Роман с грохотом захлопнул дверь и прошёлся по собственному кабинету. Ненароком он запустил пятерню в светлую шевелюру – детская привычка, от которой он так и не избавился. В моменты волнения он всегда трепал свои и без того непослушные кудри. Ему бы коротко стричься, да вот присущая доля самовлюблённости ему этого не позволяла. Он прекрасно отдавал себе отчёт, что не красавчик с модных женских журналов. Боже. Да от вида этих холёных ребят его всего передёргивало. Но и отказаться от шанса выглядеть презентабельно и достаточно симпатично для его возможностей он не мог. Ну и самому себе он признавался, что светлые вьющиеся кудри его красили. Он только остригся по-модному недавно и сбрил виски. В этом нашёлся ещё один плюс – после частого ворошения пальцами волос они перестали топорщиться во все стороны, как придётся. Только макушка иногда смущала и смешила отгружающих, когда он снова забывался…
– Что на тебя нашло?
Ладушкин бесцеремонно ввалился в кабинет, прикрывая за собой дверь. От вида этого пижона Романов снова начал закипать, а уж от мысли, что Гена заинтересовал-таки Елену и она специально приоделась для него, кулаки сами сжались.
Рома медленно выдохнул через сцепленные зубы, из всех сил стараясь сдержать рвущиеся внезапно наружу эмоции. В недоумении он уставился на озадаченное лицо своего заместителя и друга. И чего действительно завёлся? Ну пришла девчонка в платьице. Подумаешь, у неё ноги такие длиннющие, что хочется смотреть и смотреть… А глаза… Ну и что, что тронутые косметикой, они стали ещё выразительнее и ярче? Да даже если эти двое сойдутся, а потом разбегутся – это ровным счётом его не волнует. Для него одно в приоритете – фирма. Если работники останутся компетентными, то какая ему разниться кто, с кем спит или не спит?
– Голова закружилась, – соврал Роман. Он медленно осознавал, что от своих же внутренних убеждений только больше завёлся. Желание разукрасить лицо собственного друга усилилось лишь от предположения, что однажды уже Елену, а не Лизу застанет скачущую на его члене. – Чего тебе?
– Так как бы… – Гена нервно подавил смешок. – Ты так поздравил нашу новенькую, что на неё все начнут реагировать как на прокажённую. Будут также бояться впасть в немилость нашего господина.
– Чушь не неси, – Роман заставил себя пройти и сесть за стол. Работу, в конце концов, никто не отменял. – А раз так беспокоишься за Елену, сам и займись введением её в коллектив. Вчера же вы неплохо, как я видел, ладили.
Он таки не удержался и намекнул на вчерашний вечер и то, что видел их двоих. Но вот чего Роман действительно не ожидал, то насколько лицо Гены исказиться, а сам он промямлит что-то нечленораздельное.
– Да она какая-то пришибленная! – неожиданно выпалил Гена. – Даром, что под бесформенной одежонкой такая фигурка прячется! Хотел с ней задружиться… – Ладушкин поиграл бровями, – … ну понимаешь, да? Так она сбежала от меня при первой возможности. Я что на бегуна похож? Не, друг, такие ломающиеся под целку и набивающие себе цену меня не интересуют!
– Дурак ты, Гена!
Выпалил первое же своё отношение к взглядам друга Романов, хотя дураком, причём большим, ощущал себя сам. Не только приревновал ни с того ни с сего в сущности чужую для него женщина, но ещё и обидел её. А сейчас ощущал неописуемую радость от осознания, что Лена сбежала от его друга. Внутри словно вулкан взорвался, вышвырнув в кровь адреналин, заставляющий всё нутро бурлить. И яркая мысль затопила сознание – Ладушкин не заинтересовал Елену!
– Но оно и хорошо! – Роман отвернулся от Ладушкина к монитору, скрывая своё выражение лица. – Чем меньше ты будешь пристраивать свой член к нашим сотрудницам, тем дольше они работать у нас будут.
– Да ну тебя!
Гена отмахнулся. Он никогда не обижался на грубые слова Ромы. Потому как и не отрицал, какой он есть на самом деле. Иногда Роман вообще сомневался, задумывался ли друг о серьёзных отношениях?
– Кстати, что там по гранту? – Вдруг завёл Гена деловой разговор. – Или тебя настолько поразила красотой вторая Воронова, что ты и позабыл о надвигающейся защите проекта?
– Беса не гони! – Роман зло глянул на своего заместителя и наконец-то заметил кривую ухмылку Ладушкина.
– Ром, если бы я плохо тебя знал, то поверил бы в твоё «голова закружилась», – передразнил его Гена. – В целом это возможно, при твоей-то нагрузке, но не с тобой быком-переростком! Колись, понравилась девочка?
Роман откинулся на спинку и устало вздохнул. Когда он заговорил, голос его был глух и холоден, от чего хриплые нотки звучали особенно отчётливо.
– Если нечем заняться – займись подсчётами сметы для нового заказчика, пока они не разбежались от нас. А то просочится информация о простое бригады не сегодня-завтра, и балду тогда пойдёшь пинать без зазрения совести, только официально безработным.
– Злой ты, Романов! Никак воздержание сказывается! – Гена помрачнел, но к двери развернулся.
– Ты выполняешь план по повышению демографии в стране за нас обоих, – подшутил Романов, зная, как нервно на подобную возможность реагирует друг.
