо фыркнув, толкнула его плечом, встав рядом. Оставлять брата один на один с опасностью она точно не собиралась!
– Меня зовут Наоми Рэй, – тихонько произнесла девушка, пошевелившись. Отчего-то это выглядело весьма жутким, так как в полутьме незнакомка казалась тенью с тентаклями.
– Что ты тут делаешь одна, в такой глуши? – недоверчиво спросил парень, напрягаясь всем телом.
– Я путешествую к Пику Бессмертных, – торжественно и как-то печально ответила девушка мягким, певучим голосом.
– Понятно. Тоже собираешься попроситься в ученики? – с интересом спросила Аня. – А меня зовут А… Мизуки. Можно без фамилии.
"Потому что я не помню эту фамилию! Надо будет потом опять у брата уточнить. И пусть скажет спасибо, что я своё новое имя и его имя с первого раза запомнила!"
– Какая у тебя стихия? – вновь заговорил Мамору уже смягчившимся тоном.
– Ветер, – тихо отозвалась девушка. – Тут есть камин и рядом немного дров. У вас есть огненные талисманы?
– Только спички, – Мамору дал знак Ане, и та опустила свою сумку на пол. Он тоже положил сумку на пол и достал оттуда спички. Очень похожие на те, что использовались в её мире, но куда более длинные.
– Не знаю, сможете ли вы разжечь огонь спичками, – неуверенно заметила Наоми. – Дрова заледенели.
– А почему ты не разожгла огонь?! – изумлённо воскликнула Аня, как никогда понимая, что без тепла нет и жизни. – Только не говори, что у тебя вот прямо сейчас спички закончились.
Девушка не ответила, уставившись в одну точку тяжёлым взглядом.
Мамору чиркнул спичкой, и Аня напряжённо уставилась в лицо девушки. Она уже поняла, что в этом мире надо быть настороже. Впрочем, как и во всех мирах, где имеются агрессивные разумные, не важно, с магией или нет.
Девушка оказалась в похожем на их одеянии, только куда более бедном, из простых тканей. А у её плаща, который почему-то лежал с ней рядом на деревянной скамейке, не было даже меховой опушки.
Небольшой узелок вещей лежал под ногами Наоми.
Она была слишком худой, будто истощённой, но несмотря на впалые щёки, запавшие глаза и бледные губы, когда-то явно почиталась едва ли не красавицей.
Неожиданно Мамору довольно быстро и умело справился с разжиганием дров в небольшом очаге.
Когда Наоми шарахнулась от огня, словно тепло могло причинить ей вред, Мамору мгновенно вытащил из ножен меч, который тоже забрал с собой из дома, пояснив, что это подарок отца. Его настоящего, а не приёмного отца, заклинателя.
– Оставайся на месте! – грозно произнёс он, направляя слегка засветившееся серебристым лезвие в сторону незнакомки.
– Братец, ты что?! – Аня хлопнула ресницами. – Почему ты её выгоняешь? Она же замёрзнет снаружи!
– В хижине очень холодно. А Наоми, по её словам, обладает стихией воздуха. А воздух – это не ледяная магия. Она бы давно погибла без огня. А почему-то ещё и плащ сняла.
Девушка слабо улыбнулась:
– То есть, бесполезно лгать, что у меня закончились огненные талисманы, и нет спичек? И что я вошла сюда буквально недавно?
– Мы не видели человеческих следов, а снег шёл только с утра, – покачал головой Мамору. Его взгляд неожиданно исполнился жалостью, а лицо смягчилось. – Извини, я не хочу причинять тебе большего зла, чем ты уже пережила при жизни. Но ночевать рядом с восставшим мертвецом – не самая лучшая идея.
Аня поперхнулась сразу всеми вопросами, которые пыталась озвучить, и только закашлялась. Она отпрыгнула от девушки, направляющейся мимо неё к выходу.
– Ты забыла вещи, – Мамору кивнул незнакомке на узелок и плащ, не опуская оружие, только отступая на несколько шагов, давая ей свободу маневра.
– А разве вы не собираетесь их отнять? – с удивлением спросила Наоми.
