Легкий на помине, Волнистый позвонил мне почти сразу, как я оказался рядом со служебным телефоном.
– Ну как тебе сюрприз, старик? – спросил он не особенно радостным, как мне показалось, голосом.
– Спасибо, конечно, – неловко ответил я.
– Своими собственными усилиями ты бы тут точно ничего не добился, – продолжал хвалиться Волнистый.
– Да знаю, знаю… Еще раз спасибо.
– Одна только заминка, – вдруг озадаченно сказал Волнистый. Я напрягся:
– Что такое?
– Сценарий, понимаешь, на самом деле никому не нравится. Только мне.
Мне показалось, что я догадался, о чем он.
– Понимаю. В общем, под влиянием большинства ты пересмотрел свое мнение – и теперь тоже не видишь в этом сценарии ничего хорошего. Так?
– Ну что ты, старик, – недовольно отозвался Волнистый, – обижаешь… Когда это я поддавался влиянию большинства?.. Нет, плевать мне на них на всех, раз они ничего не смыслят… Но дело, видишь, в том… Короче, сценарий даже и Варе не нравится. Вот так. Я прямо не ожидал…
Я чуть не крякнул от досады, но сдержал себя.
– Так, так, – только и сказал я. – Ну что ж, значит, видно, придется устраивать пробы…
– Нет-нет, ни в коем случае! – поспешно перебил Волнистый. – Варя будет сниматься!
– То есть как? Сценарий ей не нравится, но она согласна? Потому что ты ее уговорил, да?
– Нет, – цокнул языком Волнистый, – я как раз не смог уговорить. А вот ты сможешь! – неожиданно заключил он.
– Каким образом? – не понял я. – Я с ней даже не знаком.
– В том-то и дело! – воскликнул Волнистый. – Ты с ней познакомишься – ну и уговоришь. Ты сможешь, я уверен.
Я не совсем понимал, к чему он клонит.
– Ну а как это устроить? Что я могу? Только вызвать ее на пробы. Но раз она прочла сценарий и не заинтересовалась, то что – другой сценарий ей предложить?
– Нет, нет, – говорил Волнистый. – И я так и представлял себе, как он усердно мотает своей тяжелой головой. – Не надо никаких проб и никаких вызовов. В лицо она тебя не знает. Ты ее… Ну ты-то, конечно, ее узнаешь? Уже что-то с ней посмотрел, правда ведь?
– Правда, – не стал скрывать я. – Узнаю, конечно.
– Не буду даже спрашивать, как она тебе. – К Волнистому вернулось его обычное самодовольство. – И так знаю, что ты в ошеломлении… Ну так вот, ты попросту подсядешь к ней в ресторане, вы разговоритесь, то да се, потом скажешь, что ты режиссер – ну и дальше все, конечно, само собой получится.
Признаться, его план показался мне глуповатым.
– Постой, а чего мы этим добьемся? Даже если допустить, что замужняя женщина – твоя жена, между прочим! – вот так запросто разговорится с каким-то незнакомцем в каком-то ресторане…
– Не в каком-то, а в «Арагви», – перебил Волнистый.
– И что это меняет?
– Ты разговоришь, – убежденно сказал он мне. – Ты это умеешь.
– Разве? – Я был удивлен и даже несколько польщен. – Ну хорошо, допустим, разговорю. Но, в конце-то концов, все равно придется выложить карты на стол. И она поймет, что мы с тобой это подстроили, – и тогда… Тогда уж точно не согласится, а может, еще и на тебя разобидится.
– Нет, она никогда не обижается, – просветил меня Волнистый. – Она – ангел. И после того как вы познакомитесь, ей уже будет неловко тебе отказать. Вот увидишь, так и будет. У меня тут и сомнений никаких нет…
– Как-то это нехорошо все-таки, – пробормотал я. – Строить какие-то планы, чуть ли не козни, чтобы заставить актрису сниматься в фильме, в котором она не хочет сниматься…
– Искусство требует жертв, – сказал Волнистый таким тоном, словно только что лично изобрел эту формулировку.