– Не было такого! – Гена действительно аж подпрыгнул и поспешил вон из кабинета, кинув напоследок: – А потрахаться тебе и расслабиться нужно, уже на людей кидаешься. Тебе в язвительности только что Воронова и сможет противостоять. Представляю, какая она противная станет, как поотрётся в фирме. В дотошности и тебя переплюнет.
Роман хрипло и легко рассмеялся. На губах сама собой поселилась лукавая улыбка. Злой? Да нет, просто дотошный перестраховщик. Сам работал всегда на износ и с максимальной отдачей, чего, конечно, сложно требовать от своих сотрудников, но к чему Роман всегда и всех призывал. Ведь сколько раз его внимательность к деталям и внутренний перфекционизм не только выручали фирму, но и сделали ей репутацию. Благодаря этому у них и очередь по заказам и возможность участвовать в региональных грантах. И этого Романов не желал лишиться из-за глупости отдельно взятых индивидуумов.
Девчонку, правда, он зря обидел. Дал волю своей необъяснимой ревности. И что на него нашло? Может, прав Гена, и ему просто нужно сбросить напряжение? Надо бы всё же заглянуть в любимый бар. Крошку подцепить там для Романа – раз плюнуть… Пара ничего не значащих встреч и качественный секс ему точно пойдут на пользу. И всё же сначала ему необходимо увидеть Елену…
Лена вчитывалась уже третий раз в ответ от института, но не видела и слова. В груди поселилась необъяснимая обида, а мозг медленно принимал реальность – начальник «Романовстрой» её на дух не переносит. Радовалась бы, идиотка! Если у самой мозг генерировал картинки мужского тела, скрытого под слоем одежды, так хоть начальник в здравом уме. Живо распугал все ненужные фантазии. И что на неё нашло? Даже с Виктором её тело реагировало спокойно, а мозг не плавился и не отключался при мыслях о нём. Да и в дрожь её не бросало от взглядов бывшего. Оглядываясь назад, она всё больше приходила к мысли, что и отношения, и сожительство были больше вынужденными. Она искала семейного тепла и уюта там, где его быть и не могло. И всё потому, что пыталась уверить себя, что это правильно, ведь Виктор стал её первым мужчиной. Да вот стоило ли держаться всё это время за потерянную девственность? И что, что не с тем и не так? Будто она первая и последняя! Она действительно порой глупо вела себя, держась за какие-то не пойми откуда взявшиеся убеждения. И это в современном-то мире…
Лена нервно хмыкнула, поднялась на ноги и подошла к панорамному окну. Лучше размять затёкшие от долгого сидения мышцы, чем пялиться в монитор и ничего не делать. Она как раз вытянула руки вверх за спиной, с наслаждением чувствуя, как тянуться податливые мышцы, когда дверь в кабинет отворилась.
В одночасье захотелось грязно выругаться. Что ж у неё за проходной двор такой?! Мысль о табличке «Стучаться» всё чаще становилась актуальной. Она зло глянула через плечо и тут же прикусила язык. Перегородив своим мощным телом дверной проём, на пороге стоял Романов. Его чувственные губы были поджаты, а на скулах ходили желваки. Взгляд немигающе вперился в неё. Медленно Елена опустила руки и также медленно развернулась. Ей казалось сделай она хоть одно резкое движение, Роман Николаевич набросится на неё, как тигр на кролика. Она нервно сглотнула от этого нелепого сравнения. Горький осадок вновь всколыхнулся. Чем же она заслужила такую лютую ненависть от человека, с которым знакома всего неделю?
– Вы что-то хотели, Роман Николаевич? – Лена старалась смотреть куда угодно, но не на разъярённое лицо начальника.
– Хотел… – Как-то сипло произнёс Романов и зашёл в кабинет, прикрыв наконец за собой дверь. – Кхм… Что по обучению?
Лена удивлённо вскинула на него свои глаза и внезапно попала в капкан его потемневшего взгляда. Она даже не заметила, когда Роман подошёл так близко. Настолько близко, что она вдыхала отчётливый аромат его парфюма. Свежий запах морского бриза будоражил и возбуждал. Роман горой возвышался над ней, заставляя трепетать сильнее, и смотрел на неё, не отводя глаз. И ей казалось, что этот взгляд её пронизывает насквозь.
– Я думала, Геннадий Валерьевич уже всё доложил. Что-то не так? – Её голос прозвучал настолько слабо и тихо, что Елена смутилась. Казалось, этот сильный мужчина без труда читал её непозволительные мысли. Она прочистила горло и подошла к столу. – Вот последний утвердительный ответ о скорых занятиях повышения квалификации от института. Документы в папке на рабочем столе. Важные в отчётной папке.
Елена развернула монитор к начальнику и тут же пододвинула на угол стола заранее собранные документы в отчётном формате. Но стоило ей снова поднять глаза на Романова, как вся краска сошла с её лица. Его глаза потемнели. Ноздри то и дело расширялись от тяжёлого дыхания. По скулам ходили желваки. Чувственные губы были поджаты настолько, что превратились в одну еле видимую полоску. Лена нервно сглотнула и отшатнулась. Под коленки врезалось сиденье рабочего кресла, и она неуклюже упала в него, издав приглушённый вздох. В глазах начальника что-то полыхнуло и он уже сделал шаг вперёд по направлению к ней, но в последний миг сжал кулаки и развернулся. Не проронив ни слова, он покинул её кабинет, гулко хлопнув дверью напоследок…
С минуту Лена тупо пялилась в закрытую дверь. После отмерла, и её забила крупная дрожь. Она обхватила себя руками в бесполезной попытке успокоиться. Как же ей работать в фирме, начальник которой её на дух не переносит?