– Мы бы никогда этого не сделали! – обиженно возопила Аня, невольно вспомнив, как обобрали её саму.
– Трогать личные вещи мертвеца? Нет уж! Да мы и не воры, а воспитанные люди, пусть и не из знатной, но благородной семьи. Поступать так – покрыть себя бесчестьем.
Аня не выдержала. Подхватив плащ, она накинула его на плечи Наоми. А затем, бережно подхватив узелок на палке, всунула его ей в руки.
– Ты не кажешься мёртвой, разве что немного холодной. Но не прямо как мраморная статуя зимой, – произнесла она, отступив. Мгновенный порыв сменился страхом.
– Вы могли бы провести со мной ночь, и ничего не понять. Даже если бы мы сняли одежду и предались страсти, – криво усмехнулась Наоми, а её темные глаза засияли, словно чёрные брильянты.
– А наутро бы не проснулись, верно? – холодно произнёс Мамору. – Как ты погибла? Тебя убили?
– Почему? – та резко пожала плечами. – Проснулись бы. Я никому не жажду мести. Никто меня не убивал, – устало опустив голову, добавила она. – Я действительно собиралась стать заклинательницей, поэтому сбежала из дому. Родители не хотели, чтобы я училась магии. И я пришла сюда, зажгла дрова, которые оставили добрые люди, ночевавшие тут ранее. И должна была поддерживать огонь всю ночь, но я так устала и так хотела спать… И заснула настолько крепко, что не заметила, как огонь в очаге потух. И я замёрзла насмерть.
– Братик, может, оставим её с нами? Дадим немного еды. У нас и вода есть во флаге, – Аня вновь ощутила жалость, сжавшую сердце и вызвавшую невольные слёзы.
– Мне это незачем, – хмыкнула Наоми, невесело улыбаясь. – И холод мне теперь не вредит.
Хрупкая фигурка застыла, странно глядя на них, переводя взгляд с одного на другую. Словно сейчас решалась её судьба.
– Тебе нужно уйти, – тихо, но настойчиво произнёс Мамору. – Ты же сама это понимаешь.
– Эта заброшенная хижина давно умершего пастуха – теперь мой дом. Уже несколько лет никто не проходил по этой дороге и не заходил сюда, – раскачиваясь с носка на пятку, произнесла девушка. – Я уже привыкла к своему убежищу. Может, хотя бы проводите меня?
Кивнув, Мамору шагнул за ней к выходу. Аня последовала за ними, сгорая от страха и любопытства одновременно. Она не хотела признавать, но парень показался ей невероятно крутым. Таким сильным и уверенным в себе.
Они вышли на улицу, где так потемнело, что только луна и звёзды указывали путь серебристыми бликами. Да снег серебрился, будто лунная дорожка под ногами.
Аня невольно сглотнула, ощутив вспышку жалости, когда девушка спускалась вниз с небольшого холма. Она словно усыхала, становилась всё меньше, а затем просто рассыпалась прахом, причём вместе с одеждой.
– Мы её освободили, – пояснил Мамору, когда они вернулись обратно. – И ты правильно сделала, что вернула её вещи. Иначе она могла бы вернуться. И неизвестно, чем бы это кончилось.
Аня не могла заснуть. Несмотря на то, что Мамору перед сном нацепил на дверь талисман, защищающий от слабой нечисти, поддавшись её нытью. Ане казалось, что к ним в гости может заглянуть и ещё кто-то. Какой-нибудь любитель свежей человечины.
Также они договорились спать по очереди, и Мамору героически взял на себя первую часть ночи. Она, лёжа на лавке, ощущала себя оголённым нервом. Ей слышались шаги за дверьми, а тонкие стены дрожали от ветра.
– Почему ты не спишь? – тихо спросил брат, сидящий на лавке с мечом на коленях.
Лавка оказалась достаточно длинной, чтобы она смогла улечься на неё, укутавшись в плащ и поджав под себя ноги.
– Слишком жёстко? – предположил он, глядя на остатки дров в камине, превратившиеся в угли, светящиеся, словно рубины. Казалось, что из очага на них смотрят огненные глаза диковинных тварей.
– Да не то, чтобы, – пожала плечами Аня, разминая шею и плечи. Она приоткрыла глаза, невольно любуясь силуэтом столь сказочно прекрасного юноши. Девушка невольно подумала, что сейчас он выглядит точь-в-точь, как герой из китайского фэнтези. И одновременно чем-то похож на невероятно прекрасные шарнирные куклы. Даже синяки под глазами, усталость и сухие от холода губы ничуть его не портили, а делали более настоящим, так что хотелось прикоснуться. – Я привыкла спать в палатках, а там действительно жёстко. Да и дома я сплю на полу, не переношу кровати. Просто я боюсь заснуть, – призналась она, неожиданно для самой себя. – И проснуться там, на Эвересте. Перед смертью.
Они немного помолчали.
– Ты ведь ненавидишь меня, правда? Из-за того, что я заняла место Мизуки?
– Ты и есть Мизуки. Хотя и не полностью, – тяжело вздохнул Мамору. – Я не смог защитить любимую сестру от нападения лисиц, хотя считал себя неплохим заклинателем. У меня были записи моего отца, странствующего заклинателя. И у меня пробудилась магия льда.
Он сглотнул:
– На самом деле мою сестру убили ещё до того, как твоя мятежная душа нашла прибежище в её теле. Да, я должен был, как заклинатель, изгнать тебя. Или хотя бы попытаться. Но её душа растворилась в твоей. И уйдёт на перерождение только вместе с тобой. Или будет жить долго, почти вечно, если ты достигнешь просветления и сможешь развить свою магию. Я бы просто не смог, не смог, – он жалко улыбнулся, одним резким движением стирая слёзы с лица. Но солёные капли задержались на ресницах, выделяя большие синие глаза. Казалось, будто ресницы накрашены. – А вместе с тобой она сможет хоть как-то существовать в этом мире. Мне было бы нелегко окончательно расстаться с ней.
– Спасибо, что дал мне шанс, – тихо произнесла Аня, ощущая вину, что заставила его страдать. И всё же радость, что может жить дальше, пусть и в таком опасном мире. – Я клянусь, что ты всегда будешь мне братом, а я тебе верной сестрой.
Сказав это, она неожиданно раскашлялась, и с изумлением увидела вспышку света, исходящую из её рта. Словно она проглотила зажжённый фонарик.
Мамору, глядящий на неё, искренне улыбнулся дрожащими губами: – Ты поклялась. Запомни это!
– Да я и не против, – фыркнула Аня, внезапно ощущая, что леденящий душу страх постепенно пропадает, исчезает, словно туманная дымка на рассвете.
"Кажется, я уже привыкаю к этому миру", – подумала она, постепенно засыпая.
Мамору разбудил её только к утру, когда уже пора было выдвигаться. Они даже не поужинали изо всех этих передряг. Поэтому, увидев лепёшки, кусочки вяленого мяса и воду во фляге, Аня едва не разрыдалась от радости.
Первая пища в этом мире показалась ей особенно вкусной. Приправленная радостью, что она проснулась именно тут, ощущает себя по настоящему живой, пусть всё тело болезненно ноет и жутко хочется в туалет.
По крайней мере, она была живой, и ей не было холодно!
– Ледяная магия такая завораживающая! – с улыбкой заявила Аня, беря флягу, которую ей передал брат. – Несмотря на то, что комната опять выстудилась, мне почти не холодно. Интересно, нас каждую ночь будут ожидать подобные приключения? Возможно, я к этой жути и привыкну, но хотелось бы обычного ночлега в трактире, в которой ни владелец, ни гости не попытаются отобедать тобой, стоит тебе только отвернуться или лечь в постель. Постой, ты специально таскаешь нас по бездорожью, чтобы нам не попались какие-нибудь злобные существа в местных трактирах?
– Да нет, просто я и правда немного сбился с пути, – смущённо потупился Мамору. – Но священную гору мы всё равно не пропустим! Она видна со всех сторон.
– Ну, да, как телевизионная башня. Отличный ориентир, – покивала Аня. – Ладно, пошли?